Читать книгу Таня и Дик. Чтобы всю жизнь помнили. Книга вторая - Лидия Капленкова - Страница 6

Утро воскресенья выдалось бестолковым. Свинтусу приспичило на улицу в рань несусветную. Количество поглощённой накануне пищи требовало выхода наружу.

А Таня построила планы-ураганы, что именно сегодня отведёт Дика на целый день к Андрею, чтобы кота поставить перед фактом.

Плелась, позёвывая, через парк и чуяла, что «прожекты» остаются позади с каждым новым шагом. Словно кусты, сквозь которые продиралась, рвали в клочья благую цель, оставляя на ветках воспоминания в виде тонких паутинок.

Дик потянул на площадку. Всё равно вышли, почему бы сразу не погулять? Мудрая мысль, хозяйка не возражала. Ранний ветерок подгонял в спину, помогал шустрее перебирать ногами.

На безлюдной аллее показался бегун. Таня восхитилась. Выходной день, а человек выдрал себя из постели ни свет ни заря.

Нет, она лично на подобные подвиги не способна. Вспомнила кроссовки, которые купила, блаженные мечты о пробежках, мысли о знакомстве в перспективе.

Упаси Бог. Сова утром спит, а не носится по улицам.

Споткнулась, глянула вниз. А вот они – кроссовки. На ногах у совы, которая в рань небывалую скачет на верёвочке за лабрадором.

И охота людям? Именно это подумает спортсмен, да и любой нормальный человек, встретив с утра пораньше заспанную девицу на поводке у собаки.

Дик заинтересовался бегуном, насторожился. Таня не придала значения, собака-лизака на людей не бросается. Никогда не бросается на людей… поводок выскользнул из рук, лабрадор мчался наперерез бедолаге-спортсмену.

– Дииик! – ага, щаааз, двадцать раз остановился.

Утро перестало быть томным, Таня рванула следом, крича и вопя во всё горло:

– Не бойтесь, он не кусается!

В уме выстраивала фразы, которые сейчас услышит.

Лабрадор набирал скорость, человек притормозил, паразит прыгнул передними лапами, спортсмен пошатнулся и устоял, у Тани подкосились ноги.

Земля не разверзлась, чтобы укрыть незадачливую владелицу.

Злополучный бегун (чёрт его принёс) отбивался от собаки, уворачивался, поставлял спину, агрессор вертелся и нападал со всех сторон.

Таня с размаху налетела на шоколадную тушу, вцепилась в ошейник, дёрнула, пробормотала извинения, развернулась удирать и здесь её схватили за руку:

– Таня, привет! Не узнала, что ли?

О, Господи, кого ещё? Оглянулась – фууу, мужчина с мальчиком, который корзину вёз, муж сестры Андрея.

– Я вас издалека увидел, хотел подойти, а Дик молодец, первый учуял!

– Дик паразит, я чуть инфаркт не схватила!

– Да, ладно, какой инфаркт! Мы поздоровались. К нам в гости когда придёте?

– Эээ… не знаю… Андрей пусть решает.

– Хорошо, разберёмся. Домой?

Если бы. Свинтус намылился на площадку. Сидел, в глаза заглядывал, на лапах переминался. Ни малейших признаков осознания вины. Ещё час веселился сам с собой, потому что нормальные собаки, которые не обжоры, хозяев на улицу не тащили в рань несусветную.

Мама встала, гремела кастрюлями. Троглодиту миску приготовила, чтобы не исхудал. Мусечка потягивалась на стуле.

Таня открыла холодильник, успела поймать в полёте миску салата. Попробовала втиснуть назад – не лезла. Интересно, кто и когда это всё одолеет? Пусть мама ломает голову, а дочь – спать, спать, спать.

Лабрадор плюхнулся рядом с диваном на коврик, засопел.

Продрали глаза после обеда. Времени для планов-ураганов хватало, засобиралась Таня к Андрею. Мама быстренько упаковала «тормозок» – это картошка, вот здесь курица, салата немного, пирожки с капустой, отдельно с повидлом и кусок торта сверху.

Таня приподняла сумку – м-да, мама голову сильно не ломала. Похоже, всё содержимое холодильника сюда и загрузила. Прелестно. Красная шапочка отдыхает. Взвалила баул на плечо, позвала Дика.

Лабрадор не шелохнулся. Растянулся у мамы на диване, блаженствовал.

– Зачем тебе Дик? Оставь собаку в покое, пусть спит.

– А когда я его с новой квартирой познакомлю? Чтобы привык постепенно, а не так – раз и оставила на целый день!

– Какой новой квартирой?

– Здрасссьте, Андрея! Я что, так и буду жить здесь, а он там?

– Ты живи, где хочешь, никто не держит, а Дик при чём? Нечего собаку тягать туда-обратно! Кто сказал, что я его отдам?

Таня села, где стояла. Вспомнила мамино «Мусю не отдам». Теперь, значит, пришёл черёд собаки.

Мама категорически отказалась расставаться с Диком.

Что она будет делать одна целый день? Кастрюльку супа на неделю сварит, а дальше давление мерить или начинать на тот свет приданое готовить?

Даже эхо по квартире не метнётся, потому что разговаривать не с кем. Муся? Муся кошка, много она понимает. А если воры залезут? На улицу страшно выйти, когда никого дома не останется. Да и зачем выходить? Раз в неделю хлеба купить и килограмм картошки на месяц?

Дочь явно хочет её, маминой, погибели. Запереть в четырёх стенах, закупорить, чтобы света белого не видела.

Таня оторопело слушала.

Ещё свежи были в памяти стенания родительницы о том, что дочь хвостом вильнула, упорхнула на работу, а на неё монстра повесила. Эта собака когда-нибудь сожрёт кормилицу и не подавится.

В магазин выйти невозможно, потому что собака весь дом разнесёт. Скорую не вызвать, когда поднимется давление – врачи увидят волкодава, сами в обморок грохнутся. О чём дочь думала, прежде чем тащить домой эдакую громадину и сажать маме на шею?

И с утра до вечера – вари, мама, готовь, мама, собачка кушать хочет.

– Мама, а не ты ли…

– Не я! Дика не отдам! Будешь приходить вечером, гулять, утром сама выведу. Всё, бери сумку, иди! Там и оставайся. Хватит бегать из дома в дом!

Допёрла Таня гостинцы до Андрея. Пожаловалась на маму – надо же, Дика решила себе оставить.

Андрей неожиданно решение поддержал.

Для чего переселять собаку? Стресс для кота, стресс для собаки. На целый день запирать вдвоём в квартире – зачем? Таня уверена, что все останутся живы? И мама совсем одна окажется, поговорить не с кем. Сразу все уйдут – и Таня, и Дик. И всё-таки – охрана, спокойней будет.

– Нууу… не знаю, это моя собака. Вроде.

– Только собака с мамой находится с утра до вечера, а не с тобой. Дика спросили, он хочет без неё остаться?

– Да, но и без меня начнёт скучать.

– Так и будешь приходить каждый день, гулять, маму чаще навещать. Вон, смотри, Нерон тоже согласен!

Кот сидел на стуле и слушал. Значит, он опять Нерон. Правильно, нечего ЭТОЙ командовать, придумывать новые имена. Ми-ми-ми-Мирон. Разбежался.

ЭТА, похоже, собралась здесь обосноваться. Посмотрим, посмотрим на её поведение, кот надеялся, что про белый флаг она забыла. Сам устыдился, а что делать? Ещё никто не швырял кота, словно плюшевую игрушку.

Колбаской угостила, хорошо. Засобирались вдвоём куда-то.

Таня с Андреем прогуляли Дика, вернулись. Мама попыталась собрать ещё одну сумку, пока мужские руки присутствуют. Дочь напомнила, что английскую королеву со свитой и домочадцами в гости не ждали, нечего было столько наготавливать.

Хлопали холодильником туда-сюда, выталкивали наглую морду при каждом открывании.

Свинтус откушал, завалился в корзину, вздохнул. Потрепали его по голове, сказали «пока». Ну, пока и пока. И вдруг закрыли дверь. Дик ждал-ждал, никто не возвращался.

Мама расстелила постель.

Бесплатное фото pixabay.com

Лабрадор не понял. Побежал к Тане в комнату проверить – нет хозяйки. Вернулся в прихожую, сел возле входной двери, уткнулся носом. Устал сидеть, прилёг, положил голову на лапы. Она всегда возвращалась, нужно подождать. Задремал, вскинулся – ни звука снаружи. Лифт не гремел, не сновали назойливые соседи.

– Дик, иди сюда! Давай спать, Таня завтра придёт.

Нет, спать нельзя. Потому что хозяйка обязательно вернётся. И кто её встретит? Кто повалит, оближет и расскажет, как без неё было плохо? Мама – это мама, она всегда дома.

Дик так и заснул у двери. Таня не пришла. Утром не стал гулять, торопился домой, чтобы скорее облобызать своё Божество. Бросился в комнату, а там пусто.

Мама гладила ушастую голову, подсовывала лишние кусочки. Говорила, что всё хорошо и правильно, абсолютно ничего страшного не случилось. Но Дик всё равно понял, что прежнего мира больше нет.