Читать книгу Наш сын. По страницам дневника матери - Лидия Кобзарь-Шалдуга - Страница 8

Аленка всегда содержала в порядке все свои игрушки, кубики, книжки, все её лоскутки – в сундучке, куклы – в кроватке, кукольная посуда – в коробочке. Она очень расстраивалась, когда подрастающий Костька стал наводить свои порядки-беспорядки в её хозяйстве – ему ведь надо было всё узнать, проверить, исследовать…

Он с младенчества был чрезвычайно живым и любознательным. Возьмёт мамино зеркальце, заглядывает в него, потом переворачивает, пытается царапать обратную сторону, чтоб узнать, как все это устроено. Кубики, игрушки из магазина его мало интересовали, все, что можно, он быстро разбирал на детали. Но вот книжки – никогда не рвал!

Ещё до года мы стали ему показывать Алёнкины картонные книжки-раскладушки, читали «Курочку рябу», «Репку» и стихи Агнии Барто. Самая любимая книжка у нас была ещё Аленкина – «Запел петушок» – сборник народных потешек, прибауток и сказок с яркими картинками. А «Муху-Цокотуху» Костя заставлял меня читать по восемь раз подряд! И невозможно было отказаться – тут же переворачивает и требует: «Ещё!» Приходилось просто прятать её от него!

Много у нас было и пластинок со всевозможными сказками и детскими песенками, но их больше любила Аленка. Иногда мы сами втроем инсценировали любимые сказки: «Репку», «Кот, Лиса и Петух» и другие. Костя – Репка, а мы с Леной вдвоем его «пололи», «поливали», «тянули», а потом «разрезали и съедали». Затем Аленка была Лисой, а Костя – Кот, которому в конце надо спеть возле Лисьей норы. Он тут же сымпровизировал и, на ходу сочиняя, вдохновенно спел:

Децька улонила мяць.

Я достану мяць и отдам Тане!

Это он так вольно перепел Агнию Барто: «Наша Таня громко плачет, уронила в речку мячик»

Если нам некогда было ему читать, он брал книжку и сам как бы читал, например, сказку «Теремок»:

– Писёл (пришёл) Миська (Мишка) в темелёк…

Однажды перед сном, уже в кроватке, не желая спать, но, зная, что лучше не сопротивляться, попросил книжку. Полистал и так вежливо:

– Мама, можно ещё одну?

– Нет, сыночек, пора спать.

– Ну, тогда я эту на место положу? – Отнёс и крадется с другой книжкой, а лицо такое тихое и шкодное.

Достал папин морской бинокль, повесил себе на грудь, стал в позу Наполеона, нахмурил брови и, взмахнув рукой, командует:

– Гонь! А-гонь! – это мы с ним недавно читали Маяковского «Возьмем винтовки новые».

Ещё до замужества, когда я после педагогического института работала в Алупке, и даже ещё не будучи знакома со своим будущим мужем, уже начала покупать яркие детские книжки, которые в магазинах тогда были редкостью. Из них две книжки про Карлсона пропутешествовали с нами через весь Союз и через многие годы: Ялта-1971, Североморск-75—80, Златоуст-81, Андреевка-85. А там бабушка подарила все детские книжечки в детсад.

Книжки для Кости были как живые существа, особенно любил он те, где героями были озорники и шалуны, он и сам невольно им подражал: Карлсон и Робин-Бобин-Барабек, Вини-Пух и Незнайка, чуть позже – Том Сойер, герои В. Драгунского, Г. Остера. Все тома про самого любимого Незнайку перечитывал без конца года четыре.

Приезжал в село Андреевку к дедушке и бабушке, ходил в школьную библиотеку, там Катерина Васильевна, дочь моего учителя В.И.Савченко, любила беседовать с нашим книгочеем и даже подарила его любимого Незнайку, выпиленного из фанеры. Он долго стоял на полке в его комнате, пока Костя после школы не уехал учиться в Санкт-Петербургский военно-морской институт.

Лет с пяти Костя ходил в библиотеку, наберет там книг, по дороге домой листает их, а дома: – Мам! Вот было б у меня четыре руки и четыре глаза, чтоб сразу все книги смотреть!

До сих пор в его комнате стоит книжный шкаф, набитый его любимыми книжками: сказки разных народов, приключения Ж. Верна, Р. Стивенсона, Дж. Лондона, Майн Рида и Л. Буссенара, книги М. Твена, О. Генри, А. Дюма и К. Дойла, В. Крапивина, фантастика К. Булычева и Р. Бредбери, книги Толкиена, а ближе всех – острословы: Б. Заходер, Э. Успенский и любимый Г. Остер.

Книги всегда были лучшими друзьями Кости. Может быть, поэтому он лет с трех и сам как-то незаметно начал сочинять песенки и распевать их, а в младших классах составлял и загадки, и даже сказки, которые мы потом помещали в наш семейный журнал «Улей».