Читать книгу Ректор моего сердца - Лидия Миленина - Страница 3

Илона

Пока студентки записывали результаты лабораторной работы, я любовалась рукотворным водопадом на стене. Перламутровые, играющие в дневном свете струи лились в специальный поднос, от которого вдоль стены тянулся желобок и приводил к бассейну в дальнем конце зала.

У нас, водников, всегда так – везде вода. В каждой аудитории, в каждой комнате. Например, вот этот водопад вместо классной доски. Преображая его форму, я показываю адептам магические формулы и картины из истории водной магии. А в бассейне мы держим элементалей.

Кстати! Элементали!

Я посмотрела на часы. Пора заканчивать.

– Так! Кто не успел, сдадите отчет в начале следующего занятия, – сказала я, вставая. – А сейчас собираемся. И не забываем, – я улыбнулась коварной улыбкой, показывающей студентам, что я настойчиво рекомендую выполнить сказанное, иначе последствий не избежать, – выпустить элементалей в бассейн.

«Если кто-нибудь утащит с собой, голову оторву!» – подумала я. Вернее, не допущу к зачету. Отрывать голову студентам, даже самым безалаберным, строго запрещалось. С таким повреждением не справятся даже на медицинском факультете. Придется идти к некромантам, весело подумала я. В шутку, конечно. Некроманты тоже не в силах вернуть умершему настоящую жизнь.

Студентки подходили к бассейну и опрокидывали в него колбы с элементалями. В бассейне феи воды отращивали хвост и весело плескались, смешиваясь с мягкими струйками. Пока сидят в колбах, любят принимать образ кокетливых девушек в пышных бальных платьях, а в пространстве побольше превращаются в русалок из детских сказок. Впрочем, студентки уйдут, красоваться станет не перед кем, и феечки отбросят всякую форму, смешаются с водными потоками – до тех пор, пока кто-нибудь не призовет их.

Вскоре почти все ушли, нас осталось трое – я и две девушки, которым плохо давалась магия водных сущностей. И тут водопад у меня за спиной настойчиво прозвонил.

«Что еще такое?» – подумала я с легкой тревогой. Классные доски любой природы – водной, огненной, воздушной и, конечно, земляной – были универсальным средством связи. А так настойчиво они звонили, лишь когда кто-то из руководства хотел передать важное сообщением всем преподавателям и студентам.

Опять какое-то бесполезное собрание, на которое мы должны прийти?

Водопад потемнел, и мы с девушками увидели в нем лицо Герата Ванирро – нашего ректора.

«Ах…» – послышались восторженные вздохи студенток. Ректор, статный мужчина среднего возраста (то есть около четырехсот – пятисот лет), считался красавцем. Он был мечтой каждой наивной адептки.

Я же, глядя на строгое лицо с крупными чертами, небритый подбородок («ах, какой мужественный у него подбородок!» – шептались девчонки) и густую шевелюру, не испытывала ничего, кроме тревоги и антипатии. Нас с ректором связывали не лучшие отношения. Если несколько неприятных встреч можно назвать отношениями.

Я подняла руку, призывая девушек замолчать. Раз на связи ректор, значит, произошло нечто из ряда вон выходящее. Я даже подозревала, что именно.

Знакомый каждому в академии низкий голос произнес:

– Уважаемые адепты и преподаватели! Сегодня скорбный день для академии, – лицо Герата, впрочем, не выражало особой скорби. Возможно, он был даже рад произошедшему, подумалось мне. – Только что от болезни, которой нет излечения ни магией, ни силами природы, – от старости, скончалась Касадра Ванми, моя бесценная помощница. Это невосполнимая утрата для нас, – губы ректора сложились в многозначительную тонкую улыбку. – Мы почтим ее память. – Я вздохнула – эти слова означали, что всем преподавателям и адептам академии вменяется в обязанность присутствовать на погребении. – Послезавтра на церемонии прощания на площади Высшей Магии. Кроме того… – Мне показалось, что в глазах ректора блеснул огонек то ли радости, то ли ехидства. – Вскоре многие преподавательницы воздушного факультета и избранные преподавательницы водного получат приглашение на конкурсный отбор на должность Великой. Ведь академии нужна та, что станет моей напарницей и правой рукой.

«А также сексуальной партнершей и сожительницей», – подумала я. И выдохнула.

Меня все это не касается. Ректор не пришлет мне приглашения. Все встречи с ним доказывали, что я ему так же неприятна, как он – мне. Да и водных на отборе будет человека три-четыре. Чистая формальность. Огонь дополняется воздухом, и партнерша нашему огненному ректору нужна воздушная. Такая же магичка воздуха, какой была покойная Касадра.

Немудрено, что ректор радуется предстоящему конкурсу (или «отбору», как говорят в простонародье). После трехсот лет жизни со старухой он наверняка мечтает о молодой партнерше. Ведь в последние двести лет жизни даже магия не могла дать Касадре иллюзию юности и привлекательности. Когда-то красивая, в последние годы она выглядела настоящей старухой – седой, морщинистой. И с дурным характером.

Но тень сочувствия к Герату тут же испарилась из моего сердца. Он сам выбрал этот путь. Три столетия назад, после смерти былого партнера Касадры ректора Гайборо, он добровольно пошел на конкурсный отбор. И не отказался от должности ректора, когда его партнерша состарилась.

Ходят слухи, впрочем, что он не брезговал проводить время с юными адептками, не говоря уж про молодых преподавательниц. Ведь союз глав академии не запрещает связи на стороне. Тем более что Касадра тоже не славилась верностью ни своему прежнему партнеру, ни Герату.

Лицо ректора поглотила темнота, снова побежали веселые струи, зазвучала траурная музыка.

– Ах… – шепот адепток заставил меня выплыть из размышлений. – Тарра Гварди, быть может, и вас пригласят на отбор!

– Меня не пригласят, – твердо ответила я. – Вы ведь понимаете, что водной волшебнице не место рядом с огненным ректором. Так! Отчет сдавать будете? – я посмотрела на часы. – И да, выражаю вам соболезнования по поводу смерти Великой.

– И мы вам! Тарра Гварди, можно мы сдадим в следующий раз? Мы потрясены новостью.

«Вернее, тем, что посмотрели на твердокаменную физиономию нашего ректора», – подумала я.

– Хорошо, до следующего раза.

Я подошла к двери.

Все хорошо. Новости такие, как я и ожидала, но на душе почему-то было неспокойно. Казалось, опять настал переломный момент и судьба обязательно преподнесет мне сюрприз.

Я не ошиблась. Сюрприз застал меня тем же вечером. Я пришла в свою комнату в западном отроге. Академия высшей и прикладной магии располагалась внутри огромной скалистой горы, флигели называли не иначе как отрогами.

Усталость давала о себе знать. Целый день лекций и практических занятий, потом бесконечные разговоры с преподавателями, спорившими, как скоро ректор назначит конкурсный отбор. Запустила ручеек в ванной комнате, чтобы наполнить бассейн и посидеть в нем, набираясь сил от своей основной стихии. Конечно, как всем женщинам, воздух мне тоже немного подвластен. Но главная моя стихия, та, с которой я сроднилась, та, которую люблю взаимно, от всего сердца, – водная. В воде мне всегда становится легче.

И тут внимание привлек конверт с печатью ректора, лежавший на столе. Еще одно оповещение о кончине Касадры? Наверняка все их получили, уговаривала я себя, пока шла к столу.

Неуверенно взяла его в руки. Сердце громко забилось. Можно даже не открывать… На конверте крупными буквами было написано: «Приглашение на конкурсный отбор».

Я горько усмехнулась. Судьба нашла способ ударить меня в самое больное место! Ведь «приглашение» – только слово. На самом деле все не так просто. Это мужчины после смерти ректора идут на конкурсный отбор по своей воле. Женщинам же вменяется в обязанность.

Усмехнулась. Для кого-то из водных это приглашение было бы как манна небесная. А мне оставалось лишь уповать, что это ошибка.

Открыв конверт, на сложенном листочке с красивыми огненными вензелями я прочитала:

Глубокоуважаемой Илоне Гварди, младшему преподавателю кафедры пресноводной магии водного факультета… Настоящим я, ректор Академии высшей и прикладной магии Герат Ванирро, приглашаю Вас принять участие в отборе…

И чуть ниже:

В срок с пятого дня от кончины Касадры Ванми Вам вменяется в обязанность принять участие в конкурсных испытаниях… (некоторое количество малозначительных красивых слов) и в случае победы занять должность Великой.

Я растерянно сложила листок и засунула обратно в конверт. Обреченно опустилась на стул.

Зачем ему я на отборе?

Мало того что весь отбор лицезреть его вредную физиономию… Хуже другое. Мне просто нельзя участвовать в конкурсе. Происхождение конкурсанток будет тщательно проверяться. К тому же перед отбором все конкурсантки проходят ментальный контроль. А я не настолько сильный менталист, чтобы скрыть глубины своей памяти от лучших специалистов.

Может, все-таки ошибка? Что же. Проверим. Попробуем. Нужно бороться, как я боролась все эти годы. Даже окончила академию, стала преподавателем, заняла свое место в обществе.

Я взяла самопишущее перо из стаканчика, листок бумаги и принялась писать.

Ректору Академии… от… Прошение. Прошу освободить меня от участия в конкурсном отборе на должность Великой в связи с личными обстоятельствами… (дата, подпись)

Вложила в самый красивый конверт из тех, что хранились у меня в столе. Вздохнула – отдых откладывался – и отправилась по коридору в сторону приемной ректора. Опустить письмо в ящик возле нее, завтра его вскроют и передадут ректору среди других прошений. Остается надеяться, что он, не глядя, подмахнет заявление.