Читать книгу Я подчиняю - Лидия Рыжая - Страница 8

01.09.2023 Настоящее.

Моя обувь тонет во влажной почве с каждым шагом все сильнее, пока я добираюсь до крыльца двухэтажного дома.

Голубые обжигающе-холодные глаза следят за мной неотрывно из окна второго этажа. Матвей сидит в кресле и не спешит вставать, являя полнейшую отчужденность.

Прохожу вперед и звоню в дверь, прекрасно осознавая, что он мне не откроет. Судя по его отсутствующей реакции – он не сильно рвется мне навстречу.

Тишина. Топота ног не слышно. Предупреждающих возгласов тоже. Жаль.

Выдыхаю. С другой стороны, на что я надеялась, когда шла сюда?

Но я же не могу развернуться и уйти.

Оглядываю небольшую веранду слева. На скамье что ли подождать, посидеть? Не вечно же он там будет находиться. Выйдет рано или поздно.

И что дальше?

Теряюсь в сомнениях, оглядываюсь.

Может окно открытое поискать? И что я буду делать,если найду? Полезу внутрь? Пффф. Хах. Прямо в его рученьки теплые.

Стоит мне только сделать шаг в сторону скамьи, как дверь открывается автоматически. С пульта.

Удобное решение.

Прохожу вперед, переступая порог. Дверь также сама закрывается. Смотрю наверх. Доводчик. Продумано.

Разуваюсь и разглядываю внутреннее убранство дома. Передо мной открывается вид на гостиную залу с диваном по центру, огромным телевизором, установленным напротив, множественными полками, прибитыми к стенам. Все без изысков, но стиль чувствуется. Несмотря на простоту, часть окружающих предметов интерьера, заметно, очень дорогие.

Стол у стены с двумя стульями по бокам.

Впереди меня лестница на второй этаж…. Под ней комнатка. Маленькая такая… Напоминает…

Холодею от ужаса.

Это лифт! Какой лифт в двухэтажном доме на одного человека?

В голову лезут ужасные мысли. Сердце кровью обливается.

Он загнал меня в угол. Нужно было рассказать, пояснить, а не убегать тогда. Я разозлилась. Любой бы на моем месте захотел мести!

Разуваюсь и прохожу вперед, сдерживая дрожь во всем теле. Меня переполняют эмоции.

Так это правда!

Все же может, он поставил его на этапе восстановления? А сейчас все хорошо уже?

Вспоминается сидящим в кресле… И уже не кажется отчужденным. Скорее одиноким.

Он здесь один живет? Давно ли?

Я помню его сильным, умным, властным…красавцем. А сейчас он какой?

В душе нарастает страх.

Самым глупым решением в моей жизни было прийти сюда.Хотя у меня особо-то и выбора не было.

Переставляю ватные ноги по деревянным ступенькам лестницы, расположенной прямо над лифтом, которые вскоре заканчиваются и я оказываюсь наверху.

Так быстро. Хочется замедлиться.

Я проклинала этот лес, пока петляла по нему, а теперь хочется снова вернуться в него. Только бы подальше отсюда…

Я не готова к тому, что меня ожидает впереди. Нет!

Второй этаж. Передо мной коридор, ведущий в разные комнаты. Все двери распахнуты.

Вспоминаю, что Матвей в комнате справа.

Хочется убежать. Повернуться и трусливо сбежать бегом по лестнице. Он все равно меня не догонит. Даже следом не пойдет.

Выдыхаю.

Уверенность появляется из ниоткуда. Мне некуда бежать. И я об этом знаю. Есть путь и он ведет меня к Матвею.

Стою на краю лестницы. Хотя бы подготовиться внутренне. Сжимаю зубы. Вглядываюсь в часть комнаты впереди. Виднеется синий диван, расположенный у стены.

Что я ему скажу? Что он мне скажет? Скажет ли вообще?

Он не простит…

Не важно! Я должна попробовать.

Делаю шаг вперед, а сама дрожу, как осиновый лист. Второй шаг – трясусь еще больше.

Когда я появляюсь в проеме двери, Матвей обнаруживается сидящим в том же самом кожаном кресле спиной ко мне, каким я видела его на улице.

Он смотрит в окно. Определенно, слышит мое приближение, но не поворачивается.

– Привет, – робкий писк вылетает из моего рта вместо нормального приветствия. Даже самой неудобно становится. Моя рука упирается в дверной косяк. Испытываю сомнения в дальнейшем продвижении.

– Здравствуй, Мара, – доносится до меня сухой, безжизненный ответ.

Он не поворачивается. Вообще не двигается. Кажется равнодушным, отчужденным. Зато я испытываю множество эмоций.

Этот голос. Как же я скучала. Только сейчас это понимаю.

«Повернись. Ну же. Пожалуйста» – молю я мысленно, разглядывая его макушку.

– Зачем ты здесь? – его тон холоден, взгляд также устремлен в сторону леса.

Так и сидит не поворачиваясь.

Повернись же!

– Я пришла…. Извиниться, – из моего рта вырываются какие-то странные слова. Не чувствую, как это говорю, все тело ватное, как и губы, язык. Весь рот. Мысли тоже.

Какая-то глупость в голове.

Отчетливо понимаю, что выгляжу жалко, но ничего поделать с собой не могу.

Он наконец слегка поворачивает голову в мою сторону, отрываясь от созерцания природы на улице, и встречается со мной взглядом.

Небритый… Осунулся. Сердечко екает. Его глаза такие же небесно-голубые, как и прежде, пронизывают меня насквозь, заставляя поежиться.

По мне он так же прекрасен, как и раньше. Чуть отдохнуть только…

– Серьезно? – ухмыляется он. – Через полгода?

И я начинаю трепетать. Надменный вопрос с ехидцей уже является прогрессом для меня. Лучше так, чем безжизненность и отчужденность.

– Лучше поздно, чем никогда, – бурчу я, продвигаясь к нему ближе, стараясь не показать своей радости.

Она плещется вместе с надеждой на то, что выстроенная им стена между нами падет. Пусть не сразу, мне достаточно будет и маленького отвалившегося камешка для начала..

– Стой, – его вскинутая рука заставляет меня остановиться. – Не приближайся. – Вскрикивает он чрезмерно громко, заставляя меня тут же прирасти к полу и замереть.

Слышу отчаяние в его стальном возгласе.

Бросаю взгляд на его накрытые пледом ноги и замечаю слева за ним кресло-каталку. Прикрытое диваном и его массивным креслом оно было до сих пор мне незаметно…

Голова идет кругом, и я отшатываюсь.

Все же не обманул Ахмед. Матвей теперь инвалид…

– Матвей, – вырывается из меня утробный рык.

«Миленький, прости меня….», – чуть не срывается с моих губ выкрик, но вместо этого из горла вырывается хрип…

Я НЕ ЭТОГО ХОТЕЛА!

Все внутренности скручивает, дышать не могу.

Я же человеку жизнь искалечила!

– Матвей? – спрашиваю жалобно, делая еще шаг к нему. На моем лице гримаса боли и раскаяния, – все то, что испытываю в данный момент перед ним отражается на моем лице.

Как я могла? Это же я сделала. Но я же не знала, что так будет.

Внутри меня всю разрывает, но я не знаю, как показать ему мою искренность.

Матвей уже не противится моему приближению. В глазах полнейшая отрешенность. Не показывает своих чувств. От этого мне еще хуже.

Беру его за руку и присаживаюсь подле него на колени.

Не знаю, что сказать. Готова извиняться годами напролет, если это поможет…

Вглядываюсь в его красивые чистые глаза.

– Прости, – срывается у меня полустон – полувыдох.

"Я действительно не знала, что так может случиться. Даже представить не могла!"

Его взгляд немного теплеет. Ладонь медленно поднимается к моей щеке и прикасается к ней.

Нежно, аккуратно. Умопомрачительно.

– Прости меня, – шепчу я, приникая к его ладони, и прикрываю глаза. – Я правда не знала, что так получится.

– Тссс. Все хорошо.

И этот его ответ намного теплее предыдущих, он ласкает мой слух.

Хочется все срочно исправить. Если бы я знала… Как все исправить?

Лихорадочные мысли лезут в голову с идеями, которые отбрасываются на этапе появления, а за одну я хватаюсь, как за спасительную соломинку.

– У меня есть знакомый врач, – тараторю быстро, открывая глаза. – Покажем тебя ему, он творит чудеса. Он возьмется! У меня есть деньги!

Буквально за пять минут этот человек стал мне самым родным на свете.

Очень хочу исправить свою ошибку. В голове не укладывается, что Матвей из-за меня теперь не может ходить. Вот почему его сюда занесло. В самую глушь. Подальше от всех. Не хочет, чтобы испытывали к нему жалость.

Меня терзает бесконечная горечь, накрывая волнами омерзения к самой себе. Хочется что-то быстро сделать, изменить ход неверных событий…

– Спускайся вниз. Буду через минуту, – говорит он ласковым, но твердым голосом.

Выпроваживает.

Натыкаюсь взглядом на кресло с двумя огромными колесами. Невольно представляю, как он перекатывается на нем, отталкиваясь руками. Там мощные руки нужны.

Он уже научился? За полгода-то?

Кресло какое-то модернизированное. На нем датчик управления.

Уже лучше.

Хочет пересесть… Чтобы я не видела?

Может быть ему нужна помощь?

Встречаюсь с ним взглядом и понимаю, что мне не стоит ничего говорить или предлагать.

Я приподнимаюсь и киваю, вытирая слезы со щек. Не заметила их появления даже.

– Буду благодарен, если накроешь на стол. Я проголодался, – улыбается молодой человек в толстовке, пытаясь меня отвлечь.

Он разговаривает со мной так, будто и не было этого времени врозь. Словно вчера еще он учил меня, как себя вести с Киром, а я каждый раз краснела от его выкрутасов.

Киваю и отступаю в сторону выхода.

Принял меня. Готов поговорить и даже не выгоняет. Большее, на что я могла рассчитывать, когда шла сюда.

Кошусь на кресло.

Снова бесконечные мысли, в которых я меденно утопаю. Меня тошнит от самой себя. Как я могла? Я же ему жизнь сломала.

Не думать ни о чем. Только о еде. Матвей проголодался. Я тоже.

Все будет хорошо.

Разворачиваюсь и бегу вон из комнаты сломя голову.