Читать книгу Измена. После нее - Лила Каттен - Страница 10

Через неделю Мира позвонила и пригласила на обед. Мы действительно долго не виделись и, в общем-то, было что обсудить.

Рабочие моменты быстро сменились чем-то личным. О Кире я мог говорить часами, потому что она та, которую я люблю и хочу быть рядом. Но о Соне, не понимая пока, что это неправильно я поговорить уже не мог вот так открыто, когда вздумается. И когда выпала случайность, то я решил, что это можно.

В какой-то момент рамки правильного и не очень, настоящего и давнего прошлого спали. Я перестал видеть эти границы и те три года, что жил только Лилей и попыткой вообще выбраться наружу оказались маленьким сроком.

Поэтому я еще не понял тогда, что поступаю неправильно по отношению к Кире. Я не только говорил, я еще слушал.

Мира рассказывала о своем муже. О своей жизни. Мы понимали друг друга. И в те секунды и минуты наших нечастых ужинов, задержавшихся переговоров мне казалось, что только она меня понимает.

Глупо. Тупо. Безрассудно. Но я так считал. Смысл мне говорить, что я не понимаю сейчас? Сейчас как раз таки я вижу все иначе, но тогда, мне все виделось иным.

Мира не была той, кто принимает решение окончательное для банка. Но и немаловажное. И как она сказала, что банк оформит годовой контракт и в дальнейшем, если все устроит обе стороны, он будет продлеваться сразу на три.

Я расслабился. Все, что мог я сделал, пусть решают сами.

Но приходя домой ощущал себя лжецом.

У меня вдруг не оказалось силы воли противостоять памяти.

Мы с Соней были вместе со старшей школы. Первые поцелуи и прогулки, первая ревность, что я посмотрел на другую девчонку. Мы были первыми друг для друга во всем. И это было прекрасно.

Дружба и симпатия сменились осознанной любовью. Желанием жить друг для друга. Университет едва остался позади. Планы, которые мы строили, оказались, еще грандиозней в итоге.

Свадьба. Ребенок. Мы поднимались по ступеням одновременно шагая.

А потом все внезапно закончилось.

Я и понять толком не успел, как вдруг остался один с маленьким ребенком на руках в двадцать три года. Потеряв не только любовь, но и надежное плечо в виде моей жены.

На работе Мира зарекомендовала себя как стерва и сложно поддающийся контролю клиент, но я знал, что она другая. Точнее, она такая и есть, просто не со всеми. Поэтому говорить, что мы одноклассники я не стал, чтобы, если руководство ее банка не примет в нашу пользу решение, не было потом удивленных взглядов, что я не смог попросить ее об услуге. Бизнес остается бизнесом, особенно если ты в нем винтик, а не главная деталь.

Этот месяц стал каким-то странным для меня. Контракты и клиенты продолжали идти. Я работал, но мне казалось я становился слишком далеким для всех, даже для себя.

Плюс начинался отчетный период, а это вечные переработки. Дома была Кира и с ней не нужно было говорить. С ней я хотел в обнимку упасть в кровать и долго целовать.

Я люблю ее губы. Ее изгибы стройного женского тела. Совершенного такого… Ее голос, мягкость кожи, дыхание, пульс…

Но открывая глаза, я ощущал себя во многом предателем. Я пробудил память и не мог усыпить ее вновь.

Соня оставалась в моем сердце, это не изменить, но теперь в нем была хозяйкой моя Кира.

Мысли хаотично атаковали меня каждый день.

Чертова пятница стала успехом, за который я заплатил слишком высокую цену в итоге. Подписанный контракт.

Ужин заказали для празднования в ресторане «Мишель».

Странно было ехать туда без Киры. И как раз таки улыбки Миры и частые взгляды, которые я расценил как надо, стали сигналом. Я не хотел, чтобы моя жена это видела и поняла все неправильно. В последний момент не стал ее звать.

Казалось, что так было лучше. Пора было прекращать все эти вечера самокопания в прошлом. Слишком затянулось это все.

Народ разошелся быстро после ужина, а Мира, немного выпив у бара, осталась.

– Слушай, я могу вызвать тебе такси или… – расслабил галстук, который уже сильно надоел за этот день.

– Тим, потанцуй со мной? Меня уже так давно никто не обнимал.

– Мира, поехали.

Наверное, я уже в тот момент знал, что все кончится плохо, или же старательно не замечал эти сигналы. Сейчас даже самому себе сложно признаться.

– Как только его не стало я ощутила, что это не повторится, понимаешь?

Конечно, я понимал. Прошел все давным-давно.

Подхватил девушку, и пока она висела на мне изображая танец, позвонил в отель, который рядом стоит и так хорошо мне знаком. Проспится и поедет домой утром.

– Здравствуйте, это Тимур Доронин, можно на эту ночь забронировать номер… – не успеваю договорить, как Мира начинает падать.

Подхватываю ее и кладу руки на себя, накидывая на нее шубу. Кое-как выходим. Благо у нее ноги передвигались как надо.

Вот только ляпнув какую-то ерунду, мы смеемся, а она вдруг начинает меня целовать.

И смешавшись все в одно, мир катится к черту. Моими руками.

Я не представлял на месте Миры, свою жену.

Но траектория вышла привычной и правильной. Ресторан. Тот же ресепшен, те же администраторы. В голове по-прежнему нет объяснения, почему все слилось в одно.

Уже в номере, когда мы оказались полностью раздетыми и она, застонав слишком пошло, я очнулся и понял всю катастрофу своего наиглупейшего поступка. Я был на грани измены, или изменил еще до того, как оказался тут, но что это меняет? Ничего. Я голый с обнаженной девушкой, вот что здесь сейчас произошло.

Даже не знаю, что говорила она, что отвечал ей я.

Отпрянул от нее и не мог поверить, что это был тот же номер, который мы с Кирой снимали, часто убегая от повседневности на выходные. Даже свечи администраторы успели зажечь. А мне хотелось все тут сжечь к черту вместе с собой.

– Твою ж мать…

Мира посмотрела на меня и начала громко смеяться, лежа, также не прикрываясь в кровати, которая теперь казалась какой-то грязной.

– Брось, малыш. Оставь свою одежду и иди ко мне.

– Какого… Какой я тебе на хрен малыш?

Быстро оделся и, проклиная себя, выскочил на мороз.

Сел в машину и трясущимися руками выкрутил ее в сторону нашей квартиры, которую мы недавно купили для Лили. Сходил в ней в душ и сел на диван в небольшой студии, откуда окна выходили на ночной город.

«Ты заигрался Тимур».

– Гребаный кретин.

Написал Кире единственное что мог, о задержке и сидел, пытаясь понять, что делать дальше.

Я не хотел говорить ей правду. Я не хотел и лгать. Я завис посередине. Ровно по центру и не мог решиться на что-то.

Как я скажу ей о том, что сделал? Как смогу объяснить?

Приехал домой, постарался быть, как прежде, пока не приму решение. Но если вдали от нее я думал, что выйдет все, то рядом мне казалось, что я мараю ее своим поступком.

Она отстранилась словно за секунду от меня, и я в какой-то степени посчитал это передышкой. Хотел собраться. И оказалось, что я уже давно чужой не только для себя, но и для нее самой.

Она все знала и видела. Мои дети в итоге все знали и мне не было оправдания. Как и причин. Я хотел ее прощения, но пока что сам себя простить не мог. Как это сделает моя Кира?

Я сам все загубил. Только я один. Просто убил годы уважения и любви.

Посмотрел на нее закончив свой монолог и понял, теперь точно конец.

Заслужил. Обязан отпустить, чтобы вернуть вновь. Потому что я ее люблю. Потому что она мне важна. Потому что она моя!!!

Кира

Когда он закончил говорить, я была нема.

Я ожидала чего угодно, и в какой-то степени я хотела, чтобы он просто изменил мне с этой девкой просто так, без повода. Но то, что я услышала, не шло ни в какие рамки моего понимания.

Правда всегда пугает. Та, что я услышала, была еще более гнусной и подлой. Он уничтожал во мне все светлое, что было между нами и даже не понимал этого.

– Вот значит, как все было.

– Я не горжусь тем, что сделал. И хочу вымаливать прощение у тебя.

– Прощение? А за что, Тимур? За что именно я должна тебя простить?

Он непонимающе посмотрел, и я знала, что он совершенно не понимает, что я услышала сейчас нечто большее, чем рассказ его измены.

– Простить за причиненную боль. За то, что поступил как подлец и решил, что прошлое имеет право быть в настоящем. За то, что вытащил все это в нашу семью и разрушил ее. Я не хотел этого. Но и оправдания не ищу. Совершенное не воротишь. Я могу только сделать так, чтобы ты меня попыталась простить, хотя бы сделать шаг в эту сторону.

– Сегодня утром, наша дочь сказала такие слова: «Я думала, что если любишь, то это навсегда!». И сейчас я поняла, что она была права.

– Кира, ты все не так поняла. Я отпустил ее. Полюбил тебя.

– Но ей ты бы не изменил. И твоя «любовь» ко мне, словно стечение обстоятельств Тимур.

– Кира, нет смысла говорить о Соне и том, что было бы и так далее. Есть мы. Я и ты. Наша семья.

– Семья? Тим, ты что даже не допускаешь мысли, что я уйду? Что не прощу тебя? Неужели ты решил, что я такая сильно влюбленная женщина, не видавшая других мужчин, никуда не денусь от тебя?

– Кира, я так не думаю, потому что знаю, насколько ты замечательная мать, женщина, хозяйка и какой можешь быть в любви. Я боюсь того, что ты уйдешь. Я этого очень боюсь.

– Все это ложь. Быть может, у меня нет прошлого, как у тебя и памяти о прошлом, но взять и пойти с другим мужчиной, в каком-то странном порыве и оказаться в постели… Боже, да ты хоть понимаешь, что натворил? Тим, ты не просто ее целовал. Ты с ней занимался сексом, словно нет ничего вокруг.

– Кира…

– А до этого встречался с ней тайком под прикрытием, чтобы повспоминать бывшую жену. Ты меня что, за идиотку держишь? Хватит. Я сказала, что подаю на развод. На самом деле после твоих пояснений я вообще не вижу смысла в этих обсуждениях по кругу.

– Милая, я тебя прошу, давай возьмем хотя бы паузу. Подумаем обо всем. Потом встретимся и поговорим вновь. Дай мне маленький шанс, чтобы я мог исправить все, что сделал.

– Зачем? – не выдержав срываюсь на крик. – Ты не видишь, как ты меня ранишь? Каждым своим словом ранишь, Тим. О чем говорить нам потом? Это конец. Ты что так и не понял этого? И изменил ты мне не с прошлым. Прошлое стало поводом для того, чтобы проводить время с другой женщиной. И ты медленно, все прекрасно осознавая шел к этому вечеру. Приболевшая я, удобный отель, подвыпившая одноклассница. Лучше бы ты сказал правду, я бы оставила к тебе немного уважения, но ты по-прежнему лжешь, смотря в мои глаза.

– Я сказал все, что было в тот вечер, Кира.

– Если бы ты соскочил с нее, как ты утверждаешь, то столкнулся бы со мной на выходе. Я стояла на пороге номера не три секунды. Я шла за вами по пятам с разницей в пять минут. А теперь скажи мне, кто из нас двоих обманывает другого?

У меня даже не было слез больше. Я надеялась только на то, чтобы воздух не кончался в легких. Чтобы выстоять. Чтобы суметь собрать все силы и проститься здесь и сейчас.

Я блефовала, и в итоге его молчание стало ответом.

Нет, это бы не изменило моего решения о разводе, я просто хотела правды, потому что мне казалось, имела на нее полное право.

– А ты думала, что я приду и скажу тебе, что переспал с другой и горжусь этим? Расскажу весь процесс? – наконец заговорил, но таким другим голосом, что не узнать.

– И в итоге ты решил сказать мне о том, что вовремя остановился, решив, что это за предательство не приму? Какой же ты… Я хотела, чтобы ты был честным и понять, как глубоко проникла ложь в нашу семью. Мне сейчас хочется прокрутить через мясорубку четырнадцать лет нашей жизни. То, как ты умело складываешь два и два, в итоге получая пять. О каком прощении речь? Я тебя не узнаю совсем. Словно это вовсе не ты передо мной.

– Но это я. И я оступился…

– Ты не оступился, – фактически смеюсь. – Ты все уничтожил. И еще вопрос: для кого стоит фото Сони в рамке?

– Ты ведь знаешь ответ на вопрос сама.

– Нет. Потому что я как дура боролась за твое сердце, сердце Лили, чтобы стать единственной. Лелеяла твои воспоминания, боялась случайно ранить и в итоге понимаю, что все было зря. Я никогда не боролась с ней. Я боролась с твоим сердцем за тебя, за кусочек его. Принимая благодарность твою за любовь, Тимур.

– А кто тебя просил это делать? – задает внезапный вопрос, который меня ставит в состояние шока и полной дезориентации.

– В каком смысле кто просил?

– Ты сейчас пытаешься сказать, что все, что ты делала лишь для того, чтобы тебе сказали «спасибо». Но об этом тебя не просил я. И все же я благодарен тебе за то, что Лиля имеет такую маму, как ты. Но лезть вон из кожи? Я тебя об этом не просил, Кира. Ты все это решила сама.

– Ну ты и мерзавец, Тимур. Такой подлости я от тебя не то чтобы не ждала, ты меня этим сейчас просто… просто убил.

– А что я должен был тебе сказать? Если ты все так преподносишь?

– Знаешь, я от тебя уже ничего и не жду. Все, что ты должен был сказать сам, вытянула из тебя я, в итоге получила то, что получила, и это станет для меня уроком. Не понимаю, о каком шансе ты говорил. Я с тобой развожусь и все.

– Кира, ты меня не слышишь?

– Я не хочу тебя больше слышать, Тимур. Мы разводимся и надеюсь, что ты не станешь, все это делать через суд. Подумай о детях хотя бы сейчас.

– Я тебя люблю, но я совершил ошибку. Большую ошибку и хочу, чтобы ты попыталась меня простить. Согласен, сейчас нужно побыть порознь. Но развод?

– Это итог твоих поступков. И не говори, что ты не знал, что бывает после того, как вдруг тебя несет на чужую женщину. Ты надеялся, что я не узнаю и неизвестно, сколько раз было до этого, и как долго бы продолжалось. Меня тошнит уже от этих разговоров.

– Это случилось впервые, клянусь. И ни о каких продолжениях речи быть не может. Я действительно сожалею. Знаю как тебе сейчас все это…

– Ой вот не надо. Даже твои вечера с ней меня обидели бы до глубины души, узнай я о них. А ты дефилировал с ней по улице на глазах людей, пошел в отель и переспал. Это, как добровольно изваляться в грязи – остаться с тобой. Я тебя любила и была рядом все эти годы, но тебе кажется все это приелось. Теперь живи как пожелаешь.

– Месяц. Давай возьмем месяц на подумать и немного прийти в себя. Мне сейчас тоже хреново. Думаешь, я не понимаю, что натворил? Думаешь, я не знаю, что сделал с тобой? И прости за мои слова. У меня к тебе больше, чем благодарность за эти годы. Я просто до сих пор не могу поверить, что это реальность. Я и ты порознь. Мне не жить без тебя, милая.

– Думаю, ты справишься. Уже начал это делать. И на месяц «подумать» я не согласна. Мне нужен развод. Здесь жить я тоже не буду. Куплю квартиру. Сбережений у нас достаточно.

– Да чтоб тебя… – вновь срывается и начинает ходить по комнате. – Я пытаюсь вести диалог.

– Да не хочу я с тобой говорить ни о чем больше.

Встаю с кресла и начинаю уходить.

Но Тимур быстро подходит и обхватывает за плечи, прижимаясь к моей спине своим телом, а лицом в затылок.

– Прости меня, родная. Клянусь, я сожалею о том, что сделал.

– Может, и сожалеешь, но это больше не имеет значения. Ты ко мне прикасаешься, а я вижу твои руки на ней. Я не бросаю тебя, Тимур, пойми. Нет, все не так. Это ты… Это ты бросил меня в тот момент, когда впервые подумал о том, что имеешь право прикоснуться к чужой женщине. Ты расстался со мной именно тогда, а все, что сейчас происходит, лишь последствия. Отпусти меня. Я хочу, чтобы хотя бы сейчас, ты уважал мое решение уйти.

– Я знаю, но отпустить насовсем я тебя не смогу никогда.

Он отходит дальше от меня, обдавая ледяной болью, выкручивающей все тело.

– Ты уже стер это никогда примерно месяц назад.

Поднимаюсь по лестнице и забегаю в комнату. Сердце колотится как сходящее с ума животное в закрытой клетке. А мне так больно, что даже пошевелиться не могу, прислонившись к двери.

Мобильный в кармане начинает вибрировать, и я вытаскиваю его дрожащими руками.

– Ир, ты не вовремя, прости.

– Мне, Кристина сказала, что… Как ты, Кирюш?