Читать книгу Маленькая кондитерская в Танглвуде - Лилак Миллс - Страница 9

Глава 8

Оглавление

Ник Сондерс ненавидел водителей-идиотов, особенно тех, кто никогда не видел лошадей на дороге и понятия не имел, как вести себя рядом с ними. Он все еще ворчал и бормотал себе под нос, когда через некоторое время рысцой въехал в конюшню. К счастью, мерин уже успокоился, ничто не могло испортить его маленькую прогулку. Ник был рад оказать услугу владельцу лошади – проверка на стрессоустойчивость прошла успешно, – хотя подобное не входило в его обязанности. Выскользнув из седла, он подвел лошадь к коновязи и привязал ее.

– Хороший парень, – пробормотал он, ослабляя подпругу и снимая седло со спины животного. Конь взмахнул хвостом, топнув копытом от внезапного озноба, прошедшего по его разгоряченной плоти. Несмотря на относительно теплый весенний день, от влажной шерсти лошади в воздухе клубился пар. Сменив уздечку на недоуздок, Ник принялся чистить мерина. Он любил почти все аспекты своей работы, и эта часть не была исключением. Ритмичные взмахи щетки придавали шерсти коня блеск – это занятие приносило Нику успокоение. Однако ему не всегда нравилось чистить снаряжение для верховой езды, поэтому, заметив одного из конюхов, Ник подозвал парня.

– Не мог бы ты оказать мне услугу и почистить седло Домино? – спросил он.

– Хорошо, босс. Вы хотите, чтобы я завел его в стойло?

– Нет, я сам это сделаю. Хочу проверить его сухожилия, когда он немного остынет.

– Как он? – Все конюхи активно интересовались животными в конюшне Ника, и Джордан не был исключением.

Молодой и увлеченный, парень жил и дышал лошадьми. Ник тоже, но со временем он стал старше, и увлеченность немного угасла, а на смену ей пришел опыт.

– Неплохо, пока какая-то глупая девчонка на ярко-желтом «Жуке» не задержала движение, а другой идиот на «Рендж Ровере» не посигналил ей, вызвав у Домино жуткую дрожь. На минуту мне показалось, что он собирается броситься наутек. Потом эта глупая девушка в «Жуке» объехала его и сразу же вернулась обратно, подрезав нас. Это немного испугало его.

– Бедный парень! – Джордан похлопал лошадь по шее. – Хотите ли вы, чтобы я позанимался с Ахиллом после обеда?

– Хорошая идея. Посади его на длинную узду и поставь несколько трамплинов на первой лунке. Проведи его по ним пару раз, а затем проделай то же на ступеньке выше. Пусть он привыкнет к ним.

– Хорошо, босс.

– После этого ты сможешь ездить на Монте-Карло.

– Хорошо, босс. – Ухмылка Джордана будто разделила его лицо надвое.

Ник продолжал ухаживать за Домино с ответной улыбкой на лице. Помимо собственных прыжков, ему также нравилось привлекать молодые таланты (как лошадей, так и наездников), а Джордан был действительно талантливым парнем. Парень уже выиграл несколько соревнований в своей возрастной группе, а его имя в различных кругах конкуристов начали передавать из уст в уста, называя его новым и перспективным всадником.

Ник вспомнил, когда он сам был в таком положении – слишком много лет назад, о чем ему не хотелось думать. Он утешал себя мыслью, что, по крайней мере, конкур – это один из видов спорта, где возраст не имеет слишком большого значения. Взять, к примеру, Питера Чарльза – ему было почти шестьдесят, а он все еще участвовал в соревнованиях. Этого нельзя было сказать о многих других видах спорта. В большинстве из них тебя отправляли на пенсию уже в тридцать лет.

Не то чтобы Ник был близок к шестидесяти, но в тридцать два года его тело ощущало удары сильнее, чем десять лет назад. К счастью, его уже давно не сбрасывали (хотя сегодня он был близок к этому благодаря тому водителю-идиоту), но неосторожное копыто, наступившее на ногу, или удар по лицу мощной головой лошади причиняли больше боли, чем раньше. Только на прошлой неделе его придавило к стенке стойла, и ребра до сих пор болели. Ему действительно следовало быть осторожнее: он, как никто другой, знал, как легко может произойти несчастный случай, особенно если речь идет о лошадях. Он хорошо знал и последствия.

Нет, он определенно был уже не так молод, как раньше. Тем не менее он не хотел быть в другом месте или заниматься чем-то другим. Лошади были его жизнью, причиной, по которой он вставал по утрам с постели, и они были добры к нему, обеспечивая ему тот образ жизни, который он любил, определенную степень славы и карьеру, в которой он был чертовски хорош. Но он был вынужден признать, что в эти дни тренировки доставляют ему больше удовольствия, чем соревнования.

Ник похлопал Домино по крестцу в знак того, что сеанс груминга окончен, отвязал недоуздок и повел лошадь в стойло, где отстегнул поводок и отпустил животное. Лошадь сразу же подошла к своей поилке, установленной на стене, и стала всасывать ртом прохладную свежую воду, время от времени поднимая морду, чтобы посмотреть на Ника. Капельки воды покрыли пушистые волоски на носу и подбородке Домино, и как только он напился, то подошел к двери, свесил голову и вытер морду о куртку Ника.

– Спасибо, – язвительно сказал Ник, отталкивая большую голову.

Лошадь фыркнула на него и повернулась к своему корму, подвижными губами выдергивая пряди сухой травы из сетки сена, и вскоре звуки довольного чавканья заполнили стойло. Ник тоже хотел бы иметь возможность неторопливо пообедать, но ему нужно было выполнить бумажную работу и позвонить, поэтому обедом Ника стал наспех приготовленный бутерброд, съеденный за рабочим столом. Иногда ему действительно хотелось поменяться местами со своими изнеженными лошадьми.

– Ник Сондерс, – сказал он, отвечая на звонок и заглатывая багет с ветчиной и салатом. Багет был немного черствым, но все же лучше, чем уже нарезанный, покрытый плесенью белый батон в хлебной коробке. Ему уже давно нужно было сходить в магазин, но он никак не мог найти время. Обычно за продуктами следила Тиа, но в последнее время…

– Дорогой, это Миранда. Как дела? – промурлыкал в трубке вальяжный голос, и Ник закатил глаза.

– Хорошо, спасибо, а у тебя?

– Стало намного лучше от твоего голоса. У меня был ужасный день.

Ник догадался, что должен был спросить, что случилось, но его это не волновало. В жизни Миранды всегда случался тот или иной кризис, обычно по типу «мой стилист в отпуске на две недели – что мне теперь делать?». Миранда могла быть очень веселой, безусловно привлекательной, хорошо воспитанной и при деньгах (при больших деньгах, благодаря ее отцу, лорду Тонбриджу), но она также была довольно самовлюбленной и поверхностной – хотя Ник должен был признать, что однажды застал ее плачущей за телевизионной рекламой по сбору средств для детей в Судане. Как он помнил, она продала одно из своих украшений и отправила вырученные деньги в благотворительный фонд. Он восхищался тем, что она действовала, а не просто болтала. По правде сказать, вся семья часто участвовала в местных делах, поэтому Миранда регулярно вносила свою лепту в жизнь общества. И все же иногда она могла быть немного драматичной.

– Я звоню не просто так, – продолжила она после паузы, которую Ник отказался заполнять. – В субботу вечером у нас в доме будет небольшая вечеринка, и я подумала, не хочешь ли ты прийти. Пожалуйста, скажи «да», потому что в противном случае я буду вынуждена слушать, как старые папины дружки рассказывают о последней охоте или о своих акциях в какой-нибудь ужасной компании.

– Разве там не будет никого другого, с кем бы ты могла поговорить? – Ник играл в адвоката дьявола, но ничего не мог с собой поделать. Ему нравилось дразнить Миранду – ее было так легко завести. Это было одно из его маленьких жизненных удовольствий, и она знала, что он не имел в виду ничего серьезного.

– Дурачок! Конечно, будет! Мамочка должна развлекать жен закадычных друзей, но… – она понизила голос до заговорщицкого шепота, – слушать их еще хуже, чем говорить с самими закадычными друзьями. Пожалуйста, пожалуйста, приди и спаси меня от участи, что хуже смерти.

– Ты всегда можешь пригласить Тиа на девичник, – предложил Ник. – Она бы с удовольствием воспользовалась шансом нарядиться.

На самом деле Тиа, скорее всего, не воспользовалась бы этой возможностью. Ник перерыл свой мозг, пытаясь вспомнить, когда в последний раз его сестра надевала что-то кроме джинсов и кроссовок, и потерпел неудачу. Он также не мог вспомнить, когда она в последний раз выходила в свет.

– Я бы с удовольствием, но мама сказала, что должна сохранить план рассадки.

– Что?

– Ну, знаешь, мальчик, девочка, мальчик, девочка. Тиа испортит мамочкину рассадку.

«О, ради всего святого, – подумал Ник. – План рассадки? Правда?»

– Что твоя мама подает к полднику? – спросил он вместо этого и открыл электронную таблицу. Он попытался прочитать ее, но многозадачность – это не про него.

– Это называется «ужин», как ты прекрасно знаешь, – хмуро ответила Миранда. – Я не уверена, что готовит миссис Эббот, но что бы это ни было, оно будет восхитительным, как обычно.

– В таком случае я приду, – сказал Ник. Мужчина должен есть. Да и отказываться от приглашения на ужин от богатого соседа тоже не стоило…

– Ах ты! Ты просто дразнилка, Ник.

Миссис Эббот была одной из лучших поварих в округе, и Ник не раз наслаждался ужином в поместье Тонбридж. Действительно, ужин! Там, откуда он родом, трапеза между обедом и ужином называлась полдником, полуденная – обедом, а ужин – это то, что ели, если оставались голодными перед сном. Он обнаружил, что не может не напоминать Миранде о своем не слишком приятном происхождении. Не то чтобы это ее отталкивало – нет, не отталкивало. Миранда всегда была инициатором. На самом деле, Домино принадлежал ей, и, хотя лошадь нуждалась в значительном обучении, чтобы привить ей хорошие манеры и успокоить, у Ника закрадывалось подозрение, что Миранда поместила лошадь в его конюшню исключительно как повод увидеться. Он должен был признать, что между ними было некоторое притяжение (Миранда была великолепной девушкой), но не настолько, чтобы Ник мог действовать решительно, поэтому он относился к ней с некоторой долей осторожности и сдержанности; он не хотел, чтобы у нее сложилось неверное представление.

– Во сколько ты хочешь меня видеть? – спросил он, нажимая на иконку электронной почты, и был вознагражден негромким хихиканьем.

– В любое время, Ник, в любое.

Ник подождал. Он сам был виноват в том, что не думал о том, что говорит.

– В семь, в семь тридцать, – в конце концов сказала она со вздохом.

– Я приду, – пообещал он и завершил разговор.

Наказание в виде ужина в окружении друзей и знакомых лорда и леди Тонбридж компенсировалось возможностью пообщаться. Скорее всего, они не обязательно были лошадниками, но они вращались в подобных кругах, а тренировка к выездке и конкуру – дорогое занятие. Нику нужны были все поручители и рекомендации, которые он мог получить, а сарафанное радио было отличным способом.

Вернувшись к более насущной проблеме – какую лошадь выставить на соревнования, он увеличил электронную таблицу и уставился на нее. Это был объемный документ, сложный и подробный, и он изучал его несколько долгих минут, прежде чем откинуться в своем офисном кресле.

В конюшне Ника было четырнадцать скакунов, пять из них – его собственные. Остальных он тренировал для других владельцев и иногда сам выступал на этих лошадях на соревнованиях, а иногда на них ездили другие наездники. Кроме того, у него была пара проблемных животных (к удивлению Ника, он обнаружил, что у него есть способности к превращению лошадей с характером в более спокойных), а также один или два молодняка, которых потихоньку приучали к работе.

Было над чем поразмыслить. Конюхи обеспечивали повседневную работу двора, и без них Ник бы пропал (у него их было пятеро, трое жили на месте, а двое других – в самом Танглвуде), но все равно работы было очень много. Тиа помогала, как могла, несмотря на инвалидность, и была мастером по организации двора и дома, но в последнее время часть ее с трудом завоеванного блеска покинула ее, и она казалась не такой сосредоточенной, как обычно. Возьмем, к примеру, ситуацию с продуктами…

Он пообещал, что попытается разобраться с тем, что ее беспокоит, за вечерним приемом пищи. Но позже, а сейчас у него была работа, поэтому Ник отбросил беспокойство о сестре на задворки сознания и постарался сосредоточиться на работе.

Но одна вещь все еще не давала покоя – образ рыжеволосой девушки за рулем желтого «Жука», машущей ему рукой и приносящей извинения.

Ох уж эти водители-идиоты!

Маленькая кондитерская в Танглвуде

Подняться наверх