Читать книгу Капкан паучьей лилии - Лили Крайн - Страница 3

– Мисс де Лирио назначает нам встречу? – Хоть Патрик и старался скрыть удивление в голосе, у него не очень хорошо получалось.

– Не совсем так. Эта встреча – целиком наша инициатива, – отозвался представитель компании. – Понимаете, мы давно хотели заполучить этот проект и мистера Юханссона в «Энью Пикчерз», но, думаю, вам этом известно, мисс де Лирио не очень склонна к подобному виду диалога.

– И в чём наша задача? – недоумевал Патрик, переводя взгляд на безразличного Сонни.

Тому совсем не было интересно происходящее, он обдумывал произошедшую на днях между ним и Мэтом ссору. В любом случае, это работа Патрика – находить новые проекты и договариваться обо всём. В этот раз всё было несколько иначе. «Энью Пикчерз» буквально потребовала его присутствия на всех этапах переговоров.

– Видите ли, – доверительным тоном начал представитель, – нам стало известно, что мисс де Лирио является поклонницей творчества мистера Хейтса. Привлекая его в будущий проект, мы надеемся, что она заинтересуется нашей работой.

Патрик неопределённо хмыкнул. Теперь ему стало понятно, почему компания так упорно пыталась добиться участия именно Сонни в новом фильме. Нет, пока не фильм, только «проект». И это всё несмотря на то, что тот ещё не закончил предыдущие съёмки. Они даже согласились подождать целых два месяца! Патрик снова бросил неоднозначный взгляд на подопечного. Да, Сонни придётся постараться. Тут чуть ли не прямым текстом говорят, что тот будет вынужден всячески потворствовать пожеланиям какой-то старой ведьмы, не желающей идти на контакт. Жадной до своих произведений ведьмы. Насчёт «старой» он не был уверен, так как лично ни разу не встречался с мисс де Лирио.

– На какой день назначена встреча? – Он улыбнулся.

Выйдя из зала совещаний, Патрик легко коснулся плеча Сонни. Тот явно витал в облаках всё время, так что вряд ли услышал хоть слово или вообще понял о чём шла речь.

– Сонни, нам нужно обсудить стратегию.

– Тут нужна стратегия? – Тот вскинул вопросительно бровь и нажал на кнопку вызова лифта.

– Дело деликатное, – начал издалека Патрик. – Мисс де Лирио такая же загадочная личность в мире кинематографа, как Мата Хари в сфере шпионажа, и такая же влиятельная, как Ларри Пейдж в программировании. При этом очень мало кто встречался с ней лично. Ты же знаешь, чем именно она известна?

Сонни фыркнул, пройдя в лифт, дождался Патрика, и снова нажал на кнопку – в этот раз на значок подземной парковки.

– Книгу какую-то написала. – Он пожал плечами.

– Ты не читал? – В голосе собеседника прозвучал укор.

– Я люблю читать, если ты об этом. – Сонни не сводил взгляда с плитки, украшающей пол – слишком вычурно даже для такой крупной компании, как «Энью Пикчерз». – Но не интересуюсь беллетристикой.

– Это не беллетристика. – Патрик закатил глаза и прислонился спиной к одной из стенок. – Лили де Лирио написала самую жестокую книгу за всю историю.

– Не надо утрировать.

– Ладно, – на удивление легко согласился Патрик. – Учитывая, что это, как ты выразился, беллетристика, она не самая страшная, так как является выдумкой. Но её даже занесли в книгу Гиннеса по количеству насилия, смертей и жестокости. – Лифт остановился, и он вышел следом за Сонни. – Изначально её даже не хотели туда вносить. Эту книгу запретили во всех коммунистических государствах и в большинстве мусульманских стран.

– Хорошо. Она известна. Что дальше?

Патрик покачал головой – Сонни его совсем не слышал, точнее, не понимал – и продолжил объяснения:

– Она стала известна благодаря этой книге, но после – написала ещё дюжину менее мрачных, но невероятно популярных произведений. Ты знаешь сколько раз Warner Bros. просили её дать разрешение на экранизацию?

– Сколько? – без особого интереса откликнулся Сонни, садясь в машину.

– Семнадцать! – с воодушевлением выдохнул Патрик и уселся рядом. – А знаешь, сколько они ей предлагали?

– Патрик. – Тот вздохнул. – Короче.

– Я к тому, что заполучить произведение этой де Лирио для экранизации – настоящий прорыв для любой компании.

– И всё-таки, – прервал его Сонни, – какое мне до этого дело? Ну кроме того, что меня собираются использовать в качестве наживки.

Патрик сдался. Он откинулся на сидение и растёр ладонями лицо. Сонни – отличный человек, превосходный актёр, но иногда, вот в такие дни, как сегодня, он просто невыносим, хоть и бывает это крайне редко. Было принято решение выложить козырь на стол.

– Ты же слышал, что Альв Юханссон – близкий друг де Лирио? – И вот тут он попал в точку. Заметив наконец долгожданную заинтересованность во взгляде Сонни, Патрик улыбнулся. – Один из немногих, кто с ней знаком. – Щёлкнул пальцами, всё больше расплываясь в улыбке. – Разве ты не мечтал сняться в его фильме?

– И студия считает, что я смогу не только уговорить эту… – Он запнулся и нахмурился, вспоминая. – Де Лирио отдать нам одно из её «увлека-а-тельнейших» произведений для экранизации, но и убедить её привлечь в проект Юханссона?

– Звучит не очень, да. – Патрик кивнул. – Но попытаться ведь можно?

Сонни судорожно выдохнул, вцепился пальцами в обивку кресла и задумался. Что именно ему придётся сделать ради этого? Нет, в жизни всякое бывало, особенно в самом начале карьеры, но ему при этом везло. А теперь… Соблазнить какую-то полоумную – ибо здравый человек не может написать такой ереси – чтобы она помогла ему воплотить мечту о работе с Юханссоном?

– Ну так? – не мог сдержать возбуждения менеджер.

– И где мы должны с ней встретиться?

Патрик едва ли не застонал. Он так и знал, что Сонни всё прослушал. Придётся объяснять всё с самого начала.

***

Сонни поправил манжеты перед выходом и наконец ступил из уютного салона автомобиля на мощённую крупными камнями дорожку. Он всё думал о том, правильно ли поступил, отказавшись взять с собой Мэта. В конце концов, это его работа, а Мэтью сюда не приглашали. Хотя вид возмущённого любовника заставлял сомневаться в сделанном выборе.

Сегодня – он решил – просто прощупает почву. Познакомится с этой де Лирио, постарается очаровать, скажет, что является фанатом её книг, и мягко намекнёт, что всегда мечтал сыграть в фильме с похожим сюжетом. Будет ли это просто? Он надеялся. Учитывая неформальность обстановки. Как оказалось, на прямую встречу де Лирио всё-таки не согласилась, тогда окольными путями студия узнала, что писательница будет на праздновании годовщины свадьбы неких Мазе, и даже умудрилась впихнуть его с менеджером в список приглашённых.

«Всё должно выглядеть естественно», – настаивал Патрик, как ранее убеждал его самого представитель компании. Естественно, как же. Сонни натянул на лицо профессиональную улыбку и ступил на порог дома, следуя за Патриком. Тот направо и налево стрелял такой же заученной улыбкой, пожимал руки, восхищался красотой особняка и желал здравия его хозяевам. Show time!

Хотя для Сонни и было это привычным, он всё ещё смущался от чрезмерного внимания к себе. Дело было в природной скромности, от которой он мгновенно избавлялся только перед камерой. И сейчас он просто представил, что находится на съёмочной площадке, что вон за той бегонией скрывается оператор, а режиссёр где-то в толпе пристально за ним следит.

– Здравствуйте. – Сонни пожал руку владельцу особняка, мистеру Мазе, оказавшемся на вид довольно приятным человеком, который организовал праздник в честь тридцать пятой годовщины их с женой свадьбы. – Чудный дом.

А в голове тем временем вертелась мысль о том, сколько же лет должно быть этой де Лирио, если она дружит с такими людьми. Явно не сильно меньше, чем самим Мазе.

– Прошу. – Мистер Мазе рукой указал в конец коридора, пересекающего холл от самой входной двери и ведущего к другой точно такой же. – У нас праздник на свежем воздухе.

– Отличная идея, – вклинился Патрик, тут же увлекая Мазе в новый разговор. – Мы прибыли слишком рано?

Сонни облегчённо выдохнул и прошёл в указанную сторону. На заднем дворе царил своеобразный предпраздничный хаос, довольно непривычный для верхних слоёв общества: дети носились по лужайкам, женщины сновали с подносами и тарелками, несколько мужчин занимались установкой навеса. Сонни придерживался современных взглядов на быт, выступал против расовой дискриминации и за равенство полов, поэтому такое классическое консерваторское проявление в разделениях обязанностей ему не очень понравилось. Он поморщился, но вышел через раскрытую нараспашку дверь, думая о том, что был прав в разговоре с Патриком – они приехали слишком рано.

К нему тут же засеменила рослая, несколько крупная женщина с высокой причёской. В тёмных волосах, несмотря на явно тщательную укладку, просматривались седые пряди, а на руках, словно в противовес повязанному фартуку в голубых цветочках, виднелись крупные перстни. Она широко ему улыбнулась:

– Вы, наверное, мистер Хейтс? Очень похожи по описанию. Так это о вас говорил Эльдар, как об очень талантливом и успешном молодом человеке? – и подмигнула ему.

Неприятное предчувствие холодом отозвалось в позвоночнике Сонни. Каким же образом студии удалось впихнуть его на это торжество счастливого традиционного брака? Здесь мог быть лишь один вариант: его представили как возможного жениха. Хотя нет, не представили – подставили. Сонни удержал спокойное выражение лица, улыбаясь в ответ.

– Миссис Мазе, если я не ошибаюсь. – И даже склонился, чтобы поцеловать её руку. Нежелание принимать консерватизм – одно, а вот хорошее воспитание, которое он получал во вполне себе традиционных заведениях никуда не делось. – Очень рад познакомиться, от всей души вас поздравляю.

Женщина звучно засмеялась, махнула только что поцелованной рукой и подхватила его под локоть.

– Вы уже мне нравитесь. Хорошие манеры – залог хорошего будущего, но у нас тут так не принято. Зовите меня Тойба. Вас ведь Сонни зовут, верно? – и тут же отвлеклась, обращаясь к кому-то в стороне. – Эй, Файгель, не трогай! Я всё вижу! – затем повернулась обратно. – Вы пришли в самый разгар, Сонни!

Уточнять, в разгар чего, он не решился. Только собирался ответить, как Тойба снова отвлеклась.

– Рэд, принеси мальчику попить, давай-давай! – Она буквально оттащила его в сторону, заставляя опуститься на один из стульев, которые ещё не успели расставить возле столов. – Вы пока отдыхайте, Рэд принесёт вам чего-нибудь. Отдыхайте-отдыхайте! – прикрикнула, увидев, что он собирается подняться. – Силы вам сегодня понадобятся.

Сонни снова улыбнулся, кивая и опускаясь на место. От этой кутерьмы голова шла кругом, он совсем не привык к подобному. С самого детства родители прививали ему определённую культуру и манеру поведения на различных мероприятиях – сказывалось их высокое положение и огромные суммы на банковских счетах – но вот на таких ему не доводилось бывать никогда.

Словно из ниоткуда перед глазами возник высокий бокал с насыщенного жёлтого цвета жидкостью, и глухой глубокий голос произнёс:

– Аран.

– Что? – Сонни машинально принял бокал и поднял взгляд на говорившего.

– Я говорю, это – аран, традиционный ликер, – улыбнулась ему незнакомка. – Меня зовут Рэд.

Кровавая женщина. Женщина в красном. Рэд. Сонни судорожно отхлебнул из стакана, стараясь скрыть накатившее волнение. Нет. Просто совпадение. Странное имя и не более того.

– Сонни. – Он не знал, как лучше и правильнее её поприветствовать. Рэд, будто ощутив его замешательство, протянула руку.

Он с облегчением пожал хрупкую ладонь, отмечая, что та буквально утонула в его руке. Такая маленькая, как у ребёнка. Рэд заправила прядь коротких чёрных, как смоль, волос за ухо – слишком чёрных, чтобы цвет был настоящим – и склонила немного голову, наблюдая за ним.

– Впервые на таких мероприятиях, да?

– Вы о праздновании годовщины? – уклонился Сонни от ответа.

Она усмехнулась, явно раскусив задумку.

– Поверьте, не всё так плохо, как кажется. – Откуда-то из дома донеслось громкое «Рэд!», и она встрепенулась. – Постарайтесь расслабиться, всё будет хорошо.

Так же внезапно, как и появилась, Рэд исчезла в дверном проёме. Сонни стало интересно, с чего она вдруг решила, что он вообще напрягается. Хотя так оно и было, но внешне это точно никак не проявлялось. Сделав ещё один глоток арана, он чуть было не поперхнулся – слишком сладко. А хаос тем временем набирал обороты: столы были разложены, навес поднят, гирлянды включены и даже расчищена небольшая площадка для танцев. Несколько мужчин начали расставлять стулья, а женщины с ещё большим воодушевлением занялись оформлением столов.

Сонни поднялся, отходя немного в сторону и наблюдая за происходящим, когда к нему подошёл Патрик.

– Ну как? – Не терпелось Сонни. – Когда должна будет прибыть эта де Лирио?

– Не знаю. – Тот поморщился. – Но не волнуйся. Я поговорил с Мазе, он нас представит.

Сонни кивнул. Его взгляд зацепился за тонкую фигуру в белом шифоновом платье с крупными зелёными цветами до колен. Женщина в цветах… Он встряхнул головой, но снова принялся выискивать её глазами. Чёрные волосы, едва достигающие подбородка, убраны за уши, открывая высокий лоб, не скрытый чёлкой, круглую форму лица, маленький нос и губы, и непропорционально большие глаза насыщенного зелёного цвета. Ни намёка на значение её имени. Рэд – Красный.

Наблюдая за этой невысокой женщиной, едва достигающей ему до плеч, Сонни думал о том, как устроена вселенная. Откуда вообще взяться таким совпадениям? Или он просто видит символы там, где их нет? От раздумий снова отвлёк Патрик. Не спрашивая, он потянул Сонни знакомиться с прибывающими гостями, число которых уже перевалило за двадцать персон. Как оказалось, не зря – разношёрстность компании просто поражала. Собравшись с силами, Сонни влился в колею, включая свой «актёрский режим». Где-то здесь среди этой толпы скоро появится та, ради которой всё и было затеяно. И он не собирался упускать своего шанса.

***

– Ещё один танец – и я умру, – жаловался Патрик, обмахиваясь бумажной салфеткой.

Сонни хмыкнул неопределённо и постарался сжаться, чтобы его тоже не увлекли в этот безумный хоровод. Он своё отстрадал: трижды выходил на общие танцы и дважды танцевал с хозяйкой вечера, которая всё время пыталась выяснить, какие ему девушки нравятся, а затем и вовсе плюнула на условности, начав рассказывать о любимой племяннице. Но, судя по всему, он был единственным из присутствующих, кому эти танцы не были по душе. Вон та же Рэд весь вечер вертелась на танцполе, как ни в чём не бывало, а к той песне, что звучала сейчас, и вовсе скинула обувь, пустившись в пляс босиком. Но что ещё больше омрачало его состояние – отсутствие де Лирио. Их так и не представили.

Он напряжённо вглядывался в гостей, стараясь понять, кто же из них – де Лирио. С большинством они с Патриком успели познакомиться, а оставшиеся не внушали ничего, кроме желания узнать нет ли у них с собой тонометра. Что-то подсказывало Сонни – ответ был бы положительным.

Патрик что-то пролепетал про необходимость позвонить и удалился, оставив его одного. Напряжение и злость внутри всё нарастали. Музыка затихла, и Сонни решил воспользоваться передышкой. Ему нужно было переговорить с менеджером с глазу на глаз, желательно в тишине. Напрягши память, Сонни подумал, куда мог пойти Патрик. Наверняка только в помещении это можно было сделать без постороннего внимания. Он обогнул несколько сгрудившихся толпой гостей, стараясь держаться вне поля зрения миссис Мазе, и проскользнул через тёмный проём, напоминающий вход в бездну, в дом.

В отличии от освещённого гирляндами заднего двора, в доме было темно. Сонни прикрыл глаза, снова раскрыл их, привыкая к полумраку, и двинулся по коридору наугад.

– Патрик? – позвал он вполголоса.

Было неуютно вот так расхаживать по чужому жилищу без разрешения, но выбора не оставалось.

– Патрик? – снова окликнул менеджера Сонни, но ответа не последовало.

Пройдя ещё немного, он заметил пробивающийся под одной из дверей тусклый свет. Облегчённо выдохнув, Сонни аккуратно надавил на ручку, открывая дверь и заглядывая внутрь. В комнате было на удивление свежо, но обстановка напрочь убивала любое ощущение пространства: массивный шкаф занимал целиком одну стену, у плотно занавешенного окна стоял длинный диван с продолговатой спинкой, а у противоположной стены – ещё один высокий комод, заставленный странными статуэтками. Посреди комнаты стоял круглый столик на одной ножке, за ним расположилась пожилая женщина. Заметив Сонни, она нахмурилась.

– Простите, – поспешил извиниться Сонни и уже хотел было уйти, сделав шаг назад, как в кого-то врезался. – Простите!

– Ты что-то ищешь? – Рэд прижимала к животу острый край подноса, на котором стояли чашки и кофейник.

– Патрика потерял… – Но откуда ей знать.

– Твоего менеджера? – Рэд не дала ему договорить, а её осведомлённость отчего-то раздражала. – Его тут нет, и я не видела. Смотрел на кухне?

– Пусть войдёт. – Прервал их сиплый голос, доносящийся из комнаты.

Рэд пожала плечами, толкнула пальцами ног дверь, распахнув до конца, и кивком указала ему зайти. Сонни даже и не подумал сопротивляться, хотя происходящее и казалось странным. Наверное, всё дело в обстановке – так он решил.

– Геверти Тэгила, – выдохнула Рэд, с трудом умещая поднос на небольшом столике, и без того заставленном свечами разных размеров, – познакомьтесь, это Сонни. Сонни – Геверти Тэгила, мать мистера Мазе.

Старуха вновь сощурилась недоверчиво, но руки не протянула, только махнула ею в сторону стула, стоящего с противоположной от неё стороны, и плотнее закуталась в цветастую шаль. Словно под действием гипноза, Сонни послушно уселся на указанное место. Рэд тем временем спокойно разливала кофе по двум небольшим чашкам. Горький аромат заполнил пространство, окончательно превращая комнату в какое-то потустороннее место.

Одну из чашек Рэд подвинула к старушке, а вторую оставила на подносе. Она отошла в сторону, принимаясь расправлять длинные гардины, при этом не допуская, чтобы малейший проблеск света попал в помещение. Геверти покосилась на чашку перед ней, неохотно вытянула одну руку из-под шали и пальцами подвинула чашку по столу в сторону Сонни.

– Пей. Пей и думай о своей жизни.

Сонни приоткрыл было рот, чтобы вежливо отказаться и вообще уйти отсюда побыстрее, но что-то во взгляде этой женщины не давало ему этого сделать. Надо же, второй раз за несколько месяцев. Хотя, с другой стороны, ему было интересно – совпадёт ли это предсказание с тем, что говорила та гадалка на Хоккайдо. Надеясь, что это позволит избавиться ему от навязчивого образа женщины в красном, он пригубил напиток.

Рэд уже обернулась и пристально за ним наблюдала. Затем как-то нервно повела плечом, отвернулась лицом к стене и пробормотала:

– Только не до конца, пей до самой гущи, но её нельзя.

Сонни послушался, затем отнял чашку от губ и протянул Тэгиле. Та её не приняла, продолжая сверлить его взглядом. Вместо этого Рэд подставила блюдце под чашку:

– Переверни.

Как только он сделал указанное, Рэд положила блюдце перед старухой и сама взялась за вторую, медленно отпивая мелкими глотками. Прождав около минуты в полной тишине, вязкой и неуютной, Тэгила наконец подняла чашку и поднесла к глазам. Её губы тронула лёгкая улыбка.

– Да у тебя, мальчик, – голос старухи напоминал скрип несмазанной двери, – такое счастье впереди.

Сонни вскинул вопросительно бровь и неосознанно подался немного вперёд, склоняясь над столом.

– Вот только вижу две дороги. – Она выставила вперёд два пальца. – Два жизненных пути. Один ты проходишь сейчас, и ведёт он тебя к покою. Спокойная жизнь, размеренная, но мутная. Мучиться ты будешь от неизвестности сделал ли правильный выбор. Вторая дорога – бурная река, полная страданий и… – Геверти сделала глубокий вдох. – Счастья. Там тоже будут сомнения, но иного толка. Угодишь ты в капкан паучьей лилии…

Звякнула о блюдце вторая чашка. Сонни не обратил внимания на то, как побледнела Рэд, полностью сосредоточившись на предсказании.

– Человек, предназначенный тебе свыше, – продолжала Тэгила, а затем подняла на него взгляд, и Сонни показалось, что старуха усмехнулась. – Женщина. – Его сердце замерло на мгновение, зайдясь бешеным ритмом на следующей фразе. – Женщина в цветах смерти красных, как сама кровь.

Да что же это такое?! Они все сговорились?! В ушах шумело, но Сонни сумел различить дальнейшие слова.

– Настрадается девочка от тебя, ой настрадается. – Она покачала головой. – Но если ты всё сделаешь правильно, если сделаешь верный выбор, то сможешь это предотвратить. И тогда бурный поток станет чистою рекой, и счастье будет следовать по пятам, а каждый миг жизни будет казаться раем.

Тэгила отложила его чашку на пустующее блюдце, потянулась было к той, из которой пила Рэд, но остановилась. Задумалась о чём-то, затем снова ткнула в него пальцем.

– Будет развилка, когда тебе нужно решить. Подумай хорошо, чего от жизни хочешь. Когда встретишь женщину с красными цветами, придётся сделать выбор.

Ошарашенный, Сонни не в силах был пошевелиться. Он бездумно уставился на шаль старухи, пытаясь осмыслить реальность произошедшего. Дважды. Дважды! Невозможно, чтобы одно и тоже предсказание ему сделали в двух разных частях света. Немыслимо!

– Ой, дитя моё. – Тэгила уже рассматривала рисунок в чашке Рэд. – Три пути у тебя, целых три, и все отличаются друг от друга, как день от ночи, земля от неба. – И голос её задрожал. – Первый – полон терпения и покоя, любить тебя будут, а ты – нет. Второй – что ты сейчас проходишь, не сумеешь удержать ты свою любовь, как бы ни старалась. Уйдёт от тебя, ох уйдёт! И третий…

Старуха замялась, а Рэд отошла к окну, став у самого края и выглядывая в окно за шторой. Она сложила руки на груди и совсем никак не реагировала на услышанное.

– Третий, – повторила Тэгила, – не от тебя зависит, не от твоих поступков. Что бы ты ни делала, зависит он от другого человека, именно ему решать, случится это или нет. И вижу только боль, так много боли, ой, дитя моё. – И она закачала головой.

– Значит, – наконец подала голос Рэд, прерывая предсказание, – сохранить второй путь никак нельзя?

– Никак, – подтвердила старуха. – Но вижу я, что ты выберешь четвёртый вариант. Ты всегда его выбираешь. В этот раз бегство не поможет тебе уйти от судьбы.

– Что ж. – Рэд хмыкнула. – Я могу попытаться.

Хриплый вздох Тэгилы привёл Сонни в чувства. Он вскинулся на месте, едва не подпрыгнув, и тихонько кашлянул. Рэд отошла от окна.

– Геверти, вам нужно отдохнуть. Я приготовлю чаю?

– Не надо, – отмахнулась та. – Дай мне прилечь.

Сонни поднялся с места, не зная, стоит ли поблагодарить пожилую женщину за такое странное и в некоторой степени зловещее обещание будущего. Он только смотрел, как Рэд помогает Тэгиле подняться и подводит к широкому дивану. Не понимая, куда себя деть, он решил, что лучше будет ретироваться. Но едва вышел в коридор, как его нагнала Рэд.

– Сонни. – Она перехватила его запястье. – Никому не говорите о том, что произошло.

Он только удивлённо округлил глаза, и Рэд поспешила объясниться.

– Им нельзя гадать, религия запрещает. Прошу вас, не подставляйте Геверти.

Отводя Сонни в сторону от прохода, Рэд заставила его склониться, а сама приподнялась на цыпочках и продолжила полушёпотом:

– Геверти жила и росла совершенно в другой стране. Там общество другое, понятия, много цыган, там всему и научилась. А вообще, у них это не принято. Вы меня понимаете?

– Конечно. – Сонни кивнул.

– Спасибо. – Она улыбнулась и отпустила запястье. – Извините.

Также быстро Рэд снова скрылась за дверью, а Сонни почувствовал, что ему срочно нужно на свежий воздух. Улица встретила его прежним гвалтом: люди беседовали, смеялись, некоторые танцевали. В сторонке среди остальных гостей он наконец заметил Патрика, но говорить с ним больше не хотелось. Сонни волновало только обещание встретить женщину в красных цветах. Ту самую, которая принесёт ему счастье и страдания. Кто она? Где её искать? Как избежать встречи? Голова гудела, и он перехватил с одного из столиков ещё один бокал, мигом осушив. Вообще, Сонни не любил алкоголь, но сейчас видел в нём спасение.

Остаток вечера он осознавал смутно, стараясь держаться в стороне. Один бокал сменил другой, затем третий. Непривыкший организм чётко давал понять – хватит, и последний он просто вертел в руках для вида. Гости начали расходиться, Сонни тоже поспешил. Ему срочно нужно домой – помириться с Мэтом и забыть эти гадания, как страшный сон. Незаметно для него рядом материализовался странно довольный Патрик.

Они попрощались с хозяевами вечера и уже направились к выходу, как Сонни показалось неправильным уйти, не сказав даже «До встречи» Рэд. Он окинул взглядом задний двор, заметив её рядом с мужчиной, которому его сегодня уже представляли, кажется, он продюсер. Рэд почувствовала его взгляд, обернулась, и просто махнула на прощание рукой, легко улыбнувшись. Сонни вернул улыбку и поспешил за неестественно воодушевлённым Патриком. Стоило им оказаться в машине, как тот с ходу восторженно начал говорить:

– Ты не поверишь! Нам только что звонил представитель де Лирио. Она согласна дать роман на экранизацию! Называется «Ликорис»!

От его громкого голоса голова у Сонни заболела ещё сильнее. Он потёр виски и устало поинтересовался:

– Это ещё что такое?

– Что? – не сразу понял Патрик, а потом спохватился. – А, это! Ликорис, хм, растение какое-то. Лилия вроде. Точно! Паучья лилия!

И внутри Сонни всё похолодело. В голове послышался тот же скрипучий голос, предрекая: «Угодишь ты в капкан паучьей лилии». В этот момент Сонни понял – ему ни при каких обстоятельствах нельзя встречаться с Лили де Лирио.

***

Мэт выглядел действительно разъярённым. Наблюдая, как тот беснуется, Сонни подумал, что, может, у них не всё так гладко в отношениях, как ему казалось прежде. По природе Сонни не был конфликтным человеком, поэтому всегда и во всём соглашался со своим партнёром. Нужен огромный дом, где они бы жили вместе и у каждого был свой уголок? Не вопрос. Неплохо бы обзавестись студией для Мэта, чтобы он мог заниматься фотографией? Конечно. Срочно следует вылететь в другой конец света, чтобы он сделал то самое фото, которое теперь висит у них в гостиной, потому что оно идеально дополняет интерьер? Уже сделана бронь. Всё было просто – Сонни никогда не спорил.

Да и вообще, как так вышло, что у них завязались отношения? Сонни тогда был начинающим актёром, причём начал, как считается, поздно. Ему было двадцать два и он только год, как снимался. А вот Мэт уже тогда был на подъёме: работал на дизайнеров, снимал модные показы, делал обложки для популярных изданий. Правда, его работа медленно, но верно сошла на нет. Теперь Мэтью сотрудничал на постоянной основе только с одним дизайнером – их общим знакомым, а остальное время занимался съёмкой пейзажей.

Сонни больше не был уверен: является ли постоянная раздражительность возлюбленного результатом нереализованной мечты или дело в его характере? Он снова предпринял попытку потушить полыхающий костёр, именуемый Мэтом, хоть и знал, что это бесполезно.

– Это такая же работа, как всегда. Ничего особенного.

– Ничего особенного? – Мэт отбросил книгу и развернулся. – И как часто на работе тебя просят приударить за старой перечницей? Естественное дело, да?

Сонни закатил глаза и вздохнул.

– Не смей закатывать на меня глаза!

Ну вот. Он перевёл взгляд на валяющийся на полу роман с надписью «Ликорис», но поднять не решился.

– Мы не будем с ней видеться. – «Пока» – добавил мысленно.

– Студия тебя просто эксплуатирует, а ты и рад стараться! – продолжал Мэт. – Тебе так важно быть в центре внимания? – Нет, он ведь знает, что нет. – Ты со своей жаждой славы. – Сонни никогда не был жаден до славы. – Только то и делаешь, что работаешь! А как же я?

– А как же ты? – бездумно откликнулся Сонни и тут же прикусил губу. Зря он это.

– Хочешь сказать, я ни на что не годен?!

Понеслось. Сонни устало откинулся в кресле, продолжая выслушивать далеко не самые приятные высказывания в свой адрес. Так было всегда: Мэт заводился из-за какой-то мелочи, устраивал сцену, хлопал дверью, потом возвращался, дуясь, но, в конце концов, они мирились. Разве не так происходит у всех нормальных пар? Нормальных… Сонни снова мыслями вернулся к женщине в красных цветах. Что ему там наобещали гадалки? Запредельное счастье и страдания. А с Мэтом? Покой. Но разве это можно было назвать покоем?

Дождавшись той стадии, когда Мэтью готовился традиционно хлопнуть дверью, Сонни решил попробовать что-то изменить.

– Мэт, она просто согласилась отдать роман на экранизацию, при условии, что я буду там сниматься, больше ничего. – Он очень осторожно подошёл к партнёру, словно боясь вызвать новый приступ агрессии, опустил ладони ему на плечи. – Де Лирио – затворница, она вряд ли будет присутствовать на съёмках или вообще появится хотя бы на одной встрече.

– Но она может потребовать, чтобы ты явился к ней, – огрызнулся Мэт. Сонни в очередной раз вздохнул.

– Это вряд ли. – И добавил задумчиво: – Учитывая всё, что про неё говорят.

– Не знаю. – Мэт отмахнулся от него, убирая руки. – Мне надо подумать. Побыть в одиночестве.

Сонни отступил. Дверь за Мэтью, как и предполагалось, захлопнулась. Покой, да? Он наклонился, поднимая «Ликорис» с пола, повертел книгу в руках, разглядывая обложку. Нужно прочесть её – он всегда так делал, если снимался в фильмах, написанных по книгам, или изучал всю доступную информацию, когда сюжет касался какой-то известной личности. Завтра ему предстояла встреча с представителем де Лирио. Этот человек должен будет предоставить студии контракт на подпись и озвучить все требования писательницы. Интересно, на что пойдёт «Энью Пикчерз», чтобы заполучить этот роман?

Вернувшись к креслу, Сонни уселся поудобнее, закинув ногу на ногу, и раскрыл книгу на первой странице: никаких посвящений, только название и рисунок одинокой паучьей лилии под ним. Капкан. При воспоминании об этом по спине пробежались мурашки. Сглотнув, Сонни перелистнул страницу, открывая первую главу. Даже если ему не по душе психологические триллеры, придётся это прочесть. Он кинул взгляд на часы, убедившись, что времени у него достаточно, и принялся за чтение.

Уже через полчаса, обычно сдержанный Сонни, повторил движение Мэта, откинув книгу в сторону. Раздался громкий хлопок – в этот раз роман приземлился на кофейный столик, который они привезли из Марокко. Да эта де Лирио – больная на всю голову! Сонни поднялся и нервно зашагал по комнате, покусывая костяшку большого пальца – дурная привычка из детства, от которой удалось избавиться, но иногда она всё ещё проявлялась, если Сонни был действительно раздражён.

Почему? Почему именно этот роман? Неужели у де Лирио нет чего-то менее жестокого? Он поёжился, перевёл взгляд на книгу. Сюжет, с одной стороны, довольно банальный, но, когда погружаешься в чтение, просто невозможно не проникнуться атмосферой. Ощущение, будто, сочиняя эту историю, де Лирио жутко страдала и хотела, чтобы страдали все: не только её персонажи, но и читатели. Каждая строчка книги была пропитана обречённостью, в каждом слове угадывалась боль. Ну кто так делает вообще?

Сонни окончательно стало не по себе. Он выбрался на кухню, включил чайник и принялся нервно постукивать пяткой по полу. Страдания, обещанные ему в будущем… Быть может, они относились именно к сюжету книги? Может, все эти предсказания касались его работы? Ведь тогда всё складывается: женщина в красном вполне может быть де Лирио, капкан лилии связан с названием книги, муки – то, что в ней описано. А как же тогда счастье?

Чайник закипел, тонкая струя пара поднялась к потолку, но Сонни не обратил внимания. Он был целиком поглощён своими мыслями. Потом спохватился, выключил прибор, достал чашку и ситечко для заварки. Мэт всегда смеялся над его способом заваривать чай, а Сонни считал его наиболее удобным и экономящим массу времени.

Вернувшись в комнату уже с чашкой, Сонни опустился на прежнее место и уставился на книгу. Нужно было её дочитать, но снова погружаться в эту беспросветную тьму совершенно не хотелось. С трудом переборов себя, он вернулся к прерванному занятию, уходя с головой в описанные события.

«Женщина-капкан» – именно так называет главную героиню де Лирио на страницах книги. Женщина, влюбляющая в себя с первого взгляда, слова, жеста – жестокая, но глубоко ранимая. Такая двойственная героиня, которая кажется идеальной, но стоит причинить ей боль – превращается в сущее исчадие ада, и тогда страдать начинают все вокруг неё. Извращённый ум де Лирио придумывает невероятные повороты в судьбе всех, кто окружает эту женщину, и, в основном, того персонажа, которого должен играть Сонни.

Именно этот человек становится судьей и палачом героини. Между ними завязывается смертельная игра на фоне древнего особняка с кровавым садом, засеянным ликорисом. И под каждым цветком – своя тайна, отдельная история, жуткие подробности. Сонни передёрнул плечами и подтянул ноги к груди; чай давно остыл, он так его и не попробовал. С каждой прочитанной страницей ему становилось всё холоднее.

– Ты читаешь этот бред? – А он и не заметил, как Мэт вернулся.

Сонни заложил палец на странице, вторую руку поднёс к лицу, растирая веки.

– Прости, не слышал, как ты пришёл.

Мэт фыркнул: «Ещё бы» – больше не говоря ни слова, вышел в другую комнату. До финала оставалось всего тридцать страниц, и, что удивительно, Сонни ужасно хотел узнать, кто именно одержит победу в этой схватке. Однако, ему предстояло сделать выбор: пойти сейчас за Мэтом в спальню и спокойно лечь в постель, а завтра с утра дочитать роман, или мучиться от неизвестности всю ночь. Сонни выбрал первое.

Среди ночи он проснулся в холодном поту. Ему снилось, что «женщина-капкан» стоит над ним с лопатой, а сам он лежит в яме в промёрзшей земле. Вокруг – кровавые цветы ликориса. Она улыбается ему:

«– Ты попался».

Сонни тихонько выбрался из постели, возвращаясь в гостиную. Включил свет и уселся в кресло. Книга перекочевала со столика обратно к нему в руки. Нужно закончить этот кошмар, иначе он так и не сможет нормально заснуть.

***

Сонни с Патриком сидели в уже знакомом зале совещаний, напротив них расположился официальный юрист студии. Все ждали. С минуты на минуту должен вернуться главный менеджер «Энью Пикчерз» с представителем де Лирио. Тот безбожно опаздывал – прошло примерно полтора часа с назначенного на начало встречи времени. Дверь позади бесшумно отворилась, понять, что кто-то пришёл, можно было только по фразе:

– Прошу вас, – заискивающим тоном. – Прошу, сюда. Присаживайтесь, где вам будет удобнее. А где ваш юрист?

– В нём нет необходимости. – Знакомый глухой голос.

Через два стула справа от Сонни на стол опустилась папка. Он обернулся, да так и замер. Рэд в чёрной водолазке и таких же чёрных легинсах спокойно опустилась на выбранное место. Она раскрыла папку, достала сцепленную фигурной скрепкой кипу бумаг и подвинула в сторону юриста. И всё, никаких тебе «Здравствуйте», никакого «О, Сонни, и ты тут!».

Мозайка в голове начала складываться: Рэд на мероприятии, где де Лирио не смогла присутствовать; Рэд, знающая, кто такой Патрик; представитель писательницы, который позвонил сразу после того, как Рэд попросила Сонни никому не говорить о проведённом гадании. Вот почему де Лирио согласилась дать роман на экранизацию – просто Рэд боялась, что Сонни проболтается. Его банально пытаются заткнуть.

Ощутив, как внутри нарастает гнев, Сонни сжал зубы так, что скулы побелели. Неужели о нём так плохо подумали? Хотя, в данной сфере, ни в чём нельзя быть уверенным наверняка. Кто-то другой на его месте, узнав, что Рэд представляет де Лирио, определённо воспользовался бы моментом. На этой мысли злость отступила, и Сонни тихо выдохнул.

– А что касается мистера Юханссона? – Кажется, он пропустил часть разговора.

– Невозможно, – парировала Рэд.

– Но вы ведь можете поговорить об этом с мисс де Лирио?

Рэд сощурилась, не сводя взгляда с юриста, хотя к ней обращался менеджер.

– Она дала чёткие инструкции касательно экранизации. Всё это вы можете прочесть в контракте.

Юрист перевернул страницу, на лице его не отразилось ни единой эмоции, но когда он заговорил, в голосе всё же прозвучали удивлённые нотки.

– Мисс де Лирио хочет, чтобы вы присутствовали при съёмках?

– Как вы можете прочесть в параграфе 16 пункте «В», – монотонным лекторским голосом начала Рэд, – мой работодатель соглашается написать сценарий по собственной книге. И она хочет быть уверена, что её произведение будет экранизировано согласно всем указаниям. Более того, моё присутствие гарантирует постоянную связь с мисс де Лирио в случаях непредвиденных обстоятельств.

– Каких таких обстоятельств? – Встрял в разговор Патрик.

– Если режиссёр захочет изменить что-то в сценарии, – отозвался главный менеджер, прекрасно понимая, чем чревато нахождение Рэд на съёмочной площадке.

– Это неприемлемо, – покачал головой юрист, продолжая листать контракт. – Получается, что мисс де Лирио хочет полностью контролировать весь процесс.

– Так и получается. – Рэд едва заметно усмехнулась.

В зале повисла тишина. Менеджер «Энью Пикчерз» нервно потирал ладони, юрист с округлёнными глазами вчитывался в текст перед ним, Патрик переводил взгляд с первого на второго, и только Рэд и Сонни были абсолютно спокойны. Она – потому что знала, что всё выйдет, как требует де Лирио, а его происходящее просто не касалось.

– Но, – снова заговорила Рэд, – заметьте, Мисс де Лирио даёт вам абсолютную свободу в выборе актёрского состава, кроме… – Она скосила взгляд на Сонни, а затем продолжила без конкретики: – Также выбор атмосферы, антуража, музыкального сопровождения и всего, чего захочет режиссёр.

Каждый из присутствующих понимал, что это «мнимая» свобода. Де Лирио способна написать сценарий таким образом, чтобы всё упомянутое ранее Рэд вышло именно таким, как она себе представляет.

– Мы согласны, – с некой обречённостью произнёс главный менеджер.

– Не лучший выбор, – попытался остановить его юрист.

– Согласны, – настаивал тот.

Рэд вздохнула:

– У вас есть время подумать. Мисс де Лирио приступает к написанию сценария сегодня. Контракт оставьте у себя.

Она поднялась с места, менеджер вскочил следом: «Вас проводить?». Рэд покачала головой и вышла из зала.

– Да… – протянул Патрик. – Задачка ещё та.

Сонни никак не прокомментировал это. Ему было всё равно, даже если съёмки сорвутся. В некоторой степени он этого даже хотел, зная, чем именно заканчивается книга. Но ведь де Лирио может и поменять финал?

Менеджер с юристом остались спорить в зале, а они с Патриком привычным маршрутом направились к подземной парковке.

– Что ты думаешь по этому поводу? – поинтересовался Патрик. Сонни пожал плечами. – Де Лирио приступит к сценарию уже сегодня, а это говорит об её уверенности в том, что компания согласится на все условия.

– Мне всё равно.

– Правда? – Тот удивился. – Но ведь съёмки в таком фильме помогут тебе значительно продвинуться.

– Если в них не задействован Юханссон, то никто нигде не продвинется, – хмыкнул Сонни.

– Возможно.

Патрик задумался, выходя на парковку, осмотрелся, и тут же весь подобрался, словно хищник, приметивший жертву. Он привычно улыбнулся и дёрнул Сонни за плечо, кивая в сторону Рэд, возящейся возле Ямахи XJ6. Сонни его радости не разделял, ему ужасно захотелось высказать Рэд в лицо те мысли, которые мешали ему сосредоточиться во время встречи.

Они подошли к женщине, Патрик тихонько прокашлялся. Рэд рассматривала колесо, опустившись рядом на одно колено, затем подняла голову, смерила их взглядом, остановившись на Сонни, и двусмысленно чётко проговорила:

– Всегда лучше перестраховаться.

Сонни знал, к чему она клонит, но это не уменьшало его злости. Какое-то чувство, не поддающееся определению, подтолкнуло его совсем к неожиданному результату.

– Именно поэтому лучше пригласить Юханссона в проект.

Они с минуту переглядывались, пока Патрик в недоумении наблюдал за непонятным ему действием.

– Я попробую. – Наконец отвела глаза Рэд. – Но ничего не обещаю.

Сонни кивнул и отошёл, направляясь к своей машине. Патрик нагнал его, когда он уже садился в салон.

– Что это было? – недоумевал менеджер.

– Как мы говорили, – отозвался Сонни. – Без участия Юханссона, эти съемки лишены для меня смысла.

– Всё равно ничего не понимаю. – Патрик нахмурился.

– Тебе и не надо, – и уже обращаясь к водителю: – Поехали.

Машина плавно двинулась с места, Сонни обернулся, посмотрел в заднее стекло – Рэд больше не игралась с байком, а говорила по телефону. Наверняка пытается уговорить де Лирио. Сонни осознавал, что это требование окончательно может вывести писательницу из себя. У него больше не осталось рычагов давления. Разве что… Разве что тот самый, из-за которого прошлым вечером ему пришлось выслушивать нотации от Мэта.

Сонни не хотел этого делать, и просто надеялся, что ему не придётся. В конце концов, это всего лишь один фильм. Когда закончатся съёмки, он больше не услышит ни про де Лирио, ни про женщину в красном. Это будет конец. И он судорожно с облегчением вздохнул.