Читать книгу Битва за любовь - Лили Крис - Страница 4

Уже полвека Франция и Шотландия, объединенные союзным договором, вместе противостояли неуемным амбициям Англии. Шотландцам хорошо были памятны кровопролитные сражения в период настойчивого наступления на их страну Эдуарда I Английского. Тогда их сопротивление натиску англичан возглавил прославленный король Роберт Брюс, и при нем страна обрела независимость. Брюс сумел укоротить руки Эдуарду II, разбив его в пух и прах в битве при Бэннокбёрне. Но тот король был слабаком, чего не скажешь о теперешнем. Внук первого Эдуарда оказался силен и настойчив – явно пошел в деда. Наследник же Роберта Брюса Дэвид II был куда слабее своего отца, и Шотландия терпела поражения одно за другим.

Когда французы были наголову разбиты англичанами в битве при Креси, выполняющие свои договорные обязательства шотландцы вторглись на земли Англии с намерением оттянуть на себя силы противника. Но Эдуард III хорошо укрепил свою северную границу, и воевать пришлось долго. Шотландцам удалось разорить Камберленд и добраться до Дарема. Но здесь их встретили войска англичан, и у большого каменного Невиллс-Кросса, старой реликвии еще англо-саксонских времен, состоялось роковое для шотландцев сражение. В этой битве их армия потерпела сокрушительное поражение, а их король вместе со многими знатными вельможами страны угодил в плен к англичанам.

И вот сейчас шотландский монарх томится в лондонском Тауэре. Конечно, ему, как родственнику английского короля, женатому на сестре короля Джоанне Плантагенет, созданы достойные условия содержания. Но стране-то от этого не легче. Временный правитель Роберт Стюарт, племянник короля Дэвида, не обладает ни сильной волей, ни авторитетом. А подрастающим сыновьям дворянских семей нужно становиться на ноги. И многие из них, не имеющие наследства здесь, в Шотландии, устремились на континент, находя службу под рукой короля Франции Филиппа VI Валуа.

* * *

Небогатый дворянин из равнинной Шотландии Лахлан Мюррей был сильным мужчиной и имел уже четырех здоровых сыновей, когда его жена Несса умерла в родах, пытаясь произвести на свет еще одного маленького Мюррея. Муж погоревал немного и решил, что заслужил немного радости в жизни. В связи с этим он возжелал жениться еще раз и согреть свою слегка застоявшуюся кровь, взяв в жены горячую молодую женщину.

Его взгляд остановился на гордой Файфе Маккин из Хайленда, не имевшей ничего, кроме дикой, вызывающей красоты и пылкого нрава. Лэрду Мюррею удалось заполучить красавицу в жены, но счастье его оказалось недолгим. Файфа выдержала в объятиях стареющего, слишком спокойного для нее супруга меньше года и вернулась в свое нагорье, унося в себе нерожденное дитя, – конечно, еще одного мальчика, был уверен покинутый муж.

Ребенок родился в горах недалеко от побережья залива Мори-Ферт, где обитал бедный и крайне малочисленный клан Маккинов. Здесь мальчик попал в руки деда, Рори Маккина, воинственного и сильного мужчины, утратившего многих своих людей и растерявшего богатства в затяжной вражде с сильным кланом Кэмпбеллов, владеющим землями возле озера Лох-Файн. Дед растил мальчика таким же сильным воином, каким был сам, не делая скидки на его юный возраст. И в семь лет Ранальд уже умел многое из того, что должен знать и уметь настоящий мужчина, только силенок у него было маловато. Но это придет с годами, смеялся дед, главное – знать, как эти силы применить, и уметь делать это с максимальной пользой для себя. Летом того года, когда Ранальду должно было исполниться восемь, случилась беда, определившая дальнейшую жизнь мальчика. Нападение Кэмпбеллов было внезапным. В селении началась суматоха, и дед успел закинуть маленького Ранальда на высокое дерево под скалой.

– Сиди там и не слезай до тех пор, пока все не закончится, – велел он строгим голосом, – на этот раз нам вряд ли удастся справиться, но должен же остаться в живых хоть кто-то, кто потом отомстит за нас.

Дед бросил на внука последний взгляд, и глаза его излучали безмерную любовь, о которой он никогда не говорил словами. Сердце мальчика наполнилось ответной любовью к человеку, который был ему ближе и дороже всех, но Рори Маккин уже кинулся в гущу схватки, размахивая мечом и кроша врагов. Однако Кэмпбеллов было слишком много, и они победили.

Сидя в своем убежище, Ранальд только глотал слезы, глядя, как один за другим падают под ударами врагов люди его селения. Он видел, как какой-то воин схватил его мать, бросил на землю, наскоро овладел ею и затем быстрым ударом ножа перерезал ей горло. Новый муж матери, метнувшийся ей на помощь, был остановлен на полпути другим Кэмпбеллом, проткнувшим его насквозь своим мечом. Дед бился как могучий зверь, но его теснили уже трое Кэмпбеллов, а четвертый, подобравшись сзади, нанес предательский удар в спину. Дед взмахнул руками и осел на землю, тут же ставшую красной от пролитой на нее крови. В памяти мальчика, объятого ужасом, эта картина отпечаталась навсегда. И он хорошо запомнил лицо труса, ударившего его деда сзади. В сердце Ранальда кипели гнев и жажда мести. Но что мог сделать он, маленький и совсем одинокий? Даже похоронить своих родных он был не в силах. Единственное, что он сумел, это дойти до дальнего монастыря в горах и призвать на помощь монахов. Те пришли в селение, отпели и похоронили погибших и забрали мальчика с собой.

Около года провел Ранальд в маленьком бедном монастыре в горах, а потом за ним приехал отец. Именно здесь, в монастыре, мальчик впервые услышал о том, что за пределами их гор плещется широкий океан жизни, что есть на свете другие люди, говорящие на иных языках, есть другие страны и большие города с высокими мощными замками. И ему страстно захотелось увидеть этот мир своими глазами.

К чести Лахлана Мюррея надо сказать, что он незамедлительно откликнулся на призыв монахов из далекого горного монастыря, долго доходивший до него сложными путями, и сам лично отправился за сыном. Мальчика он нашел рослым и сильным не по годам, но совершенно диким. Ребенок не знал иного языка, кроме гэльского, и отцу, жителю равнины, привыкшему к речи англичан, было непросто общаться с ним. Но с этим они вскоре справились.

Мальчик был очень сообразителен, а отцу пришлось вспомнить кое-что из того, что он слышал от красавицы Файфы, так недолго пробывшей его женой. Вместе с сыном он заехал в опустевшее селение и долго стоял над могилой женщины, которую возжелал, но так и не сумел сделать своей. А мальчик, крепко сжав кулаки и изо всех сил удерживая слезы, склонился над могилой вождя этого маленького клана, затерянного в глубине дикого нагорья и оставшегося теперь только в его памяти. В эти минуты он мысленно дал клятву человеку, которого любил больше всех: «Ты можешь быть спокоен, де, я вырасту сильным и бесстрашным, как ты, научусь быть умелым в битве и вернусь сюда. Я найду того труса, что вонзил тебе меч в спину. Я хорошо помню его лицо, и ему от меня не уйти. Чего бы мне это ни стоило, он умрет от моей руки. Ты будешь отмщен, де. И я никогда, никогда не забуду тебя, клянусь».

Жизнь на равнине оказалась совсем иной, чем была там, в горах. Ранальд с трудом привыкал к ней, но он справился и со временем приспособился. Отец понимал, что не сумеет обеспечить достойное будущее своему младшему сыну. Единственное, что он может, это дать ему имя и дворянское звание. Все остальное мальчику придется добывать самому. К счастью, сын обладал задатками истинного воина, и отец помог ему развить эти качества. Он также дал мальчику базовое образование в ближайшем монастыре. И уже к восемнадцати годам юный Ранальд был сильным воином, замечательным наездником и владел несколькими языками. Он навсегда запомнил родной гэльский, легко освоил английский, знал основы латыни и худо-бедно, с сильным акцентом, говорил по-французски.

Отец настоятель монастыря, где мальчик получал свое образование, втолковал ему, что у него нет иного пути, кроме как выйти в большой мир, а дорога туда лежит через Францию. Многие шотландские дворяне находят под рукой французского короля славу и богатство. Ранальд загорелся этой идеей, и отец не стал его отговаривать. Но прежде предстояло завершить одно важное дело здесь, в Шотландии.

И Ранальд отправился в Хайленд. Немало времени ушло на то, чтобы найти тех Кэмпбеллов, что так свирепо расправились с жителями маленького селения близ Мори-Ферта. Их небольшой замок расположился у самого устья реки Ари недалеко от озера Лох-Файн. Еще какое-то время ушло на то, чтобы найти врага. Его лицо Ранальд запомнил очень хорошо, но пролетевшие годы изменили злодея. Удостоверившись в том, что нашел того, кого искал, Ранальд совершил дерзкое нападение и в завязавшейся битве прикончил-таки убийцу деда ударом меча, рассекшим его чуть не надвое.

– За Рори Маккина! – успел крикнуть он и умчался вдаль. Теперь ему нужно было как можно быстрее уносить ноги не только с нагорья, но и из страны. Кэмпбеллы были не из тех, кто оставлял врагов живыми.

С теми небольшими средствами, которыми располагал отправившийся в свою одиссею Ранальд Мюррей, добраться до Парижа было не так просто. Денег хватило на оплату места на корабле, доставившем его в Брюгге, но кошель его заметно отощал. А нужно было еще выбраться из Фландрии и преодолеть долгий путь по французской земле. Однако очень быстро молодой шотландец понял, что он обладает кое-чем еще, и это получше денег. Женщины, которых он встречал на своем пути, не оставались равнодушными к его рослому сильному телу воина, синим глазам и темному шелку волос, роскошными волнами падающих на плечи. Они дарили ему не только свою любовь, но и кров над головой, отличную пищу и иногда даже монетку-другую.

Путь по земле Фландрии оказался весьма приятным. Но Франция встретила его разрушенными поселениями, необработанной землей и привкусом пережитой беды. Еще совсем недавно здесь прошла огромная армия англичан, разорившая страну на много миль от мест сражений. Только ближе к Парижу, уже где-то за Амьеном, места стали более обжитыми. Но все равно это не шло ни в какое сравнение с процветающей мирной Фландрией. Надежды Ранальда несколько поблекли. Тем не менее жизнь брала свое, и по-прежнему находились женщины, готовые щедро одарить молодого красивого шотландца за горячую ночь любви. Только дать они могли намного меньше, чем ему требовалось.

Попав наконец в Париж, Ранальд понял, что надежды его потерпели полный крах. Положение стареющего короля Филиппа VI Валуа было почти что отчаянным. В битве при Креси он потерял практически весь цвет французского дворянства, говорили, что более полутора тысяч благородных рыцарей, представителей знатных семей, полегли на поле боя. Все западные провинции страны были опустошены, казна пуста, а народ недоволен. И королю не оставалось ничего другого, как искать перемирия с заклятым врагом. И теперь шотландские воины, которым нужно было платить, мало интересовали его.

Ранальд Мюррей, молодой сильный мужчина, оказался в весьма затруднительном положении. Те небольшие средства, которыми он располагал, таяли, как лед на весеннем солнце. Возможностей получить службу во Франции не было. Даже добраться домой ему было не на что. Хотя он хорошо понимал, что, будь у него в руках полный кошель монет, гордость не позволила бы ему вернуться к отцу, не обретя твердую почву под ногами. Тем более что никто его там особо не ждал. И, поразмыслив хорошенько, Ранальд принял решение предложить свой меч англичанам, но с условием, что он никогда не станет воевать против своей страны.

Осуществить принятое решение оказалось не так просто. Перемирия заключаются и нарушаются королями, а в народе вражда между французами и англичанами не стихает. Слишком свежа в памяти французов разоренная Нормандия, идти туда просто глупо, решил Ранальд и двинулся на север, к Кале. Эта крепость после многомесячной осады, как он узнал, теперь находилась в руках англичан. И это, по-видимому, единственное место, где он сможет встретиться с кем-то из английских лордов.

Продвигался он на север не быстро, используя старый проверенный метод. Однако становилось все труднее. Да, война оставляет жестокие следы на земле, через которую проходит.

Но вот подошел к концу и этот путь, показавшийся таким долгим. Крепость в Кале, еще недавно бедной рыбацкой деревушке, оказалась не слишком большой, но прекрасно укрепленной и окруженной системой каналов. В северной части, ближе к морю, возвышалась мощная сторожевая башня. Ранальд подошел к воротам крепости и попросил провести его к капитану. В ответ из цитадели выскочило с десяток дюжих солдат, которые живо скрутили ему руки, отобрав меч. Ранальд пытался что-то объяснить, но никто даже не стал его слушать. Его быстро потащили внутрь и поставили перед высоким пожилым офицером с недобрым, испещренным морщинами лицом.

– Мы поймали лазутчика, сэр, – громко доложил один из захвативших его солдат, – как раз под воротами крепости.

Офицер окинул Ранальда неприветливым, даже злым взглядом. Он не любил молодых ладных мужчин, особенно таких, вызывающе красивых.

– Вот и славно, ребята, – произнес он хрипловатым низким голосом, – поймали, ну и тащите на виселицу, она как раз пустует уже третий день.

– Но, сэр, – возмутился Ранальд, – я сам пришел к вам. И я не лазутчик. Я хотел поступить на службу к королю Эдуарду.

Офицер рассмеялся холодным злобным смехом, от которого мороз продирал по коже.

– У короля Эдуарда хватает солдат и без подлых шотландцев, – высокомерно заявил он. – А я не настроен выслушивать твои басни. Наши вороны давно не лакомились свеженькими трупами. Так уж будь добр, порадуй птиц.

В голове Ранальда мысли неслись бешеным галопом. Он не мог позволить дать себя вот так просто убить. Уж если умирать, то в компании с двумя-тремя солдатами, а еще лучше с этим злобным типом в офицерском платье. Меч у него, разумеется, отобрали, но его любимый кинжал можно легко достать, только бы освободить руки.

Солдаты приготовились снова поволочь пленного – теперь уже во двор, к большой виселице, которая красовалась в его центре, рядом с раскидистым старым дубом. Но тут послышались уверенные твердые шаги и в большом зале появился еще один мужчина. Он был высок, дороден и имел вид настоящего лорда.

– Кого это ты опять собираешься повесить, де Бриер? Слава Джошуа-вешателя все не дает тебе покоя? Ты уже почти достиг его побед.

Голос говорившего был обманчиво мягок – его грозовые раскаты прятались за откровенной насмешкой.

Офицер сразу преобразился до неузнаваемости. Лицо его приобрело выражение почтительное, но озабоченное.

– Очередной лазутчик, милорд, – ответил он с низким поклоном, – на этот раз шотландец.

Лорд, как показалось Ранальду, сразу потерял интерес к происходящему. Офицер все еще стоял, склонившись, солдаты вытянулись перед высоким начальством, и Ранальд не упустил момента. В мгновение ока он выбил оружие из рук ближайшего к нему солдата, повалив его на землю, и, метнувшись вперед, схватил вставшего во весь рост де Бриера. Не успели все вокруг прийти в себя, как он уже стоял спиной к стене, обхватив одной рукой перепуганного насмерть офицера, а другой приставив к его горлу кинжал.

– Нет, милорд, вы выслушаете меня, прежде чем этот свирепый боров отправит меня на виселицу, – заявил он. – Я прошу справедливости.

– Хорошо просишь, – усмехнулся лорд, – и доводы у тебя убедительные.

Он сделал знак рукой, и солдаты, готовые броситься на шотландца, отступили.

– Я выслушаю тебя, парень, – добавил он, – только отпусти уже моего офицера, он совсем позеленел, бедный. Здесь никто тебя больше не тронет, пока я не приму решение, что с тобой делать. Слово рыцаря.

Ранальд отшвырнул от себя де Бриера, потиравшего слегка поцарапанную шею, и сосредоточил внимание на лорде. Ему ничего не оставалось, как довериться его слову.

– Я действительно шотландец, милорд, мое имя Ранальд Мюррей. И я сам пришел к крепости с намерением проситься на службу к королю Эдуарду. Но меня никто и слушать не захотел.

Пленный говорил спокойно, но при последних словах метнул такой испепеляющий взгляд на де Бриера, что тот невольно поежился.

– А почему ты пришел к королю Эдуарду, – удивился лорд, – ведь твои соплеменники имеют традицию служить королям Франции?

– Это так, милорд, – вздохнул шотландец, – но король Филипп нынче не при деньгах, и лишние расходы ему ни к чему.

– А если бы он смог заплатить, ты служил бы ему?

– Да, – не раздумывая, честно ответил Ранальд.

Лорд рассмеялся от души.

– Вот это хорошо, парень, – заметил он, – что правду говоришь, хорошо. А из Шотландии почему уехал?

– Видите ли, милорд, я самый младший сын у отца, и родовое наследство мне не светит. К тому же я рос в горах, у своего деда по матери. Но его убили, когда мне было семь лет. Давняя вражда кланов. Когда мне исполнилось девятнадцать, я вернулся в горы и прикончил того, кто пронзил мечом моего деда, подло пронзил, со спины. На мою беду, это был один из воинов клана Кэмпбеллов. А те никому не прощают таких выходок. Меня достали бы из-под земли, останься я в Шотландии.

– Отлично, – опять рассмеялся лорд, – твоя история нравится мне все больше. А кто научил тебя так обращаться с оружием? Дед?

– Да, – прозвучал ответ, – мой дед был превосходный воин, сильный и бесстрашный. Просто врагов оказалось слишком много.

– Так бывает, мальчик, – согласился лорд. Потом повернулся к офицеру, который все еще до конца не пришел в себя. – Этого молодца я забираю с собой, де Бриер. А ты будь уж так добр, выслушивай людей, прежде чем отправлять их на виселицу. Тебе же больше пользы будет.

И он пошел прочь из зала, сделав знак Ранальду следовать за собой. Тот оглянулся на солдат и протянул руку:

– Меч!

– Отдайте ему его оружие, – велел лорд и пошел вперед, больше не задерживаясь.

Мужчина шагал не оглядываясь. Он был уверен, что молодой шотландец следует за ним – тому просто некуда было деться в этой мощной, прекрасно охраняемой крепости на берегу пролива между Англией и Францией. Крепость, которую три года назад с таким трудом удалось взять длительной осадой. Сколько крови здесь было пролито тогда! Но зато теперь у англичан есть место на континенте, куда всегда можно высадиться, не опасаясь ловушки. А уж силу своего флота Англия показала.

Ранальд шел следом за лордом и гадал, что его ждет. Не похоже, чтобы этот высокопоставленный вельможа собирался предать его смерти, тогда он просто отдал бы его в руки того злобного капитана де Бриера. Тогда что? Неужели он действительно попадет на службу к королю Эдуарду? Шагающий впереди мужчина, спокойный и до предела уверенный в себе, производил впечатление благородного и чрезвычайно влиятельного лорда. Погасшая было надежда ожила в сердце молодого воина.

Наконец, после длительных переходов по коридорам, пройдя через маленький двор, они попали в небольшую, но хорошо обставленную комнату. Неплотно прикрытая дверь открывала взгляду еще одно помещение, меньше этого – должно быть, опочивальню лорда. Значит, они в его покоях?

Лорд подтвердил догадку Ранальда, решительно прошагав через комнату к большому креслу у камина и удобно устроившись в нем. Выскочившего из опочивальни молодого слугу он остановил взмахом руки:

– Не сейчас, Брэн, немного позднее. А пока что подай нам вина, да поживее. Меня одолевает жажда. Думаю, моего гостя тоже. Так ведь, мой друг?

– Само небо послало мне вас, милорд, – горячо откликнулся молодой шотландец. – Я уже почти чувствовал веревку на своей шее, когда те недоумки схватили меня, как какого-то злодея. Я только собрался было продать свою жизнь подороже. Ваше вмешательство предотвратило небольшое кровопролитие в замке.

Лорд усмехнулся. Он не сомневался, что так бы все и произошло, не появись он в зале в самый критический момент. Этот парень вполне способен, даже будучи приговоренным к смерти, прихватить с собой на тот свет пару-тройку сопровождающих. Что же он может творить на поле боя?

– Я верю, что ты способен на это, – сказал, снова став серьезным, – но хочу, чтобы ты доказал мне на деле, что может в битве шотландский горец.

– Готов в любую минуту выполнить каждое ваше распоряжение, милорд, – тут же отозвался Ранальд, – за тем я и пришел сюда, в Кале.

– Отлично, парень, тогда считай, что ты уже на службе у короля Эдуарда, только проходишь испытательный срок. Я – Генри Гросмонт, граф Лестер и Ланкастер, главнокомандующий войсками на этом участке. Если ты оправдаешь мое доверие, я помогу тебе встать на ноги здесь, в Англии, поскольку, как я понял, возвращение в родные края тебе не грозит.

– Увы, – печально согласился Ранальд, потом тряхнул головой, – я готов, милорд.

– Найди рыцаря де Форнея, Брэн, – обратился лорд Гросмонт к слуге, – скажи, чтобы пришел немедленно. Моя нога не хочет больше ждать.

Лорд на мгновение нахмурился, потом поднял чашу с вином и сделал Ранальду приглашающий жест:

– Выпьем за твои успехи, парень. Не знаю почему, но я поверил тебе. Будет жаль, если я ошибусь.

– Этого не случится, клянусь, милорд. Я не разочарую вас. – Глаза молодого шотландца горели, он был готов хоть сейчас кинуться в битву.

Лорд усмехнулся. И два человека, столь далеких друг от друга и встретившихся только полчаса назад, подняли приветственно чаши и осушили их. Вино было великолепным.

А через несколько минут Ранальд уже перешел в руки высокого, мощного и очень сурового на вид рыцаря средних лет.

– Я отплываю на остров завтра с утра, Жиль, – сказал лорд, – а тебе оставляю этого парня. Он проходит испытательный срок на службе у короля. Мне показалось, что он кое-что умеет на поле боя. Посмотри сам. И через десять дней я жду вас обоих в Лондоне. Я надеюсь, за это время вы сумеете сровнять с землей этот проклятый замок. Король верит тебе, Жиль, не подведи его.

Рыцарь Жиль де Форней молча поклонился графу и ушел, уводя с собой молодого шотландца, судьба которого изменилась так быстро. А лорд Гросмонт отдал наконец свою изболевшуюся правую ногу в заботливые руки старательного Брэна и удовлетворенно закрыл глаза.

На следующий день великолепная королевская галера унесла графа Лестера к английским берегам, а Ранальд Мюррей отправился с большим отрядом английских солдат на запад. Там, почти на границе между Нормандией и Бретанью, недалеко от величественно возвышающегося на скалистом острове аббатства Мон-Сен-Мишель все еще оказывал сопротивление англичанам уединенно стоящий замок Кабурн. Он был расположен слишком удобно для обороны и практически недоступен для тех, кто хотел им овладеть. Да, не напрасно норманны уже несколько веков славятся своим непревзойденным искусством возведения крепостей и культовых сооружений.

Солдаты поначалу враждебно восприняли Ранальда – неприязнь к шотландцам, казалось, была в крови у каждого англичанина, впрочем, это было взаимное чувство. Но рыцарь де Форней весьма сурово пресек возможный разлад во вверенном ему отряде. Он сказал, что шотландский воин служит королю Эдуарду и у них общая задача. Что в первую очередь надо думать о том, как взять этот чертов замок, а не косо смотреть друг на друга.

Задача и правда оказалась почти невыполнимой. Непонятно, каким путем, но закрывшиеся в замке французы получали подкрепление и продовольствие. Вода, по-видимому, поступала из естественного источника. Просто осадить замок было неразумно. Под его стенами можно было провести не один месяц. Нужно было найти скрытые подступы к нему. А вокруг него с одной стороны громоздились скалы, с другой подбирался лес, кое-где заваленный большими каменными глыбами. И то и другое место тщательно осмотрели, но никаких следов подземного сообщения с замком не нашли. Рыцарь де Форней терял терпение. Что скажет король, не получив желаемого результата?

Решение нашел Ранальд. Он долго размышлял над загадкой, а потом, как будто взяв след, стал уверенно обследовать камень за камнем в глубине неприветливого, захламленного поваленными деревьями леса. Он уходил все глубже и глубже, но направление держал твердо и вышел наконец к крутому склону. Внизу расстилалась заболоченная поляна, по краю ее вилась тропинка, на которой отчетливо были видны отпечатки конских копыт. Тропинка упиралась в склон и как будто исчезала в нем. Внимательно осмотрев все вокруг, солдаты нашли вход в пещеру, тщательно замаскированный камнями и кустарником. У найденного тайного хода поставили засаду и послали сообщение командиру, оставшемуся во временном лагере недалеко от замка.

Рыцарь де Форней соображал хорошо и реагировал быстро. Он оставил в лагере минимум людей, чтобы создать впечатление присутствия англичан для тех, кто наблюдает за ними из крепости. А сам с большой группой воинов поспешил за гонцом. Место для засады представлялось достаточно удобным, но было неизвестно, сколько придется ожидать. Поэтому наладили постоянную связь с лагерем, откуда доставляли еду и все, что требовалось.

Ждать пришлось три долгих дня. А потом, под покровом темноты, к тайному ходу подошел небольшой отряд воинов, ведущих в поводу несколько груженных мешками и бочками коней. В ответ на условленный сигнал камень, закрывающий вход в пещеру, отошел в сторону, а за ним открылся довольно большой проем, в который могли пройти даже лошади. Прибывшие направились в открывшийся проход, и тут на них навалились английские солдаты. Смяв сопротивление небольшого охранения, они прорвались в подземный ход и быстро двинулись по нему в сторону моря. Проход был очень длинным, он то расширялся настолько, что две лошади могли спокойно пройти рядом, то сужался до критических размеров, но везде был доступен для преодоления. Не было здесь также никаких ловушек для нежелательных гостей. Видимо, хозяева замка целиком полагались на его недоступность.

Появление англичан из перехода, откуда французам всегда приходило подкрепление, было для осажденных полной неожиданностью. Когда раздался дружный крик «святой Георгий!», к нему тут же примешался боевой клич шотландского горца. Атака была яростной, и защитники крепости не устояли. Через час после внезапного нападения все было кончено. Победа англичан была полной. Хозяина замка, его семью и оставшихся в живых воинов препроводили в Кале, где им придется ожидать решения своей судьбы. Рыцарь Жиль де Форней с Ранальдом Мюрреем отплыли в Англию. Рыцарь спешил сообщить своему командиру об успешном выполнении задания. Говоря о взятии крепости, он не обошел молчанием роль шотландца в этой победе и отозвался весьма похвально о боевых качествах Мюррея.

– Он носился по двору замка, как демон, милорд, – рассказывал де Форней, – его меч описывал смертоносные дуги, и никто не мог спастись от его натиска. Думаю, это хорошее приобретение для Короны.

– Благодарю тебя, Жиль, – улыбнулся лорд, – король будет очень доволен. Ты заслужил награду и, безусловно, ее получишь. И ты весьма порадовал меня рассказом об этом шотландце. Выходит, я в нем не ошибся.