Оглавление
Лилия Ратнер. Искусство: язык Бога. От античности до авангарда
Предыстория
Телеграммы от Бога
Красота надоела?
Глава 1. Что знали язычники о красоте Бога?
Праискусство
Египет: искусство, обращенное к вечности
Греция: человек как мерило красоты
Глава 2. Средневековье: Бог отвечает человеку
Новый язык духа, или Почему икона невозможна без нас
Романика западная и восточная
Готика – штурм небес
Глава 3. Великая иллюзия Ренессанса
Потрогать Бога руками
Золотой век в темные времена
Вселенная Леонардо
Микеланджело: «Хочу хотеть того, что не хочу»
Божественный Санцио и массовая культура
Глава 4. Живописные мистерии и толпа Брейгеля
Мужицкий гений
Два космоса
Пародия на рай
Глава 5. Голландский натюрморт, или Тайная Евхаристия
Предметы говорят
Тихая жизнь вместо мертвой природы
Фламандский пир Валтасара
Судьба натюрморта
Глава 6. Караваджо: художник между жизнью и смертью
Гении меняющейся эпохи
Мчащееся время Караваджо
Вечность в корзине с фруктами
Инсталляции XVII века
Неистовая жизнь
Глава 7. Рембрандт: жизнь и творчество в двух мирах
Загадка сияющего холста
Блудный сын пока еще в таверне
Драма библейских сюжетов
Почему были недовольны заказчики «Ночного дозора»?
Рембрандт пишет Рембрандта
Глава 8. Просвещение: канатоходец над пропастью
Если Бога нет
Глава 9. Русский Ренессанс
Наш золотой век
«Блистательный Карл»
Вселенский масштаб Иванова
Честные поиски Николая Ге
Поленов и Евангелие
Глава 10. Пейзаж: от иконы к импрессионизму
Вертикальный разрез мироздания
Рай по линеечке
Глава 11. Импрессионисты: их героем был свет
Портреты природы
Славить Бога у железнодорожной станции
Глава 12. Сезанн и Ван Гог: импрессионисты наоборот
Ритм без сюжета
Последний рыцарь печального образа
Глава 13. Русский пейзаж: тихий приют или «цветение ни для кого»?
Магия движения вспять
Мечты об ушедшем
Глава 14. Серов: лица, которых уже нет
Зачем?
Прощание
Глава 15. Пикассо и Дали: концептуальное искусство или голый король?
Пикассо: предсказание атомного распада
Дали: кажущийся таинственный мир
Глава 16. Малевич: искусство умерло! Да здравствует искусство!
Футуризм: вперед, в будущее!
В авангарде авангарда
Семафоры супрематизма
«Черный квадрат в белом окладе»
Искусство и новая власть
Глава 17. Шагал: художник, рожденный летать
Расцвел цветок любви
Обживание Неба
Как Витебск и коровка попали в Париж
Смысл инобытия
Глава 18. Моранди: поэзия простых вещей
Метафизика обычного
Погружение во внутренний пейзаж
Из ада – в свет
Послесловие
Об авторе и об этой книге
Отрывок из книги
Лилия Ратнер
Конечно, когда я училась, никаких идей, связанных с Богом, у меня не было. Я обратилась и приняла крещение гораздо позже – в 1979 году – и попала в среду православных священников, которые, как и я, были неофитами. Один из них был переводчиком с английского, другой – сын писателя, третий – бывший архитектор. Лидером у них был очень талантливый поэт, который в 26 лет обратился и сжег все свои стихи. Это была такая среда, вышедшая из богемы, которая ненавидела искусство! Моим духовником стал бывший киновед, выпускник ВГИКа, который после рукоположения тоже все это бросил. Наверное, звучит странно, но все они, придя в Церковь, как бы отталкивались от себя в прошлом, меняли вектор своего пути на противоположный. Кстати, до сих пор в православии есть такое мнение, что искусство – это жизнь душевного человека, не просвещенного духовно; что искусство заражено грехом, и за счет своего очарования оно может заражать грехом других. И когда я пришла в Церковь, вдруг оказалось, что я занимаюсь чем-то недозволенным.
.....
«Страшный суд» (1535–1541), написанный Микеланджело по заказу папы Климента VII для Сикстинской капеллы Ватиканского дворца, – грандиозное, ни с чем не сравнимое произведение. Оно ярчайшим образом свидетельствует о том христианстве, которое исповедовали люди Ренессанса. Лучше В. Н. Лазарева я эту фреску не опишу: «Христос, поднявший в грозном жесте правую руку, скорее походит на Зевса Громовержца, чем на христианского Бога. Здесь ангелов не отличишь от святых, грешников от праведников, мужчин от женщин. Всех их увлекает один неумолимый поток движения, все они, извиваясь, корчатся от охватившего их ужаса и страха. Этому движению придан вращательный характер, и у зрителя не остается сомнений, что связками, гроздьями тел управляет какая-то свыше их стоящая сила, которой они не могут противодействовать»[27].
Воздействие Микеланджело на современников было огромным, но подражать такому искусству никто не мог. Он сам говорил: «Многих из вас мое искусство сделает дураками!» Действительно, этот темперамент нельзя скопировать. «Он непреодолимо покорял и увлекал за собою всех, но научил немногих; для большинства его влияние было пагубно», – пишет о Микеланджело немецкий историк искусства Вёльфлин. Но, собственно говоря, почему обязательно нужно создавать школы? Кто-то создает школы, как Караваджо или Рембрандт. А кто-то стоит одиноко и становится маяком для последующих поколений, хотя и последующие поколения не смогли ничего подобного создать.
.....
