Читать книгу Судьба Вишнёвки. Часть вторая - Lily Alex - Страница 4

Русалка Лилит царственно восседала на своей любимой ветке. Молодые женщины невольно прижались к друг другу. Переведя дыхание, Люси на секунду обняла Олечку и решительно шагнула вперёд. Опустившись в глубоком реверансе, она протянула шкатулку.

– Ваше Величество! – произнесла она покорно. – Умоляю простить мою дерзость! Я всё сделаю, чтобы загладить мою вину.

Кикимора приблизилась. – Открой.

Гонзалес торопливо исполнила приказ. Лилит кивнула и, опустив крышку, забрала Приношение. Взглянула на Ольгу. – А ты что припёрлась?

Та поклонилась до земли. – Во мне доча твоя.

– И что? – высокомерно уточнила Демнонесса. – Не вздумай обидеть её! Не пощажу твоих собственных отпрысков! Мой муж всей Землёй управляет. Таких отморозков подсылать буду – детей твоих ломтями настругают!

Оленька упала на колени.

– Смилуйся, Русалочка! – зарыдала она. – Не губи ты детоньку! Отпусти её душу, не обижу её, клянусь! Только не забирай!

Лилит помолчала.

– Хорошо… – протянула она наконец. – Если откажутся от строительства Церкви в селе -дочка твоя.

– А… – растерялась Оленька. – Как же я смогу…

– Юрка у тебя – парень авторитетный. – осклабилась Кикимора Болотная. – Вот пущай и подумает. Змеёныш тут кашу заварил, да вот теперь нам всем расхлёбывать придётся. Кстати, Бренда! – заговорила она на итальянском. – Я-то к Дэну хоть нежные чувства питаю. А вот Змеёныш его щадить не будет. Жёнушка его далеко, да и о своём собственном сыне уже думает больше, чем о приёмыше, которого, к тому же отобрали!

– А теперь вон пошли, обе! – выкрикнула она уже снова по-русски. – Бродите, где хотите, да слова мои запомните!

Она исчезла вместе со шкатулкой, а Оленька так и плакала, по-прежнему стоя на коленях.

* * * * *

…Вообще-то его имя было Пётр. Но когда он по блату попал в шофёры к Борису Ивановичу, он оказался самым молодым, и остальные водители и охранники, хоть и не решались откровенно издеваться, но иначе как Петюнчик и Петька не обращались.

А уж постоянные шутки, что, мол, Василь Иваныча пристрелили, вот Петька к Борис Иванычу подался, стали уже чуть ли не ежедневной традицией.

Да и сам хозяин называл его «Петруха» и каждое утро интересовался, не нашёл ли тот свою «Гюльчатай».

Если бы не престиж и совершенно сказочная зарплата, Пётр Рыкин давно бы плюнул на всё.

Пока его держали как ``мальчика-на-побегушках``, давая поручения слишком простые и скучные для более опытных работников. Вот и сегодня, его послали в Вишнёвку с какими-то бумагами, которые почему-то не хотели отправить по факсу.

Рыкин приехал с утра, отдал бумаги, пошатался по пустому селу – все работали. Забрав папку с бумагами, Пётр повёл машину в сторону города и, уже на краю деревни, увидел двух девушек, выходящих из-за деревьев, подобно лесным феям.

Обе очень худенькие. Белёсенькая, явно местная, не произвела на Рыкина особого впечатления, а вот при виде другой, у него перехватило дыхание, и Пётруха невольно ударил по тормозам.

«Цыганка?» промелькнуло у него в голове. Чуть ли не на голову выше, чем рядом идущая, одетая в спортивный фиолетовый костюм, она двигалась, словно охотящаяся пантера, и её странные, совершенно кошачьи глаза только усиливали это сходство. Длинные ноги, как у настоящей модели; что зад, что бёдра, эффектно покачивающиеся при каждом её шаге…

Пётр не мог поверить глазам. Он подрулил к ним по ближе, посигналил, а когда они взглянули прямо на него, высунулся из окна, улыбаясь во все тридцать два зуба.

– Девушки, – окликнул он их, подмигивая. – Где здесь поворот на Нью-Йорк?

– Чё? – растерялась Белёсенькая, а тонкие губы «Цыганки» растянулись в хищной улыбке-оскале.

– До горизонта и направо! – отозвалась она глубоким, мелодичным голосом.

Петру показалось – она пропела, словно певица в опере.

Обе они спокойно последовали дальше, своей дорогой, а он сидел, совершенно потрясённый, и, наконец, очнувшись, не понял, куда они делись.

Его мобильник заиграл, Рыкин машинально ответил.

– Ты где застрял? – сердито поинтересовался Борис Иванович. – Ты бумаги не потерял?

– Нет-нет, шеф, я еду! – отозвался Пётр торопливо.

* * * * *

В кабинете Борис Иванович сразу вытащил бумаги и начал торопливо просматривать их.

– Ну, что, Петруха, не нашёл ещё свою Гюльчатай? – машинально поинтересовался он.

– Представьте, там, в Вишнёвке! – Пётр не смог удержаться. – Ох, хороша, цыганка-то!

– Ты о чём это? – нахмурившись, Борис Иванович взглянул на водителя.

– Ну, – тот замялся. – Там… такую цыпочку встретил… Явно не местная.

– Ой, что-то ты, Петруха, мудришь…

Борис Иванович взялся за трубку своего настольного телефона.

– Да, это я, – подтвердил он ответившему.– — Что, у вас там, цыгане появились? Молдоване? Может беженцы какие? Вообще посторонних никого? Да так, извините, что побеспокоил.

Он положил трубку и покачал головой.

– Слушай, не пойму, кто из вас воду мутит -ты или сельский участковый, но, скажи-ка ребятам… Погоди, я сам.

Он нажал кнопку связи с секретарём. – Пришлите-ка мне Матвеева.

«Ух, ты!» подумал Пётр. «Спецов вызывает.»

В кабинет вошёл мужчина лет пятидесяти-пятидесяти пяти, в чёрной кожанке, смотревшейся на нём, как военный китель.

Немного старомодные густые усы придавали ему образ ``доброго дедушки``, но выразительные глаза, серые, как сталь, сразу показывали с кем вы имеете дело.

Пристальный взгляд словно просвечивал насквозь, покруче любого рентгена. И, несмотря на мягкое имя «Афанасий», никому и в голову не приходило даже за глаза назвать его «Афоня».

Сжатая пружина, пистолет-на-взводе; Матвеев двигался с уверенностью человека, прошедшего через многое.

Да, всякое бывало, поэтому Афанасий сейчас возглавлял охрану Бориса Ивановича, так как «тёмные делишки лихих девяностых» связали их очень крепко..

– Афанасий, – обратился к нему Борис Иванович. – Я, правда, только в сентябре собирался в Вишнёвку, но, вдруг, действительно, конкуренты это местечко приглядывают. Вон, посторонние появились, да о них ни голова, ни участковый не знают. Возьми пару человек из своего отряда, понадёжней кого. Поезжай с Петрухой, разузнайте в чём дело. Только по-тихому. Времена не те, мне скандалов не нужно, ясно?

– Без проблем, – отозвался тот спокойно.

* * * * *

До Вишнёвки можно было добраться меньше чем за час. На трассе мужчины почти не разговаривали, а как въехали в лес, парень, сидящий рядом со Рыкиным, начал его подкалывать;

– Эх, Петюнчик, из-за твоих эротических грёз теперь тащись чёрт знает куда.

Водитель за рулём молчал, так же, как и возглавлявший поездку Афанасий Матвеев.

– Не хрена не грёз! – огрызнулся Пётр. – Что видел, то видел. Зачётная соска, ясно?

– И растворилась она в воздухе…

– Отстань от него, – приказал Матвеев, не оглядываясь. – Смотри, Петька, с тебя ящик пива в любом случае. А если твою кралю не найдём – на стол залезешь и двенадцать раз прокукарекаешь, чтоб все ребята видели.

Пётр Рыкин закусил губу, а рядом сидящий рассмеялся.

* * * * *

Улицы Вишнёвки словно вымерли, они поехали было в сторону столовой, но им навстречу попалась местная, с огромной корзинкой в руках. Женщина сама остановилась с любопытством глядя на остановившийся роскошный автомобиль.

– Уважаемая, – обратился к ней Матвеев. – Мы тут одну гражданочку ищем.

– Да, – Петруха торопливо опустил своё стекло. – Такая, высокая, носатая…

– Носатая? – задумчиво повторила женщина.

«Ой, неужели действительно -померещилось?» ужаснулся Пётр.

– Глаза у неё ещё такие, странные, как у тигры! – вспоминал он изо всех сил. – В костюме фиолетовом… Тренировочном!

– В трениках? Аааа! – воскликнула местная. – Вы, наверно, жену Глеб Олегыча имеете в виду. К Орловым вам надо. Вон, направа поверните. Как раз между домами последними и лесом-то. Вороты синяи, свежекрашенные – не перепутаете.

– Спасибо, уважаемая! – Афанасий подал знак, и автомобиль устремился в указанном направлении.

Но на углу Матвеев приказал остановиться и позвонил Борису Ивановичу, включив громкую связь.

– Это вроде как жена Глеба Олеговича Орлова, – объяснил он. – Уточнить?

Все слышали, как выругался Борис Иванович.

– Да, убедись, – подтвердил он.

– Ну, Петруха, если это действительно – она была – счастлив твой Бог, что ты к ней не полез. Меня предупредили, она сама -спецназовка, профессионал. А муж её вообще – ``Стрелок Сибирский``. Так что вы там поаккуратнее!

– Вас понял, – Матвеев выключил мобильник и задумался.

– А кто это – ``Сибирский Стрелок``? – осторожно поинтересовался Пётр.

– Да был такой, в Питере, в девяностых. – объяснил Афанасий. – Местные уверяют, что отсюда, мол, родом. Супер-киллер был. Поговаривали – мог из форточки за километр в глаз попасть хоть днём, хоть ночью.

– Так он же, старый уже, небось… – Пётр протянул неуверенно.

– Да мы ровесники где-то! – уточнил Матвеев. – А я за жену – любого урою. Но, я так понимаю, что и бабёнка у него -ему под стать.

– Тоже мне ``Мистер и миссис Смит``! – засмеялся рядом сидящий.

– Не смешно ни х**! – перебил Афанасий. – Кобелить будете в другом месте. Но, всё-таки, пойдём, зайдём.

– На очную ставку? – снова рассмеялся ``сосед`` Петрухи, вылезая из машины.

– Смотри, что б опознания не пришлось бы делать! – Матвеев тоже выбрался наружу и, захлопнув дверцу, огляделся. – Бориса Ивановича подводить нельзя. Так что, ``молчать, господа гусары!``

Он направился к синим воротам, а ``смешливый`` всё-таки слегка толкнул Петра. Тот с мрачным видом следовал за Матвеевым, а водитель замыкал шествие, на всякий случай прикрывая тыл.

* * * * *

Орловы как раз пообедали, и Валентина Макаровна уложила Энн спать.

Олег Петрович тоже прилёг отдохнуть, а Люси смогла уговорить Даниеля лечь в гамачок, во дворике. Малыш устал, надышался свежим воздухом.

Старик уверял: «Данилка две ватрухи умял! И молочка чуть ли не бидончик выпил!»

Она покачивала сына, тихо напевала, отгоняла насекомых.

– Глеб… – Она не могла отвести глаз от спящего сына. – Спасибо тебе. Любишь ты Даниеля – нет ли, не важно. Но это работает! Благослови Бог и тебя и Вишнёвку!

Барс зарычал, вылезая из конуры. Умный опытный пёс словно понимал – не лаял, а вопросительно поглядывал то на женщину, то в сторону калитки.

А там Люси увидела высокого, уже немолодого человека, лет пятидесяти-пятидесяти пяти, в чёрной кожанке, смотревшейся на нём, как военный китель..

Рядом с ним стоял тот же парень, который заигрывал с ней днём, и кошачьи глаза женщины сузились и сверкнули.

– Она? – тихо спросил Афанасий.

Пётр на секунду растерялся. Бледная худенькая женщина, склонившаяся к ребёнку даже не напоминала ту сексопилочку, но тут она поднялась и двинулась в их сторону. Теперь он уже не сомневался ни секунды.

– Она, она! – быстро шепнул он.

– Извините, Хозяюшка за беспокойство, – вежливо заговорил Афанасий. – Простите, вашего имени-отчества не знаем.

– Людмила Ароновна, – представилась Люси.

– А муж ваш дома?

– Он недалеко, – холодно отозвалась женщина. – Но по пустякам просил не беспокоить. Проблемы?

Ей очень не нравились эти визитёры. Она уже прекрасно поняла ситуацию.

– Может во двор хотя бы пригласите? – произнёс Рыкин раздражённо.

– Я сама здесь гостья.

– Петька, подожди в машине! – приказал Матвеев. Повернулся к своим людям. – Проводите его, мне пару вопросов выяснить надо.

Когда другие мужчины отошли, он снова взглянул на женщину. – Служила?

– А что, заметно? – Люси сама не узнала свой голос.

– Очень. Давно оттуда?

– С января.

– Понятно. – Афанасий вздохнул. – Ну, ладно, мы, мужики – сам Бог велел. А вы-то, девки, что лезете?

– Я сыну лечение оплачивала.

– Похвально.. А что ж… Глеб Олегович?

– Мы только в январе поженились.

– А отец ребёнка?

– Его на моих глазах запытали насмерть, – объяснила Люси очень ровно. – Ещё вопросы будут?

– Да нет. Извините ещё раз. Всего вам доброго.

Он кивнул и направился к машине. Люси проводила взглядом уехавший в сторону города автомобиль и, вздохнув с облегчением, вернулась к сыну.

Она остановилась, как вкопанная, не в силах поверить глазам – возле гамачка, с по-прежнему спящем Даниелем, стоял Глеб!

В служебной форме, явно только что телепортировался из здания Корпорации.

– Ты что ж это делаешь? – прошептала она улыбаясь.

Альберто тоже приблизился к ним и отсалютовал начальству.

– Последи за парнем! – тихо приказал Орлов, увлекая жену в дом.

Они почти вбежали в спаленку, Глеб подпёр дверь ручкой стула, а Люси, стоя на четвереньках, уже голая, радостно прыгала на кровати.

– Надо давно бы щеколду поставить! – хихикнула она, когда муж, по-солдатски быстро раздевшись, присоединился к ней.

– Да ну, так интереснее… – отозвался он, нетерпеливо лаская жену.

* * * * *

Когда они вдоволь наразвлекавшись, почти без сил лежали рядышком, Люси всё-таки поинтересовалась; – А почему… Вдруг?

– Мне показалось, что ты думала обо мне? – Он ласково перебирал прядку волос возле её худощавого, такого бледного, не смотря на загар, лица.

– Да… – призналась женщина. Она кратко рассказала о сегодняшнем происшествии. Глеб только хмыкнул, снова обнял её.

– Никогда о тебе ещё так не скучал… – признался он грустно. – Мне никого не хотелось видеть. Вообще.

Она не успела заблокировать мысль о Мэри.

– Да, – подтвердил Демон Смерти. – Мы разговаривали сегодня. Но у меня в душе ничего не шевельнулось.

– А где шевельнулось? – Осклабилась Люси, массируя и лаская ТО, что она и имела в виду.

– Пута ты, пута! – Он слегка застонал от удовольствия. – Я за полтора месяца свихнусь просто! Вон, смотался, никого не спросив! Знаешь, какой мне втык будет, если Хозяин узнает? А, наплевать. За ТАКОЕ и ``Поездку в Ад`` получить не страшно.

– Да что с тобой случилось? – Люси даже села на кровати, вглядываясь в мужа. – А! Понятно! Когда под боком – не интересно, а тут – вон, как сложно заполучить, так сразу захотелось. Сволочи вы, мужики, всё-таки.

– Да ладно тебе, вечно вы, бабы, недовольны! – Он спокойно закурил. – Вот, зараза, я полностью перекинулся сюда. Ба! Ну, прийдётся передохнуть, пока Энергетики не наберусь. Совсем ты меня с ума свела, 6*** чёртова!

– А ты -мy*a*! – парировала она, спускаясь лицом по его телу вниз. У него перехватило дыхание.

– Рождественский подарок… – прошептал он, зарываясь пальцами в волосы жены.

* * * * *

Они, наконец, вернулись во двор. Глеб шёл только в брюках и рубашке, оставив китель в спаленке. Они оба замерли на ступеньках крыльца – Артур Чёрнсын спокойненько восседал на скамейке под навесом.

Даниель бродил по дворику и, увидев Глеба, сразу же кинулся к нему.

– Папа, папа! Скучать очень…

Орлов поднял его на руки, с тревогой глядя на Хозяина, а Люси невольно ухватила мужа за рукав.

«Неужели я снова подставила его?» думала она с ужасом.

Из летней кухни вышли Энн и Валентина Макаровна. Бабка тоже замерла и слегка нахмурилась при виде нежданного гостя, а девочка с радостным визгом устремилась к Артуру.

Tот подхватил её, посадил на колени, прижал к себе, не в силах сдержать улыбку счастья.

– Люблю Бабу Валю! – как всегда громогласно вещала девочка. – Улиток давили! Моковку кутили!

– Я хотел её на речку сводить, купаться, – объяснил Альберто. – Ну, уж тогда -завтра?

– Да-да! – Артур слегка отстранил дочку, любуясь ей. – Ах ты, дикарка моя милая!

Он взглянул на Валентину Макаровну. – Как вы, справляетесь?

– С Божьей помощью! – ответила бабка с лёгким вызовом в голосе, но улыбка Сына Дьявола стала только шире.

– Ну, и отлично! – мурлыкнул он. – Ещё и часовенку поставите – совсем святое место будет.

– Маму хотю! – вдруг заявила Энн.

– Вот тебе здрасти! – удивился Артур. – С чего вдруг?

– Ненавижу маму, – заявила девочка уже на английском.

– Да уж, – хихикнула Люси, толкая мужа в бок. Они все трое спускались во двор. – Бедная Мэри, все её покинули.

– Артурка, подь-ка сюды! – позвала Валентина Макаровна довольно сурово.

Чёрнсын передал недовольно ворчащую дочку Алберто, а сам направился к Орловой своей скользяще-игривой походкой, как настоящий король на прогулке.

Они отошли в сторонку.

– У Машки что, Глебкин ребёнок? – тихо спросила Валентина Макаровна.

Жёлтые глаза Чёрнсына сверкнули.

– У вас, русских, пословица есть, – парировал он со своей характерной сардонической ухмылкой. – Чей бы бычок не прыгал, телёночек наш. Скажите спасибо, Валентина Макаровна, что Энн вас так любит! Хрен бы я Глебу позволил бы сюда мотаться, ясно вам?

– Ты меня не пужай! – Бабка нахмурилась.

– Это ты должон спасибо Глебке говорить, что он тебе служит! Ангел он и есть ангел, раз пакость такую, как ты, любит, как сына родного! А Машку мне жаль. Вроде умная бабёнка, а с такой нечистью связалась!

Плюнув, бабка решительно вернулась во двор.

– Сейчас чаёвничать будем, – заявила она. – Алберка! За дитями следи. Глеб, самовар ставь…

Олег Петрович, потягиваясь, вышел из дома.

– Сынок! – воскликнул он радостно, но тут же осёкся, увидев и неспеша приближающегося Артура.

– День добрый! – приветливо окликнул старика Чёрнсын. – Извините, что без предупреждения. По Анютке уж очень скучал.

– Дык всего ж денёк не виделись. – Натянуто улыбнулся Олег Петрович. – Чаёвничать будете?

– Не откажусь, если Хозяйка позволит! – Артур галантно кивнул в сторону Валентины Макаровны.

– Друзьям Глебки всегда угощенье предоставим, – холодно отозвалась бабка.

* * * * *

Уже смеркалось, когда Оленька добралась до поля, где работал муж. Его трактор стоял уже возле самой дороги, а сам Юрка сидел рядом, на взгорочке и курил.

– Оленька! – окликнул он радостно. – Вишь! Засветло закончил. Что-то притомился, правда. Старею, а?

Он отбросил папироску и жадно накинулся на принесённый ужин.

– Не хочу мою мамку огорчать, – объяснил он со вздохом. – Но твоя мама вкуснее готовит. Спасибо! А стряпню моей мамы куда деваешь? Поросятам скармливаешь?

Он рассмеялся. – Признайся!

– Мне тебе в другом признаться надо, – произнесла юная женщина безжизненным тоном.

Юркина улыбка мгновенно растаяла.

Он закончил ужин, оттёр губы поданной женою салфеткой и приготовился слушать.

Оленька пересказала разговор с Русалкой. Юрка покачал головой и обнял жену.

– Часовенку мы всё равно будем строить! – заявил он. – Бог даст – наши детки и внуки, а то и их внуки-правнуки будут здесь жить! Ферму налаживаем, клуб обновили! Вон, раньше чуть ли не все уезжали! А теперь сколько остаются! Даже, наоборот, я там, в Городе когда дачные участки обрабатываю, многие интересуются. Не дадим погибнуть Вишнёвке! А Кикимору тоже злить не надо. Она же нам с тобой жизни спасла. Ну, позаботимся о дочке её! Обижать не будем, точно. Девчонка-то уж точно не виновата, что зародилась. Что, думаешь не сможешь полюбить?

– Да я её уже люблю, дитятку мою! – зарыдала Оленька, обнимая мужа. – Да ведь заберёт её Кикимора…

– Ну, давай считать, что мы её так, пригрели-приютили. Вон Марья Михайловна как в том году с Данилкой носилась, а в этом даже и не приехала.

– А ты-то как? – робко уточнила юная женщина. – Ну, что я так…

– Да хоть лягушонка роди! – Он покачивал её, саму, как ребёнка. – Главное, чтобы с тобой было всё в порядке. А Колдунья-то Лесная, бабка говорила, Знахарка хорошая. Алька-то, сеструха моя, медсестра, конечно, первоклассная, да ведь что серьёзное, не дай Бог, пока до города доберёшься! А Болото -оно под боком.

– Ой, а не грех это будет-то? – Оленька робко взглянула на мужа.

– Ну, вот для этого часовенку и поставим! – Рассмеялся молодой тракторист. – Отмолим!

Она тоже улыбнулась. «Самый лучший на свете!» «Ничего,» думала юная женщина. «действительно, справимся…»

– Маришкой назовём, – мечтательно проговорил Юрка. – Никому про Русалку не рассказывай, особенно мамке моей. А вот с Бабулей посоветуйся.

– А Глеб Олегычу что сказать?

– Я сам с ним переговорю. Вон, Данилку-то они как-то отбили. Может и Маришку нам оставят. А что? Будет тебе помошничка.

Он помог ей забраться в кабину, сел за руль и аккуратно повёл трактор сквозь сгущающуюся тьму.