Читать книгу Надежда оживает в преисподней - Лиля Ветрова - Страница 1

– Принимай!.. – мяч стукнулся сбоку о бутсу, но нападающий быстро сориентировался и уже гнал его к воротам.

– Обводи!

Юноша с длинными светло-каштановыми волосами молниеносно оценил ситуацию в штрафной, но его снесли, едва он успел переступить линию.

– Пенальти!.. – возгласил крепкий арбитр в оранжевой майке.

– Я пробью, я! – прибежал откуда-то светлоглазый футболист, прыгая от счастья, как ребенок.

– Тебе нельзя бить: я тебя удалил с поля! – заявил арбитр.

– Когда?! За что?!

– Я тебе пять желтых показал за разговоры, а ты все обратно приходишь! И потом, ты играешь за другую команду, Габри!.. Иди к зрителям!.. Миша, будешь бить?..

Судья был неумолим. Он поставил мяч на точку, и сбитый нападающий подошел к нему под рев зрителей.

– Давай, Миша! – кричали с одной стороны.

– Самуил, не робей! – подбадривали с другой вратаря.

Нападающий сделал глубокий вдох и взглянул на своего брата, застывшего во вратарской. Встретились взгляды, встретились ожидания. Удар!..

– Больше не буду вас судить, – арбитр снял футболку и переоблачился в рубашку.

– Ну, победила же дружба, – автор забитого пенальти обнял блондина-вратаря, на что тот ответил улыбкой.

– Это было весело, – к братьям подбежали две девушки: одна – невысокая с мягкими формами, другая – тоненькая и изящная.

– Агне́сс, – Самуил поцеловал в щеку свою болельщицу.

– Диана, – Михаил взял за руку свою.

Внезапно кровь застилает веки и кашель прорывается из груди.

Первый архангел рая хватает ртом воздух, чувствуя, что задыхается. Но чьи-то пальцы разгоняют его страх. Михаил открывает темно-карие глаза и видит над собой женское лицо.

– Тише, тише, спи, – руки помощницы гладят по волосам, его голова покоится на ее коленях.

Он слабо кивает и опускает ресницы. Ему показалось, что он снова лежит на холодной скале и жизнь покидает его… Но нет, нет… это прошло.

Вот они, лица братьев-архангелов, поздравления его генералов. Он сам преображенный и уже исцеленный от раны адского меча…

Его левое запястье дергается, вдавливая и вдавливая лезвие в чужое тело… Но тут его руку накрывает другая рука.

Бирюзовые глаза Агнесс, ее светлые волосы и улыбка.

Окончание футбольного матча снова предстает перед его закрытыми очами. Он берет ее локоть и говорит: «Теперь пойдем на нашу тренировку?..» Такую давнюю, что и Земля не была еще сотворена, и ангелы были все вместе, и Самуил с безмятежностью глядел на него…

Какая пытка… Удар за ударом… А у него совсем нет сил…

То ли снова возгордился второй по рождению архистратиг, и Михаил обрушивает меч, свергая родного брата в преисподнюю, то ли тысячи веков спустя они дерутся на узком каменном мосту, и первый архангел, раненый, наносит победный удар.

Или же все это в прошлом, и он лежит на мягкой траве райского лазарета, просто грезит, просто засыпает…

– Победа за раем!!! – внезапно его вернули в настоящее дикий вопль и бой барабанов. Михаил встрепенулся, но его удержали пальцы Агнесс.

– Габри, ради всех песен, которые ты написал! – воскликнула она. – Пожалуйста, перестаньте кричать! Здесь раненые лежат!

Архангел Гавриил, опешив, остановился, а с ним и его музы с различными музыкальными инструментами – целый оркестр. Изрубленные воины – а они тут были повсюду, – утешаемые ангелами-целительницами, глядели на них с мольбой, хотя некоторые и смогли поднять большие пальцы вверх, словно поддерживая это «ура».

– Мы же поздравляем армию… – произнес архангел вдохновения нерешительно.

– Гаврюшечка, это чудесно. Но идите пока в другие места: здесь всем еще очень больно, а Миша до сих пор засыпает каждую минуту.

– Ему года два надо поспать после всего, что случилось, – поддержала одна из сестер милосердия. Она сидела совсем рядом, бдя перед изувеченным генералом небесного легиона.

– А лучше четыре. Тогда мы все порадуемся победе вместе, – сдавленно улыбнулся генерал. Он лежал на животе и жестоко страдал от глубокой раны в груди.

– Я же попросила отложить праздник, – напомнила Агнесс.

– Это же не праздник, а поздравление небольшое…

– Но пока и с этим повременим, ладно, мой хороший? – ласково попросила помощница первого архангела.

– Хорошо, – покорно кивнул Гавриил. – Но… – он вдруг выраженно вздохнул, с тревогой оглядев лазарет. – Ведь мы все равно победили, да?..

Внезапно из глаз архистратига вдохновения полились слезы. Агнесс увидела, как к нему поспешил Рафаил – «главврач» госпиталя, покровитель ангелов исцеления и покаяния.

– Еще один срыв, – прошептала сестра милосердия.

– Родной, утешься… Тебе просто надо отдохнуть, – Рафаил взял брата за плечи. – И поговорить с кем-нибудь. Пойдем со мной. Там у нас целая группа взаимной поддержки собралась из тех, кто переживает. Такая группа, что и Америка бы обзавидовалась.

– А кто в ней?.. – поинтересовался Габри.

– Уриил, Зарина, ангелов-хранителей много, муз твоих.

– А… А китайские музыкальные шарики там есть?..

– Будут: сейчас сделаем, – Рафаил увел брата вглубь своих владений – уголка райского сада с обширными полями, деревьями и цветущими кустами. Всем, что необходимо для выздоровления.

– А́гни, мы действительно победили? – раскрыл глаза Михаил.

– Да. И ты полностью исцелен. Но нужно поспать чуть-чуть. Ты был такой бодрый, но, когда вернулись в рай, сразу немного поник. И все остальные тоже… Все раны обострились.

– Ага…

Мощнейший поток белого света с небес, какого он еще не видел никогда, сотряс его тело, заставляя кричать от боли и умолять отпустить его из этой жизни.

Но… все уже закончилось. Он все вытерпел и теперь лежал в раю среди своих легионеров.

Просто отдохнуть.

– Я скоро вернусь, – Агнесс бережно переложила голову Михаила на подушечку. – Роза, последи за ним, пока я делаю обход Земли, хорошо? – она подняла с травы меч воительницы легиона и приладила ножны на бедро, взглянув на сестру милосердия. – Он видит какие-то сны. Гладь его по голове, когда вздрагивает, это их прогоняет.

– Хорошо, конечно. Я все равно не отойду от Мирослава и за Михаилом посмотрю, – ответила девушка, дежурившая рядом с генералом.

Мирослав едва улыбнулся, скорее, траве под носом, чем ей.

– Пока. Я скоро буду, – Агнесс наклонилась и поцеловала Михаила в лоб. – Я люблю тебя.

– И я тебя, Диана, – ответил он в полузабытьи.

Агнесс слегка махнула ладонью.

– Не четыре года поспать, а десять, – молвила Роза понимающе.

– Агнесс, – Михаил вдруг открыл глаза. – Я видел искру в глазах. Видел ее… – и он снова провалился в сон.