Читать книгу Распад Империи… Рождение Царства - Лим Ворд, Рем Ворд - Страница 2

26 декабря 1991 года Совет Республик Верховного Совета СССР принимает декларацию о прекращении существования СССР. Что, если без лишних сантиментов, этому предшествует? Начнем с головы. Средний возраст руководителей государства уже к 1980 году составляет 75 лет. Это период, когда человек обычно больше обеспокоен состоянием своего организма, утомленной психики, чем положением дел в государстве. И, если этот человек – правитель, его портреты, привычки известны всем, ментальные состояния передаются народу по тонким информационным каналам, вызывая соответствующие изменения в умах миллионов.

Если выделить человека из толпы, оказывать ему знаки внимания, поселить во внушительном здании, это (даже исходя из банальной логики) активизирует его мыслеформы (попросту – физическое и душевное состояния), дает возможность передать их многим другим, непроизвольно сконцентрировавшимся на данном индивиде людям.

Порой это может быть хорошо. Иногда – нет. Что же мешало своевременной ротации членов ЦК КПСС? Вполне себе приземленные вещи. Если руководитель умирал или выходил на пенсию, государственная дача на следующий же день изымалась из ведения членов его семьи. Вместе с ней пропадали другие, пусть даже сравнительно скромные, но привилегии. Завещать нельзя было и купленный за свои средства автомобиль (в определенный период это касалось всех, наследникам приходилось выкупать машину через комиссионный магазин). Министр получал 800 рублей, член Политбюро – 1200 р. (по крайней мере, знал, сколько зарабатывал), высококвалифицированный рабочий – 240 р. Выстроить приличную «виллу», чтобы достойно встретить старость, на сэкономленные с зарплаты деньги, было непросто даже руководителям высшего уровня. Родные и близкие, естественно, ждали, что их родственник будет занимать ответственный пост как можно дольше. Человеку, у которого отбирают любимый его дом, сложно это перенести. Так Екатерина Фурцева, министр культуры, узнав о своем скором смещении (дачу, построенную на собственные средства, пришлось «сдать» государству), несмотря на довольно молодой возраст, скончалась от сердечного приступа.

Итак, вместе с членами Политбюро болели, теряли активность, энтузиазм, становились нерешительными, все прочие советские граждане.

…Все Советские Республики, согласно 26-му пункту Договора от 29 января 1924 года обладают правом на свободный выход из состава СССР. Белоруссия и Украина имеют представителей в ООН с момента ее образования. Положение о «расторжении Союза» в трех последующих версиях Конституции как бы растворяется, но полностью, однако, не исчезает. В конце концов, руководители Союзных республик, партийные функционеры, директора крупных предприятий, всерьез задумываются; как бы нам построить «развитый социализм» не во всей стране – это слишком медленно, а хотя бы только в своей семье? Ну и уж, в их собственных сводах законов нет параграфа о том, что нажитое с таким трудом имущество полагается кому-то сдавать.

…Очередь. Первые упоминания об этом принципиально не устранимом советском явлении появляются в отчетах НКВД за 1939 год. У каждого универмага клубится тысячная толпа. Да, в 1935 году отменяют карточную систему, но появляется дефицит, и резко возрастает преступность. Страна поделена на четыре зоны снабжения. К «особой» относятся Ленинград, Москва и некоторые промышленные районы, к последним двум – малые населенные пункты, включая деревни. На них из центральных фондов выделяются хлеб, сахар, крупа и чай; остальное приходится добывать самостоятельно. В 1959 году генсек Хрущев проводит наступление на колхозников, имеющих, по его разумению, уж слишком большие приусадебные участки, и, вследствие этого недостаточно сил уделяющих работе в коллективных хозяйствах. Наделы сокращают с 32-х (допустимый максимум) до 1-й сотки. Заодно у крестьян выкуплен, отчужден, в короткое время пущен на мясо домашний скот. Страна лишается сельскохозяйственного налога и множества продуктов; молока, мяса, овощей, которые люди до того могли производить, потреблять или продавать сами. Дефицитное безумие продолжалось до самого конца. Я помню очереди, везде, всегда, за хлебом, молоком, конфетами, кроссовками, если эти последние «выкидывали». Цивилизованный человек довольно сдержан. Я причисляю себя к таковым, но, наблюдая медлительные движения покупающих что-то, впереди стоящих людей, выслушивая все новые их пожелания «…и еще сто грамм „Му-Му“, пожалуйста», испытываю звериную, безрассудную ненависть. Дефицит. …Представьте, Гагарина и его родственников обрадовали после полета не только премией в 15 000 рублей, но и …десятками предметов броской одежды. Вот такая нехватка всего. Пылким юношей я раздумывал так; «Почему же Советской власти не бросить клич; – местные исполкомы, стройте магазины для народа!». Но, не все так просто. Очередями отсекали тех, кто физически и психологически не мог ждать – на всех всего изначально не рассчитано. Кроме того, образовалась каста снабженцев, завмагов, которые утаивали, а затем продавали на черном рынке популярные качественные товары. Могли ли они на каких-то уровнях противодействовать развитию торговых сетей в СССР? Может быть…

Или …все элементарно? Дефицит туалетной бумаги? Арендуйте помещение, закажите оборудование, завалите продукцией торговые точки, получите деньги, отдайте часть их государству. Джинсы. Почему на черном рынке они стоят более, чем зарплата высококвалифицированного рабочего? В чем сложность их массового производства? Проблема решаема. Но вот, не получалось же так. Все просто – но ничего не делается. Почему? Никакие лозунги и максимы, что, мол «мы выше каких-то тряпок» не дают ответа. Строились танки, сто тысяч, разных типов с 1946 до 1991 года – а туалетной бумаги и модной одежды не было. И, это оказалось важнее.

Свою роль во всем этом сыграла и двухконтурная система денежного обращения, изобретение начала сталинского периода правления (около 1929 г.)

Т.н. «наличная» денежная масса обслуживает сферу личного потребления граждан, их взаимные расчеты.

Контур «безналичного» рубля, по существу – выпускаемые в произвольном количестве государственные гербовые бумаги – приводит в действие экономику, служит учету поставок между предприятиями, запускает проекты, даже без каких-либо инвестиций. Переход между двумя этими системами практически невозможен. Таким образом, правительство обеспечивает выпуск любого количества танков, боевых самолетов, возведение заводов, предприятий, электростанций, даже моногородов, вне зависимости от их действительной необходимости. В норме государство заинтересовано в оживленной оптово-розничной торговле, производстве все новых ходовых видов товаров народного потребления – ведь, снимая налоги с финансовых потоков, оно получает долю – на обеспечение административного аппарата, силовых и социальных структур. Для Советского правительства торговля «ширпотребом» не считалась настолько важной, чтобы ее можно было, скажем, всерьез обсуждать на заседаниях Политбюро… Оно и так имело средства для осуществления своих, зачастую нисколько не продуманных проектов – строительства заводов и станков ради возведения новых заводов и станков, прокладки разрушающихся через два-три года эксплуатации асфальтобетонных автотрасс, помощи «братским странам», и тому подобного.

Есть еще два малых побочных контура – валютный (что понятно) и распределительный. В последнем торговля осуществляется по «чекам» (выдаются морякам, специалистам, практикующим за рубежом), т.н. клиринговым рублям и опять-же, иностранной валютой. Существование распределителей, недоступных 95% граждан СССР, несомненно, вносит в души вдруг возникнувшей «низшей касты», определенный дискомфорт.

К несомненным плюсам СССР можно отнести массовое жилищное строительство. С 1955 г. по 1964 г. квартиры получили (так, даром) 54 миллиона граждан. Для улучшения жилищных условий необходимо было стать на учет по месту работы или в райисполкоме. Не обходилось и без эксцессов. Если кто-то из членов семьи умирал до получения новой квартиры, и, таким образом количество жилых метров на человека становилось выше 6-ти, (позже 9-ти) семью из списков скидывали. Тем не менее, людям не приходилось сталкиваться с ипотекой, бегством застройщиков, а директора строительно-монтажных управлений еще не ведали, что такое «коммерческие цены» и аппетиты представителей Энергонадзора. Максимум десять лет ожидания, при той же зарплате – и вы в своем (ну, или почти) гнездышке.

Человек не может сойти с колеи, выбранной при поступлении в учебное заведение. Если вы врач, инженер, шахтер, учитель, и т. д. – остаетесь в этой системе пожизненно. И, это далеко не всегда правильно.

Армия на 1989 год, без учета флота и пограничных войск, насчитывает 5 350 000 военнослужащих, 60 000 танков и бронемашин. Все это ржавое великолепие только по официальным советским данным съедает 13% ВВП страны, 290 млрд. не девальвированных долларов, одновременно являясь весьма развитым институтом ненависти к Родине.

Кинематограф. Если в пятидесятых годах режиссеры и снимают что-либо оптимистичное, и с серьезными разговорами о жизни («Верные друзья», 1954, «Последний дюйм», 1958, и т.п.), то к семидесятым все сводится к беспросветной т.н.«чернухе». Вершина «элитарного» творчества – картины Андрея Тарковского, за исключением вполне рядового, но смотрибельного «Андрея Рублева». Фильмы «Сталкер», «Зеркало» и тому подобные становятся образцом для подражания. Имя же им «грязь, слякость, пустая болтовня» (мнение автора, вероятно, разделяет и уважаемый читатель). Режиссеры ВГИКА затаптывают гражданина СССР в грязь, не представляют идеала, увлекают в пучину своего язвительного цинизма. Кроме того, более или менее удачные фильмы, в том числе и детские («Москва-Кассиопея», «Тайна двух океанов», «Приключения Электроника», «Большое космическое путешествие»…) просто выводятся из обращения, так, что ждать их повтора на телевидении приходится (и это вовсе не фигура речи) годами. Так, например, «Последний дюйм», увиденный автором лет в семь, обросший в подсознании дополнительными деталями, перманентно ожидаемый, и ставший своего рода легендой, просмотрен им заново уже во вполне зрелом возрасте.

Можно перечислять все очень долго, но, в результате минусов, интуитивно, оказывается больше.