Читать книгу Как довести прекрасного принца - Лина Алфеева - Страница 2

Глава 2

Оглавление

Темный лес

До лесной опушки я добралась быстрее, чем рассчитывала. Приземлившись, выбралась из ступы и плюхнулась на траву. Прошлым летом ведуны-однокурсники дальше этой полянки не продвинулись. Сюда я их еще дотащила, а потом парней вырубило, да так крепко, что и нюхательные соли не привели в чувство. Так что в лес я ступила в одиночку, а вышла с подарком и полезными связями.

Волкодлак Захарий устроил мне экскурсию по владениям фей, призрак Иов познакомил с русалками, а домовой Листик накормил пирогами в своей избушке, еще и клубочек подарил, благодаря которому мне стали не страшны хитрые лесные тропки, так и норовившие обмануть случайного путника. Да и сам лес оказался не таким уж и жутким. Шутки у него специфические, но какая ведьма не любит черного юмора? Так что спор я тогда у ведунов выиграла. И с тех пор стала частой гостьей в Темном лесу.

– Ты чего расселась? У Листика уже самовар вскипел.

Полупрозрачное лицо Иова выступило из куста орешника, следом раздалось леденящее душу завывание. Я к припадкам призрака была привычная, поэтому даже не вздрогнула.

– Я дощечку уронил, – последовало слезливое объяснение. – Вытащить не могу. Застряла-а-а-а…

Новая порция ультразвука разогнала все живое в округе: сорвались с веток испуганные горлицы, выскочил из кустов трясущийся заяц, даже паучок, прядущий паутину, прервал свое занятие и эвакуировался на тоненькой ниточке от греха подальше.

– Элли, беда у меня, – уже спокойно возвестил Иов и умоляюще посмотрел на меня.

Орешник был густой, колючий, а на мне платье новое, чулки нештопаные, любимые, в полосочку. И все же я опустилась на колени и поползла в заросли. Наверняка на дощечке Иов уже что-то успел изобразить; если не верну, продолжит ныть и чаю спокойно выпить с Листиком не даст.

Отыскать пропажу оказалось не так уж и сложно, но руки я в кровь ободрала, пока доставала. На дощечке углем была нарисована томная русалка.

– Никак не успокоишься, да? – хмыкнула я, возвращая призраку эскиз.

При жизни Иов был большим ценителем женского тела и обожал рисовать любовниц в пикантных позах. Когда о коллекции картин узнали родственники его пассий, художника настиг кинжал профессионального убийцы. Обиженный на белый свет призрак отказывался признавать настоящую причину собственной гибели и продолжал верить, что пал жертвой проклятущих конкурентов, сгубивших его из зависти к искрометному таланту.

– И жизни не хватит, чтобы постичь все прелести и тайны женской натуры, – глубокомысленно изрек Иов.

– Поэтому ты как самый хитрый умудряешься рисовать и после смерти. Будь поосторожнее с натурой. В Ивовске тебя уже приметили, как бы история не повторилась.

Предупреждение я вынесла мимоходом, зная, что Иов пропустит его мимо ушей и продолжит наведываться в городок близ Темного леса. На редкость безответственное привидение. Это ж надо было умудриться засветиться чуть ли не в каждой спальне!

– Что значит смерть, когда в душе пылает искра вдохновенья? Стремлюсь успеть запечатлеть я лик любовного томленья. – Призрак простер полупрозрачную руку к небу и вскрикнул, поймав прямой солнечный луч. – Жарковато что-то становится. Лучше я тебя в избушке подожду. И ты давай не задерживайся, самовар стынет.

Я подбросила на ладони клубочек-проводник. Ведь не предупреждала же, что загляну, а все равно рады. За последний год я часто наведывалась в гости к домовому из Темного леса. У Листика всегда можно было выпить душистого чаю, поболтать и – что самое главное – выговориться.

К заветной избушке я вышла спустя полчаса. Лес счел, что мне не помешает разминка, и немного покружил по тропкам. Ступу пришлось оставить на опушке, предварительно окутав чарами. В сохранности ведьмолетки я не сомневалась: даже если кто-то совсем рядом пройдет – не заметит.

– Наконец-то явилась наша лапушка! Заждались мы тебя! – Листик возник на крыльце и важно приосанился.

На домовом была красная рубашка навыпуск, штаны и неизменные лапти. Лукавые глаза поблескивали из-под густых, цвета спелой пшеницы бровей. Я сгребла Листика в охапку и расцеловала в пахнущие выпечкой щеки.

– Ну будет тебе… будет! – Домовой быстро осмотрелся – не видел ли кто? – после чего прошептал: – Поставь обратно. Несолидно же.

Я вернула раскрасневшегося домового на крыльцо. Тот помолчал немного, поправил пояс и снова напустил на себя суровый вид, отчего между бровей появилась складочка.

– Так о чем это я? Задержись ты еще хоть чуточку, и осталась бы без вареничков. Вкуснющие получились. Картошечка так и тает, лучок сладкий. Захарий, пока я тесто на пирожки ставил, почти всю кастрюлю умял.

– Ты меня еще куском хлеба попр-р-рекать будешь, – обиженно прорычали из избушки.

– Хлебом не буду. Ты его все равно не ешь.

Избушка у Листика просто загляденье: теплая, добротная. Печь не дымит, крыша не течет, погребок имеется, а в двух шагах от дома – колодец. Я сперва удивлялась, что в таком доме, кроме домового, никто не живет, а потом Иов украдкой поведал, что с Листиком невозможно поладить. Уж больно тот авторитарен в бытовых вопросах. Здесь не сядь, там не встань, всюду нос сует и раздает непрошеные советы.

– Элли, чтобы через минуточку была за столом. Кто ж чай холодный-то пьет? А ежели самовар греть, то его опять со стола снимать придется. И прекрати ты мою избушку магией портить!

Я в ответ хмыкнула, закончила защитный круг и только потом поднялась по ступеням. Темный лес меня не обижал, проказами не изводил, но лучше поберечься.

В горнице пили чай. За столом на лавке восседал здоровенный мохнатый волкодлак и чинно лакал из чашки; рядом, прямо на столе, расположились феи. Крылатые крошки макали кусочки баранок в вазочку с вареньем, после чего прикладывались к соломинкам, торчащим из общей кружки. Призрак Иов устроился на подоконнике и что-то рисовал уже в альбоме.

– Вот, пришла. А говорили, что заблудилась, – флегматично обронил он.

– Как же она заблудится? У нее же клубочек.

– Снова одна? – недовольно проворчала фея, от которой исходило сиреневое сияние. Звали ее Фиалкой. Более капризного и манерного создания мне встречать не доводилось. – Уж привела бы какого-нибудь мужика.

– Абы какого не надо! – спохватилась зеленоватая малышка, пахнущая мятой.

– Мьятта, не всем принца подавай. Я бы и на кузнеца согласилась. Сильного, крепкого, загорелого, – подала голос фея яблоневого цвета.

– Цыц, бесстыдницы! – прикрикнул на них Листик. – За столом об опылении ни слова. Нечего Элли аппетит портить.

– А мой аппетит тр-р-радиционно никого не интер-р-ресует, – хмуро проворчал в чашку Захарий.

– А что у нас с аппетитом? – Яблонька перелетела к волкодлаку на загривок и почесала его за ухом. – Почему не кушаем?

Страшный и косматый, раза в два крупнее обычного волка Захарий тут же разомлел и довольно зажмурился. В чем он провинился, я не знала, однако проклятие, лежащее на волкодлаке и блокирующее возможность превращения в человека, намекало, что он насолил сильному магу. Я сразу предупредила бедолагу, что не сумею его расколдовать, однако волкодлак продолжал надеяться.

– Элли, рассказывай! Не томи! – Фиалка отложила баранку и привстала на цыпочки. – Как прошел бал?

– Мимо, – буркнула я и плюхнулась на лавку.

– Неужели никто не пригласил? – встрепенулась Мьятта. – Надо тебе было нас послушать и позволить сшить бальное платье.

– Которое она бы потом натянула на руку вместо перчатки, – ехидно осадила пыл подруги Фиалка. – Настоящая женщина должна о себе заботиться, даже если она ведьма!

– А я и позаботилась! Теперь ни один однокурсник не посмеет даже недобро посмотреть в мою сторону.

– Довела! – радостно захлопала в ладоши Фиалка.

– Провела! – вторила ей Мьятта.

– Проучила, – скромно потупилась я.

– Выкладывай детали! – Яблонька подперла щеку рукой и предвкушающе улыбнулась.

Из всех существ Темного леса феи-крошки были самыми вредными и жадными до пакостей и проделок. Горе тому путнику, которого тропинка выведет к Дереву фей.

– Элли, а оставайся с нами, – робко предложил Листик. – Жить есть где, а хорошая ведьма и в лесной глуши пригодится. Надо же кому-то заплутавших бедолаг в чувство приводить.

– Совсем бор-р-рзый нар-р-род пошел, – поддакнул Захарий. – То у кикимор-р-ры чего отведает, то с р-р-русалками купаться полезет. А если же к феям попадет…

– Но-но! – Фиалка протестующе постучала баранкой по краю чашки. – Говорить о даме гадости в ее же присутствии – это верх невоспитанности.

– А за спиной, получается, можно? – ехидно оскалил пасть волкодлак.

– Если о девушке не судачат, значит, она никому не нужна. – Фея томно похлопала ресницами.

– Водяного ты почто обидела? – угрюмо спросил Листик.

– О! И ты уже в курсе, – засмеялась Фиалка, словно колокольчик зазвенел.

– Элли, помоги несчастному, а то над ним уже все лягушки потешаются. – Домовой сочувственно нахмурил брови.

– А что случилось с уважаемым Водолеем Бультыховичем?

Феечки переглянулись и дружно захохотали. Видимо, бедняга водяной влип основательно.

* * *

Водолею Бультыховичу, в отличие от меня, беречься было уже поздно. Он сидел на краю листа кувшинки и полоскал в озере кончик хвоста. Некогда солидный мужчина в самом расцвете сил теперь был размером с мою ладонь.

– Чего пришла? Тоже поглумиться хочешь? – совсем не ласково встретил меня он.

– Листик попросил. Считает, я смогу помочь.

– И как, сможешь? – встрепенулся водяной.

– Для начала мне нужно выяснить, что с вами произошло.

Я специально не упомянула о феях. Хотелось услышать версию самого водяного, дав ему тем самым сохранить лицо.

– Проспорил, – объявил он, потупив взгляд. – Не поверил, что пыльца фей действует и на водников.

– Ясненько. А если попросить фей вернуть вам привычный размер?

– Да я с этими вертихвостками больше и разговаривать не стану! – От возмущения Водолей Бультыхович прихлопнул по воде хвостом. Вышло не особенно внушительно.

– Так пыльца фей дает временный эффект…

– Вот и оставаться мне креветкой бесхребетной до новолуния, – подытожил водяной.

– Ну почему же, вы и сейчас замечательно выглядите.

– Враки! – Водолей Бультыхович вытаращился на меня. – Размер имеет значение! Слышала бы ты, как она меня прежде называла. Я был гигант! Плавучий исполин! А теперь я креветка и хвост у меня вялый… – Последнее признание далось водяному нелегко – он потупил взгляд, чтобы я не заметила блеснувшие в глазах слезы.

Ох уж эти феи! Фиалка небось специально водяного обхаживала, чтобы испробовать на нем свою пыльцу, а потом бросила на произвол.

– Что же мне делать? У меня же хозяйство, репутация… – бубнил себе под нос обманутый водник.

Жаль, я ступу на опушке леса оставила. Ведьмовской сундучок мне бы сейчас пригодился. Конечно, не факт, что мое зелье смогло бы нейтрализовать воздействие пыльцы фей, но попытаться все равно стоило.

– И каков будет вердикт? – Призрак Иов возник на берегу озера, держа наготове карандаш. Выполнив замеры, он принялся набрасывать эскиз.

– Сердца у тебя нет! – Водяной поморщился, однако плечи расправил и живот втянул.

– Верно, – охотно подтвердил Иов. – Сожгли вместе с картинами, красками и мольбертом. Нет, Элли, ты представляешь, что с невеждами зависть вытворяет?! Ладно еще поглумиться над телом несчастного художника, но посягнуть на его творения…

– Так ты же картины вроде как спас?

Трагическую историю гибели Иова я слышала уже в десятке вариантов, место действия и число извергов, разгромивших его мастерскую, варьировалось, а вот страшная мстя, приключившаяся с ними, оставалась неизменной. Не выдержав произвола мародеров, обиженный художник восстал, выкрал картины и устроил в городке несанкционированную выставку. К уже нарисованным шедеврам в стиле ню добавились карикатуры на обидчиков.

– Ничего! Потомки нас рассудят. – Иов добавил пару штрихов и вскинул голову. – Ты его расколдовывать собираешься, или я по-быстрому акварелью в цвете напишу?

– Мне к ступе надо вернуться. В ней мои припасы.

– А почему не призовешь? Так же быстрее.

– Разве лес мне позволит?

– Не попробуешь – не узнаешь.

Попробовать мне хотелось, а вот потерять новенькую ведьмолетку, да еще и с запасом снадобий, – не очень. И все-таки стоило рискнуть. Мало ли что мне судьба уготовила, призыв ступы с хранящимся в ней добром мог оказаться весьма кстати.

Только бы не оплошать!

Ступа явилась по первому зову, вылетев из открывшегося портала. И целая! Я подождала, пока она опустится, и тщательно изучила на предмет повреждений. Опасения оказались напрасными – на ступе не было ни единой трещинки, ни малейшей царапины. Поклажа тоже осталась в целости и сохранности.

Вытащив сундучок, я расстелила на траве покрывало и принялась раскладывать на нем все необходимое. Когда к травам и настойкам добавились скальпель и щипцы, со стороны озера прилетел встревоженный всплеск.

– Элли, ты не хлопочи. Я до новолуния потерплю уж как-нибудь.

– Не дергайтесь! Сейчас все будет в лучшем виде… – Я схватила щипцы.

Бульк!

Водолей Бультыхович ушел под воду.

Вот и кто так поступает? Храбрости ни на грош, а еще и хозяин целого озера. Если надумал лечиться, то нечего залегать на дно! И потом, я ступу призвала? Призвала. Магию тратила? Тратила. Да мне теперь со своим добром по всему Темному лесу таскаться. Нет уж, водник. Быть тебе расколдованным!

– Милочка, не переживай. Мы его поймаем, – полный неприкрытого злорадства голос донесся из зарослей камыша.

– Не любите вы свое начальство! – Я пощелкала щипцами и начала колоть орехи.

– А нечего было феям глазки строить. – Легкий плеск воды подсказал, что говорившая приблизилась.

Обернувшись, обнаружила, что зеленоволосая русалка выбралась на берег и с интересом наблюдает за процессом приготовления зелья. Ее подруги предпочли оставаться на расстоянии, но тоже жадно ловили каждое мое движение. Я растерла орехи, добавила морковной стружки и залила полученную смесь облепиховой настойкой.

– Никак самогоном завоняло! – Русалка недовольно наморщила носик.

– Лекарство и не должно быть приятным, – глубокомысленно изрек Иов. После бегства водяного он переключился на русалку. Та делала вид, что не замечает, однако украдкой расчесывала мокрые волосы пятерней.

– Гадкое оно будет, так ведь? – с надеждой поинтересовались из воды.

– Мерзкое, – подтвердила позирующая дева. – Надолго запомнит.

Как только зелье забурлило, я перелила его во флакон. Оставалось только выманить пациента на поверхность.

– Давай сюда. Мы уж проследим, чтобы выпил, – зловеще пообещала русалка. – А ты ступай по своим делам. У ведьм их должно быть немало.

Меня нагло спроваживали.

– Спасибо, как-нибудь сама справлюсь.

Я забралась в ступу и полетела на середину озера.

– Водолей Бультыхович, пора лечиться!

Водяной мне не ответил, а вот сидящая на листе кувшинки лягушка обквакала на всю округу.

– Вы же хотите снова стать большим? – уже потише добавила я.

Зеркальная поверхность подернулась легкой рябью.

– Русалки считают, что вы боитесь.

Последний аргумент сработал. Водяной дельфином выпрыгнул из воды, выхватил у меня из рук склянку и отпил на лету. Последовавший бульк вышел до того внушительным, что меня окатило с ног до головы.

Ежки-поварешки!

Ступа мое возмущение разделяла и рванула прочь от воды. Причем столь стремительно, что я и пикнуть не успела, как взмыла выше верхушек деревьев и угодила в густой туман. Хорошо, что сундучок на берегу не оставила!

– Бестолочь деревянная! Я же теперь дорогу к озеру не найду.

Ведьмолетка озвученной характеристике не обрадовалась и понеслась к земле. Видимо, чтобы доказать, что я ошибаюсь.

Бум! Встреченное препятствие к воде не имело никакого отношения, а все потому, что мы очутились в густом лесу, а если точнее, то приземлились прямиком на вершину сосны.

Сидим. И не дышим. Я – потому что страшно, ступа – поскольку не положено, но, судя по тому, что с места не трогается, тоже переменами прониклась. Только что под нами было озеро, теперь же простирался лес, причем до того густой, что спуститься вниз можно только напролом сквозь хвойную преграду.

– Предлагаю все-таки вверх. Медленно и осторожно.

Ступа подчинилась. При этом оторвалась от сосны настолько плавно, что я вообще ничего не почувствовала. Вот умеет же, зараза летучая!

Туман встретил нас как родных. Над лесом не было ни яркого солнца, ни малейшего ветра. Возникало ощущение, что ты паришь на месте. Вот так вляпалась! Теперь лети туда – не знаю куда; если повезет, то за границу леса выберешься. Или же придется рисковать и заходить на очередную посадку вслепую.

Стоило мне как следует разозлиться, как из-за густой завесы появились высокие двустворчатые ворота. Миленько! Глючненько! И крайне неожиданно. Я подлетела к возникшему препятствию и легонько похлопала ладонью, потом облетела вокруг. Нормальные такие ворота, не хуже, чем в любом приличном доме, и кольцо на них добротное, медное. Ухватившись за него, я пару раз стукнула. Ворота скрипнули, как настоящие, и гостеприимно распахнулись, явив утопающий в солнечном свете луг. Посередине него возвышалась башня из черного камня. Занятно, а ведь я считала, что знаю все тайные местечки Темного леса.

* * *

В Черной башне никого не оказалось. Я до последнего в это не верила. И когда ползла через луг, пытаясь слиться с зарослями мака, и когда карабкалась по веревочной лестнице, и даже когда сунула любопытный нос в окошко. Ступа меня страховала, готовая поймать, если владелец башни сочтет, что ломиться в гости без приглашения невежливо. И вот те раз – нету такового! Или таковой…

Определенно, прежде башня принадлежала женщине. Причем любящей готовить. Иначе какой смысл в шкафчиках с кухонной утварью? При виде новеньких блестящих котелков и сковородок у меня даже руки зачесались. А набор склянок для трав и специй! Просто мечта любой ведьмы. Осмотрела, повздыхала, пощупала – и отошла. Все-таки я в Темном лесу проездом, точнее, пролетом.

Резкий перезвон колокольчика я сперва приняла за сработавшую сигнализацию. Вздрогнула, активировала защиту и рассмеялась в голос, обнаружив, что звук исходит от настенного зеркала. Я осторожно приблизилась и поинтересовалась:

– Есть кто живой?

Зеркало подернулось рябью и явило изображение незнакомого брюнета приятной наружности. Высокий, поджарый, черты лица точеные, взгляд задумчиво-хмурый. Мне даже неловко стало: вдруг у человека неприятности, а тут еще и подглядывают. Хотя насчет человека я, пожалуй, поторопилась. Если цвет пышной шевелюры намекал на людские корни, то форма ушей не оставляла сомнений, что это один из подданных Владыки Златолесья. Последний тоже оказался легок на помине – из зеркала раздался глубокий голос Светлейшего Виреля:

– Она сама не ведает, что творит. Когда пробуждается дар такой силы, отсутствие знаний может обернуться огромной бедой.

Сперва я сочла, что ослышалась, но Владыка продолжил осыпать мои знания такими «комплиментами», что будущий диплом должен был бы самоуничтожиться, едва в него впишут мое имя.

– Я найду ее и стану присматривать, – «обрадовал» меня брюнет.

Да что ты говоришь?! Присматривать он станет. Смотри, как бы проклятие какое не отхватил! Ведьма без элементарных знаний и не такое может устроить! Я в сердцах притопнула ногой. Изображение в зеркале дернулось и пропало. Так, Элли, пора действовать! А если этот хвост чернобурый окажется поблизости – сам виноват!

Как довести прекрасного принца

Подняться наверх