Читать книгу Котяра - Лина Филимонова - Страница 14

Костя

Да откуда они все время берутся? Эти три беременные клуши – Юлька, Соня и Яна. Постоянно вертятся где-то рядом. Помешали мне как следует занырнуть в Никино декольте, притащились и угощают мою развязную училку тортом.

– Юля… Мне перед тобой так неловко, – внезапно произносит Ника.

– Почему?

– Из-за Миши.

– Проехали, – говорит Юлька.

– Правда? Забыли?

– Ну конечно. Мы с ним уже женаты. А ты с Костей…

– Я?

Ника таращится на меня. Мы сидим рядом на диванчике. Моя рука у нее на коленке. А должна быть выше. И глубже. И не рука…

Хочу драть ее, как козу. Жестко, мощно и до утра. Чтобы она стонала до хрипоты и шептала мое имя. И просила еще… И умоляла прекратить, потому что она больше не может кончать…

Но ладно, это мы успеем. Пусть она сначала хоть тортика поест. А то жахнула бокалов пять ядреной настойки без закуски. Сначала ее как будто развезло. А сейчас ничего, бодрячком. Только глаза сумасшедшие. Заводят нереально!

Она позволяет мне себя лапать. И это кайф… Вот только здесь, среди гостей, это не очень удобно.

Девчонки, наконец, свалили. Мы с Никой дружно выдыхаем. Я обнимаю ее. Она снова забирается мне на колени. В нос ударяет сладкий будоражащий аромат.

– Моя ягодка… – срывается с губ.

– Клубника? – с серьезной учительской интонацией спрашивает она.

– Вишенка!

– Вишня кислая!

– Тогда малинка.

– В малинке противные косточки.

– А какая ты ягодка?

– Я маленький сладкий арбузик. Ты знал, что арбуз – это ягода?

Она хохочет. У меня стояк.

Она треплет меня за уши. Я целую ее голые плечи и ныряю носом в декольте.

– Как приятно… – шепчет Ника.

– Пойдем отсюда.

Я вскакиваю с дивана и тяну ее за собой.

– Куда?

– Туда, где можно заниматься еще более приятными вещами.

– Какими?

– Арбузик, не тупи.

– Лопать пузырьки? – с серьезным видом произносит она.

– Какие нахрен пузырьки? – офигеваю я.

– Целлофановые…

Мля… какие извращенные у девчонки представления о приятном!

Мы уже почти ушли. Но застряли в дверях. Потому что тут, блин, конвой.

– Стоять!

Юлька преграждает мне путь. А рядом еще две беременные клуши. Я их боюсь, если честно. Мне кажется, они заразные. Распространяют вирус беременности…

– Кыш! – машу я на них рукой.

– Куда собрался?

– Не ваше дело.

– Некрасиво уходить со свадьбы, не попрощавшись, – произносит Юлька.

– До свидания, – говорю я.

И пытаюсь протиснуться сквозь пузатую шеренгу.

– А она останется, – Яна задерживает Нику.

– С чего это?

– Она пьяная.

– И что? Я тоже пьяный.

– И что ты собираешься с ней делать?

– Что, блин, за допрос? Посмотреть хотите? Ей точно понравится, клянусь. Своим хвостом.

– Ты козел, а не кот, – выдает Юлька.

Самая бойкая из них.

– Пофиг, – отзываюсь я.

– Она тебя завтра возненавидит.

– Пофиг.

– А Варлам тебя убьет.

– Пусть.

– Серьезно? – удивляется Соня.

– Она – моя Клеопатра.

– Чего?

– Клеопатра убивала любовников после ночи любви.

– И ты готов умереть? Ради того, чтобы провести с ней ночь?

– Я готов на все!

– Как его торкнуло, – замечает Яна.

– А жениться готов? – спрашивает Юлька.

– Рехнулись, что ли?

– Значит, не на все.

– Лучше убейте.

– Ну, мы еще подумаем… А Ника остается.

И они не дают мне ее увести.

Естественно, я остаюсь тоже. Я веду себя осторожно. Не хочу привлекать внимание Варлама. Все время за ним слежу и не попадаюсь у него на пути. А эти три курицы… Чего они от меня хотят вообще?

– Горько! – орут вокруг.

– Выпьем за здоровье молодых!

Нам вручает шампанское. Ника собирается выпить. Ей уже все равно, что пить.

Ей стало все равно еще после первого бокала настойки. Но я отбираю у нее шампанское и вручаю бокал с минералкой.

Я знаю, что настойку ни в коем случае нельзя ни с чем мешать – иначе похмелье будет адским. Я не хочу, чтобы у моей девочки наутро болела голова. Хочу, чтобы она вспоминала эту ночь с восторгом.

– Горько!

Я пью. Что я пью? Уже не знаю. У Ники отбирать спиртное успеваю. А мне кто-то что-то наливает…

Так… у меня был план… Какой у меня был план?

Мы снова на диванчике. И я уже не хочу драть Нику, как козу, а хочу целовать, как нежную ромашку.

– Ты так классно целуешься, – жарко шепчет она.

– Я?

– Да…

– А ты говорила…

– Я врала.

– Ника… я тебя люблю! – вырывается у меня.

И это правда. Я безумно люблю эти длинные черные ресницы, эти волнистые пряди у лица, этот приоткрытый влажный ротик… И эти абсолютно сумасшедшие серые глаза.

– И я тебя люблю, – отзывается Ника. – Ты самый милый шершавый Котик…

Она гладит мою щетину. Трется об меня своей гладкой щечкой. Кайф…

Вот только где-то рядом снова знакомые голоса беременяшек:

– Все нормально. Он ее любит. Она тоже.

– Они же пьяные.

– Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.

Чего, блин, надо этим чокнутым любительницам пословиц?