Читать книгу Мимолётный Альянс - Лина Мур - Страница 6

Держа на затылке пакетик со льдом, пытаюсь хоть как-то прийти в себя.

Мало того, что меня стукнули по голове, ограбили, так я ещё и в полицейском участке. Когда очнулась, то увидела, что надо мной собрались незнакомые люди, хлопающие меня по щекам, я поняла, что мою сумку с документами, карточками и деньгами тоже украли.

Никто мне не предложил медицинскую помощь. Никто не спросил, как я себя чувствую. Никто не пожалел меня, в конце концов, хотя я пострадавшая сторона. Меня просто скрутили, пока я ещё была в бессознательном состоянии, без возможности вопить, и не могла точно мыслить. Через некоторое время под непрекращающиеся стоны и скулёж о боли в голове, меня доставили в отделение полиции. И только после моих возмущений об абсолютно некорректном поведении к иностранке, мне выдали пакет со льдом и даже не удосужились немного позаботиться о важной гостье. Нет, меня провели в кабинет к главному и стали расспрашивать. Но издевательств надо мной им показалось мало, и меня просто бросили одну в кабинете, пока пошли искать самого главного, чтобы он продолжил допрос. Они тянули время, ради чего не знаю.

– Мадемуазель, рад видеть вас живой.

Облокотившись о стол и держа лёд, тающий в ладони и уже стекающий по затылку, немного поворачиваю голову.

Инга бы присвистнула. Меган бы сразу покраснела. А я? Я бы просто его не заметила. Но меня ударили по голове, и я заметила. Заметила, что глава полиции Альоры довольно привлекательный мужчина с тёмными коротко подстриженными волосами и карими глазами. Он одет чисто и в то же время от него веет грязными мыслями. Боже мой, я видела сюжет, в котором глава полиции задержал девушку и не отпускал её, пока… Грязные мысли, откуда вы?

Его белая рубашка с короткими рукавами туго обтягивает крепкие бицепсы, а ноги… Боже, да вы только посмотрите на этих стройных молодых козочек. Несмотря на скрывающие их тёмно-зелёные брюки и ботинки, его ногам обзавидовалась бы даже Синди Кроуфорд. Всё отдала бы за такие стройные ноги. Уверена, на них ни грамма целлюлита.

– Мисс Хэйл, именно это имя вы назвали, когда вас привезли к нам. Верно?

– Что? – Моргая, смотрю на пустое место. Через секунду доходит, что мужчина уже сидит за столом напротив меня. Его губы плотно сжаты, и он явно недоволен тем, что видит. Неудивительно, но немного обидно.

– Вы знаете, что произошло?

– А вы нет? И кто вы такой? – Прочищаю горло, мой взгляд цепляется за его руки, сплетённые в замок на столе. Кольца нет. Уже хорошо. Инга бы ещё раз присвистнула, а Меган бы…

– Мисс Хэйл.

Перед моим лицом щёлкают пальцами.

– Меня ударили. Обокрали. Я об этом уже говорила вашему коллеге. Мне окажут помощь или помирать прямо здесь? – Немного отодвигаюсь и убираю лёд, бросая его на пол. Не могу уже держать. Пальцы одеревенели от холода. Шишка на затылке больно пульсирует, а во рту ощущается неприятный привкус желчи. Чёрт, меня мутит.

– Боже мой, мадемуазель, соберитесь!

Дёргаюсь от удара ладонью по столу и недоумённо приподнимаю брови.

– Понизь тон, красавчик, у меня сотрясение как минимум, а как максимум я подам на всех вас в суд. Так, кто ты такой, и почему я обязана на тебя смотреть? – недовольно фыркаю и стараюсь держаться. Из последних сил. Боже, как голова болит. И кружится немного… много, очень много.

Мужчина прикрывает на секунду глаза, а потом зло двигает квадратной челюстью.

– Я глава отделения полиции Альоры, Герман Ведмуд.

– Отлично, хоть какая-то информация. Итак, что будем делать дальше? Вы принесёте свои извинения и вызовете сюда консула для решения создавшейся проблемы?

Герман. Красивое имя. Ему идёт. Как и тёмно-зелёная жилетка со значком. Вообще, имя подходит для порноактёра.

Да, Герман, сильнее…

Удар по голове. Виноват удар по голове.

– Дело в том, что мы не можем вызвать ни одного консула до тех пор, пока ваша личность не подтвердится…

– Что? Вы обалдели здесь все? Меня обокрали! Меня… Боже, даже кричать не могу, а хочется. Что вы несёте? Я туристка. Остановилась в отеле, в котором меня обокрали, слышите? Боже, меня обокрали! Мне нужно немедленно заблокировать все свои карточки! Я могу позвонить? Да плевать, я не собираюсь терять все свои деньги из-за вашей некомпетентности и медлительности.

Хватая телефонную трубку, пододвигаю к себе телефон и нажимаю на кнопки, уверенно вводя номер телефона банка.

– Мадемуазель…

– Тихо, – останавливаю его. Герман сидит с приоткрытым ртом и полным недоумением на лице.

– Принеси воды. Я жутко хочу пить, – говорю, ожидая, когда меня соединят с представителем банка.

– Но…

– Серьёзно, Герман, что ты сидишь? Конечно, мне приятно смотреть на твоё лицо и тело, они потрясающие, но будь хоть немного полезен. У меня сотрясение, и раз уж я не могу получить высококвалифицированную медицинскую помощь, хотя и оформляла страховку, то дай хотя бы воды. Ладно, пожалуйста. Так лучше? Да… да, здравствуйте.

Быстро тараторю свою проблему банковскому служащему, и слава богу, Герман поднимается из кресла, чтобы принести мне воды. Веду беседу и узнаю, что на карточках тот же баланс, что и прежде, облегчённо вздыхаю и блокирую их.

– Спасибо. Всё. Хотя бы мои гроши останутся в безопасности. Итак, как решать проблему будем? – Принимая бокал из рук Германа, делаю глоток, но лучше не становится. Наоборот, тошнит сильнее.

– В нашей стране не случаются вооружённые ограбления…

– Ну, всё бывает впервые. Мне везёт, – произношу и пожимаю плечами на его заявление.

– Владелица отеля, Эльма…

– Ах да, та самая безалаберная девчонка и сплетница? Знаю такую. Могла бы быть более дружелюбной, – киваю я.

– Вы можете меня не перебивать?

– Я лишь говорю то, что знаю. Вам же это нужно.

– Помолчите хотя бы секунду.

Недовольно поджимаю губы и передёргиваю плечами.

– Итак, нападение случилось за полчаса до вашего возвращения. Вы дошли до отеля и не подняли шум, когда увидели, что света нет. Вы без каких-либо возмущений прошли в свою спальню, затем спустились и явно не желали помогать Эльме…

– Что? Не было такого. Я хотела оторвать скотч с её рта, а она дёргалась, как бешеная. Могла бы и раньше предупредить, что за моей спиной стоят, – возмущённо вставляю.

– У неё иная информация, мадемуазель.

– Да мне…

– Молчать!

Подпрыгиваю от крика Германа.

– Нервы подлечи, псих. Ты больше не порноактёр в моей голове. Ты хам, – бубню, получая в ответ испепеляющий взгляд карих глаз.

– По словам Эльмы, вы не торопились ей помочь и потеряли драгоценное время или же специально его тянули…

– Что за бред, я…

Ноздри Германа раздуваются, как у комнатной собачонки, и я закатываю глаза.

– Ладно, молчу.

– Она видела, как два человека в масках и с оружием отволокли вас в сторону после удара, о чём-то перешёптываясь, а затем скрылись в неизвестном направлении. А также, судя по данным, которые у нас имеются, вас ударили не так сильно, чтобы вы могли упасть в обморок. Но вы упали сразу же, чтобы обсудить что-то со своими сообщниками…

– Всё, хватит. Нет, действительно, хватит. Вы несёте абсолютную чушь, уж простите. Я не знаю, что там наплела вам Эльма, но она явно выгораживает себя. Тем более, в её компьютере должны остаться мои данные. Я бронировала отель на своё имя, и там же есть копия моего американского паспорта. Да и, вообще, я больше не намерена выслушивать эту ерунду. Я немедленно требую или адвоката, или консула. А лучше обоих, – заявляю и от злости топаю ногой.

Герман тяжело вздыхает и качает головой.

– Хорошо. Попробуем иначе. Вы отрицаете слова Эльмы? Расскажите, что произошло, с вашей точки зрения.

– Конечно, отрицаю. У вас плохая коммуникабельность с сотрудниками, Герман, или же пора их уволить, ведь я уже рассказывала…

– Мадемуазель, говорите!

– Ладно. Вам не кажется странным, что Эльма никак не реагировала на то, что в отеле есть грабители? Она могла ногами стучать, но лежала на полу, как неженка, в ожидании прекрасного принца. Услышав мои шаги, не подала ни звука, предупреждающего о странности происходящего и о том, что в отеле опасно. А я прошла в кромешной темноте, потому что мне плевать на выбитые пробки. У нас, в Америке, это нормальное дело. Через день может такое происходить, и я привыкла к этому. Но я увидела, что дверь моего номера открыта, вошла в него, и там был кавардак…

– И вы не подняли шум? Не убежали? По словам Эльмы, вы пробыли наверху около пятнадцати минут.

– Вместо того чтобы вопить, она время считала. Безмозглая дура. Я, вообще-то, соображала, что случилось. Не каждый день ты отправляешься в дальнюю поездку, и тебя грабят, да ещё и ударяют по голове, знаете ли. Это, вообще, моё первое и, видимо, последнее турне, потому что ваши дружелюбные альорцы желание отбили напрочь. На самом деле, сначала я думала, что это Эльма отомстила мне. Полье сказал, что я ей не понравилась из-за своего характера. Но я не виновата, что природа одарила меня организованностью и желанием иметь чёткое представление о происходящем со мной. Это неплохо, как мне кажется. Хуже мечтать о глупостях, к примеру, что спасение в лице рыцаря на белом коне появится вот-вот…

– Мадемуазель, пожалуйста, не отвлекайтесь, – подавляя стон, перебивает меня Герман.

– Я лишь…

– К делу. У нас мало времени.

– Я не подняла шум, пока не обнаружила отсутствие своих вещей. Конечно, у меня не такие уж и дорогие вещи, они из масс-маркета, но они мои. К тому же в сумке находился мой мобильный. Вот тогда я вышла и начала ругаться. Никого за стойкой не было. Я хотела позвонить в полицию…

– Вы знали номер?

– 911?

– Нет, у нас иной номер.

– Что ж, тогда я бы и здесь провалила задание. В общем, тогда я и увидела Эльму. Эта кисейная барышня возлежала на полу, как подбитый лебедь. И когда она заметила меня, то начала дёргаться. Почему нельзя было это сделать раньше? Она или дура, или в сговоре с грабителями. Я была зла, это понятно. Меня ограбили, но я хотела снять с неё скотч, чтобы она рассказала, что случилось. Ах да, я всё же добралась до телефона, но его провод был отрублен. Потом она начала чуть ли не прыгать на месте, словно из неё изгоняли дьявола. По правде говоря, ей нужен просто хороший психотерапевт и нарколог. Ну и потом меня ударили. Я слышала, как она пищала. Это было смешно. Очень похоже на то, когда свинью режут. В фильмах видела, да и моя подруга Меган росла на ферме. Однажды…

– Достаточно, мадемуазель. Вы убеждаете меня, что непричастны к ограблению?

– Конечно, непричастна. Зачем мне это?

– Хороший вопрос.

– Но не для меня. Итак, вы поможете мне? Вызовете адвоката и консула? Я имею право на встречу с ними, не так ли?

– Увы, мы не можем предложить вам ни то ни другое. Из-за сбоя электричества, точнее, его специально повредили, все данные с сервера недоступны…

– Подождите, то есть Эльма отрицает то, что видела мой паспорт, вносила мои данные в компьютер и оформляла меня?

– Она не уверена в том, что это были вы. Отель только недавно начал принимать гостей, и Эльма, как ещё совсем юное создание, больше была воодушевлена популярностью своего места, чем качеством. Поэтому она не может чётко дать ответ, совпадала ли фотография в вашем паспорте с вашей внешностью…

– Она специально это делает, зуб даю. Она дурочка по природе, невнимательная, неорганизованная идиотка, у которой нет чёткого порядка даже за столом. И к тому же я только что звонила в банк, и там подтвердили мою личность. А то, что ваши серверы полетели, это не моя проблема. Ваша. Так решайте её скорее, а потом я каждого из вас засужу.

– Вы нам угрожаете, мадемуазель?

– Я защищаю себя и свои права. Только и всего. Но если вы готовы помочь мне, то я только прикрою этот чёртов отель. Я…

– В данный момент данные с сервера восстанавливают. Копий вашего паспорта тоже нет. Сейф вынесли из отеля. У нас нет никаких подтверждений, что вы та, за кого себя выдаёте. Вы назвались Реджиной Хэйл, и нам нужно проверить ваши данные. Мы уже послали запрос в Америку…

– Это что шутка? Вы разыгрываете меня? Не слышали, что я сказала? – шепчу я.

– Нет, никаких шуток, мадемуазель. И я слышал всё, что вы здесь наговорили, и даже больше. Повторюсь, что вооружённое ограбление у нас случилось впервые, и такое не могло произойти просто так, потому что у нас миролюбивые граждане. Мне жаль, но вам придётся задержаться здесь и сотрудничать с нами, чтобы мы помогли вам вернуться на родину.

– Я могу подумать минуту?

– Конечно.

Потираю переносицу, переваривая то, что мне сказали. Это какой-то бред. Полный бред и абсолютная бессмыслица.

– А можно меня пристрелить? – Исподлобья смотрю на Германа.

– Что?

– Голова болит страшно. И я… я могу позвонить своей сестре? Она в Америке, и может подтвердить мою личность. Этого хватит?

– Нет. Мы не можем предоставить вам телефон для личных звонков…

– Но буквально несколько минут назад на ваших глазах я звонила в банк. В банк, находящийся в Филадельфии. И если они заблокировали мои карточки, то это должно давать вам больше информации обо мне, как и убедить в том, что я не лгу о своей личности. Почему вы не можете принять факты, а хотите выставить меня не той, кто я есть? В чём лично твоя выгода? Эльма тебя подговорила? О-о-о, ты с ней спишь, да? Ну, конечно, теперь зуб точишь на меня, потому что вашу чёртову пастушку обидели…

– Прекратите, мадемуазель! Здесь нет личной заинтересованности. Я служу своему Королю! Вы могли позвонить своим сообщникам и сказать им кодовые слова для дальнейших действий, мы это тоже проверим! Уже проверяем! И странная туристка, появившаяся здесь из самой Америки, могла всё сама спланировать, чтобы принести нашей стране вред! Ваши шпионы…

– Что? Какие, к чёрту, шпионы? И не Короля ограбили, он меня ограбил, раз именно Король у вас главное лицо. У меня нет даже свежего белья и зубной пасты. О каком плане вы говорите? Я не аборигенка и предпочитаю свежие трусы каждое утро как минимум. И я чищу зубы дважды в день. Какой у меня мог быть мотив? Лишить себя всех вещей, мобильного, денег и паспорта, чтобы попасть в полицию и быть обвинённой в какой-то ереси? Это глупо даже для подростка. А я довольно умная девушка. Я работаю…

– Да, мы знаем. Вы журналистка.

– Что? Откуда вы это взяли?

– Когда Эльма приехала в участок, она позвонила своему парню, и он появился здесь сразу же. Он узнал, что вы тоже здесь и…

– Сдал меня. Вот же козёл мелкий. Он всё не так понял, и я ему рассказала, чем занимаюсь. Где же ваше хвалёное дружелюбие? Я туристка, человек, который привёз в вашу страну деньги, и вы меня обокрали. Я…

– Простите, мадемуазель, мне нужно отойти. – Герман резко поднимается с места.

– Надеюсь, в мир иной, – бурчу, ёрзая на стуле.

Он, не обращая внимания на мой комментарий, широким шагом выходит из кабинета, оставляя меня одну.

Прекрасно. У меня всё тело ноет. Шишка болит. Ещё тошнит. Я чувствую себя ужасно.

Бросаю взгляд на прозрачные стёкла за спиной и вижу, что Герман говорит с каким-то мужчиной, одетым во всём чёрное. Он стоит спиной ко мне и выше Германа. Мало того, у него длиннющие ноги в чёрных джинсах, и его торс обтягивает такого же цвета рубашка. Ладно, за эти ноги я бы убила. Его волосы цвета вороного крыла мягкими волнами лежат на затылке и переливаются бликами света, словно после кератинового восстановления. Вот это шевелюра! Да и спина какая большая, мощная и широкая. Откуда завезли сюда столько неиспользованного материала для повышенного слюноотделения у дамочек?

Соберись.

Слабо ударяю себя по щеке, чтобы прекратить превращаться в Ингу. Гены пальцем не заткнёшь. Плохие гены.

Раз Герман очень занят, то я тянусь к телефону. Если я позвоню Инге и расскажу, что со мной случилось, она найдёт выход или хотя бы Меган расскажет, чтобы та нашла вариант, как подтвердить мою личность. Надеясь на свой идеальный план, прижимаю трубку к уху, автоматический голос в которой сообщает: «Введите внутренний код». Чёрт, я не знаю внутреннего кода. А когда его установили? Я же только что говорила с сотрудником банка. Набираю четыре единицы, но это не срабатывает. У меня на телевизоре установлен этот пароль на каналы для взрослых. Зачем заморачиваться? Телефон просто издаёт жуткий, оглушающий писк, и я бросаю трубку.

– Боже, так и слуха лишиться недолго. – Потирая ухо, смотрю на телефон.

Так, надо думать, как выбраться отсюда. А вот мозги не хотят думать. Они зачем-то прокручивают в голове разговор с Меган и её слова о том, что я должна получать удовольствие. Конечно, какое здесь удовольствие, если у меня даже чистого белья нет. Вот только у меня такое могло случиться. Я говорила да, что хуже, чем быть брошенной женихом у алтаря и последующее унижение ничего нет? Так вот я до сих пор с этим согласна. Я смогу убедить Германа в том, что я просто неудачница по жизни.

Дверь за моей спиной распахивается, и мимо меня проносится что-то чёрное. Это что-то оказывается прямо передо мной, сидящим за столом. Боже мой, вы что издеваетесь? Если Герман меня заставил потерять на пару минут дар речи, то мужчина, с чёрными, как чёртова смола, глазами вынуждает упасть в обморок. Он пугает. Его черты лица хищные, твёрдые и очень красивые. Хотя я предпочитаю у мужчин внешность Брэда Питта, но это… что-то очень личное и безумно сексуальное. Какие волосы! Отдам всё за такой цвет. Где их набрали?

– Теперь вас двое. Двое, и кто-то должен решить мою проблему, да? – медленно произношу я. Герман встаёт позади кресла, на котором сидит мрачный красавчик.

– Это вы создали нам проблему, поэтому решать её будете именно вы, – грубо произносит черноволосый.

– Говори… говори… хороший поставленный тембр и приятный акцент. Только, конечно, ты, ошибаешься. Это вы все моя огромная проблема, но я лучше послушаю, чем встревать…

Лица обоих мужчин вытягиваются от удивления.

– Я что, сказала это вслух? – кривлюсь и прикусываю язык.

Герман прыскает от смеха и прочищает горло.

– У вас сотрясение, по вашим словам, мадемуазель…

– А, лучше сказать, превосходная актёрская игра, – резко перебивает его черноволосый выскочка. Что-то он меня раздражать начал. Ему тоже надо бы закрыть рот в нужное время. Когда он молчит, намного симпатичней выглядит.

– Кто вы такой? И почему позволяете себе обвинять меня в какой-то актёрской игре? К вашему общему сведению я даже не умею обманывать. Ладно, умею, но я не люблю этого, и в мои планы уж точно не входит намерение лишиться приличной суммы, которую ваши добрые самаритяне у меня украли. Так кто вы, чёрт возьми, такой? Он глава полиции, а вы? Если адвокат, то я отказываюсь от ваших услуг. С вами я скорее пойду ко дну, чем окажусь дома и в безопасности. Стоило послушать Мег, стоило. Кто вы такой? – спрашиваю, указывая пальцем на мужчину. Он прищуривается, я делаю то же самое.

Голова болит. Если я продолжу так сидеть, то у меня глаз начнёт дёргаться. Не самое приятное зрелище…

– Ладно, игру в гляделки я всегда проигрываю, потому что мне жаль терять время на эти глупости, но моя сестра Инга вас сделает. Она всех сделает. Как только я доберусь до телефона, то позвоню ей, и тогда пеняйте на себя. Моя сестра бешеная психопатка, а ещё подруга такая же. Они весь ваш городок разнесут. Нет, больше, всю страну, к чёрту, затопят, – шумно вздыхаю и провожу ладонью по волосам. Боже, у меня на голове чёртово воронье гнездо. Я, наверное, и выгляжу так же.

– Странно…

– Согласна! – выкрикиваю, даже подскакивая со стула, но сразу же со стоном опускаюсь на него.

– Варианта пристрелить меня нет? Размозжите мне, к чёртовой матери, голову, – хватаясь за лоб, стону я.

Беру бокал воды и делаю глоток. Почему мне так плохо? Я уже практически ничего не соображаю. Слишком ярко вокруг, и мне не нравится, когда я теряю нить происходящего. Такого никогда раньше не происходило. Врушка.