Читать книгу Останься только навсегда - Лина Мур - Страница 8

Можно позволить себе многое: наслаждаться жизнью на полную катушку, прятаться от жизни в темноте, брать чужое без спроса, бояться сделать даже шаг и открыть рот. Это крайности. Их всегда бывает две. Холодно и горячо. Третьего варианта не существует. Или плохо, или наркотическое наслаждение. Золотая середина – вымысел для людей, как проверка на прочность. Я всегда жила в холоде. Это не минимум. Максимум. Крайность – именно максимум боли, страха, отчаяния и ужаса. С годами ситуация не меняется, хотя время позволяет угомонить демонов, найти на них управу. Но проблемы при этом не решаются. Они лишь замирают, застывают на том же этапе, как мы их и оставляем. Всегда приходит время возвращаться. И это тоже максимум. Увы, чего-то половинчатого не бывает. Ложь. Иллюзия, которую бесплатно подкидывает судьба каждого человека.

Холод для меня стал обычным явлением. Не чем-то особенным. Не кем-то особенным. Обычным. Привычным. Бесполезным. Мой разум и моё сердце ожили уже довольно давно, хотя я пыталась сохранить их в коме. Ведь так не больно. Так ничего не чувствуешь. Так ты можешь продолжать жить. Я считала, что если огонь другого человека коснётся моей кожи, то не вытерплю и сойду с ума от страха, от толчка в запертую в моём разуме дверь, и мне придётся её открыть, чтобы именно там найти спасительный угол. Я недооценивала себя. Это меня радует. Оказывается, с годами я стала не только холодной, расчётливой, беспардонной в некоторых случаях, но и сильной. Даже с той слабостью, которую удалось найти во мне Рейдену Броуду, я не сдалась. И в то же время я не могу быть прежней. Это факт, рациональная составляющая моей жизни, и его нужно принять как можно быстрее, потому что отрицать то, что я до сих пор ощущаю вонь палёной кожи, своей кожи, сожжённой каждым словом Рейдена, глупо. Надо жить дальше. В любом случае надо жить дальше. Вариантов других нет, ведь я отвечаю за будущее своей сестры, ради которой возродилась. И это теперь единственный повод, чтобы двигаться дальше и честно начать признаваться в своих промахах. Их много. Очень много, но мне с ними жить. Я жалею обо всём, но это уже случилось. Горевать, страдать и испытывать стыд уже поздно. Надо было думать головой, а не идти на поводу желаний и грязной похоти, скрытых под оболочкой каждого человека. Да, вот в чём ошибка. Женщина. Противно быть женщиной, которой дано умение чувствовать. У мужчин всё иначе. Копировать их бесполезно. Я пробовала и продержалась недолго.

А теперь нужно двигаться дальше и доказывать снова и снова, в первую очередь себе, что Шайди Лоу не просто так воскресла, у неё есть цель.

– Шайди.

Оборачиваюсь на оклик знакомого голоса и киваю одному из наших агентов, без слов отсылая его.

– Уэйн? Какими судьбами? – на моих губах появляется слабая улыбка, когда мужчина, смеясь и уворачиваясь от бегающего за ним персонала, подходит ко мне.

Я больше не боюсь улыбаться. Мне стало это нравиться. Быть живой – это такой дар. Жить – прекрасно, даже со всеми минусами подобного состояния. Это, наверное, единственное, за что я благодарна Рейдену Броуду. Он дал мне толчок, чтобы увидеть мир иначе. Хотя он не перестал быть грязным, противным и отталкивающим, но эмоций я больше не боюсь. Я их принимаю, потому что, борясь с ними, создам очередную войну с собой. Это ещё одна слабость, которую мне помог увидеть Рейден Броуд. И в таком состоянии я крайне доступна для атаки со стороны окружающих меня людей, желающих забраться глубже. Увы, там ничего не изменилось. Сердца у меня как не было, так и нет. На его месте один пепел и темнота.

– Соскучился, сойдёт за объяснение? – он склоняется и целует меня в щёку. Не обжигает. Там теперь корочка. Я вся состою из заживающих корочек. Они не болят.

– Ты же знаешь, что я предпочитаю слышать правду хотя бы от тебя, – цокаю я.

– Мисс Лоу…

– Подойди ко мне через десять минут, – отмахиваюсь от Мавис, заинтересованно оглядывающей Уэйна. Конечно, для всех не новость, кто перед ними. Богатый. Красивый. Властный. Идеальный. Бабочка. До таких им не добраться, а я привлекаю их своей темнотой. Глупо так.

– Оу, Круэлла снова в деле. Снимаешь шкурки далматинцев одну за другой, – хмыкает Уэйн.

– Конечно, обожаю ощущение горячей крови под моими ногтями. А затем поджарю их на вертеле.

Он смеётся от моего ответа.

– Узнаю тебя. Я прилетел в город на некоторое время. Мой проект на Аляске провалился, и я загорелся другой идеей, как обычно. Прилетел раньше отца, он с Рокси в Вашингтоне. Они вернутся завтра вечером, вот я и решил обогнать их. Скучно стало.

Передвижения Мертона мне не нравятся. Сначала отправился в Нью-Йорк с загадочными делами, теперь в Вашингтон. Последнее место меня пугает. До сих пор пугает, какой бы стервой я ни была, но там сосредоточены мои враги. Они ждут моего очередного шага, и я пока терплю их, как и они меня. Надеюсь, что Мертон не решил нарушить мирный договор между нами, пока я не подготовлю всё для побега с сестрой.

– Понятно. И ты думаешь, что я помогу тебе справиться со скукой? – интересуюсь я.

– Нет, я думаю, что мы можем поскучать вместе, как там, месяц назад.

Я ощущаю, как пальцы Уэйна дотрагиваются до моих, ледяных. Не обжигает. Ничего не чувствую. Но мне это до сих пор не нравится. Мужчины. От них столько проблем.

– Сейчас у меня нет времени, Уэйн. Видишь же, какие у нас сложности, и мне нужно решить их до возвращения Роксборро, иначе он мне голову оторвёт. От моей скуки много мошек подохло за эти два дня, – кладу руки на талию и пожимаю плечами, указывая на постоянно бегающих мимо нас сотрудников и на их затравленные взгляды, направленные на меня.

– А если я принесу обед прямо сюда? Убью двух зайцев. Покормлю тебя и не дам погибнуть от голода, как и сам немного остыну. Не против?

– Неплохая идея. В три я свободна. Двадцать минут в твоём распоряжении, – говоря, киваю ему, и Уэйн довольно улыбается.

– Отлично. Я буду на твоём этаже в три часа. С вкусным обедом и со своей скукой, – подмигивая, он идёт спиной.

– Прекрасное дополнение к вынужденному приёму пищи, – склоняю голову набок. Я флиртую с ним. Почему нет? Старая Шайди Лоу умерла в ту ночь. Теперь я новая, не боящаяся мужчин и их внимания. Раньше мне казалось это неправильным. Но ввиду изменений в своём теле, разуме и обстоятельствах, пора принять новые правила. Жить.

– Уэйн Уайлдер? Серьёзно? – Рядом со мной раздаётся скептический голос Тины, пока я смотрю на мужчину, которого пожирает взглядом весь женский, и не только он, персонал.

– У тебя есть по этому поводу сомнения? – усмехаюсь, поворачивая голову к ней.

Подруга закусывает нижнюю губу, прижимая к груди папку с отчётами, и пожимает плечами.

– Нет, но… ты уверена? Вроде бы не так много времени прошло, да и, вообще, ты всегда отвергала любое внимание мужчин. Что сейчас изменилось? По идее, ты должна быть более холодной, – шепчет она.

– Должна? Нет. Ошибаешься, Тина, я ничего и никому больше не должна. И не уверена, но это не умаляет того, что я имею право на собственные ошибки. Я выросла, а вместе со временем выросли и мои требования. Почему я не могу жить? Вот именно это я и должна делать. Я богата. Я красива. Меня боятся. Лучшего для окружающей зависти я пока придумать не могу.

Лицо Тины вытягивается от удивления.

– Я не узнаю тебя… ты меня прости, но кажется, что ты немного свихнулась. Из огня и снова в пламя. Зачем? Ему мстишь? Что-то пытаешься доказать? – недоумённо спрашивает она.

Хмыкаю и шумно вздыхаю.

– Меняю собственный сценарий поведения. И да, хочу доказать себе, что я заслуживаю больше, чем боль, жестокость и темнота. А что касается «мотылька», то времени прошло достаточно, чтобы принять все факты и перешагнуть через них. Ты, ожидала видеть меня сломленной, покинутой, брошенной, уязвлённой, как он, да? Нет, я такой радости вам не доставлю. Я сгорела, но, увы, уже очень давно. И раз уж я могу жить с пеплом вместо сердца, то мне не составит труда продолжать это делать. А сейчас работать, миссис Грир, – разворачиваясь, направляюсь в конференц-зал, где меня ожидают сгоревшие «бабочки».

Как только я появляюсь, все затихают. Мавис передаёт мне досье на каждого, и оно не так прекрасно, насколько я себя чувствую. Мне предпочтительнее падения. Оказывается, я люблю видеть, как ломаю жизни людей. Я обожаю это делать. И я именно та, кем меня обозвал Рейден Броуд. Я знаю, и мне не стыдно. Я буду убивать дальше.

– Итак, ввиду обстоятельств и нарушения исполнения ваших договоров, с этой минуты каждый из вас выплатит нашей корпорации неустойку, которая прописана в них мелким шрифтом. Конечно, вы его не заметили, и это понятно. Это маркетинговый ход, чтобы такие, как вы, решившие предать интересы «Роксборро Интерпрайзис», запомнили ту минуту, когда я ломаю ваши крылья. Выплаты должны поступить на счёт корпорации не позже завтрашнего дня. Все расчёты лежат перед вами. Агенты тоже участвуют в благотворительности и лишаются высоких ставок, раз не сумели удержать своих подопечных в банках. У меня для каждого из вас есть собственная крышка. И я её без зазрения совести дарю вам. Что касается дальнейшего вашего сотрудничества с нами, то это теперь под вопросом. Вы опускаетесь до низшего уровня, на месяц испытательного срока. Воскреснете – дорога будет снова сверкать перед вами. Нет, это не моя забота. Прежде чем открыть рот, насекомое должно знать, что не умеет разговаривать. Для этого у него есть дрессировщик. На этом я завершаю встречу. Горите, ведь вы именно этого так желали, – ударяю ладонями по столу, рассматривая каждое лицо, которое я знаю лично. Я помню все имена. Все явки. Все пароли. Все тайны. Все причины. И я наслаждаюсь их страхом быть мёртвыми букашками под моими ногами. Обожаю это чувство. Эту вонь смерти.

– Мавис, отправь в пиар-отдел требование об организации большого набора новых лиц. Мы проведём несколько кастингов по всему миру. Я требую предоставить свежую кровь и наших старых знакомых. Свяжись с «чёрным вороном» и пригласи его на встречу со мной завтра в шесть вечера в любой шикарный ресторан. Клиенты довольны? – нажимая на кнопку вызова лифта, поворачиваюсь к девушке, быстро записывающей в планшет мои требования.

– Да, но есть те, кто хотят всё же заполучить Рейдена Броуда, а вопрос с его агентом ещё не решён.

– Почему? Неужели, у нас в штате с этим проблемы? – недовольно цокаю.

– Да… многие агенты перегружены. Мы вызвали остальных из других офисов, и они категорически отказываются работать с мистером Броудом. Его рейтинг повышается вне зависимости от того, снимается он или же нет. Интерес к его личности очень быстро растёт. К тому же после утренней новости о том, что беременность его невесты была лишь шуткой, и, вероятно, из-за этого свадьба расторгнута, телефоны пиар-отдела разрываются. Число заявок увеличивается, но никто не хочет получать даже возросшие комиссионные. Мы не можем заставлять агентов работать с теми, с кем они не хотят. Это прописано в контрактах…

– Свадьба расторгнута? – только эти слова я вырываю из всего нудного словесного потока помощницы.

– Мы не знаем. Рейден Броуд не выходит на связь. Никакой конкретики нет, и его поведение безобразно, – тихо отвечает Мавис.

– Сколько ему предлагают за самую паршивую съёмку? – уточняю я.

– Полмиллиона, мисс Лоу. Самая высокая ставка за главную роль в одном из фильмов про супергероя дошла до десяти миллионов долларов. А также ему предлагают стать лицом семи благотворительных фондов, лучшие проходы по подиуму у главных модельеров мира в Париже и множество рекламных съёмок. Сейчас их около тридцати. Помимо этого, есть частные заказы на Рейдена Броуда от миллиардеров и даже от конкурирующих компаний, чтобы он посетил их вечеринки. В общей сложности, если Рейден Броуд вернётся с новым агентом, то его гонорар за год будет насчитывать около двадцати миллионов долларов, и это минимум.

Молча смотрю в распахнутые глаза Мавис и не могу поверить. Это рывок. Как бы я ни относилась к Рейдену Броуду, но тот факт, сколько корпорация заработает на одном человеке, меня восхищает. Этого я и добивалась. Значит, моя политика работает. Надо брать худших. Прекрасно.

– Вызови ко мне Волфа и немедленно, – резко разрушаю тишину, направляясь в кабинет.

Когда пьедестал займёт «мотылёк», Аарон будет разочарован, и не только он. Отказываться от таких денег очень глупо. Тем более отдавать золотую жилу – просто идиотизм. Значит, я буду доить своего «мотылька» так долго, как смогу. И это успех. Мой успех.

– Но, мисс Лоу, Салливан Волф в данный момент в отпуске. Он ведь работает с Крейком Адамсоном больше шести лет, и он…

Ударяю ладонью по стене. Мавис подпрыгивает и издаёт писк.

– С каких пор ты перестала слышать то, что я говорю? Делаю тебе первое предупреждение. После второго я тебя вышвырну, – мой голос режет моментально ставшее тяжёлым пространство между нами.

– Простите… я… да, конечно, – она исчезает из поля моего зрения.

Сажусь за стол и потираю виски. Вторая бессонная ночь в попытках наладить работу корпорации. И по результатам, мы практически выползли из летней спячки. Но сейчас меня волнует не это. Вхожу в систему отдела-распределения и ищу все предложения на имя Рейдена Броуда. Я быстро прикидываю, что Мавис не только не солгала, но и приуменьшила сумму, которую мы сможем получить за него.

Постукиваю ногтями по столу, обдумывая следующие ходы. У меня столько планов, и я все их исполню. Каждый. Мы станем ещё мощнее. Бизнес, и ничего личного. Больше нет чувств. Я их пережила, и меня это радует. Меня очень радует тот факт, что я могу спокойно смотреть на фотографии Рейдена Броуда, и внутри больше ничего не колышется, кроме желания, использовать его по полной.

Раздаётся стук в дверь, и я закрываю вкладку.

– Входите.

– Привет. Три часа. Я. Скука. И отличный обед, – в кабинете, улыбаясь своей шикарной и очень приятной улыбкой, появляется Уэйн.

– Как быстро пролетело время, – откидываясь в кресле, оглядываю его с ног до головы. Он чертовски красивый мужчина. О таких многие мечтают, а я могу иметь. Когда-то я думала об этом, как о чём-то недопустимом. Нет, я даже не думала об этом. Но такое ощущение, что я хочу теперь попробовать всё, до чего дотянутся мои когтистые лапки. Я хочу быть яркой вспышкой в глазах каждого, кто увидит меня. Почему я должна отказывать себе в удовольствиях, если они больше меня не пугают, верно?

– Мавис, пусть в мой кабинет принесут два бокала с водой и через пятнадцать минут кофе. Меня не беспокоить, – отпускаю кнопку на телефоне.

– Странный взгляд, Шай. Конечно, я хорош, но у меня ощущение, что ты подглядываешь в мои трусы, – смеясь, Уэйн передаёт мне пластиковый контейнер с салатом и приборы.

Я лишь приподнимаю уголок губ и рукой указываю ему на стул напротив стола.

– Итак, как долго ты будешь скучать в мире «мотыльков» и «бабочек»? – интересуюсь я.

– А сколько нужно? – он заигрывает со мной. Хотя я не помню времени, когда он этого не делал.

– Послезавтра вечером я свободна.

– Ты приглашаешь меня на свидание? Вау, неплохо на тебя подействовал немецкий воздух.

– Что ты хочешь, Уэйн? Мы всегда могли сказать друг другу многое, но сейчас ты скрываешь от меня что-то, и я бы хотела это знать. Надеюсь, здесь не примешаны никакие чувства, потому что они меня не интересуют, – покачиваясь в кресле, обхватываю губами помидор «черри» и затем жую его под пронзительным взглядом красивых глаз.

– После «мотылька» не интересуют или вообще?

– И до, и после. Я не изменила своим принципам. Никакого постоянного мужчины.

– У тебя до этого, вообще, не было мужчин, Шай.

– Ящик Пандоры открыт.

– Ты флиртуешь со мной, и я ещё жив. Надо же, думал, что меня поразит молния, или эти коготки вцепятся в мои глаза за то, что я тоже подглядываю под эту скучную блузку.

За последнее время я впервые смеюсь. Я это делала только с Рейденом, но сейчас могу позволить себе подобную роскошь, потому что мне просто смешно. Это так глупо и такой азарт. Мне хочется убивать их… каждого. Изводить их. Насиловать их мозги. Это жестоко. Я знаю, что со мной нечто страшное происходит, но останавливаться не желаю.

– Там ничего не отличается от того, что ты видел. Форма. Размеры. Цвет. Разве в этом смысл подглядывать? Нет. Смысл заключается в том, чтобы понять – по зубам ли то, что глубже. Намного глубже, – шепчу, придвигаясь ближе к столу.

Уэйн откладывает свой салат и делает то же самое.

– Шайди Лоу, ты меня шокируешь сегодня. Определённо мне нравится с тобой скучать.

Мы смотрим в глаза друг друга. Если во взгляде Уэйна полное восхищение, воодушевление и страсть, то в моих лишь жажда добиться своего. Скоро я исчезну и поэтому хочу взять от этой жизни всё, как и обзавестись достойной стеной, которая защитит меня и Скай, когда я начну войну.

Дверь кабинета распахивается, и Уэйн отодвигается.

– Мисс Лоу, простите… ваша вода, – смущённо мямлит Мавис, опуская глаза в пол, явно почувствовав подскочивший уровень тестостерона в моём кабинете. А почему нет?

– Спасибо, – прочищая горло, Уэйн делает большой глоток воды, пока я не свожу с него взгляда. Кончики его идеальных ушей немного покраснели, как и щёки. Никогда не замечала ничего особенного в мужчинах, а теперь столько интересных открытий.

Как только за Мавис закрывается дверь, я возвращаюсь к салату.

– Ты выглядишь ещё более смущённым, чем моя помощница, – замечаю я.

– Умеешь ты вселить уверенность в мужчину, Шай, – Уэйн давится листом салата, вызывая снисходительную улыбку на моём лице. Никаких чувств я при этом не испытываю, кроме постоянно крутящейся мысли о том, какие жертвы мне придётся принести для исполнения заветной цели. Если всё получится, то уже через месяц я смогу начать действовать. Мои банковские счета станут неимоверно высокими, а влиятельный кавалер сможет помочь мне избавиться от не менее значимого прошлого.

Мы едим в молчании. В полной тишине. Уэйн старается даже не смотреть на меня, а я вот не лишаю себя возможности изучать его, как букашку. Новую букашку в моей жизни. Да, это слишком невоспитанно так относиться к человеку, которого я могу даже назвать другом, но я изменилась и довольно сильно. Я больше не вижу людей вокруг себя, а только надоедливых, жалких мух. И сама выбираю, кого прихлопнуть, а кого подкормить. Власть. Её я никогда не потеряю.

Мавис приносит нам кофе и забирает пустые пластиковые тарелки.

– Значит, послезавтра вечером? – уточняет Уэйн.

– Значит, послезавтра вечером. У меня. В девять. Я не люблю, когда опаздывают, – сухо отвечаю ему.

– Чувствую себя так, словно ты начнёшь отчитывать меня, Шай, за какие-то промахи, совершённые в школе, – усмехается он, поднимаясь со стула.

– Посмотрим.

– Я позвоню тебе или приду сюда завтра. Ты не против?

– Нет. Найдёшь меня где-нибудь.

– Зато не буду скучать.

– И да, Уэйн, это зелёный свет, чтобы ты понимал чётко, что я хочу от тебя. А вот что ты хочешь получить от меня, я услышу послезавтра. Мне нужна ясность. Кристальная ясность, на иное я не соглашусь, – предупреждаю я.

– Чёрт, Шай, ты мне как будто контракт какой-то предлагаешь…

– Я тебя не держу, Уэйн. Но, запомни, я контролирую всю ситуацию, как и имею власть над тобой. Другое мне неинтересно. До скорого. Мне нужно работать, – опускаю голову, щёлкая мышкой.

Он хочет что-то ответить, возмутиться, но моя теория работает. Мужчины всегда слушают меня и делают так, как хочу я. Был только один, который смог добиться контроля надо мной и такого больше не повторится. Никогда. Власть – единственное, от чего я не откажусь ни при каких условиях, иначе умру. Действительно, погибну внутри.