Читать книгу Развод. Чужое счастье - Лира Кац - Страница 7

Оба мужчины как по команде неприязненно посмотрели на медсестру.

– Оставьте нас.

Она поднялась и, не отводя от говорящего прямого взгляда, гордо заявила:

– Меня нанял сам Литовцев-старший. Полагаю, нет нужды напоминать вам, кто это? По-моему, Вам дали чёткие инструкции на этот счёт.. Я вам не подчиняюсь, но выйду, моей подопечной лучше не нервничать. После пересадки сердца её волновать нельзя.

Сказала с таким нажимом, а я удивлённо посмотрела на хмурое лицо одного из мужчин. Они же врачи, судя по бейджикам, как она может так разговаривать с врачами, и кому, как не им знать о моем положении?

Вышла. В палате даже светлее стало.

– Замечательно, теперь осмотрим Вас. – в руке он держал планшет с прикреплёнными к нему бумагами. Черканул ручкой и подошёл ближе, откладывая его на тумбочку.

– Как Вы себя чувствуете? Скоро Вам снизят дозу обезболивающего, если будет сильно болеть, то вызывайте медсестру. Она придёт с уколом, либо с таблетками.

Откинув простынь, они оба осмотрели моё тело, переговариваясь между собой короткими фразами, наполненными терминами. Стыд я в какой-то момент чувствовать перестала. Они ведь врачи.

– На бедре пластическую операцию проведём первой. – говорил один другому. – Живот, в принципе, через два года, полостная прошла успешно, но нужно…

– Разве мне можно после пересадки сердца? – высохшими губами еле слышно произнесла я. Один из них явно пластический хирург, и кто вообще решил, что ей это нужно?

Оба переглянулись друг на друга и второй вдруг хлопнул по спинке рядом стоящего стула. От неожиданности я вздрогнула, дёрнулась за простыней, чтобы прикрыться.

– Я не могу так.

– Кристина Егоровна, Вашу будущую пластическую операцию оплатили, но я считаю, что говорить об этом ещё рано, действительно, после такого сложного оперативного вмешательства нужно ещё год наблюдаться у специалиста, и потом, если не будет противопоказаний… За вами будет закреплена медсестра, я уже выдал ей назначение. А сиделка… – он оглянулся на второго. – будьте с ней осторожны, она не сотрудник клиники. Все просьбы лучше обозначать медперсоналу.

В этот момент дверь открылась и женщина, сидевшая со мной с момента, как я очнулась, вошла царственной походкой в палату. Окинула взглядом присутствующих.

– Я зайду после ужина, Кристина Егоровна, на вечернем обходе.

– Готовьте документы на перевод. Необходимо перевезти мою подопечную до ужина. – женщина требовательно перебила его.

– Так нельзя. Ей необходимо оставаться здесь!

– Вы плохо расслышали? Выполняйте.

– Что происходит? – пока эти двое испепеляли друга друга взглядами, я абсолютно ничего не понимала. Кроме одного. Они буквально ненавидели друг друга и уступать никто не хотел.

– Вас хотят увести, но нельзя этого делать, как минимум месяц после такой операции ещё нужно находится под присмотром врачей. – он не спускает глаз с сиделки, а говорит мне.

– В доме оборудована медицинская палата, там лучшие аппараты. Это приказ, а приказы не обсуждаются. – она уверенно подошла ближе. – Готовьте на перевозку.

– Я никуда не поеду. В каком доме что приготовлено? Я снимаю квартиру, у меня нет дома.

– В доме Литовцевых.

– Вас нанял Андрей Владимирович?

Почему вдруг человек, который оставил меня без работы, выгнал из ресторана, приказав охране вынести меня, теперь устраивать в своём доме палату для меня?

– Я не поеду. Моё согласие ведь требуется?

– Вы не можете сейчас рационально мыслить, за вас полностью отвечаю и решаю я. – она встала, гордо выпрямившись у моей кровати.

– Я отказываюсь. – твёрдо повторила я. Всё моё естество противилось тому, что меня хотят увезти к этому человеку. Да он ненавидит меня, считает, я срывала его выборы, считает, что я имела связь с водителем мамы, Господи, да они выкинули меня из своей жизни, а теперь возвращают?

– Вы услышали? – холодный голос врача раздался словно издалека. – пациентка не дала своего согласия.

– Я имею права на это разрешение! – последнее, что я услышала чётко, пытаясь приподнять голову, я резко опустилась обратно на подушку.

Закружилась голова и появилась тошнота. Женщина потянулась ко мне. Отвратительное чувство желчи во рту и я испуганно дёрнула рукой, больно выдрав иглу капельницы из катетера.

– Что вы делаете? Выйдите! – врач развернул её за плечи и оттолкнул в сторону. – Я должен буду доложить, что Вы пытались навредить пациентке.

– Что? Она сама это сделала! Сама! Я ни в чем не виновата!

– Уверен, камера покажет обратное. – он вытолкнул женщину в коридор.

Головокружение едва прошло, и я попыталась вступиться за неё.

– Она ни в чем…

– Виновата. Так лучше, поверьте мне, Кристина. Я так понимаю, мне оформлять отказ от перевода?

Киваю ему. В доме отца моего бывшего мужа мне делать нечего. Это даже звучит смешно. Зачем я ему?

Минут через десять завибрировал телефон лежащий на тумбочке, пока я его нашарила одной рукой, включила экран и обомлела. С неизвестного номера было доставлено сообщение:

“Откажешься и твоя сестра перестанет нуждаться в помощи”

Это угроза? Меня буквально затрясло в ознобе. Так страшно мне ещё никогда не было. Маруся у него? Первым порывом было позвать врача, который буквально отбил меня у этой навязчивой сиделки, а потом я  подумала о Марусе. А если он врёт?

Дрожащими пальцами нашла номер её врача.

– Леонид Иванович, здравствуйте, это Кристина, сестра Маруси. – я прокашлялась. – Я хотела узнать, как моя сестра?

– Кристиночка, здравствуйте, я вас узнал, да. Как вы? Ваш муж говорил, вы попали в больницу, поэтому не могли навещать Марию. Что-то серьёзное?

– Нет. – не стоит ему знать о моих проблемах. – Я хотела узнать о Марусе.

– А с ней всё хорошо. Её забрали две недели назад, увезли в Израиль, у неё большие шансы на…

– Куда увезли? – перебила его. – Куда? Кто её увёз?

– Ваша свекровь. Литовцева Мария Ивановна.

Мать моего мужа…

Она тоже замешана во всем этом?

Что же делать?

Её номер оказался вне зоны действия сети. Я смотрела на телефон со слезами на глазах. Остался последний, кому я могла позвонить.

Кирилл.

И я не хочу верить, что его мать причинит вред Кристине, если я вдруг откажусь ехать в дом Литовцева-старшего.