Читать книгу Враги поневоле - Лисс Захаров - Страница 3

Итан сидел в баре и напивался. Он боялся идти домой. Боялся тишины. Боялся собственного сына. Был Кристмасский вечер, все спешили к семьям, только ему и еще нескольким заблудившимся в этой жизни некуда было идти.

– Итан, иди домой. Все равно бар скоро закроется.

– Вот тогда и пойду – равнодушно сказал он. Сказать кому – его бы засмеяли – Начальник управления по борьбе с терроризмом боялся собственного ребенка. Он много чего видел в жизни – кровь, смерть, повстанцев, которые взрывали не только себя, но и невинных людей, он мог вломиться в горящий дом, вправить открытый перелом и ввязаться в драку с шестью бандитами, но он боялся зеленых глаз сына. Который ничего не скажет, ничего не спросит, просто посмотрит и уйдет в свою комнату.

– Надо было соседке позвонить, чтоб ребенка к себе забрала, он поленился. Кевину было 3 года. Врач сказал, что со временем он забудет, но он не забыл. И с тех пор его стали называть Кейси – по инициалам двух имен. Он помнил, как в дом ворвались чужие люди и как мать вцепилась в него, а чужие люди разнимали их. Наконец мать увели. Кейси орал, не переставая, две недели, его накачивали снотворным и успокаивающим. Когда он видел отца, то прятался он него под кровать. За это он винил себя. Пока он работал и днями не бывал дома, мать связалась с сопротивлением. Он выпил еще стопку, наверное, с тех пор и начался разлад. Дедушки и бабушки его настолько избаловали, что любое покушение на его устоявшуюся жизнь считалось чуть ли не преступлением. Когда их не стало, он вернулся жить в дом и выбрал себе самую маленькую комнату. Подарков от меня не принимал ни в каком виде. Не у многих сейчас есть возможность жить в своем доме с садом, но Кейси этого не ценил, воспринимал как должное. В школе хорошо учился. Меня пригласили рассказать про профессию и Кейси прогулял школу – сказал, ты меня позоришь.

– А по-мужски учить не пробовал? – спросил один из собутыльников.

– Пробовал, а что толку. Поругались с ним на тему политики. Он такой – любого до белого каления доведет. Я слегка по челюсти двинул. Он упал. На журнальный столик. Стеклянный. Шрам от разбитого виска и по щеке остался. Стеклом нерв порезало. Лучшие врачи, косметологи, не помогло, а когда я вернулся с задания, он сидел в очках и сказал, что правый глаз почти ничего не видит. Слышит плохо.

Перестал рисовать и вообще потерял интерес к жизни. Я бы для него наизнанку вывернулся, а он ни в какую, и общаться не хочет. Застал как-то его с девушкой. Даже слова не сказал, зато он на другой день заявил – что я порчу ему жизнь и девушки у него теперь нет – все тебя боятся. На день рождения флаер подарил последней разработки. Так в гараже и стоит.

– Чем любит заниматься?

– Понятия не имею. В основном курит и в саду на качелях качается.

– Нервное.

– Я знаю, а что толку. В школе были военные сборы, на другой день из госпиталя позвонили. Сказал сержанту – чего ты орешь, я и так тебя слышу. На этом служба закончилась. Сейчас в универе учится, даже не знаю в каком. Спросить страшно.

– Слушай, сейчас Кристмас, попробуй поговорить с ним – бармен дал ему подарочный пакет – там Бейлис, шоколад, горячий шоколад. Только сначала сам выпей – он протянул антидот. Итан поблагодарил, расплатился и медленно пошел домой. Войдя в дом, он увидел, что Кейси с ногами сидит на диване и смеется.

Смотрит старые фильмы – догадался Итан. Кейси одним глотком допил какао, выключил телевизор и хотел пройти к себе.

– Подожди, остановил его отец. – Сегодня все-таки праздник. Давай посидим вместе. Я кое-что вкусненького принес.

Кейси посмотрел на него, но ничего не сказал и за 2 минуты успел сервировать столик, поставил Бейлис и 2 рюмки, появился сыр из холодильника, и потом принес 2 кружки с горячим шоколадом.

Итан посмотрел на сына – мамашина копия, но ничего не поделаешь. Длинные рыжие волосы и зеленые глаза, в которых можно утонуть, как в болоте. Они выпили Бейлиса, потом Кейси спросил

– Бумаги подпишешь?

– Какие?

– Я хочу жить в общежитии при университете, они сказали, что у меня есть дом.

– У тебя действительно есть дом.

– Ты подпишешь?

– Да. Но мне не хотелось, чтоб ты переезжал. Дом без тебя придет в упадок.

Кейси пожал плечами, налил еще рюмку Бейлиса и выпил.

– И еще – я бы хотел поменять пол.

Итан подавился.

– Зачем?

– Я что – похож на мужика?

– Красивый пацан – да. Начни качаться понемногу.

– Я всегда буду таким тощим.

– Мяса больше ешь и вообще – нормально питайся, в вашей столовой… Итан заткнулся. – Если ты хочешь – я все подпишу и оплачу. Что сказали врачи?

– Сказали, что операция может не помочь, придется искусственный глаз вставлять.

– Черт, я не думал…

– Большой круг профессий для меня закрыт.

– Я могу тебя к себе устроить.

– Кем – палачом в подвал?

– Дался тебе подвал, можешь в командном центре работать или с компьютером.

– Не уверен, туда отбор серьезный.

– Ну так и ты вроде тоже… лучше скажи, на кой хрен тебе пол менять. Кто надоумил?

– Нет, я сам хочу.

– У тебя кто-нибудь есть?

– Да. Есть мужчина, который меня любит, но мы не можем быть вместе. Сейчас ты скажешь, что он меня использует и все такое…

– Скажу и всю жизнь этого мужика по пикселам разберу. Кейси, не уходи, сядь. Он потянул сына обратно на диван. – В политике ты не разбираешься и вероятно считаешь, что повстанцы правы, хрен с ними. Но ты мой сын и тебя могут использовать, ты про это когда-нибудь думал?

– Не очень, тебе всюду заговоры мерещатся.

– Я старше тебя и знаю жизнь, вернее, изнанку жизни, и как оно бывает. Включая шантаж. Можешь мне не верить, но ты придешь к своему возлюбленному и скажешь, что отец отказался подписать документы и посмотри, как он прореагирует. Кстати, на кого ты хоть учишься, я до сих пор не знаю.

– На технолога. Он налил и выпил еще рюмку Бейлиса. Потом снял очки и протер глаза.

– Я устал так жить – со вздохом сказал Кейси. – В универе меня просто терпят. Есть несколько друзей, но остальные стараются не трогать, потому что папа у меня работает там – он показал пальцем на потолок. Учителя не ставят плохих оценок. Девушки общаются со мной, только если им чего-нибудь от меня надо.

– Ты же хотел переехать.

– Да. Думал, что буду ближе к другим. Думал, что Грег меня по-настоящему любит, пока ты не открыл глаза. Вернее, я и так знал, до этого, но от этого только больнее. Почему ты меня не убил?

– Ты что? С ума сошел, Кейси?

– Нет, просто мне неоднократно казалось, что еще немного и ты меня…

– Ну что ты, у меня никогда даже мысли не возникало. Я все время думал, чтобы тебе понравилось, чтоб ты не отталкивал меня и мои подарки.

– У меня в комнате кондишен сломался.

– И где ты спал?

– Здесь, на диване.

– Пошли ко мне в спальню – там теплее.

– Пошли. Только сначала я пойду покурю.

– Бросал бы ты это дело.

– Жизнь такая.

Кейси вышел, а Итан достал телефон и стал вбивать данные Грега и очень быстро получил ответ, что он не тот, за кого себя выдает. Потом позвонил паре друзей, поздравил с праздником, мимолетом намекнул, что неплохо бы кое-кого допросить с пристрастием.

Кейси вернулся замерзший. От него воняло куревом, но он был довольный.

Они пошли в спальню отца. Кейси так и остался в теплом костюме и носках, залез под одеяло. Итан даже не думая, положил на него руку и притянул к себе.

– Ой, так больно – сказал Кейси. Итан убрал руку ниже. Вдруг Кейси повернулся к нему

– Ты меня хочешь?

– В смысле?

– В смысле секса.

– Нет, просто хочу, чтоб ты согрелся.

Потом он спал в кровати отца под толстым одеялом. Итан слушал его дыхание и боялся, что с ним может чего-нибудь случиться.

На другой день пошел снег, отец звонил ремонтникам, попутно узнал, что помещение, которое снимал Грег, было взорвано. Итан не знал, что делать. Он готовил обед и сердце все сильнее и сильнее колотилось. Когда ремонтники ушли, он пошел к Кейси и прямо спросил – состоит ли тот в сопротивлении или каких-нибудь других группировках.

Кейси не знал, что сказать.

– Можешь молчать – сказал Итан, но если твое имя всплывет, допрашивать тебя буду не я.

– Наркотики?

– Одни из многих средств.

Они сидели за столом и было видно, что Кейси давился обедом – ему было страшно.

– Я никогда не думал…

– О чем?

– О том, что меня могут втянуть куда-то.

– А должен был. По крайней мере понять, что если у тебя отец работает в главной конторе, то вокруг тебя вполне могут быть заинтересованные люди. И кто тебя откровенно не любит и презирает, возможно честнее, чем твои друзья.

Кейси положил ложку. В глазах стояли слезы.

– Тебя кто-нибудь расспрашивал про нашу жизнь или где я работаю, или твои предпочтения?

– Нет – Кейси покрутил головой.

– Тебе понравились ласки мужчины.

– Да, он был первый, а потом мы с ним разговаривали про жизнь и как вообще жить. Тогда я решил поменять пол. Мне с ним было хорошо.

– А пока тебе было с ним хорошо, он выспрашивал твое мнение, какие-то случаи из жизни или подводил тебя к тому, что ты сам рассказал, и даже не вспомнишь что.

– Похоже на то.

– Бери ложку. Доедай

– Меня сейчас вырвет, -Кейси сбежал в туалет. Заперся и сидел минут 20. Потом появился заплаканный. Итан успел убрать со стола и налил ему чаю.

– Пей, лучше станет.

– Я не предатель, пап.

– Если тебе понравился секс с мужчиной, могу договориться.

– Не секс. Просто как он прикасался ко мне, к волосам, гладил меня.

– А когда я прикасаюсь к тебе – ты готов вырваться и сбежать, как будто я мерзкая жаба.

– Что случилось с мамой?

– Умерла.

– Пап?

– Это правда. Тяжелая беременность, потом роды, потом послеродовая депрессия. Я делал все, что мог – лучшие врачи, няньки, уход. Она стала поправляться и не знаю как, ее втянули в банду повстанцев. Она тебя с собой брала, только ты этого скорее всего не помнишь. Когда за ней пришли, она не хотела тебя отдавать. Мы потом анализировали ситуацию и было б лучше, если группа захвата взяла тебя с собой, чем так силой раздирать. Когда ее допрашивали, я понял, что она половину реальности не отличает от сказки, которая у нее в голове. Я думал, это у нее прошло. Врач сказал, что уход от реальности. Она перестала есть, следить за собой. Сколько можно, поддерживали искусственно жизнь, пока врач не сказал мне – отпусти ее, лучше уже не будет. А вот сын – неврастеник ее стараниями. Ты все время плакал, даже объяснить не мог почему. Я велел поставить кровать на улице и гамак повесить и когда была хорошая погода, ты там спал, под вишнями. Я в тебе видел жену – ты ее копия. Тебя немного подстричь – и девки висеть будут. Кейси всхлипнул. Потом они пошли на диван и смотрели старое кино. Когда отец наконец сказал

– Одевайся, за нами сейчас заедут.

Он видел, как боится сын, но довести его надо было до конца.

Они сели в флаер. Потом Кейси сидел в кабинете допросов и пил фанту, отвечал на какие-то вопросы. Потом его провели в саму пыточную комнату. Мужчина сказал – иди в туалет, и переоденься в рубашку, 3 минуты. Кейси затрясло. Но он успел уложиться вовремя. – Иди ложись – его подтолкнули к креслу.

Не успел он лечь, как руки были привязаны, потом ноги, потом его накрыли одеялом. Врач прикреплял датчики, попутно спрашивали про болезни и аллергию на лекарства. Потом подключили систему и поставили капельницу. К нему подошел мужчина в черном.

– Сейчас тебе сделаю укол, это не больно, возможно неприятно, но терпимо. Потом ты просто расслабишься и будешь отвечать на вопросы. И не смотри сюда. Он ввел в систему раствор. Боль резанула в горло, потом растеклась по груди. Как он кричал, Кейси уже не помнил. Очнулся он, когда в комнате было много народу, был отец, какие-то врачи. Все смотрели снимки и только потом заметили, что Кейси в сознании.

– Где болит? – спросил отец.

– Ты все это подстроил, сучий потрох!

– Нет. Покажи, где болит.

Кейси показал на грудь и все опять уставились на снимок

– Такого не может быть.

– Но ведь есть…

– Кейси, послушай хоть раз без истерик. Я ничего не подстраивал. Но думаю, что из-за того, что ты пил фанту, лекарство сработало по-другому и тебе было больно. Не это главное. Ты помнишь, когда тебе последний раз делали уколы?

– Нет. Наверное, тогда в школе.

Отец повернулся

– Быстро подняли документы и врачей, кто там был.

– А что…

– У тебя в груди игла осталась от шприца.

– Врешь.

– Нет – можешь посмотреть снимок. Когда ты стал кричать от боли, чего не должно было случиться, сразу провели диагностику и под определенным углом рассмотрели что-то инородное.

– Я два года ходил с иголкой в груди?

– Похоже, что так. Не это главное. Похоже, что игла проткнула сердце.

– Ты или врешь, или фантастика.

– Фото тебя убедят?

– Подделка.

– Это не подделка – сказал врач и показал ему снимок грудной клетки.

– Вы хотите меня убить – тихо сказал он.

– Нет. Я хочу, чтоб ты жил долго и счастливо, но сначала нужно потерпеть, малыш.

Я тебе говорил, что у нас есть специально обученные люди, ты можешь выбрать – он протянул планшет Кейси. Кейси смотрел на разных мужиков, читал характеристики, но не знал кого выбрать. Потом убрал тех, кому за 30, потом толстых и с татуировками. Все равно их было много. Очень много. Глаза начинали закрываться.

– Кейси, я попробую сам подобрать под твой вкус, не понравится, потом поменяешь. Сейчас послушай – тебе вскроют грудь, уберут иглу, если не получится, есть другой способ. Шрам на груди будет маленький, заживет быстро. Потом я договорился с врачами – слышишь меня? – тебе сделают операцию на глаза. Левый глаз будет видеть 100%, правый – как получится, у тебя нерв задет. Спи, ребенок. Он поцеловал его в лоб, потом обнял и отпустил. Кейси забрали в операционную.

Итан пошел к себе в кабинет. Покопался в вещах Кейси, выудил пачку сигарет и закурил. Дошутился. Любая игра с ним кончалась кошмаром, но чтоб настолько.

Он смотрел на планшет и думал кого выбрать, с кем бы из них Кейси почувствовал себя уютно. Подумал и позвал психиатра.

Психиатр подхватил вторую сигарету, и они открыли окно.

– Я думаю, вот этого – сказал врач. Кейси его выбросил, потому что ему больше 30.

– Почему?

– Волевое лицо, тренированный. Сможет доставить удовольствие в постели, сможет защитить от кого угодно.

– Что у него за блажь появилась стать девочкой?

– Не хватает тактильного контакта, ты его когда последний раз обнимал?

– Если не считая сейчас, не помню.

– Ну вот…

– Да его попробуй обними – это же дикобраз натуральный.

– Ему хочется, чтоб его любили. Отсюда и мужчина первый попавшийся и желание изменить пол – поработает немного – пройдет все это.

– Да, может думать начнет, что не все кругом заботливые и ласковые. Кстати, это моя правая рука последние несколько лет. Зовут Вирджил Томас. Позови его, я пока проверю как операция.

– Вирджил Томас. Поступаешь в распоряжение Кейси, когда очнется. Будешь ему нянькой, отцом, любовником – все что он захочет.

– Понятно.

– У тебя были такие задания?

– Да сэр. Можно, чтоб меня звали Том?

– Как договоришься. Понимаешь, мой сын умный и одинокий. Он разбирается в своей специальности, потом какой-то узкий круг того, чего он читает и, наверное, на этом все. В остальном он может вести себя как ребенок.

– Сколько ему сейчас?

– 19.

– Я бы дал намного меньше.

– Он практически ничего не ест, я бы хотел, чтоб он хоть немного начал заниматься спортом – гулять или качаться и поменьше курить. Меня часто не бывает дома – так что постарайся быть вместо меня и с учебой еще разобраться надо – вот где змеиное гнездо.

– Данные на католический университет и что там происходит – сказал Итан в спикерфон.

– Его перевезли в другую операционную. Обследуют голову, потом решат, как делать операцию на глаза.

– Что у него?

– Упал. Правый глаз почти ничего не видит, слух, вроде, восстанавливается, а мне все некогда было сыном заняться.

Он стал читать данные на университет.

– А он там еще жить хотел – хмыкнул Итан. – у нас в гараже новый флаер стоит – почисть его от пыли и поставь вооружение. Тебе записать какое?

– Я знаю.

– Уже хорошо. Готовить умеешь?

– Да, не как в ресторане, но голодный не будет.

– Все. Мальчика на операцию увезли. Это 10 минут.

– Университет окружить. Кто будет бежать – стрелять снотворным и к нам в подвал.

Остальных допросить с пристрастием, преподавателей особенно, да, именно Хадсон – что он им там втирал?

Итан повернулся в Тому

– Я давно хотел запретить эти университеты. Пусть дети учатся онлайн, соответственно утвержденной нами программе. И если мой сын техник, то философия ему точно не нужна.

– А как же студенческое братство, дружба, всякие совместные проекты, пьянки наконец?

– Вот его и научили. За полгода такой хрени набрался, диву даешься – откуда? Оказывается в универах окопались. Так, пошли на моего мальчика посмотрим.

Они пошли по коридору, спустились на лифте, подошли к палате. Кейси дремал. На правой стороне лица отчетливо был виден шрам. Итан подошел к нему и потрогал за руку.

– Па, мне такой сон снился, кошмар какой-то.

– Хорошо, что это только сон. Это Том, он тебе как компаньон будет. Посмотри на меня – ты меня видишь?

– Да.

Итан поцеловал его в щеку. Поживешь пока дома, обучение будет через сеть, Том за тобой присмотрит.

– Я вроде взрослый. А универ?

– Видишь ли, его временно закроют.

– А правду?

– Правду? Хорошо. Там окопался целый клан сопротивления. Профессора промывали вам мозги не тем, чем нужно, многие поддались влиянию.

– То-то я почувствовал, что что-то не так, но не хотел спорить со старшими и более умными и, если другие это принимали, почему бы нет.

– Скажи мне об этом раньше, не было бы сегодняшнего скандала. Неизвестно чему тебя там учили. Вы с Томом выберете новую программу, и ты можешь слетать куда-нибудь отдохнуть – все равно учеба через интернет. У меня сейчас будет много работы.

– Выбивать информацию?

– Да нет. Записывать кто кого быстрее сдаст, чтоб попасть под амнистию. Не лезь в это дело.

– А если нам дом сожгут?

– Не сожгут, я прослежу. Ты как сам вообще?

– Не знаю. Холодно, хочется спать и есть, и забываю, что больше не надо очки поправлять.

– Я на твой счет денег перевел, купи себе чего хочешь, пару дней дома побудешь, а потом езжай отдыхай. Мне пора. Итан поцеловал сына и убежал.

Только в кабинете он перевел дух. Первая часть плана удалась.

За университет он принялся не по-детски и скоро выяснилось, что там окопалось несколько группировок, с далеко идущими планами на его сына.

– А мой мальчик хотел в вашем общежитии жить – с горечью сказал Итан, подписывая документы на смертную казнь профессорам и прочим вольнодумцам.

Дома Кейси наводил порядок, потом выбирал курсы и наконец написал отцу что надо для того, чтоб работать в вашей конторе. Итан посчитал, что это счастливейший день в его жизни. Ему тут же предоставили план и где он может брать курсы, а когда со здоровьем будет совсем хорошо, может приходить и вникать в работу. Том предложил острова.

– Там тепло, а ты все время мерзнешь. И вещей много не надо, а самое главное – там вместо пола – стекло толстое и можно рыб разглядывать или кораллы.

– А акулы?

– От них специальная загородка – и решетка, и сеть, не перепрыгнут.

– Том, что это было? Отец хотел меня в свой подвал загнать.

– Ну, в общем-то, да и прогнать по всей процедуре начиная с ареста. Психологи решили или ты сломаешься окончательно или наоборот, будешь более закаленным. Как всегда, все пошло не по плану.

– Да. Охрана с врачами не осматривала. Потом при допросе спрашивали только про универ, ни имени, ни где живешь, никаких вопросов с подковырками.

– Бодяга началась до твоего рассказа. Детки разъехались на каникулы и рассказали своим родителям такое, что несколько человек нам позвонили и попросили разобраться. Тогда решили побыстрее допросить тебя, упростив процедуру. Ты, видно, и сам понял, что там не чисто.

– Да. Было подозрение.

– Вместо того, чтоб в себе держали или чужих слушать, надо было к отцу бежать.

– Я не знал и у нас с ним были плохие отношения.

– А сейчас?

– Наверное нейтральные.

– Потом решили вернуться обратно, чтоб продолжить тебя пугать. В том составе, что тебе ввели, было немного успокаивающего, тебе не могло быть больно, а приборы зафиксировали острую сердечную недостаточность. Это не мы тебя, это ты нас напугал. Особенно когда нашли внутри инородное тело. Отец все документы поднял и на того сержанта, и врачей, которые медпомощь оказывали, и не заметили, как иглу потеряли. Поскольку вытащили без последствий, решили, пока ты спишь, заодно и голову обследовать. Итан сказал, что искусственный глаз всегда успеют поставить. Кстати, слух восстановился?

– Похоже на то.

– Кейси, отец тебя очень любит, может быть даже чересчур, но он не знает как к тебе подступиться. Любое его действие ты расцениваешь как покушение на тебя.

– Может быть так оно и было?

– Нет, просто несчастный случай, это бывает в семье.

– А у тебя было?

– Много. Мать подстригала, я дернулся, она мне чуть ножницами глаз не выколола. Потом отец кастрюлю супа наварил, когда повернулся ее на стол поставить, на его пути я был, с голой спиной, со стола сухарики таскал. Ожоговым центром кончилось. Отец локти кусал.

– Тебе повезло с родителями – Кейси вздохнул.

– Тебе тоже. Ты красивый, как мама, и умный как отец. О таком отце можно только мечтать, просто в жизни не все получается гладко.

– Согласен.

Лагуна была чудесная. 12 домишек, в стиле бунгало, тропинка из тростника, ведущая на берег к бару и буфету. Кейси дорвался до отдыха. Плавал в заливе, ел, сколько влезет, поспал на ветру под зонтом, потом опять плавал, ел, пил и ни о чем не думал. Вечером попросил Тома высушить волосы феном. Том посмотрел на него и сказал

– Ты все-таки обгорел. Ложись, я тебя кремом намажу. Кейси стащил мокрые плавки и завалился на кровать. Через несколько минут он спал. Так прошло несколько дней. Он даже смог немного нормально поговорить с отцом без привычных подколок. Вечером подул холодный бриз. Кейси замерз и пошел в домик. Хотелось курить. Но здесь было нельзя. Том поменял ему патч на новый и обнял. Кейси затрясло еще больше. Том был теплый и уютный, от него жар расходился кругами и обволакивал.

– Пойдем в постель? – предложил Том.

– Пойдем – думая о своем сказал Кейси. -А почему рыб нет?

Под полом была только темная вода и подсветка.

Он выключил подсветку.

– Неприятно.

Потом залез в большую кровать с пушистым теплым одеялом и прижался к Тому, как к грелке. Ночью он проснулся от ударов. Он не мог понять откуда раздается это «бум». Он вылез из-под одеяла, надел шорты и майку и включил подсветку. Под полом творилось что-то невообразимое. Рыбы стремились проломить стеклянный пол. Он слышал крики вдалеке и потом услышал это бум рядом с собой

– Акула пыталась проломить стекло.

– Выключи подсветку – сказал Том и иди на кровать.

– У меня флаер с пульта управляется. Сейчас подлетит и улетим. Он открыл дверь. В свете гигантской луны он увидел, как мимо проплыла акула с ногой в зубах. Потом что-то огромное вынырнуло и проломило дорожку из бамбука.

– Там же воды по колено – прошептал Кейси.

Под полом проплыла рыбешка, держа во рту детскую руку. Кейси медленно сползал около открытой двери. Том затащил его в дом, закрыл дверь на хлипкий засов и бум раздалось около двери. Из пролома показалась акулья морда. Том задвинул дверь комодом. Рыбы атаковали снизу, домик трясся. Сколько это продолжалось, никто не заметил, только когда рассвело Том услышал приглушенный грохот – похоже на глубинные бомбы. Он пытался привести Кейси в чувство, включая зверские армейские методы – не помогло. После раненых, которым была нужна срочная медицинская помощь в госпиталь отправили и его. Итан затащил Тома в кабинет и несколько раз ощутимо врезал