Читать книгу Истинный – не истинный. Омегаверс - Лисс Захаров - Страница 3

Дин приехал к брату в отпуск. Он все еще надеялся найти своего истинного. Омеги у него были и даже беты и альфы, но он надеялся найти своего омежку. Тогда мир перевернется, днем засияют звезды и они станут одним целым. А потом большой дом, дети, сад, собака, кошки, соседи. Иногда ему снилась такая идилия, но просыпался он опять в казарме, где все друг друга давно знали и стали вот такими вот половинками. Редко у кого был свой истинный. С его работой редко доживали до тридцати, а потом уходили на руководящую должность, но Дин чувствовал, что он еще на многое способен, в том числе и найти своего истинного. Поэтому он взял за правило каждый отпуск после выполнения задания ездить к братьям в их учебные заведения и если никого не находил там, просто гулял по городу, заходил в кино, кафешки, но найти своего пока не удавалось. Сегодня он стоял вместе с Отто, недалеко от его дома. Была пятница, идти спать не хотелось, пить ему было нельзя, поэтому он просто стоял с братом на улице, трепался за жизнь и наслаждался погодой. До него донесся тонкий запах ландышей. Он покрутил головой в поисках источника. Отто махнул кому-то рукой и он наконец рассмотрел в темноте невысокого парня, одетого в темное, от которого так приятно пахло.

– Привет, Отто – сказал пацан, покосившись на Дина, и отошел в сторону.

– Ты еще принимаешь заказы на картины? – спросил Отто.

– Да, как всегда – ответил пацан и отошел подальше от Дина, который стал его обнюхивать. – Это духи, называются «из ада», редкие, но могу достать, если понравились – сказал он Дину.

– Тебя как зовут? – вдруг спросил Дин.

– Адам. Ну, я побежал, мне еще поесть надо – и пацан растворился в темноте.

Дин долго смотрел ему вслед, потом увидел, как на втором этаже элитного дома зажегся свет.

– Кто ж ночью ест? – спросил темноту Дин.

– У него нарушения, я так и не совсем понял какие, он должен чего-то съесть каждые 3 часа и живет на таблетках. Мы к нему уже привыкли.

– Странный пацан – проворчал Дин.

– По слухам он в аварию попал, вся семья погибла, он себя винит.

– Почему?

– Не знаю. Вроде как пожелал, чтоб они все сдохли.

– Сильное желание, а познакомиться с ним можно?

– Я бы не советовал. Он никого в свою жизнь не впускает. Все что знаю – учится на последнем курсе, рисует на заказ и два раза в неделю ходит на танцы. Иногда с концертами ездят или у нас выступают.

– А работать куда пойдет? – вышел из задумчивости Дин.

– Вот этого не знаю. Он говорит – диплом получу, дальше будет видно. И если я правильно понял, ему деньги нужны, поэтому за любую подработку берется.

– Мог бы жилье подешевле снять.

– Ему здесь удобно, он на машине не ездит, а если куда надо – всегда такси вызывает и садится сзади.

– Понятно – помолчав добавил Дин. – Познакомь, а?

– Эээ, я тебе честно скажу, ты не в его вкусе, это точно. На что надеешься?

– На шанс. А вдруг?

– Хорошо, но я не уверен. Пошли домой.

Адам, невидимый с улицы, смотрел им в спину. Откуда у Отто знакомые уголовники? – билась мысль.

Он пришел домой и выпил бутылку кока-колы, закусил лекарствами и принялся рисовать цветы. За ночь он смог отправить три картины вместе с дронами. Он посмотрел на счет, денег все равно не хватало. Можно было бы конечно залезть в фонд или взять кредит, но это крайняк.

В субботу он возился с уроками и пред-дипломным проектом, чередуя учебу с рисованием, а в воскресенье пришлось идти в магазин. Можно было бы и заказать на дом, но не все.

Он шел домой и думал, что надо не лениться, а рисовать больше, как наткнулся опять на парочку. Отто схватил его за руку

– Адам, это мой брат Дин, он иногда приезжает в гости. Хотел с тобой познакомиться.

– Зачем?

– Ну могли бы в кино сходить.

– Не заинтересован.

– Ну в магазин, на выставку, съездить куда-нибудь.

– Спасибо, нет. – Он прошмыгнул мимо двух застывших альф и быстрым шагом пошел к дому. Закрыв дверь, он опустился на пол, понимая, что до дивана уже не дойдет. Отдышался и опять схватился за таблетки. – Только этого мне не хватало – уголовников. Он съел кусок сыра и уселся рисовать, размышляя, как устроит скандал Отто в понедельник. Если придется, можно связаться с шерифом. Так, занятый своими мыслями, он рисовал картину и пропустил звонок в дверь, все еще думая о своем, он пошел открывать дверь. На пороге стоял уголовник с большой коробкой конфет «Годайва».

– Я решил познакомиться с тобой поближе. Он оттеснил Адама и вошел в квартиру.

Адам пытался сказать – кто же тебя впустит, но, судя по всему, было поздно. Дин осмотрел его жилище – справа кухня, потом ванна. Посередине камин с телевизором. Диван, два кресла, журнальный столик и кровать. Все остальное завешено пленкой, лежали картины, рисунки и наброски.

– Может чай поставишь? – обратился он к охреневшему Адаму.

Адам, как работ, пошел на кухню и включил чайник. Попутно долез до лекарств, насыпал из разных банок и проглотил. Потом пошел и плюхнулся в кресло.

– Тебе плохо? – спросил Дин и пальцы тут же оказались на шее, потом он поднял его голову и посмотрел зрачки.

Адам выкрутился из его рук. Он не привык когда его так нагло рассматривают и шрам, идущий от носа, через губы к подбородку, не красил его, а уж который под глазом, сходящий на нет у виска…

– На камни упал? – вдруг спросил Дин.

– Да.

Чайник закипел. Дин сам пошел хозяйничать на кухне и в холодильнике, принес чашки и закуску. Адам отстраненно смотрел на него и думал, что за этим может последовать.

Наконец Дин уселся на диван напротив него, разлил чай, потом сказал

– Ты мне понравился, я бы хотел ухаживать за тобой.

– Этого-то я и боялся.

– Почему? Ты не хочешь иметь мужа?

– И мужа, и детей. Особенно детей. Ненавижу их.

– Почему?

– Потому что маленькие ублюдки только и умеют портить всем жизнь.

Он вздохнул и взял из коробки конфету, прожевал, запил чаем. Дин не торопил его.

– Мы жили в большом доме, я самый старший, должен был следить за мелюзгой. Потом стал отговариваться уроками, все равно были проблемы. Самое заветное желание было – чтоб они все сдохли и дали мне спокойно жить. Я хотел учиться в художественной школе в Англии, но у нас не было денег. Дед со стороны отца посоветовал архитектурный. Я чертить ненавижу, хотя и хорошо получается. У нас даже машины не было нормальной, рухлядь. Мы ехали от деда – после Нового года. Мы с отцом спереди, папа и остальные сзади бесились. И кто-то закрыл отцу глаза – типа – отец, узнай кто? Нас понесло на восемнадцатиколесник. От удара машина полетела в ущелье. Отец успел отстегнуть мой ремень безопасности, а дверь сама отвалилась. Меня выкинуло на камни.

Он потер шрам на губе.

– Иногда я думаю, что лучше бы не очнулся. Совсем.

– Бедный мой. Я могу о тебе позаботиться.

– Ты не понял. Я не хочу быть омегой. Я врачам руки вывернул, чтобы у меня не было течки и не было детей. И муж мне тоже не нужен. От такого количества лекарств я все равно ничего не чувствую.

– У меня создалось впечатление, что ты меня боишься?

– Да, боюсь. Я один, не такой сильный, не такой здоровый, не смогу оказать тебе сопротивление. Все логично.

– Мне кажется, я нашел тебя.

– Вот именно, что только кажется.

Дин посмотрел на часы и сделал вид, что ему надо уходить.

– Можно мне тебя поцеловать?

– Нет.

– А приехать?

– Лучше не надо. У тебя своя жизнь, у меня своя.

– Но теперь в моей жизни появился ты.

– Лучше забудь.

Дин ушел, Адам посмотрел на конфеты, потом на замок, который такому бугаю не стоило ничего вынести нахрен, и заплакал.

На следующий день, обливаясь слезами, он рассказывал своему врачу, что к нему пристал уголовник и он не знает что делать. Врач выписал еще успокаивающих и посоветовал обратиться в полицию.

В конце недели его отловил Отто

– Ты что творишь, придурок? Сам не живешь, так еще моему брату жизнь испортил. Запрет на приближение – совсем ума лишился.

– Пошли в задницу и ты, и твой брат бандит. И не подходи ко мне, если не хочешь диплома лишиться!

– Дин не бандит. Он работает… а, там, где работает, чужие жизни спасает.

– Вот и пусть спасает, только от меня подальше.

– Он сказал, ты его истинный.

– Совсем спятил? Я не собираюсь свою жизнь портить. Я не ….

Он начал медленно оседать на землю.

– Адам, Адам очнись. Он хлопал его по щекам, потом, вспомнив советы брата, нажал несколько точек на лице. Адам с трудом, но приходил в себя. Он еще немного посидел на земле, потом пошел домой. Дома достал маленький приборчик, померял уровень сахара. Съел несколько конфет, запил холодным чаем и прямо в одежде повалился на кровать.

Дома у Отто разразился скандал.

– Дай мне универ закончить – потом делай с ним что хочешь.

– Я же чувствую, что ему плохо.

– Ему – плохо из-за тебя. Ко мне уже два раза из полиции приходили, тобой интересовались.

– Ну и ответил бы им.

– Рассказал, что мог, ты ведь не велел никому говорить. У меня диплом скоро, а от меня народ шарахается.

– А Адам?

– Он в первую очередь. Все время зареванный ходит и лекарствами обдолбанный. Его даже преподаватели трогать бояться.

– Что у него?

– Не знаю. Краем уха слышал, эндокринные нарушения и химический дисбаланс – поэтому его и швыряет во все стороны, а тут ты еще влез со своей любовью.

– Он мне, правда, очень нравится.

– Найди кого-нибудь другого, только не приставай к нему, умоляю.

Дин вздохнул

– Я бы его на руках носил. Пусть сидит дома рисует, а когда у меня отдых – могли бы вместе развлекаться.

– С парашютом прыгать или на водных лыжах кататься? Даже и предлагать не смей.

– Может мы могли бы встретиться на нейтральной территории, в присутствии адвокатов или его друзей, я не знаю.

– Ты меня хочешь сводней заделать? Вот принесла тебя нелегкая.

Дин не отступил. В свободное время приезжал к брату, но останавливался в гостинице. Пытался подкараулить Адама, но он всегда был с народом, потом посмотрел как он танцует в Клаб Хаусе и даже обалдел немного – танец с ножами включал в себя большую половину искусства драться на ножах. Значит если что – и постоять за себя сможет. После очередного задания Дин не выдержал и пошел к начальству

– Нам архитектор не нужен?

– Ты-то откуда знаешь? У нас трое в декрет ушли, а нам мост нужен. Выкладывай.

– Есть один на примете. Он мой истинный, но с головой у него проблемы, все, что не вписывается в круг его понимания или действий, вызывает истерику и припадки.

– Тяжелый случай.

– Да. Но если его не трогать, он живет в своем мире и никого не трогает. У него сейчас скоро диплом и практика. Если засчитать два в одном и мост за диплом, можно было бы подманить.

– Ты уверен?

– Нет, но попробовать стоит.

Дин поймал Адама на выходе из универа.

– Подожди, он помахал бумагой из «Центуриона».

– И почему я не удивлен? – спросил Адам.

– Мне велели помочь тебе собраться и сопроводить.

– Хорошо. Только не смей меня трогать, да, желательно и близко находиться.

– Почему?

– На тебя смотреть страшно и ты мне неприятен.

– Работа накладывает отпечаток.

– Ну, да. Подразделение «Альфа», подразделение «Дельта».

– Ты-то откуда знаешь? – изумился Дин.

– Я люблю кино смотреть. Ладно, пошли домой. Мне нужно подумать.

– Может я могу помочь?

– Может.

– Продавать вещи или склад нанять? После той авантюры, что ты меня втянул, я планирую поехать в Англию. Там обучение три года, но если успею летом взять курсы…

– Надорвешься.

– Нет, если никто в мою жизнь лезть не будет и отрывать мое время.

Дин предпочел помолчать и не распространяться о своих планах.

Последующие два дня они занимались распродажей мебели и оставшихся картин, рассудив, что в Англии все равно придется все покупать по новой, он распрощался с мольбертом и коллекцией красок.

Дин заметил что он часто смотрит на часы и спросил почему?

– Да мне жевать надо каждые 3 часа, примерно в 12 и 6, я нормально ем, а все остальное время надо чего-нибудь.

Дин достал ему часы и энергетические батончики – как раз – откусить только. В часы вбил время обедов и принятие лекарств. Наконец Адам собрал две большие сумки и предоставил Дину затаскивать их в машину. Сам уселся на заднее сиденье и уткнулся в планшет. Он смотрел жилье в Англии, стоимость жизни и где дешевле снять комнату. До Южной Каролины они доехали за 8 часов.

Вечером Дин потащил его в столовую ужинать. Адаму хоть и не нравилось, но пришлось немного поесть. Потом ему показали его комнату. С видом обреченного, идущего на казнь, он сказал – согласен.

Утро преподнесло сюрприз в виде общих учений и эвакуации. Невыспавшийся Адам бился в истерике и глотал лекарства, которые действовали очень медленно, пока врач не всадил ему большой шприц с успокоительным.

Ближе к обеду его отвели в кабинет, где он смотрел на пресловутый мост, проверяя расчеты.

Через неделю он напоминал привидение и держался только на своих лекарствах, энергетических батончиках и напитках.

Дин боялся к нему прикасаться, чтобы не вызвать новый всплеск болезни.

В один из дней врач, уставший от него, сказал – тебе мужа надо и парочку детишек – тогда организм на место встанет.

Адам ничего не ответил, но врач стал врагом номер один.

Устав вариться в собственном соку, Адам решил осмотреть окрестности и засунуть нос на танцы, которые бывали по субботам.

– Армейские – чего с них взять – проворчал он.

Близость Дина действовала на нервы и когда он улетал на свои секретные задания, Адаму становилось легче. Если Дин считал, что он его половинка, то Адам к нему вообще ничего не чувствовал, вернее чувствовал угрозу его планам, его жизни. Что он мог ему предложить – жить на военной базе, или снимать квартиру в городе, максимум на что он может рассчитывать – преподавать рисование или черчение. Там была дыра, работы нормальной не было. Он делал все, чтобы побыстрее закончить, а начальство – все, чтобы оттянуть его.

Дин приносил подарочки и цветы, они иногда даже прогуливались вдоль корпусов под крики капралов. Адам чувствовал, что уже на пределе и когда пружина лопнула, разразился скандал. Сначала с Дином, которому открытым текстом сказал, что не будет с ним и что на себя надо в зеркало иногда смотреть. Ни сломанный несколько раз нос, ни челюсть, его не красят, а придают вид уголовника. И потом у них совершенно разные работы и взгляды на жизнь и прогибаться под него Адам не намерен. И секса с ним не хочет.

Впервые Дин летел на задание, думая о посторонних вещах.

Остыв, и закусив лекарствами, Адам отправился на танцы, где получил по полной сначала от омег, которые высказали все, что про него думают, потом от альф, которые его поставили в известность, что раз он ничей, то с ним можно развлечься. Они стали толкать его по кругу, щипать и сдирать с него рубашку. И тогда Адам вытащил кинжалы. Он не помнил, как выскочил из помещения, как бежал по лесу, спотыкаясь и падая, пока не приложился головой к поваленной сосне. Его нашли ближе к обеду, в крови и без сознания. Помимо сотрясения мозга и нервного истощения, был большой перекос в анализах, низкий сахар и высокое давление, вдобавок ко всему началась аллергия, непонятно на что.

В среду прилетел Дин и первым делом зашел в комнату Адама, спешив сообщить о своем решении, как он думал, неплохой выход для всех. Но увидел только несколько рубашек на кровати и, по видимости, несколько дней Адам там не жил.

Недоумевая, он пошел к начальству, где его просветили о происшедшем и даже показали запись.

– Он ранил троих. Их заштопали и вместе с другими они в карцере.

– Что с Адамом? – одними губами спросил Дин.

– Плохо. Нужны консультации специалистов – психиатр и эндокринолог в первую очередь. И еще… он около сосны лежал, поэтому часть волос пришлось обстричь.

Дин сидел в медотсеке, смотрел как пикают приборы, две капельницы, лицо почти целиком закрывает кислородная маска. Он взял Адама за руку

– Прости меня, малыш. Не надо было это затевать.

Он начал собирать вещи Адама. Потом позвонил отцу и имел неприятный разговор, но отец согласился.

Когда Адам пришел в себя, Дин рассказал про его семью, что у них есть большой дом в Вирджиния Бич и что, пока болеешь, можно будет пожить у них.

– Только там 4 школьника и еще один в этом году в школу пойдет.

– За что они меня так? – хрипло спросил Адам.

– Думаю, за меня обиделись. Я ведь действительно люблю тебя.

Адам хотел сказать – если любишь – исчезни из моей жизни, но промолчал.

Впервые он устал бороться или просто его слишком накачали успокоительным?

Через несколько дней Дин на руках вносил его в свой дом. Комната была уютная, но Адаму стало все равно. Он рисовал в альбоме карандашом и дергался, когда из школы приходили дети. Даже полученный диплом и всякие похвальные грамоты он не воспринял нормально.

Вызванный психиатр поменял лекарства и увеличил дозу успокаивающих. Посоветовал отдохнуть пару месяцев, лучше в закрытом санатории. Эндокринолог посмотрел анализы и хмыкнул – с такими не живут. И тоже посоветовал санаторий.

Через две недели к нему зашел отец Дина.

– Я бы хотел осмотреть тебя.

Адам круглыми глазами уставился на него.

– Я андролог, так что можешь меня не стесняться.

Все было нормально, пока не дошло до внутреннего осмотра. Адама затрясло настолько, что он перестал контролировать себя. Потом отец посмотрел на его лекарства и сказал

– Заканчивал бы ты маяться дурью. Тебе муж нужен, регулярная половая жизнь, отношения с кем-то – тогда и припадков не будет. Ты идешь против своей природы, от этого тебе плохо, а будет еще хуже.

Дин застал Адама в слезах. Он еще полночи плакал, а рано утром вызвал такси и уехал, не сказав куда.

Дин поругался с родителями, через какое-то время выяснилось, что он улетел в Англию, но куда и где собирался жить – ничего не было известно.

***

Несколько лет спустя

– Тебя в академию вызывают.

– Это еще зачем?

– Сказали, один человек хочет встретиться.

– По поводу работы, что ли?

– Я не знаю.

– Тогда проверь за меня тесты.

– Хорошо, а когда ты вернешься?

– Не знаю. Если что – напишу.

Дин ходил по комнате отдыха и мерял ее шагами вдоль и поперек. Он узнал, что Адам приехал в штаты, преподает в универе и решил – будь что будет, а с ним надо встретиться. Многое осталось недосказанным.

Потом он увидел, как в сопровождении военного идет какой-то человек, но это не был Адам. Человек поблагодарил сопровождающего и, поскольку в комнате Дин был один, спросил

– Это вы хотели меня видеть?

– Адам?

– Да.

– Я – Дин Карэра, ты меня помнишь?

– В кошмарном сне.

Адам уселся в кресло.

– Ты изменился.

– Да – теперь я бета официально.

– Понятно. Подрос, шрамы убрал.

– И даже лекарства перестал пить, осталось два препарата.

– Расскажи, что произошло между тобой и отцом.

– Ничего. Он завел песню про то, что мне нужен альфа и нужно рожать, а потом… мне показалось, что он меня изнасиловал, рукой. Поэтому я точно не в себе был.

– Ты всегда был такой. А дальше?

– А что дальше? Наплевал на долги и улетел в Англию, снял комнату рядом со школой и первым делом пошел в клинику, чтобы отрезали все омежье хозяйство и чтоб прекратилась выработка гормонов. Они созвонились с моими врачами и сделали это. Я был счастливейший человек на земле. – Он отправил месседж мужу. – А потом учился. В выходные ездили по городам, рисовали старинные дома, делали поэтажный план, занимались реконструкцией – нас подобралась команда 4—6 человек, брали автобус или прямо так… Объездили Европу и часть России.

В школе это понравилось, поэтому вторник, среда, четверг, мы учились по полной, а потом ездили куда-то, даже заказчики появились. Мне в Италии понравилось. Там я познакомился с Габриэлем, у нас дом там в Тоскане, у его родителей виноградники, вино свое. Он преподает в Пизанском университете. Вот не решим, где лучше жить.

– Ты его любишь?

– Мне с ним удобно. Я в-основном рисую, у меня своя студия, иногда приходится проектировать дом или музей, иногда приглашают читать лекции. Здесь жизнь совсем другая, я уже отвык. А ты как?

Дин вздохнул

– Отца «ушли» на пенсию, не знаю, что ты за жалобу накатал, но сказали лучше так, чем через разбирательство. С работы пришлось уйти, сейчас занимаюсь со студентами или читаю лекции в академии. Мне было плохо без тебя. Отец подсунул сына друга. У нас скоро будет второй ребенок. Да, папа родил еще одного, последнего уже, он не намного старше моего первенца.

– Ты счастлив?

– Не знаю, но наверное, я привык.

Они еще немного посидели и разошлись. Говорить было не о чем.

Дин приехал домой и на него сразу набросился беременный муж

– Ты был с ним? Со своим истинным? Ты весь провонял его запахом.

– Это духи.

– Ты уйдешь от нас? Лучше прямо сразу скажи, что бы я знал. Омега заплакал – Я всегда знал, что ты к нему уйдешь. Ты его любишь, а меня просто терпишь.

– Не неси ерунду – сказал Дин, переодеваясь. У нас поесть что-нибудь можно?

– Я не ждал тебя, поэтому не готовил, с меня ребенка хватает.

Дин вздохнул и пошел на кухню разогревать чайник.

Адам оставил Ламборгини под окнами. Втянул в себя запах цветов, потом быстро поднялся на второй этаж.

– Ну вот и ты, наконец-то… Габ прижался к нему, а потом поцеловал.

– Я проверил работы. Сейчас обед разогрею, ты суп китайский будешь?

– Ага.

Адам сел к столу. Габ суетился, расставлял тарелки, разогревал блюда.

– Не суетись, иди ко мне. Он поцеловал Габриэля в губы. – Ты знаешь, что я люблю тебя?

– Да.

– Я подумал, может нам вернуться в Италию? Некомфортно здесь. Аккуратней, тарелки перевернешь – Габ бросился ему на шею.

– А как же твой истинный?

– Да никак, у него своя жизнь, у нас своя.

Они сидели за столом, ужинали и болтали, планируя будущее, они были счастливы и не знали, что из кустов черемухи за ними следил Дин и завидовал чужому счастью.