Читать книгу Амариллис 1.0 - Лисс Захаров - Страница 2

Он вышел на задний двор и сразу понял. Бить больше не будут – будут убивать. Четыре девчонки выше него на голову из спец. подразделения. Шансов выжить практически нет, но и отдавать свою жизнь задаром Лис не собирался. Слишком много он натерпелся в этой жизни чтоб так сдохнуть. Кто-то пошутил по поводу его, кто-то посмеялся, но все стояли серьезными. Им всем не впервой было убивать, но убивать надо было одного из своих. Первый удар Лис отбил, потом, второй, третий, потом… все превратилось в большой кровавый ком и только через некоторое время он почувствовал боль в груди. Понял, что лежит на земле, а вокруг возникают чьи-то лица. Хотел сказать, что он в норме, и не мог, во рту появился привкус железа – пробито легкое машинально отметили мозги. Лица превращались в морды чудовищ, потом в мумий, потом в белые наряды ангелов из чистилища, потом просто все стало белым. Лис почувствовал, что жив, но жив как-то странно. Он лежал на кровати, вокруг гремели приборы, иногда кто-то заходил и что-то говорил, а потом он уснул или отрубился – чувства не поддавались анализу. Проснулся от того, что какая-то девушка держала за руку.

– Тебе чего – пересохшими губами спросил Лис.

– Ты из Тайсонов?

– Да.

– Тогда пора бежать отсюда. Узнают, что ты очнулся и сюда прибудет команда зачистки.

Появился медбрат. Какой-то дерганый на вид.

– Тут все прослушивается и камеры кругом, но я успел пригнать машину.

– Как пригнать – вмешался Лис – они ж запрограммированы на конкретного владельца.

– Ну вот так – товилка на что? Машина за углом, замаскирована. Тебя дожидается.

События принимали оборот, который не умещался в голове в логические цепи, а Лис не привык участвовать в том, чего не понимал.

– Зачем вы мне помогаете?

– Затем, что за вами – детьми Тайсона, идет охота, мало кого удавалось доставить живым. Вы же уникумы. Только этот путь в один конец. Если ты сейчас согласишься, запустится цепочка. Люди будут помогать по мере возможности. Если отступишь – их всех ждет смерть.

– Ну и меня тоже съехидничал Лис. – А вообще, что со мной произошло?

Ангелы в белых халатах переглянулись. Ну… вроде как ничего. Отлупили тебя как надо – по всем правилам боевого искусства и добили бы совсем, да ты на кусок арматуры упал. Пробито плечо, легкое и сердце, но жить будешь, разве что левая рука будет хуже работать. Там мышцы… все порвано.

– Хуже не придумаешь – проворчал Лис отнимая банку с содовой.

– Ну… при всех вероятностях в течении трёх-четырёх дней тебе надо отсюда свалить.

– С таким ранением?

– Если не хочешь быть трупом или подопытной крысой.

Крысой Лис быть не хотел..

– Что сможем – сделаем. Кровью накачаем и антибиотиками, обезболивающими, с собой коробку дадим, главное выйди отсюда на своих двоих, иначе заметят. Адрес на бумажке запишу – это Миннесота. Ехать сутки, ну может чуть больше…

– За сутки я кони двину раньше. А полиция… Они ж сообщат сразу.

– Это вряд ли. Такую машину в чужие руки. Твой папаша удавится, но своих людей поставит на уши. Номер поменяем. Лекарствами тебя накачаем. А дальше – сам. Еще пару дней поспишь здесь, а потом мы тебя подменим, чтоб хоть немного времени выиграть, ну и самим не вляпаться. Мы, наверное, немногие из той цепочки остались, которая когда-то была. А про себя ты потом им сам все расскажешь.

– Кому? Засыпая спросил Лис

– К кому приедешь. Они тебя не обидят.

С тем Лис и уснул. Представляя путешествие длиннее суток. А пожрать, а туалет, а поспать, а… что он вообще будет делать доверившись незнакомым людям. Разговор напоминал приключения Алисы, только все дурнее и дурнее.

Проснулся он ближе к вечеру. И подумал, что давно уже так не высыпался. Хотел потянуться, но левый бок был забинтован. И тут появились ангелы.

Вставай и валим отсюда. Один ангел отсоединял трубки, другой надевал штаны, рубашку и куртку и какого-то жуткого вида башмаки. Пошли отсюда.

Его подхватили под руки и вытащили из палаты. Ноги заплетались, но в целом было ничего. Подошли к машине. Лис приложил палец к замку и прошептал кодовое слово. Пароль неверный – заверещала машина.

– Открывай, сука, пока на джанк-ярд не отправили – со злостью сказал Лис и ударил по машине ногой. Дверь открылась. С трудом усевшись за руль, Лис получал наставления какую таблетку и когда пить, какой укол и куда делать в случае чего.

– Есть тебе не обязательно – потерпишь, но воду пей – Санитар поставил ряд бутылок с гаторейдом. А тут – на карте крестом отмечены рестэрии где можно отлить, но лучше б не заходил – видок у тебя еще тот. Если поспать приспичит – около Волмарта, на пассажирском сидении, часа четыре, не больше.

Не привлекай внимания, хотя… твой белый Эксплорер и так у всех на виду. Чем быстрее доедешь, тем лучше, поддержка уже выехала, но не факт, что вы встретитесь. Они тебя узнают по фото. Все шмотки останутся здесь.

– Ехать лучше по средней полосе – сказала девушка, ставишь на круиз контроль, и только поворачиваешь где надо, только не засни. Вот адрес в Миннесоте, мужика зовут Кай – он Тайсонами лет 20 занимается. Только скрытные вы.

Они поцеловали его и долго смотрели вслед машине.

– Надеюсь, доедет сказала девушка.

– Не уверен – ответил санитар. Но как все Тайсоны, он крепкий. Они вошли в корпус и, как оказалось, вовремя. Папаша Тайсон в окружении шести девочек-охранниц скандалил у фронт деска.

– Моя девочка уже три дня тут, а никто ничего не знает, да я вашу больницу…

Медсестра подошла к нему и ласково взяв под локоток начала объяснять

– Ваша девочка поступила в тяжелом состоянии. Арматура пробила сердце и легкое, в сознание она не приходит. Хотите посмотреть – только через окошко, микробы, понимаете ли. Если хотите, через четыре дня отключим от аппаратуры, если не придет в себя.

Тайсон смотрел на завернутую белую мумию, окутанную проводами и сам не знал жалеть этого ублюдка или прибить сразу, а может зря не добили и на кой хрен повезли в госпиталь, похоронили б в саду как всех. Но Лис… она была другая. Настоящий пацан, которому он испортил жизнь. Вот и сейчас – борется до последнего.

– Ладно… еще четыре дня и в крематорий.

Он не стал смотреть на ссыкух, которые окружили его, предлагая сигары или выпить, он просто отмахнулся от них, сел за руль и поехал домой, размышляя о сыне, который у него был и которого у него теперь не было.

Сначала все шло неплохо. Он проехал Калифорнию и Неваду, один раз остановился отлить и съесть порцию таблеток. Уколов Лис боялся, а уж как колоть себе в вену толстой иглой, просто жуть. Решил потерпеть. Погода ухудшилась. Шел мелкий и противный дождь, местами со снегом, скорость упала. В груди начало болеть, левая рука начала неметь, захотелось спать.

Ехать оставалось больше 12 часов. Он посмотрел на себя в зеркало, увидел бледную морду, с голубыми глазами и синяками под глазами. Длинные волосы были спутаны. На шее нашел венку и взял шприц. Сначала было больно, потом жарко, а потом все стало пофигу. Он ехал в машине почти не замечая дороги, не видя знаков, только твердя про себя адрес, который он почему-то боялся забыть, хотя он и был записан на бумажке и прилеплен к зеркалу. Наступила ночь. Опять – туалет – лекарства – укол – попить, когда почувствовал, что левый бок мокрый. Черт. Швы разошлись. Он наложил кровоостанавливающий пакет и вбил в GPS адрес мужика, с помощью они похоже разминулись, а умирать так банально не хотелось. Выпив еще пару таблеток, он старался не нарушать правил движения. Это был бы конец, даже еще не начавшийся. Левая рука онемела и судя по всему кровь стекала по ней на коврик машины. Теперь еще и ковер мыть – подумал Лис, когда увидел перед собой нужный адрес.

– Открывай, приехали, прохрипел он, и машина послушалась, дверь открылась. Стараясь не упасть, Лис вылез из машины. Теперь не слушались не только рука, но и ноги. Минут десять ушло на то, чтобы дойти до двери и постучать. Только после пятой попытки постучать дверь распахнулась и он увидел тощего мужика в халате и со встрепанными волосами, заспанным лицом, усталым взглядом.

– Ты кто такой? – обалдело спросил мужик.

– Амариллис – ответил Лис, проваливаясь в теплую темноту дома.

Кай успел подхватить падающее тело. Взвалив на плечо, поволок в свой мед кабинет. Расстегнул куртку и вздохнул. Ранение тяжелое, потеря крови – до половины наверное. Один не справится. Содрал куртку и посмотрел на спину. 45 калибр что ли… Говорили что приедет, но не в таком же состоянии. Неплохо было бы еще документы проверить или чего у него там есть в машине. Словно услышав его мысли труп открыл один глаз – к машине не подходи, она кислотой плюется, собака. Кай помянул всех святых, родственников и родственников их родственников. Поставил живому трупу капельницу с кровью и физраствором и пошел звонить. Трубку подняли на восьмом гудке.

– Тебе чего, мать твою, ответил хриплый голос.

– Приезжай, со своим оборудованием, мне одному не справиться.

– Мать твою $%^&* 30 минут. Операция нужна?

– Наверное, я еще не смотрел.

– Ну так посмотри. Послышался грохот трубки и упоминание родных, святых и прочих членов семьи.

Приемная напоминала убойный цех. Кругом валялись кровавые тряпки, пакеты, бинты. Сам себе Кай мог бы признаться, что таких ранений не видел, но похоже уже оперировали и шов где-то разорвался. От чего? Почему бы не отвезти в больницу, хотя звонивший ранее упоминал Тайсонов. Этот доходяга из их семейства? Не похоже. Кай сварил кофе. Кастрюлю, помня, что Пип пьет из больших кружек и постоянно. У него кофе вместо крови наверное. В дверь позвонили. Ввалился длинный и тощий мужик с тремя чемоданами. Здороваться не стал, сразу спросил

– Где?

Убрав со столов все (что мешало и не очень), он начал раскладывать хирургические инструменты и шприцы и еще хрен знает чего. Он повернулся к Каю

– Ну что выяснил?

– Ничего – обалдело сказал Кай. Ранение странное, зашивали в госпитале, швы разошлись, исходит кровью.

Пип посмотрел на тело.

– Это не ранение. Это арматура. Шов действительно разошелся – на спине, придется латать по новой. Больше ничего не заметил?

– Вроде нет?

– Длинные волосы, нулевой размер сисек, развитые плечи, маникюра нет, джинсы сними.

– Ты что – извращениец?

– Я – нет, а вот папаша его урод еще тот. Потом расскажу. Ничего не видишь?

– Ну строение как у пацана, а половые органы как у девушки.

– Теперь дошло? Или еще разжевать надо. И не стой столбом, клиент уже 20 раз умереть мог. Валик давай под руку, пока зашивать буду – убери весь этот бордель. Салфетки для обтирания есть? Тащи! И одеяло теплое. Где-то его положить надо, чтоб поспал, хотя бы сутки, потом видно будет.

Пип смотрел на рану и думал, левша этот неизвестный Тайсон или нет. Если левша, руку восстанавливать придется долго. Он проверил капельницы и взялся за иглу.

Через час, когда Лис лежал в кровати относительно отмытый от крови, в шерстяных носках, которые где-то в сундуках откопал Кай, с капельницей торчавшей из плеча, Пип, смотрел на его спину.

– На что похоже – спросил он Кая.

– На выдранное крыло ангела, причем с мясом.

– Угу. Заживет, тату можно будет сделать.

– Плечо больное место, а у него болеть будет долго.

– Фигня. Пара уколов с морфием и ничего не почувствует. Почему ты называешь его он, хотя, это вроде девушка. Думаю, на часик можно его одного оставить, пошли покурим.

Они вышли на застекленную террасу – там разрешалось курить. Мимоходом Пип прихватил два стакана и полный графин неизвестно с чем. Они расселись в креслах. Вставало солнце, начинался новый день. Закурили, а Кай разлил янтарную жидкость по стаканам. Выпили молча. Пип долго думал как начать разговор. Он давно знал Кая и вваливать его в это дерьмовое расследование ему не хотелось.

– Ты ведь моложе меня лет на 10—15, правда? Кай качнул головой.

– Можешь и не помнить те крупные дела, которые тогда творились. В общих чертах если. Да и то не интересно, наверное, а я помню как оно все начиналось. У меня еще дед работал в полиции. Документы остались, но связать их никто не может, а там такое – доктор Моро отдыхает.

Насколько известно Тайсоны из мормонов. Изначально каждая жена должна была рожать каждый год. Потом один из братьев догадался, что у умных рождаются умные дети, у идиотов – подсобные рабочие. Он отобрал умных и стал искать им в пару таких же. Врачи, акционеры, физики-химики и прочее. Тогда выяснилось, что мужей на всех умных теток не хватает, а умных жен для умных мужей нет совсем. Представил?

Умные внуки пошли дальше – брали нескольких ученых, ну и заставляли, чтобы они оплодотворяли их жен. Девочек оставляли для расширения поколения, а пацанов отдавали на воспитание отделившемуся колену неумных, так сказать. Если кто показывал себя с лучшей стороны, мог идти как дальше – или в науку или как племенной бык. Однако, про смешение генов они уже тогда знали.

В начале этого века он задумал новый проект. Развитие паранормальных способностей у детей с детства. Ну там – растроение личности, одна из которых – девочка с бантиками, вторая – взрослая женщина-проститутка, а третья – жестокий наемный убийца. И главное – они знать не знают про друг друга. Феноменальная память – ну хотя бы карты считать, это ведь не только в казино можно. Мысли передавать друг другу не получилось, так тайные знаки изобрели никто до сих пор не знает всех. Проект закончился развалом и скандалом, но наработки остались. Кто мог, тот урвал себе кусочек – а те же ЦРУшники, хотя бы, но опять таки всего не знает никто.

Виктор Тайсон был гений. Не получалось одно, брался за другое или под другим соусом. А поскольку охота шла и за ним, и за детьми, он своему внуку Тейлору – который сейчас во главе клана, приказал сделать хитрую вещь. Тетки рожали от умных (это сейчас не проблема), детей при рождении делали бесплодными. Девочкам отрезали матку и яичник, а пацанам их хозяйство. Посмотрел я на твоего подопечного. Сделано безупречно, от девушки не отличишь, восстановить член не удастся. Разве что на реконструкцию влагалища согласится. А когда стало можно заморозить сперму-яйцеклетки – рожать гениев стало можно десятками, если не сотнями. Универсальные солдаты. А теперь представь сколько таких гениев работает в науке, или органах, или еще где, ну в генетике само собой их там много, отличать как? Если сейчас треть народа – геи, а тетки вообще не хотят рожать. Масштаб прикинь. И, главное – потомства от них нет. Только если самого гения украсть.

– То, что тебе попалось, это маленький бриллиантик, который надо охранять. А вот чего с ним дальше делать?

Собрать конгресс, изничтожить это выродка Тайсона? Но мы даже не знаем сколько их. А если за это время они уже сидят в сенате?

– Это уже паранойей попахивает – вставил слово в монолог Кай.

– А пусть хоть и паранойей. Интересно было бы поговорить с ним. За что его так…

На цыпочках он прокрался в спальню и услышал, что Лис сквозь сон стонет или пытается что-то сказать. Спи, сладкий принц – сказал Пип, вводя в капельницу очередную дозу обезболивающего.

Прошло несколько дней прежде чем Лис открыл глаза. Все плавало в мареве

пустынного солнца, было жарко, больно, тошнило и глядя на тощую исколотую

руку, понял что несколько дней уже не ел, по ощущениям – неделю. Правый бок онемел, а перевернуться на спину не давали подушки. Попробовал поднять голову и не смог.

– Мать вашу, воду хоть дайте – крикнул он, но услышал только свой хрип.

Однако дверь распахнулась и незнакомый мужчина материализовался со стаканом жидкости в руке. Он поднял голову Лиса вместе с подушкой и ждал, пока тот не напьется.

– Сразу много нельзя – стошнит. – Сказал мужчина. Постепенно, по нескольку глотков. Я буду рядом. Рана у тебя не хорошая.

– А что – бывают хорошие? – попытался съязвить Лис, но получалось не очень. Ему действительно было хреново.

– Ну, бывает зашьешь, и человек на своих двоих уходит домой – до следующего раза, а у тебя воспаление началось. Грязь занесли, рану как следует не промыли. Интересно, это кто ж додумался тебе рану тампаксом заткнуть?

– Ну, судя по всему, папаша, у этих дур мозгов бы не хватило или наоборот – их работа, а потом испугались и в госпиталь отвезли.

– Типа сестренки?

– Угу.

– Что-то мне холодно, накрыть можешь?

Вместо этого рука мужчины метнулась к голове Лиса. Лицо оказалось совсем рядом. Шрам шел от лба, через глаз к губе. Интересно, видит ли он что-нибудь этим глазом, подумал Лис, делая попытку отодвинуться подальше. Мужчина тоже отодвинулся, но пошел в другую сторону. А ведь я сейчас такой высокий, что смогу до потолка дотронуться – подумал Лис и тут же оборвал себя – черт, да у меня температура за 40 раз на стенку лезу.

Теперь вошли двое мужчин, они спорили и ругались.

– Ты что хочешь, опять рану вскрывать? Да руку отпилить проще было.

– А ты что хочешь – свой «коктейль»?

– Зато от него выживают 100%. Не долго, правда, живут – до казни.

Глядя на них Лису очень захотелось написать в постель, но нечем. – Господи, куда же я попал – думал он. Помогли, называется. На 4-й день день кремируют – вспомнилась фраза, а сегодня как раз 4-й день и есть.

Он стал потихоньку отплывать во тьму. Первый, черноволосый – Кай – подошел к нему и взял за руку – ты подожди пока умирать. Но больно будет.

– Как всегда – подумал Лис, пытаясь потерять сознание раньше, чем будет больно. Но и этого не дали. Кай тормошил его, вытирал пот, поил, поменял капельницы на желтое дерьмо, очень похожее на мочу. Плазма, похоже.

Но когда вошел одноглазый с шприцем-пистолетом в руке, то забился в судорогах от страха, поняв, что сейчас будет. Не хочу – замотал он головой и сделал попытку заорать. Не вышло. Одеяло скинули, а его положили на живот. От бессилия потекли слезы. Глядя на него, сердце одноглазого дрогнуло.

– Знаешь, я не садист, хотя с какой стороны посмотреть. Это – показал он маленький шприц – сильное обезболивающее. А вот это – он потряс пистолетом – надо загнать в рану. У тебя, сынок, сепсис начинается. Конечно, будешь кричать, потеряешь сознание, но когда очнешься, будет гораздо лучше. Это я тебе обещаю. И это пугало улыбнулось и подмигнуло Лису.

Первый укол практически парализовал левую половину. Поэтому второй он даже не почувствовал, он просто потерял сознание.

Когда очнулся – понял, что лежит на другой постели, на спине, причем не просто лежит, а парит в облаке. Почувствовал запах кофе. Наверное и в раю его подают – подумал он и попытался встать. Качнуло вправо. На этой попытке его поймал Пип.

– Хочешь кофе?

– Ага

– Сейчас принесу – тебе какой?

– Большую чашку с ложкой сахара.

– Как и я люблю.

Он исчез и тут же появился с двумя чашками горячего и хорошо пахнущего кофе.

Только сейчас Лис понял, что сидит на кровати голый, рядом с мужиком, вдвое его старше и судя по всему сейчас они будут рассуждать о высоких материях.

Мужик пересел в кресло напротив – я буду записывать – ты не против?

– Нет, сказал Лис, садясь при этом на кровати и прикрываясь одеялом.

Это не просто камера – подумал он – последние разработки – меряет на расстоянии температуру, давление, движение. Интересно – он на ФБР работает или ЦРУ?

– ФБР – дело давнее, а ты вроде как свидетель. Единственный, пока, который есть вообще.

– Ну понятно. Он отхлебнул кипяток, пожал плечами и сказал – поехали.

– Твое полное имя?

– Амариллис Тайсон (или Тай) кому как нравится.

– Дата рождения?

– Которую помню – 19 февраля 1996 года.

– Поясни.

– У нас, у Тайсонов, это просто – имя фамилия меняется когда и как хочешь по желанию. Но папаша предпочитает цветочные, причем на всех языках.

А дата рождения – просто дата. Не уверен, верная ли она вообще. Астрологией папаша не увлекался, насколько помню.

– Значит тебе 14.

– Наверное. Но чувствую, что больше.

– Да, интересная у вас семейка. Братья-сестры?

– Тебе каталог цветов перечислить? Про сестёр ничего сказать не могу.

Зациклены на долге и ответственности перед папочкой, все блондинки, почти как близнецы. Только близняшек штук 40 примерно – разного возраста. Он пил кофе маленькими глоточками, пытаясь оттянуть неприятную ему тему. Аппаратура наверняка что-то засекла – подумал он, а поскольку терять уже было нечего… Братьев было штук пять, все покончили с собой или их убили, а сделали типа покончили с собой. Я – шестой выродок. Вроде как седьмой был, младше меня, но я его не знаю.

– Подробности.

– Я не все знаю. Одного выловили в бассейне. Один повесился на внутреннем балконе – я его ножом снял.

– Это как?

– Ну ножи метать умеешь? Вот так. Только спасти не удалось.

Еще одного на задании убили, но тогда много народу полегло.

А двоих еще раньше, но они намного старше меня были.

– Кого же из вас растили?

– А сам что – не понял? Наемных убийц высокой квалификации.

– И ты сейчас, в таком состоянии можешь?…

– Могу. Но не хочу. Ты же мне вроде жизнь спас – до виселицы.

– Личные темы тебя напрягают?

– Да. Но могу потерпеть, особенно если у тебя Джонни Уокер завалялся.

– Ну хитрюля. Он принес четверть стакана. Скривив нос, Лис выпил, запил кофе. Теперь спрашивай, хотя я думаю, это будут одни и те же вопросы.

– Когда понял, что ты не такой как все?

– Года в три. Бантики срывал, колготки снимал, бегал по дому голый, получал, конечно. Потом лет с пяти спец. подготовка – ну знаешь – бегать, прыгать, мне это было не интересно. У отца была библиотека – вот где рай. Сымитировать солнечный удар или припадок на тредмиле, это не сложно. Самое смешное, что ни один врач не мог ни подтвердить, ни опровергнуть. Списали на гормональные проблемы. Ну и папаша, похоже, тоже на мне крест поставил. Сбагрил тетке. Она, вроде, как сестра его была, или кузина, но бездетная. Имя интересное у нее было – Милессандра.

У нее было здорово. У каждого своя комната, комп, занимаешься чем хочешь.

Меня больше математика и физика интересовали. Потом, в кино китайском, они там все время звездочки кидают, ножички, да все, что под руку попадется. Ну я больше в этом тренироваться стал. Потом медицина – биология – генетика. Тоже интересно. Вообще предпочитал появляться «дома» когда все на тренировках, книги обменять. Отец, вроде, не против был. Иногда дом напоминал тренировочный лагерь – это на случай захвата – растяжки кругом висят, снайперы, лучи тепловые и прочая хрень. Тетка не настаивала, чтобы я пай-девочку напоминал и потом из бабских шмоток всегда можно выбрать то, что бы и мне подходило. Все б ничего, если б не драка. Уж не знаю – то ли заказали меня, то ли просто нарвался на этих дур, то ли они на меня зуб имели. Не знаю.

– Чего думаешь делать? Или тебя наемным убийцей тебя пристроить?

– Почему же сразу так? Я не плохой аналитик. Несколько раз обращались из полиции с нераскрытыми делами. Я читал, выписывал что и где они упустили. Убийц нашли. С таким же старьем я могу и в ФБР поработать.

Это никому не мешает, во вторых в компьютерный век больше возможности, ДНК опять таки.

Лис допил кофе и поставил кружку на столик.

– Слушай, мне надо отлить. Доведешь?

С каждым шагом Лис чувствовал, что выздоравливает, вот только что делать потом. Туалет. Ванна. Большая.

– А можно я помоюсь?

– Мойся – махнул рукой одноглазый, только дверь не запирай, вдруг поплохеет. А я пойду у Кая шмотки поищу, может чего и подойдет.

Через 10 минут он вернулся с чистым полотенцем, новой зубной щеткой и летним спортивным костюмом Кая и обалдел. За стеклянной дверью мылась красивая девушка с длинными волосами аппетитной попкой, длинные ноги…

Какой пацан… Пип почувствовал что у него встает. Ему хотелось отбросить все правила приличия и взять ее в ванной, потом повалить на пол, а потом отнести на постель и…

– Стой где стоишь – вдруг заорал он, увидев высунувшуюся босую ногу – у Кая коврик сдвинулся. Падать будешь прямо лбом на раковину.

Он помог вытереться и одеться. Пока ходил за ножницами, Лис успел почистить зубы и умыться. Выглядел он посвежевшим трупом.

Зачесав волосы наперед, он остриг хвост и выкинул его в мусорное ведро.

Остальное рассыпалось каскадом по плечам. Ну вылитая рок-звезда.

– Пошли, рану посмотрю.

Поменяв пластырь, он как бы невзначай коснулся груди Лиса. Не возбуждает?

– Нет – засмеялся Лис. Девки себе вибраторы ящиками заказывали, или с охраной-обслугой кувыркались. А я – выродок – забыл? Анальный секс Пип обсуждать не решился.

– Можно я твой хвост заберу – на память?

– Бери, можешь даже ДНК проверить, а то вдруг Тайсон не мой отец. Вот это номер будет. Лис мстительно улыбнулся.

– Думаю, полежишь еще недельку, только у меня дома – мы и так Кая выжили, а потом я тебя к делу пристрою, ну ты типа свидетель, на фото посмотришь, дела почитаешь. Это не приветствуется, но присутствие мозгов поощряется.

Я соседям скажу – племяшка приехала, предки в экспедицию уехали Нибелунгов раскапывать, на 2 года. А ты через интернет учишься, девочка серьезная, выходишь только на работу или в магазин. Никаких мальчиков – да и какие там мальчики – мелочь одна. Документы сделаем, не зря я в такой конторе работаю.

– Интересно, почему ты не спрашиваешь кем я там работаю.

– Давно догадался. Только зачем это.

– Догадалась – ключевое слово.

Оба мотнули головой в знак согласия.

Я потом теток поспрашиваю – у кого каталоги есть шмоточные – подберешь что нибудь себе, о деньгах не беспокойся.

– О них то я как раз и не волнуюсь – у меня анонимный счет, так что…

– А имя себе выбрала? Ну может актрисы, или что нравится. Тайные желания, а?

– Каролина О'Брайен. Можешь называть меня Лина.

– Хорошо. Тогда поехали ко мне. Плащ накинь, у нас уже не лето.

Квартира Филиппа представляла уныние. Кровать европейская – одна штука, диван – один, телевизор большой – один. И огромный, во всю стену, платяной шкаф с зеркальными дверьми. Кухня не так чтобы крохотная, но маленькая, туалет стандартный. Лина сморщила нос.

– Не лакшери. Судя по всему, я сплю справа. В шкафу хоть место есть?

– Есть. Если что – там и спать будешь.

– Ага. Размечтался. Настроение испортилось. И чего ты в этой конуре живешь?

– А где мне еще жить? Бывает время, когда на работе, в камере, пару часов перехватишь и то праздник. На кой хрен, спрашивается мне здоровенные апартаменты. Кстати, у тебя опять температура. Марш в постель, сейчас ноут принесу, может на ebay чего выберешь.

Лина забралась на свою половину постели, опять принюхалась. Пахло мужиком. Пип принес не только ноут, вернее прадедушку тех ноутбуков, с которыми Лина привыкла иметь дело, но еще и кучу таблеток, журналы, стакан воды, судя по запаху хлорки, из под крана. Какие-то шмотки, разве что не с помойки. Настроение упало ниже плинтуса.

Съев таблетки и подумав, Лина сказала – записывай, сейчас пойдешь по магазинам.

Сначала трусы – джинсы – 10, носки-обувь – 8, можно 9, лучше армейские сапоги или кроссовки, потом майка-свитер-куртка типа пайлот – 12.

– Да ты оборзела, у меня на это кредитки не хватит.

– Мало же ты получаешь. Зато у меня хватит. Только не могу ж я босиком и в плаще в банк идти – как Pretty Woman. Вали отсюда, а мне еще поспать надо.

Когда Пип ушел, Лина встала и внимательно осмотрела всю квартиру. Подвоха не было, камер тоже. Маловата, конечно, квартирка, но на первый раз сойдет. Кем бы мне прикинуться? Кто может вырасти у родителей – археологов, подкидывающих свое дитя бабкам-дедкам, соседкам, теткам и дядькам страшного вида? Судя по всему, это был последний родственничек, который согласился меня взять. Голова раскалывалась, плечо ныло. Она покопалась в медицинском сундуке дяди, выловила два оксикодона, подумав, не запить ли их коньяком, но представив масштабы ходьбы по разным конторам (что приравнивалось к стихийным бедствиям), запила водой из под крана. Пип появился сияющий, как Санта-Клаус, который привез детям какую-то каверзу. И стал из огромного фирменного пакета выкладывать шмотки.

– Это что – все мне? Спросила Лина и закрыв глаза стала считать до 20, медленно, чтобы не прибить этого идиота.

Открыв глаза она еще раз посмотрела на размер разрушений. Трусы были кружевные. Джинсы с дырами от самого некуда до пола. Кроссовки малиновые на платформе и периодически светились. Кофточки были розовые с бантиками или с оторванными плечами, куртка – бомбер, тоже малиновая, единственное, что сочеталось. В голове всплыл кадр из фильма развод по итальянски – как Марчелло Мастрояни варит свою жену в котле. И ты там будешь в свое время. Мстительно подумала она и стала одеваться.

– BOA у вас тут есть?

– Рядом, а что?

– Пойдем по магазинам, потирая руки сказала девочка в розово-малиновом. Увидев, что в сундуке копались, Пип спросил

– Что выудила?

– 2 оксикодона. Но это так, мелочи.

– Вот с таких мелочей и начинают.

– А что делать, если болит, а тебя рядом нету? Кстати, помада есть? Пип прикусил себе язык.

Они вошли в банк и девушка легкой походкой пошла к служащему. Хочу деньги снять со счета.

– Положите руку вот сюда. (Укол в палец, который был тут же засунут в рот). А теперь номер счета, пожалуйста. Эти 10 цифр каждый Тайсон знал лучше чем Отче Наш, ибо каждый выбирал номер под себя. Кто число Пи, кто последовательность чисел Фибоначчи. Кто дни рождения в прямом и обратном порядке, кто номер с кредитки. Она назвала. Ей пододвинули дисплей. Лина хмыкнула. Денег было намного больше, чем представлялось. С другой стороны она уже и забыла когда и за что платила.

– Ладно. Девять штук сотнями, и штуку двадцатками.

– Девочка, а тебе не…

– Мне не – вон охранник стоит, во-вторых счет мой личный, сколько хочу, столько и снимаю или хотите с менеджером разбираться?

– Чертовы богатые сучки – подумал кассир и стал отсчитывать деньги. Денег было две пачки. В дырявые карманы они явно не лезли, хорошо что в куртке нашелся один – для сотенных. Мелочь она распихала на 4 дырявых кармана и 2 накладных на куртке.

– Пошли тратить, дядюшка Скрудж, сказала она и они пошли…

Городок был маленький и что тут делал филиал ФБР было не понятно, разве что быстро перебежать через канадскую границу.

Недостаток был один. Вести машину и оттаскивать покупки приходилось Лине.

Первое что – зашли в бельевой магазин, где Лина купила Bed-in-a-Bag, квин, за охрененную сумму – $400.

– Зато там еще занавески есть и 3 подушечки.

Это добило Пипа. Лучше б ты остался пацаном, грустно подумал он.

Следующим был Хот Топик, потом армейский, в котором и Пипу перепало шмоток.

– Или у вас принято на работу в костюмах ходить.

– Или – вздохнул Филипп, представляя в какой магазин его сейчас потащат. Но с примеркой то ладно, а вот с оплатой… Тут его руки коснулась другая рука с роликом денег внутри.

– Значит 3 костюма со всем, что причитается. И белье новое. 5 штук хватит. А я еще сюда хочу – она мотнула головой в сторону антикварного магазина.

Из магазинов они вышли одновременно. Пип, неся 4 огромных пакета, и Лина с мечом в руках, за которой служащие несли 4 огромные коробки. Все упаковали в Эксплорер и машина стала сразу тесновата. Пип отдал оставшийся от разорения кэш.

– Меч то тебе зачем?

– По древней традиции, если мужчина и женщина, не являясь мужем и женой, спят в одной постели, между собой принято класть меч. В знак того, что мы не любовники.

– А ты не хочешь? Не сдержался Пип

– Посмотрим. Кстати, меня тошнит. Выглядела Лина не очень. Опять эти запавшие глаза, красные щеки. Черт.

Давай выгрузим вещи из машины, я ее отгоню и посижу где-нибудь, пока ты добычу будешь к себе домой затаскивать.

– Давай, только судя по всему, коробки у тебя неподъемные.

– Соседских пацанов попроси, по двадцатке дашь – они рады будут, только пусть осторожно, там посуда частью.

Филипп взлетел на второй этаж, позвонил в соседскую дверь – там два великовозрастных болвана жили. Они с радостью согласились. О том, что посторонние люди будут заглядывать в его святая-святых жилище, он даже не подумал. Пацаны поинтересовались что с девочкой. На что Пип наплел про страшный вирус и что лучше не подходить. А сам он пьет спец. таблетки, чтобы не заразиться. Распихав покупки, чтобы сделать проход к кровати, он спустился вниз. Судя по всему Лина просто загибалась на глазах. Он пытался провести ее под руку, потом плюнул, поднял на руки, забежал в дом и положил ее на постель. Стащил кроссовки и джинсы, из которых веером разлетелись двадцатки, а потом и куртку. Потом ушел за своим страшным чемоданом и стал там рыться.

– Не хочу, сказала девочка и попыталась отодвинуться.

– У вас в роду диабетики были? Какие наследственные болячки ты знаешь?

– Охренел? У нас таких сразу на удобрения пускали.

– А приобретенные?

– Вряд ли. Жарко. Открой окно что ли..

– Лезь под одеяло, сейчас трясти от холода начнет. Мне надо у тебя крови взять. Некоторые анализы могу дома сделать, некоторые только на работе.

– Увидев шприц, Лина взвыла, но от холода действительно пришлось спрятаться под одеяло.

– 5 минут, а пока это от температуры, это от давления. Ты вроде говорила, что бегать не можешь, на жаре обморок. Притворялась или на самом деле?

– Не помню уже, но с бегом у меня действительно хуже других, чем стрельба или метание ножей.

– А воспаление легких было? Ты вообще чем-нибудь болела?

– Вроде нет. У нас там тепло было почти все время, а вот тропики я не переношу, хреново становится. Хм… наверное эти из больницы знали куда меня направлять. Сюда, а не в Вашингтон. Здесь климат нормальный.

– Так – диабета у тебя нет, с почками норма. Витаминов и сахару не хватает. Сейчас капельницу поставлю, к утру полегчает. Зазвенел сотовый.

– На работу зовут – Сказал Филипп, поэтому давай быстренько лапку и не капризничай. Хотя… у тебя подключичный катетер остался – туда и поставлю.

– У тебя почитать есть чего?

– Да не много – сама выбирай – Он выдвинул из под кровати ящик с журналами, комиксами, книгами, какими-то кроссвордами и прочей мелочью, которую и выкинуть жалко, и хранить негде.

– Ладно, я побежал.

– Кстати, ни один суд в мире не признает бразильский ваксинг за пытку.

– Был бы я твоим отцом, я б тебе не яйца, я б тебе язык отрезал. За что получил по заднице хороший шлепок.

– Пока-пока. Филипп убежал, а Лина вытянувшись в кровати нашла порно журналы и теперь с интересном рассматривала их.

Когда шесть часов спустя Филипп вернулся домой, он увидел Лину, лежащую практически поперек на постели, упиравшуюся головой в меч. От меча до края кровати оставалось 30 см.

Дальше все пошло накатанной спокойной жизнью. Филипп сделал Лине документы, включая диплом об окончании школы и какого-то колледжа и написание диплома на тему «Маньяки и что их объединяет» открывало перед ней все двери. Плюс была бумага от какого-то института, который был крайне заинтересован в этих исследованиях и даже выдал грант, на подкорм юному дарованию. В документах Пип прибавил Лине пару лет, что успокоило его совесть. Педофилом он слыть не хотел. Вхождение в народ – то бишь ФБР, было грандиозным. Лина появилась в белой блузке, обтягивающих до невозможности джинсах и тех самых лабутенах, которые так прославляли в русском клипе. Оставляя за собой запах сногсшибательных духов она пошла прямо к начальнику отдела – знакомиться. Поза и манера поведения были скопированы из «Основного инстинкта». Половина мужиков смылась в туалет. Поэтому разговор с начальством получился короткий, четкий и жесткий. Никуда не лезть, просить документы через секретаршу, плюс, если понадобится, желательно не выкобениваться, а запачкать свои белые ручки осмотром покойного.

– Да, и сними эти туфли, там туалет, наверное, уже по колено спермой залит.

– Яволь мой женераль, отрапортовала Лина, впуская Филиппа.

Если б секретарша была воспламеняющей взглядом она б испепелила Лину еще до входа в кабинет. Увидев ее взгляд, Лина спросила

– Нравится?

– А то…

– Ну бери, сказала Лина, снимая каблуки, только мне тапочки дай, что ли. Налезли?

– Ты что больная? Они же штуку стоят

– Ну и что. Считай это подкупом или взяткой, подарком… чего у нас тут намечается. Да пофигу. Тапочки дай. Надев меховые тапки на лице Лины разлилось блаженство. Секретарша облизывала лабутены как будто это были 2 мужских члена.

– Я тебе много чем обязана. Вон там твой стол, не понравится что – я кладовщику позвоню. Все документы – тебе в первую очередь.

– И сплетни тоже, добавила Лина. И кофейку бы пойти выпить. Одевай туфли, где у вас тут местная забегаловка?

Филипп с завистью смотрел им вслед. Пять минут знакомы, а уже как кумушки шушукаются и смеются. Всякую фигню бабскую обсуждают. А мне теперь с начальством разговор иметь и со всеми мужиками, включая дворников впридачу. Начальник перехватил его взгляд.

– И где ты откопал это чудо?

– У Нибелунгов.

– Ты бы присматривал за ней, мало ли что…

– Она тебе сама и за то, и за это. Соседским пацанам по фингалу поставила, а они только посмотрели.

– Как думаешь? Привлекать к оперативной работе можно?

– Можно. Только сначала мне хороший кардиохирург нужен и пульмонолог.

– Ты что заболел?

– Не я, Филипп кивнул в сторону ушедших дамочек.

– Аааа… ну тогда… у жены спрошу – она тут всех местных светил знает.

– Ладно. К оперативке привлекай, только не нагружай сильно. Потом посмотрим.

– Удостоверение давай.

– Фигу, она за него расписаться должна. А пистолет ей не положен.

– Филипп усмехнулся – да она и без него положит кого хочешь, в могилу.

Удостоверение приятно оттягивал рукав кожаной куртки. С Фионой они подружились, пришла пора отрабатывать свой хлеб. Поняв, что дресс-код ее не касается, она всегда ходила на работу в джинсах, рубашке и сапогах. Сидела целый день читая старые дела, что-то выписывая, со временем рутина превратилась в интерес, несколько старых дел было расследовано и даже липовая диссертация начала пополняться информацией. Тогда-то на помойке она и познакомилась с компанией подростков. Чтоб никто не видел, она всегда уходила подальше от жилых мест, практиковалась в метании ножей, звездочек и даже не нужных дисков. Стрелять можно было и на работе, а вот Джокер лучше всего придержать в рукаве.

Знакомится с людьми Лина не умела, но одна фраза подслушанного разговора звенела пожарной кнопкой. Девочка Ника на пришла вчера домой. Родители заявили в полицию, конечно, за место на помойке им всем влетело, но больше никто ничего не знал. Подростки… от 12 до 16 примерно, не ровесники, обыкновенные школьники. Ну посмеются, постебаются. Драться вряд ли полезут. Она вышла к ним. Под сальные шуточки и всякие намеки, она спросила

– А про Нику можете рассказать – что конкретно случилось.

Ну и началось – инопланетяне забрали, вервольф съел, в вампира превратилась и прочее. Заметив у пацана блеснувшее в руке, она сказала – звездочку верни.

Пацан кинул, она поймала на лету. Вдруг один из сидевших сказал – я ее знаю – она у дяди живет, вроде как с ним в ФБР ходит работать. Ребята стали разбегаться.

– Стойте -заорала Лина – я студентка-психолог, у меня диссертация про маньяков, в том числе и сексуальных, их пруд пруди. Мне нужна только информация, ни как вас зовут, ни адреса мне не нужны. И уж тем более, я не пойду к вашим родителям домой кроме крайнего случая. Про крайний случай каждый додумал про себя сам. А так – потрепаться у костра – почему бы нет.

Чтобы проявить жест доброй воли, она дала сотенную самому старшему и послала за пойлом. Скажи. чтоб в туалет отнес – от камер подальше – здесь на 2 бутылки, сдачу пусть себе оставит.

Гонец ушел.

– Так, давайте про Нику. Из дома сбегала? Проблемы -в школе, дома, здесь, в подъезде – все что угодно. Народ пожимал плечами. Получается Ника была в шоколаде и кто ее съел… Может любовник

– Да вы что – ей всего 12 недавно исполнилось – возмутилась девушка с волосами выкрашенными амбре. Меня, кстати, Линдси зовут и плевать если вы родителям настучите (ого, уже на вы). Мы тут всех знаем. Городок-то маленький. Это единственный случай.

– Или только начало таких единственных случаев – пробормотала она

– Что? – встрепенулся народ

– Декстера смотреть надо – Ответила Лина, но мысли блуждали далеко.

Фото ее дайте. Ага… А это мой телефон. Звоните в любое время.

– Даже в 4 утра?

– Я ж говорю, в любое.

Вернулся гонец с пойлом. Узнав для кого, он даже денег не взял. Он вернул сотенную Лине. Вот. Еще один хищник.

Они сделали по глотку. Осмотрев все вокруг, Лина говорит – надо бы сменить место обитания – поближе к народу. Мало ли что. Она к вам сюда на пустырь шла?

– Похоже что так.

– Значит если тут кто и был, не на машине подъехал. Черт. Лина сделала большой глоток, отдав остальное ребятам.

– А ты что тут делаешь – поинтересовался один

– Тренируюсь, подальше от людей. Значит ждать мог кто-то где-то замаскировавшись… Нам эту помойку за неделю не осмотреть.

– У вас еще есть место, где можно собраться – ну типа клуб хауса, где можно посидеть поговорить, хотя, я боюсь, что там могут подслушивать.

– Можно на улице в беседке, но когда будет холодно..

– Можно глушилку поставить.

– Точно! Гений!.

– Давайте вы сейчас по домам, а я попробую полицейских потрясти.

– Я тебя провожу- сказал сосед.

– Ладно, пошли. Только народ – домой, не продолжение посиделок.

Они зашли в полицейский участок. Потом сосед видел как орала на начальника Лина, грозя всеми несчастьями, включая быть ему автоинспектором до конца его жизни, но она выбила ребят с собаками.

Пришли домой. Филипп решил разыграть грозного дядюшку, но Лина просто послала его подальше и пошла мыться. Потом, переодевшись она легла на кровать – ждать.

Филипп бесился от недостатка информации, но поделать ничего не мог. Лина молчала и не хотела ничего обсуждать.

Телефонный звонок раздался полтретьего ночи. Нику нашли. На помойке. Завалена была строительным мусором, но живая. Похоже ее пытали. Мужиков к себе не подпускает, не то, чтобы врачей осмотреть. Вероятно изнасилование.

– Еду. Адрес больницы скиньте. Это были родители девочки. Я уехала. Если у начальства будут вопросы – звони.

Больница нашлась быстро, палата еще быстрее. Потому что оттуда доносились крики и ругательства. Отец стоял красный от стыда – родная дочь и такими словами.

– А ну вышли все – рявкнула на них Лина, показывая значок.

На кровати сидела скорченная девочка, натянув простынь до подбородка. Из глаз катились слезы. Как разговаривать с изнасилованными детьми, Лина не знала – только по кино. Главное, не испугать ребенка.

– Слушай… я вчера с твоими говорила – они тебя искали и беспокоились.

– Вы из ФБР?

– Да

– ФБР изнасилованиями не занимается.

– Я занимаюсь. Тебя изнасиловали?

– Нет.

– А что?

Девчонка заплакала в полный голос, но ноги раздвинула.

– Я взгляну, можно? Спросила Лина. Девочка заревела еще сильнее.

Тогда она аккуратненько приподняла простынь и то, что предстало, не поддавалось описанию. И под изнасилование вряд ли подходило.

Ноги были изодраны, влагалище и анус разодраны человеческими когтями. Сделав несколько снимков, Лина убрала голову из под простынки.

– Что, совсем плохо – спросила девочка.

– ??????

– Ты белая вся.

– Знаешь, сейчас медицина делает чудеса, надо только перетерпеть боль и унижение, страдания и все такое… понимаешь?

Девочка кивнула.

– С тобой такое же было?

– Ну не такое же, а похуже, теперь рука левая хуже двигается, не как раньше. Хочешь шрам покажу?

При виде ее шрама здоровые мужик и начинали зеленеть. А ребенок ничего. Она застегнула рубашку.

– До сих пор болит?

– Да, иногда. Ну так я позову врачей. Анализы лучше брать чем раньше, тем лучше. И это будут тетеньки. Хорошо? Они еще фотографировать будут, на тот случай если такое еще раз случится.

– А оно уже было – несколько лет назад. В газетах писали.

Нихрена себе подумала Лина, вот это я влипла. Вместо математики и иностранного кино малолетки изнасилованные неизвестным способом.

– Ага. И главное – ничего не бойся, захочешь поговорить, вот телефон ну и трепаться об этом незачем. Я побегу, тебе не легко придется. Но ты же сильная девочка, правда?

– Правда – улыбнулась малая. Они стукнулись кулаками и Лина вышла из палаты.

Толпа народу окружила ее.

– Значит так – 2 медсестры, врач – женщины, родители остались, остальные – вон.

– Послышались недовольные крики – типа – чего это она так распоряжается. Но дюжие санитары быстро выгнали любопытных, в том числе репортеров и полицейских.

– Закурить есть?

– Здесь не курят.

– А выпить?

Сестра подсунула мензурку со спиртом.

– Плохо дело – сказала Лина, глядя на них снизу вверх. Все разодрано. Потребуется операция и не одна. И все это было сделано руками.

Мать заплакала.

– Значит так, она пустит только женщин. Успокоительных побольше. Папа, тебе бы сейчас лучше в бар. Я, понимаю, что ты ее отец, но ассоциации могут сработать не так, как мы думаем. Если все будет нормально, а я надеюсь, органы можно восстановить так, что и жених не узнает. Психологически будет труднее. Страховка есть? Родители потрясли головами. Ищите психиатра. Лучшего. И не трепитесь с кем бы то ни было о том, что произошло. Она устало встала, как будто постарела на 10 лет и, помахав им рукой, поехала в офис.

Офис уже бурлил, только не тем, чем нужно. Начальник поманил ее пальцем, намереваясь вломить за опоздание, но передумал. Было в ней что-то такое, что ему показалось, что ему самому сейчас вставят по самое некуда. Она шмякнулась в кресло и сказала

– Похоже, что у нас маньяк. Когда организовать успели? Подарочек?

Начальника обдало таким перегаром, что он невольно отшатнулся.

– И откуда мы такие красивые и пьяные?

– С помойки, потом из госпиталя, с заездом в местную полицию. Думаю, они не справятся.

– Вообще-то мы не помогаем копам. Они сами как-то справлялись, до этого…

– Значит плохо справлялись, если он опять появился.

– Опять??????

– Да. И это только начало. Заработал факс, выплевывая бумаги.

– Что это? Успел подхватить часть Генри Ботвинский.

– Судя по всему, информация для меня – Сказала Лина и ловко отняла у него листы. И тут же принялась читать. Начальник оторопел от такой наглости.

– Мне нужна Фиона, еще молодой и прыткий и зубную щетку у кладовщика попроси. Да, и еще в полицию сообщи, что я там буду. Возможно к обеду, может раньше, как получится.

Через 5 минут получив желаемое она пошла умываться. Фиона и пацан уже получили задания.

Пацана звали Оуэн, об этом она узнала позже, а сейчас они выбегали из здания и практически сбили Пипа с ног. – Я в полицию, к ужину не жди – успела крикнуть она. Оуэн подал сигналку.

– Всегда мечтала со светомузыкой проехаться, сказала Лина. И руками ничего не трогать – отгрызет.

Про отгрызет Оуэн с радостью поверил. Уже были желающие пощупать машину, отделались легким шоком и ожогом от кислоты.

Полиция встретила их с распростертыми объятиями, но с унылыми мордами.

– Кофе к начальству – распорядилась Лина. Начальник сидел мрачный

– 5 лет до пенсии осталось, а меня опять…

– Ничего, с почетом уйдешь, или нас тут с почетом и похоронят – попыталась пошутить Лина, но вышло неудачно.

Когда все расселись и Лина включила в кармане телефон для записи, отпили по глотку, а некоторые и по полкружки кофе.

– Значит, я у вас живу почти полгода и мне меньше всего нужны траблы. У меня светлое будущее, в отличии от вас, но и пройти мимо такого дерьма я не могу.

Подумав, что она сказала, добавила – голова болит, ибупрофена ни у кого нет?

Оуэн услужливо сунул 2 таблетки. Значит, помимо изодранной девочки, я имею слух, что такое уже было раньше. Секретарша сейчас копает. А еще раньше?

– А еще раньше были изнасилования – сказал проходящий мимо уборщик лет шестидесяти. Я это хорошо помню. Весь город на ушах стоял. Правда, город тогда был поменьше. Захихикал старик.

– Так, сказала Лина – садись сюда и кофе ему – живо.

Старику было неловко в компании начальства, которым командует девчонка из высшего ведомства, но он свято верил в свой долг и в свою память.

Отхлебнув кофе, он начал стандартный для таких случаев рассказ.

Жил был городок. Жил он своей тихой мирной жизнью, пока не случилось ЭТО. Поскольку девушка была проституткой (о чем старик не хотел говорить, дабы не оскорблять ныне уважаемого человека), ей не очень-то и поверили. Потом пожаловалась другая, потом третья, все решили что это гм… гм… распутные девки хотят славы. Но когда изнасиловали дочку Мэра, вот тут он и взъелся. В ФБР звонил, в Вашингтон, только его послали. Дочка мэра замуж собиралась, так какая теперь свадьба.

– И анализа ДНК тогда не было.

– Не… вроде начинало на слуху появляться, только в нашей глуши никто не знал что с этим делать. Надо было посылать куда-то или ехать, а полиция на бюджете города, ну вам молодым не понять, как тут все устроено. И уборщик и шеф покачали в знак согласия.

– А портрет его хотя бы составили?

– Да – покопавшись в бумагах ей подсунули рисунок двадцатилетней давности. Молодой человек, обычной наружности. Копна черных волос, судя по всему. Рост 1,80. Следов спермы нет. Да вообще никаких следов нет, кроме заявлений потерпевших. Всего 8 штук. В дверях стоял архивный работник – вот дела. Можете забрать к себе – туда – он махнул головой наверх.

Лине хотелось курить. Уборщик смылся. Молчание затягивалось. Что с этим со всем делать, Лина не знала.

– А потом? А потом все было тихо и спокойно, пока 10 лет назад не началось опять. Только тогда начались убийства

– ????????

– Ну если тебя палкой изнасиловать, наверняка дуба дашь.

– Мать вашу – сказали Лина. Больше слов не было. Это такое дело, что его не только до начальнической, ей до своей пенсии не разгрести.

– Не каждый раз, но было (мне кажется, когда у него не стоял) заговорщицки прошептал начальник.

– Сколько?

– 14 из которых 6 трупов.

Посыльный подсунул очередную стопку папок.

– И ни паттерна, ни очередности, ни одинаковой внешности?

– Нет. Все как в книге. Пришел, увидел, победил – типа захотел – увел – изнасиловал. А если не стояло, то…

Первый раз в жизни Лине хотелось, чтоб ее вывернуло. Причем как ту акулу – желудок наружу и прополоскать. Фоторобот был похож, только это уже был не мальчик. Это был мужик с грубоватыми чертами лица и волос стало поменьше. Неизменным оставался рост.

– А 5 лет назад?

– Ну, если быть точным 4,5 года. Причем всегда руками. И некоторые части тела он поедал.

Тут желудок не выдержал окончательно. Схватив урну для бумаг, ее начало тошнить. Только тошнить было нечем. Только утробные звуки дракона.

– У органов это считается непрофессионально, но я только факинг будущий психолог, а не режиссер фильмов ужасов.

Посыльный принес стакан воды и 2 таблетки непонятного назначения. Хрен с ними. Съем и сдохну – Подумала Лина, понимая во что она лезет.

– Вот так оно было – она достала телефон с фотами Ники.

– Угу. Примерно так. Значит опять появился, гаденыш.

– А одной он выдрал матку и съел эмбрион – всунул голову посыльный. Начальник замахал на него руками, мол, скройся с глаз моих. Посыльный испарился, оставив на столе 19 папок.

Из них живы были только 5 и то в сумасшедшем доме.

– Итого 37. С Никой 38. Интересно, кто его останавливает?…

– Почему так думаете?

– Волк, начав резать стадо, хрен остановится. Так же и маньяки. Где же он был в остальное время? В тюрьме? В психушке? В другом штате?

– И кто-то ведь его туда отправил – произнес Оуэн.

Они посмотрели на него как на Иоанна Богослова и хором сказали

– Значит кто-то знал.

– И этот кто-то не только знал, но и покрывал, а может и зачищал. За кем? За сыном, братом, любовником, папашей, племянником… гадать можно долго.

– Время обеда. Мне пора в свое ведомство.

– Успеешь, проворчал начальник полиции.

– Значит так – обратился он у Оуэну. Собирай всю эту хрень в мешок, мои ребята тебя подкинут. Она приедет попозже.

– Пошли выпьем, сказал он Лине. В это дерьмо, которое мы отрыли, ты что сейчас, что через полчаса влезть успеешь.

Они подошли к закрытому бару, но им открыли, И они уселись за стойкой.

– Пить лучше всего водку, заедать мятной жвачкой. Так всегда вычисляют пьяных за рулем.

Они хохотнули, но смех вышел горький. Ты вообще когда последний раз ела? – поинтересовался начальник.

– Не, никакой еды.

– Тогда орехи. Давай – и вкусно, и питательно, и калорий мало, для похудения способствует. Сейчас все помешались. Он оглядел тощую фигуру Лины.

– Угу – жуя орехи ответила Лина. – Давай по второй, мне и правда пора.

– Плохи дела? – спросила подошедшая барменша средних лет.

Начальник мотнул головой. Женщина вздохнула. Тут не надо было быть Тайсоном, чтобы понять их молчаливый разговор.

– Давай еще пакет орехов, мятную жвачку, 2 пачки мальборо и зажигалку – я все правильно сказал?

– Да. Сколько с меня?

– Тебе бесплатно.

– А вообще, как тебя угораздило в наш богом проклятый городок?

– У меня диссер про маньяков. Лина сделала попытку засмеяться, но резко оборвалась, потому что за смехом стояла истерика. И показывать это милым людям не хотелось.

– Может Господь и приглядывает за нами одним глазком, раз она появилась именно сейчас…

– Может быть – сказал начальник – налей еще. Контора платит.

В офис она вошла благоухая смесью водки, мяты, духов и сигаретного дыма.

В коридоре ее перехватил Филипп – пошли?

– Куда?

– Я врача нашел. Ты что – уже ничего не помнишь?

– А на кой мне врач? Ее шатнуло к стене.

– Господи ты еще и пьяная. Опять. И куревом пахнет. Ты же не куришь?

– С сегодняшнего дня. И вообще – меня начальство ждет с отчетом.

– Не нужен им твой отчет. Они сами дела разбирают под микроскопом, Фиона газеты откопала в архиве. Сам (тут он поднял палец) в Вашингтон звонил, обещали подмогу прислать, если что.

– Пошли, он схватил ее за рукав и поволок в лифт на минусовой этаж.

– Знаем мы этих врачей. Такой же как ты?

– Нет, у него оборудование лучше.

– Кстати, а каким раком тебя занесло в этот филиал. Проштрафился или как?

– Или как. Здесь спокойней и работы меньше. Я ведь тоже диплом врача имею.

Филипп затащил ее в кабинет. посреди него красовалась огромная белая центрифуга марки Сименс

– Я туда не полезу завопила Лина. Но мужские руки подхватили ее и стали раздевать. Сил сопротивляться не осталось. Напряжение, недосып и водка. И откровение. А вот этим делиться ни с кем нельзя.

Она поймала себя на том, что сидит полуголая на столе, врач слушает ее, спрашивает про шрам, отвечает Пип. Только она ничего не слышит. Пора включать звук.

– Ты где родилась?

– В Монголии.

– ?????????????

– ??????!!!!!!!

– Там предки могилу Чингисхана копали. Ну, типа на раскопках… и… тут она засмеялась и если бы не врач, свалилась бы с другой стороны.

Врач оттащил Филиппа в сторону

– Я не могу ее пьяную обследовать. Лекарства вдруг не так сработают.

– Ты ее трезвой не видел (заговорщицким шепотом сообщил Пип). Тут и пятерых не хватит, чтобы держать, сейчас привяжем, накачаем..

– Да на это часа 3 уйдет, не меньше, тут же программа.

– Ничего, под храп будешь программу подстраивать.

Они привязали ее к столу и засунули в CT-скан.

Дыши-не дыши воспринималась как индийская мантра.

Когда стол вытащили, Каролина спала, иногда всхрапывая. Перегаром воняло, хоть закусывай.

Врачи смотрели на расшифровку, удивленно покачивали головами, уходили, приходили новые, смотрели в ужасе и тоже уходили. Время застыло. Кто-то копался в интернете и тогда шеи вытягивались на найденное и опять покачивали головами.

– Ну и что там – раздался снизу хриплый голос. – Судя по вашим мордам, то не очень.

– Совсем не очень. Медицинскими терминами объяснять долго и не поймешь. Короче, у тебя врожденный порок сердца, поэтому ранение тебе ущерба здоровья не нанесло. А вот «полевых работ» тебе не видать.

– И пьянства с куревом тоже – вставил Пип.

– Отвяжите меня – сказала Лина делая попытку встать.

– Значит сердечная недостаточность?

– Ну не так что бы сразу, тут другое… и врач углубился в темный лес терминов.

– А восстановиться как-нибудь можно? – ну там зарядка, бег, паркур или лыжи на худой конец.

Врач подумал.

– Ну попробуй что-нибудь, что нравится. Только без напряга. В том смысле, что пульс за 200 тебе противопоказан, вот и прикидывай.

– За 200, до он у меня за минуту поднимется от такой жизни.

– Ну есть еще обследования, лекарства.

– Ладно, на потом оставим. А сейчас мне действительно необходимо… черт… (она посмотрела на часы) начальник уже наверное ушел.

– Короче мне надо.

Она оделась и убежала. Успела забежать в туалет, почистить зубы и привести себя в порядок.

Дверь начальства открылась еще до того, как она постучала.

В кабинете сидел начальник спец. службы и еще один фрукт, судя по всему из Вашингтона.

– Кто тебе такую тему дал – про маньяков?

– Понятия не имею. Но у меня когда-то доклад был про них, что у всех есть несколько похожих признаков, но при этом то один не подходит, то другой, но процентов 70, я бы сказала, идентичны как братья. Биологов и генетиков привлечь бы, если бы знать кто – с зачатия следить нужно, с него все начинается. Потом сложные роды или отклонения в раннем развитии – у всех. А если беременная от своего брата, да и живет в глуши, а роды принимает соседская бабка – как тут проверишь.

– Интересно – сказал фрукт из Вашингтона.

– Ну вот и мне стало интересно. Если есть материал и время – можно накопать много чего интересного. И подходящего.

– Тут мы переходим к самому интересному. Перед тем, что ты разворошила осиное гнездо, было еще одно. Только в округе Колумбия и окрестностях. Изнасилования.

Сердце пропустило удар, потом 2. Этого не может быть. Просто не может. Потому что не может быть никогда. Филипп переехал в эту тьму-таракань примерно в это время из DC.

Очень хотелось сделать большую лужу на этом мягком кресле. Когда зрение и слух вернулись обратно, со стороны наблюдалась такая картина. Кто-то хлопал по щекам, чья-то рука подсунула под нос ватку с гадостью (от которой зомби из могил повылазят), кто-то поливал холодной водой, кто-то орал в телефон, судя по всему на врача.

– Надолго я отъехала? – спросила она ближайшего.

– Да не, минуты на три. Это тебя эскулапы накачали, да по слухам, ты уже более суток не спамши.

– Я уже поспала, в гробу. Она сидела и грызла губы. – Подобьем бабки.

– Что мы имеем. Маньяка насильника, который жил в DC, 10 лет терроризируя его. Судя по всему молодой, полный сил.

Потом переехал в ваш новенький филиал и продолжил. Потом с ним что-то случилось, что вместо члена он стал использовать палку, а потом только руки.

– Это правда, что он органами питался?

– Начальник скорчил морду и кивнул головой – правда.

– Проверить по базе данных, кто куда и когда переезжал. Что могло повлиять на потенцию?

Мужики покраснели. – Да что угодно. Нервы, лекарства, шоковая терапия, быстрая эякуляция – это больше всего обычно маньяков бесит.

– Кстати – дядя твой – как услышал, что и здесь началось, в момент прилетел. Пытались на приманку ловить, не вышло.

– Он что – тоже по маньякам специализируется?

– Нет. Он их не любит. А еще больше всего ненавидит плачущих от бессилия женщин с разорванным влагалищем. Несколько раз слышал, как он говорил, что своими собственными руками сделал бы, если поймали бы этого говнюка. И поверь мне – оторванные яйца это было бы успокаивающим массажем. Кстати, он у китайцев учился, чего-то и умеет – ну там массаж, иглоукалывание, потом это – когда палочки поджигают.

– Дурдом – думала Каролина. С другой стороны маньяк ищущий самого себя, заранее знавший все приманки и входивший в опергруппу. Очень умно. Супер умно. Гениально. А тянет ли у нас Филипп на гения? Лет 10—20 назад 100%, как сейчас не знаю.

– Может пойдем поспим – сказал начальник. И завтра, вернее, уже сегодня, давайте после обеда встретимся и попробуем выработать план действий.

Уставшие, они разошлись.

Каролине жутко хотелось курить, выпить, и отлупить кого-нибудь до одурения. Хотя бы тех 4-х кошелок, припомнила она.

Войти в квартиру она старалась как мышка, но все равно получилось как слон в посудной лавке. Филипп старательно изображал спящего, хотя наверняка уже не спал, да и спал ли он вообще.

В темноте снимая кроссовки, она споткнулась обо что-то – этим что-то была ее роликовая доска, которая обычно стояла под кроватью. Значит достал – для страховки. В постели с маньяком – промелькнуло у нее в голове и она захохотала с подвыванием. Напряжение сказалось. Потирая ушибленную ногу, дошла до кровати и села. Потом хохот перешел в слезы, а потом… она почувствовала что Филипп ее обнимает. Теперь они лежали вместе. Лина всхлипывала, и что самое худшее, она чувствовала Филиппа. Раньше то ли не лежали так близко, то ли она внимания не обращала, а сейчас… ее начало трясти. Тело было напряжено как перекрученная пружина. Потом она почувствовала, как ее целуют в шею и мужские руки у себя на спине. Они разминали каждую мышцу. Скрученность уходила, но не тряска. Мозг успел отметить, что у Филиппа маникюр, явно не домашний и что не смотря на возраст он вообще ухаживает за собой. Он гладил ее ниже и ниже и когда успел снять тонкие трусики она так и не поняла.

– Ты что, с ума сошел? – она повернулась к нему

– Тише, все будет хорошо. Он уже целовал ее в губы. И тут до нее дошло, что она тоже хочет этого, только… только было стыдно в этом признаться даже себе. Ее затрясло еще больше.

– Первый раз, говорят, больно.

– Ага, не переставая целовать ее сказал Филипп – только у неучей бывает больно.

– А он еще и Казанова – промелькнула мысль. Потом было как в тумане. Он перевернул ее на живот и когда вошел, то было не. больно, просто ощущение чего-то внутри, потом тяжесть, Хотя Филипп так и не лег на нее, держался на локтях все время. А потом накатило. В голове потемнело, судороги били несколько минут, она кричала, зажимая себе рот подушкой, чтобы соседи не вызвали полицию. Когда все кончилось, пружина расправилась. Она лежала как шарик, с которого выпустили воздух.

– Спасибо – сказала она в пустоту.

– Да в любой момент – я к вашим услугам, миледи – ответил Филипп.

Он не мог быть тем маньяком, подумала она уже засыпая и не видела, что в предрассветной мгле Филипп еще долго смотрел на ее лицо, прежде чем лечь на спину и заснуть.

Другой день начался как обычно. Сборы и совместная поездка на работу. Можно было бы и пройтись, но машина была нужна. Прямо с проходной их вызвали к начальству.

– Мы решили, не тянуть с приманкой. Каролина и еще несколько девочек как раз подходят.

– Только без моей девочки. – встрял Филипп. У вас тренированные, спортивные и обученные, а племяшку не дам. Или вообще, позвоню ее родителям – пускай их начальство бодается с вашим. Мне за нее отвечать, если что.

Каролина открыла рот, что бы хоть что-нибудь вставить в гневную тираду, и тут же закрыла. Филипп разволновался не по детски и за нее. И не только из-за секса ночью, а из-за чего? Боязнь потерять? Любовь? Знает, кто маньяк и решил уберечь?

Начальство восприняло выступление как надо. Нечего будущему психологу ходить в мини юбке и привлекать маньяка с когтями.

– Тогда я пойду на помойку, к своим подопечным, может чего новенькое узнаю.

Но ни в эту, ни в следующую неделю они ничего не узнали. Были порваны еще две девочки, ни следов, ни даже намеков кто это сделал не было. Перетрясли всех педофилов и отсидевших насильников, посетили местную психушку, проверяли длину ногтей у мужчин. Ничего.

Наступило лето. Лина занималась паркуром, скейтбордом и сексом с Филиппом. Диссертация увядала, так же как и перспектива работы. Но однажды нелегкая занесла их на прежнее место – на остатки помойки. Городские власти наконец-то взялись за благоустройство и решили сотворить там парк с площадкой для скейтбордистов. Их – Лина, сосед Джо, и приятель его Тим. Не разжигая костра, на остатках помойки они сидели и пили пиво под звездным небом, когда Тим услышал что-то приглушенное. Похожее на крик сквозь ладонь, которая зажимает рот. Дальше общаясь знаками, поползли в зону слышимости. От увиденного обалдели не только пацаны. Больше похожее на дикое животное, лохматое и черное, которое душило тетку и судя по всему уже придушило. И теперь оно пыталось ее трахнуть, но судя по всему, не получалось. Джо не раздумывая подобрал камень и запустил чудовищу в голову. Удар достиг цели, но тут мужик поднял голову. Матерь божья. На них смотрела зверская морда. И самое неприятное, что он их видел. В него полетело все, что могло попасть под руку. Лина подумала, что неплохо бы ножом в горло, но если что – останутся отпечатки, отшутиться не удасться. Джо в это время выволок тетку на пригорок и увидел камень. Большой.

– Давай – крикнула Лина – и камень обрушился на голову мерзавца. Сокрушая кости, разбрызгивая мозги и кровь. Они еще несколько минут смотрели на содеянное. Мужик не шевелился, только нога дергалась. Это нервы, бывает посмертно – просвятила подельников Лина.

– Я его убил?

– Не знаю. Но если он жив, нам всем хана – он зубами глотки перегрызет.

Их трясло. Хуже всего было Джо. Думая остатками мозга, который вопил и кричал на все лады – что теперь они убийцы, и всей троице дадут от 10 до 25 лет, даже если докажут, что это был маньяк. Если нет – вышка (интересно, а как тут казнят).

– Тим, бутылки забери – сказал Джо. Ему было хуже всех. Ошметки мозгов и крови попали на него. Тима, похоже, вывернуло. Он принес 3 недопитых пива, которые потом они выкинули в урну.

– Были, пили, разошлись. Тима стошнило от этой гадости, навсегда зарекся пить со старшими. Все понятно? Время не помню. Вести себя как обычно.

(Хорошо сказать – обычно, даже много перевидев, Каролина подумала, что это сцену из башки не выкинешь)

Они довели Тима до дома, он уже перестал походить на привидение. И пошли к себе, чуть ли не взявшись за руки.

– Тут есть колонка или ручей?

– А зачем тебе?

– Не мне – тебе. Или ты с мозгами на рубашке попрешься домой? Может лучше в мокром виде? Матери скажешь, пытался, мол, Лину, за задницу пощупать, а она меня в ручей столкнула.

– Идея. Сказал Джо и коротким путем припустили к лесному ручейку. Кое-как прополоскав одежду, выжав и одев мокрые джинсы, стуча зубами сказал

– я – домой. Если что завтра встретимся – по соседски.

Разошлись разными путями. Лине очень хотелось посмотреть на мужика (теперь понятно, почему маньяков так тянет на место преступления), но остатками силы воли она приказала себе идти домой. Как объясняться с Филиппом она не знала. Филиппа дома не было. На кровати лежала записка – срочно вызвали на работу, буду дня через 2, если смогу – позвоню. У соседей заработала стиралка. В 4 утра? У меня тоже сейчас заработает. Складывая вещи в стиральную машину, она задумалась, а кем же работает мать у Джо и как – его-там – второго… Вечные раздолбаи, потому что матери нет дома, а матери нет дома потому что она зарабатывает деньги. Чем? Не проституткой понятно, значит медсестрой и ее вызвали… Пиво рванулось в унитаз, быстрее чем открытое шампанское. И это не совпадение. Нашли того мужика. Филиппа вызвали как спеца, мать Джо, наверное тоже спец, в своей области. Значит мужик жив и… нам писец. Меня то он точно рассмотрел.

Дождавшись 7 утра, за просмотром любимых фильмов Лина с двумя кружками кофе отправилась к соседям. Джо выглядел как тот парень из фильма про зомби.

– Мать ночью вызвали на работу – она медсестра высшей категории или чего там, круче любого врача, короче, но образования нет, (милая, подумала Лин, Сделаю я тебе корочки, если эта сволочь сдохнет) поэтому и зарплата кот наплакал.

Они прошли на кухню. Квартира была больше чем их с Филиппом и даже уютная, несмотря на нищету.

– Мы с братом подрабатываем как можем, но учеба не дается.

– А если через интернет учиться – не пробовали? Там условия более мягкие и списать иногда можно.

– Это идея. Потом попробуем. Я не об этом. Привезли мужика, 2 метра ростом, черепушка в дребезги, в коме, может быть там навсегда и останется.

– И привезли его в больницу до того, как мы пришли домой. Давай прикинем. Тима отвели – это 10 мин., покупались, хрен с ним – полчаса, полчаса еще до дома шли.

– Быстрее шли.

– Значит за все про все – час. На нем что – датчик висел? Как только – за ним сразу и выехали.

– Кто?

– Люди в черном?

– Кстати, у тебя дядя кем работает?

– А? Спец по реаниматологии – типа, как раз такие случаи по нему. Ладно. Держись, мужик, я пойду. Потом от мамы чего-нибудь узнаешь. Забрав чашки из под кофе, Лина пошла к себе. Туча вариантов и ответов вертелась в башке, но не было одного самого главного – что делать дальше.

Филипп позвонил к концу второго дня. Сложный случай, мол, задержусь.

Наварив кастрюлю супа она опять пошла к соседям на разведку. Мама Джо спала прямо на стуле, постарев лет на 10, насколько ее помнила Лина.

– Я, это, – поесть принесла.

Тетка открыла глаза и пробормотала – а… хорошо. наливай. Меня ноги от усталости не держат.

Лина налила ей тарелку стю, и себе немного, они ели молча, но поскольку зуд мешал Лине, она спросила – а чего такое случилось – это дело врачей, а медсестры меняться могут.

– Я главная, в том числе за лекарства отвечаю. Там дядя твой сам не свой ходит, людей не узнает.

– Чего случилось – то?

– Не представишь, деточка, мужчина молодой, красивый, сбила машина, вместо, того, чтобы в скорую отвезти, кинули на помойку. А там – гопники местные бутылки об него били, камнями кидались, бок обгорел в костре. Инвалид на всю жизнь, если выживет. В коме он, пока.

Лина подумала что уже несколько минут ест ложку.

Вот это номер. Кого же тогда мы убили. Или это доктор и мистер Хайд в одном флаконе, или Квазимодо, или Шрек, который днем в красавца превращается.

С другой стороны – если машина его переехала (а вдруг это моя машина, вдруг кто-нибудь к ней ДНК подобрал. Нет. Это не может быть. Может, может – нашептывала другая сторона).

– Спасибо, я пойду. Просто дядька никогда так надолго не отлучался. Кастрюлю принесете когда докушаете.

Она встала и пошла к двери. Ноги тряслись.

– Зря я ей рассказала. И так нервный ребенок.

Филипп появился на пятый день. Уставший, но довольный, с сумками деликатесов.

– Как ты здесь?

– Нормально. Думаю, грипп желудочный был, но теперь все прошло. Как мужик?

– Ничего. Я его в госпиталь отправил для коматозников – может там выходят. Интересно, кто его так и за что – спросил он глядя прямо в глаза Лине.

– Да и мне интересно – весь район гудит, чуть ли не комендантский час ввели – в 9 уже домой. И это летом. Так же глядя прямо в глаза парировала Лина.

– Может пойдем в кроватку – решилась на первый шаг Лина. Я соскучилась по тебе и твоему телу. Мысли Пипа, витавшие далеко, вернулись обратно.

– Пойдет, только подожди, я хоть ополоснусь.

В эту ночь ей пришла на ум коронная фраза из фильма – и все оргазмы я имитировал.

Насилие прекратилось, что убедило Лину в правильности действий, но и раскопать что-то, создать фоторобот, не удалось.

Диссертация прошла на ура. Какой-то хмырь обозвал ее цветом психиатрии и облобызал. Сказав, при этом, что диссертация будет включена обязательным пунктом для изучения в академии, а ей как автору будут отчисляться денежки. Она получила предложение на работу в нескольких элитных заведениях, но выбирать не торопилась. Что-то глодало изнутри. Что-то неизбежное. Любой завалящий психиатр сказал бы, что это просто паническое расстройство и стоит вот только попить вот тех желтых или зеленых таблеточек, как сразу все станет на свои места. Простой человек – может быть, но не Тайсоны. Можно и не усугублять приближение конца, можно его просто дождаться. И она дождалась.

Как-то придя на работу у всех сработал сигнал вызова.

– У нас что – дискотека? – спросила она. От нее отмахнулись и все стали бегать в хаотично-упорядоченном беспорядке.

Через несколько дней вызов всех сработал опять.

Поймав за грудки пробегавшего мимо сотрудника, она прямо спросила

– Где горит?

На что ей в лоб ответили что это Амбер алёрт – это когда похищают детей, а не тех кому за 30. Сотрудник тоже любил старые фильмы. А у тебя что – телефон не работает?

– Да он у меня почти все время выключен. Лучше потом перезвоню, чем отрывать постоянно буду.

Расстройство рвануло из всех щелей – вот дождалась.

– Фиона, а можно мне распечатку похищенных детей, лучше даже не детей, а кем работают и где их родители.

– ?????

– Осень скоро. Дети в школу собирайтесь, только не в простую, а в спец…

Она ушла в свой кубик и стала думать. Думать приходилось самой, ибо опираться было не на кого. Кругом одни враги. Хроники Амбера – на 100% Желязны с их семейки списал, а может и он был один из них. В косяк постучали и Фиона подсунула распечатки.

– Так много, -удивилась Лина, – а из-за границы можно получить статистику – ну там Россия, Китай, Европа?

– Что-нибудь придумаем.

– Придумай… придумай… проворчала Лина, углубившись в интернет. Распечатки можно было не смотреть. Родители работали над секретными разработками или дети были из потомственных генетиков, предположим.

– Пришли данные из других стран. Лина устало посмотрела – программисты, из религиозников, химики, физики, научные работники. 60 детей, меньше 2-х лет. 2 класса в начале, потом по специальности. Религия – Муад-Диб – заорал в голове голос – во-во, и поведет он братство свое против неверных. Сначала тесты, отсеянных вернут счастливым родителям за выкуп. И все повторится снова. Выступить против родителя в одиночку или нет, если выступить – убивать придется всех, не смотря на пол и возраст. А если не убивать – вырастут ублюдки вроде меня и имя им легион. Она пошла на улицу. Успела выкурить 5 сигарет, прежде чем ее позвали.

Толпа мужиков стояла вокруг стола с картой обсуждали нападение. И что у нас тут? Ага. Особняк в Калифорнии. Обложен так, что ядерным взрывом не выкуришь. Обычно там проходили учения на случай захвата дома. Он подошла и засунула нос между служащими. Все правильно.

– Только тут минное поле. А здесь – она ткнула пальцем – ловушки для крупной живности, тяжелее 30 кг.

Головы повернулись к ней.

– Вы что – хотите войнушку развязать?

– Нет, освободить детей, если они там.

– Может и там, может и нет. Но вам дом и с 30-ю военными не захватить. Стекла пуленепробиваемые. Вокруг дома провода могут валяться, незаземленные естественно. В доме на каждой ступеньке растяжки висят на разной высоте и я не знаю с чем на случай реальных военных действий. Всякие лазеры, звуковые-шумовые гранаты – так – мелочь. Главное – попав туда и пожив немного, дети становятся роботами-убийцами. Ты лично готов убить 3-х летку с ножом? Нет? А ты? Да, помню, у тебя сын такого возраста и ты можешь спокойно ложиться спать, не переживая, что он ночью тебе глотку перережет. Мужик икнул и заткнулся.

– Мне кажется, ты преувеличиваешь, детские неприятные воспоминания, все такое…

– Я? Преувеличиваю? – Вперед на Изенгард. Махнула она рукой. Только обратно никто не вернется.

– А это не тот дом, который складываясь превращается в цементный куб?

– Нет, не тот, тот левее миль на 200.

Она села в кресло и принялась обгрызать ногти. Мужчины переглядывались молча. Потом садились, вставали, разглядывали карту, рассаживались опять. Начальство понимало, что придется привлекать армию. 10 спецами по освобождению заложников не обойдется. А потом и сама армия Тайсона подтянется – слухи быстро распространяются. Что сказать – ФБР ломится к мирному бизнесмену, подозревая, что у него находятся дети. А он их в подвале замурует.

– Почему этот дом?

– Там условия для первой стадии тестов кто на что горазд. Во-вторых, психологи следят – кто единоличник, кто в коллектив вливается.

– Это же дети 2-3-х лет.

– Это уже не дети. Это наемные убийцы которым промыли мозги.

– А переговоры?

– Зная своего папеньку это ничего не даст. Все сводится к одному – я пойду. А дальше как получится.

– ???????????

– Ну он же от любопытства сдохнет, когда узнает, кто к нему пришел. Меня он впустит… с тем, что я смогу на себе утащить.

Вертолетную площадку освободят.

– А на карте ее нету.

– Конечно нету – вот тут, перед домом – она ткнула пальцем. Черный ястреб дашь?

– А где я его… Дам. А народу сколько?

– Только по желанию, бездетных, не женатых. Человек пять. Вооружение можно не брать – нас собьют раньше, чем мы подлетим, если не понравимся. Сколько нужно на сборы?

– Сутки?

– Ну примерно. Но может быть ракет взять – воздух-земля или воздух-воздух?

– Возьмите. Хуже чем есть, уже не будет. Умирать не хочется. Она вздохнула. Я сейчас домой, а потом мне ваши техники понадобятся, у меня кое-что не получается.

Лина ушла, постарев лет на 10, как боец, прошедший путь до конца и знавший, что это будет ее последний бой.

Дома, конечно же разыгралась мелодрама. Филипп стоял на коленях с воплями не пущу.

– Ты же знал, что рано или поздно этим все кончится – когда взялся лечить Тайсона. Теперь мое время отплатить. Она достала из сумки пояс шахида, нафаршированный не только взрывчаткой, но и разными гранатами, бомбочками неизвестного предназначения, и 2 пистолета с десятком запасных обойм, ножи, звездочки – фунтов на 40 потянет. На этот жилет она одела военную куртку, дальше что-то замигало красным и зеленым.

– Ну что ж… прощай друг. Она протянула руку. Филипп машинально ее пожал. Целоваться не стали. Она повернулась и ушла, а Филипп так и остался стоять и смотреть ей вслед – на закрытую дверь.

С этой дурью она и появилась на пороге филиала ФБР. На вопли начальницы проходной, явился другой начальник.

– Мне к техникам – сказала Лина

– Сначала сними это изделие.

– Нифига. У меня цепь не замыкается, поэтому они то мне и нужны. И по секрету скажу – это камуфляж вообще-то.

Техник, выскочив из-за угла, сначала остолбенел, потом охренел, потом взял Лину за рукав и потащил в свой отдел. Вытер пот со лба – тебе чего.

– Значит смотри – тут светомузыка раздражает, мне надо, чтоб зеленый свет мигал в такт биению сердца и если они меня решат грохнуть, то уж со всем этим.

– Это не сложно – подумал техник, но увидев, что под жилеткой ничего нет, он аж подлетел в сторону – ты что – даже броник не оденешь.

– Не подниму тогда всю эту хрень.

– Погодь, я тебе сейчас ЦРУшную разработку выдам. От майки не отличишь, вес не большой, но все таки… хоть какая-то защита. Он принес майку – одевай.

– Это еще паунда 4. Ладно. Один раз помираем.

Техник трудился над жилетом не то шахида, не то личной придури Лины.

Теперь все. Мигает как надо, только соединить – он засунул холодный круг ей под майку. Зеленое начало мигать в такт биения сердца. Хорошо.

Начальник заглянул – ну что там у вас? И охренел, глядя на мигающего робота.

– Вертолет заправлен, 3 члена экипажа и еще 4 добровольца. Оружие положили, так, на всякий случай.

Она покачала головой. Хорошо. Сейчас выйду, только отлить надо. Она подхватила куртку и пошла в уборную. Долго смотрела на себя в зеркало – спрашивая свое отражение – оно тебе надо? Но попробовать всегда надо. Тут никуда не денешься. Не забыв все таки сходить в туалет, она вышла к мужчинам. Ее засунули в вертолет, пристегнули к креслу и полетели. 4 часа оставшейся жизни. Она задремала, казалось на секунду, но тут разбудил один из пилотов – там позывные спрашивают.

– Хорошо – отвечай – Амариллис Тайсон просит посадки – или как у вас принято.

– Они хотят слышать твой голос.

– Окей.

– Лис – ты?

– Да я. И хочу сесть прямо перед домом.

– А где Ястреба взял?

– Угнал, вместе с экипажем.

– Садитесь, даем добро.

– Экипаж не трогать.

– Ты что – и вертолет умеешь водить? С круглыми глазами обратились к нему пилоты.

– Не, не умею. Неуч я. Поэтому захватить заложников проще. Хотя… было бы больше времени, я бы с вами потренировался.

Под ними вместо травы образовалось вертолетное поле. Приземлились.

– Прощайте, ребята. Если что – валите отсюда на всей крейсерской, если жить хотите. Если через час не выйду – тоже улетайте.

Она пошла к дому целых 100 шагов. Воспоминания нахлынули и не очень приятные. На второй этаж по круглой лестнице, она скинула куртку и все увидели зеленый мигающий значок.

Растяжек не было – это к лучшему. Заходить в спальню и убивать местных детей было не сложно. Их к этому готовили. Кабинет.

Отец и 2 снайпера, а где же остальные?

– Ты что творишь, изверг – сказал отец.