Читать книгу Bromance. Тайный клуб романтиков - Лисса Кей Адамс - Страница 7

– Ну-у, ты меня разочаровала, – раздался за спиной голос Лив.

Тея подскочила от неожиданности. Рука дрогнула, и вся куча пыли и мусора упала с совка на пол. Тея обернулась к сестре:

– Почему?

– Оставила тебя наедине с бутылочкой первоклассного вина, а ты к ней даже не притронулась. Предпочитаешь возиться в грязи?

Наступил воскресный вечер, Лив вызвалась уложить девочек, и Тея, наверное, могла бы расслабиться, но ей было не до самокопаний. Она решила поскорее убрать мусор у стены, пока девочкам или собаке не вздумается в нем поиграть. Тея свалила грязь в мусорное ведро, а Лив достала из холодильника и открыла бутылку рислинга. Налила два бокала, протянула один сестре и плюхнулась на диван.

– Какой кайф от развода, если не использовать его как повод напиться?

– Что-то я пока никакого кайфа не словила, – сказала Тея, усевшись на другой конец дивана.

– Так а вино для чего? – Лив вытянула ноги и положила ступни на колени сестры.

Ноги у нее были длинные, и этот факт не улучшил настроения Теи. Ну почему, почему Лив посчастливилось родиться высокой и худощавой, как отец, а Тея получилась ростом со смурфика? Однако всякий раз, когда Тея жаловалась на низкий рост, Гевин уверял, что она идеальна, ведь, когда они обнимаются, его подбородок упирается ей в макушку.

– По-моему, у тебя какие-то сомнения, – выдала Лив.

– Никаких.

Лив наклонила голову и недоверчиво сощурила глаза.

– Ты все правильно решила.

– Знаю.

Тея отхлебнула из бокала. Она старалась приглушить чувство вины перед Лив за то, что не была с ней вполне откровенна. Ни за что она не рассказала бы сестре все. Чтобы сменить тему, Тея указала на разбитую стену:

– Я не слишком погорячилась?

– Ну и пусть. Именно такой ты мне и нравишься. Обожаю, когда на свободу с ревом вырывается злобная Теина душа.

Тея удивленно подняла брови.

– Тебе нравится та старая скандалистка?

– Да. Помнишь ее? Ту, что работала у мольберта голой и однажды приковала себя наручниками к бульдозеру, защищая дерево в кампусе? Я так скучала по ней.

Тея разглядывала скромный результат своих трудов на стене.

– Я тоже.

Когда в последний раз она давала волю своим порывам? Правда, и в нынешнем положении она оказалась отчасти из-за собственной импульсивности. Один раз, потеряв голову, забыв обо всем, переспала с Гевином на заднем сиденье машины. Этого было достаточно, чтобы сперма встретилась с яйцеклеткой. И ошибки ее родителей повторились. Незапланированная беременность. Поспешная свадьба. Переезд в пригород. Муж, которого никогда не было дома.

Кстати…

– Ты еще не ответила на приглашение? – спросила Тея.

В декабре их отец собирался жениться в четвертый раз.

Лив фыркнула.

– Вот еще!

Тея понимающе кивнула.

– Я вот думаю: не написать ли ему «может быть, в следующий раз». Но не слишком ли грубо?

– В самый раз!

– Не понимаю, что в голове у всех этих женщин? Они будто не замечают его бурного прошлого.

– Банковский счет. На остальное они не смотрят.

Да, пожалуй, это единственное объяснение. Иначе какая женщина в здравом уме увидит в бабнике со стажем подходящего кандидата в мужья?

Лив допила вино.

– Ей тридцать два.

– Кому?

– Нашей новой будущей мачехе.

У Теи отвисла челюсть. Во дает папочка! Всего на шесть лет старше ее самой!

– Вот мама обрадуется, – фыркнула она.

– Кстати, о любимой маме, – сказала Лив. – Она мне сегодня дважды звонила.

Тея напряглась. Они с Лив не разговаривали с матерью уже несколько месяцев, каждая по собственной причине.

– Я ей не перезванивала, – добавила Лив.

– Думаешь, она звонила насчет свадьбы?

Лив пожала плечами и сделала глоток.

– Понятия не имею, но сообщать ей не собираюсь.

Тея поморщилась. Да, разговор вышел бы неприятным. Но, может, мать звонила по другому поводу?

– А вдруг она узнала о нас с Гевином?

– Вряд ли. Тогда она бы наговорила всякого на автоответчике.

– Или позвонила бы мне.

Крах замужества Теи наверняка доставил бы ее матери удовольствие.

«Всю жизнь ты осуждала меня, но погоди, теперь сама узнаешь. Напрасно ты думаешь, что ваша любовь будет вечной. Когда-нибудь и твой муженек разобьет тебе сердце, и тогда ты попросишь у меня прощения», – сказала ей мать в день свадьбы.

Тея откинула голову на подушку и, желая сменить тему, спросила:

– Как дела в кафе у Алексис?

Лив помогала подруге, которая собиралась открыть кошачье кафе, составлять меню. Сестра понимающе посмотрела на Тею.

– Все хорошо. Думаю, она откроется где-то в конце января.

– Ты решила насчет рецепта бабушкиного печенья?

– Еще нет. Все-таки мне хочется сохранить его для… – Она дернула плечами. – Ну, ты же знаешь…

Ее собственный ресторан. Сестра всегда о нем мечтала.

Ну, всегда – это громко сказано. Одно время единственное, чем была забита ее голова, – новые хитроумные способы протеста. Плохие оценки. Плохое поведение. Плохие парни. В подростковом возрасте Лив просто упивалась всем плохим. «Неугомонная, будто ловит червяка с колокольчиком», – говорила о ней бабушка. Если честно, Тея так и не поняла, что это значит, но решила: наверное, смысл в том, что Лив постоянно гоняется за тем, чего не существует.

А Тея понимала сестру. Ни одна из них не вышла из детства без потерь. Просто шрамы в душе они прятали по-разному.

И все же, хотя Лив и мечтала открыть собственное дело, она отказывалась взять ссуду у Теи. Своими делами Лив занималась сама. Или просто забрасывала их, и тогда ей приходилось работать с боссом-тираном и терпеть его издевательства.

– Спасибо, что ты рядом, – сказала Тея, повернувшись к Лив.

– Не благодари. Ты со мной столько возилась.

– Ну я-то возилась по обязанности. Все-таки старшая сестра.

– Да ведь ты и сама была ребенком.

Тея допила вино и со вздохом встала.

– Пойду прилягу.

Когда она проходила мимо Лив, сестра схватила ее за руку.

– Все будет хорошо, Тея!

– Ты и я против всего мира, верно?

Лив мягко улыбнулась и сжала ей руку.

Наверху Тея прокралась в комнату девочек. Сначала наклонилась над кроватью Амелии, пригладила волосы и нежно поцеловала ее в лоб. Затем задержалась у кровати Авы. Даже во сне дочка была серьезнее Амелии. Она крепко прижимала к груди свою любимую игрушку, крошечные розовые губки сжались в тонкую линию. Минутная разница в возрасте сделала ее настоящей старшей сестрой со всеми вытекающими отсюда обязанностями.

Тея выскользнула из детской и закрыла дверь. Тихо подозвала Баттера и велела следовать за ней. Быстро переодевшись в ночную рубашку, она пошла в ванную умыться на ночь, почистить зубы, расчесать волосы.

По пути задержалась у комода Гевина. Сердце сжалось от тоски и забилось чаще. Муж оставил здесь почти все вещи – большую часть одежды и обуви, коллекцию бейсболок. На комоде стояла небольшая миска со всякими мелочами, которые он вываливал из карманов, – монетки, квитанции за бензин, пачка апельсинового Tic Tac. Тея провела пальцами по коробочке. Она почти ощутила вкус драже, его аромат всегда присутствовал в дыхании Гевина, когда он легко касался ее губами перед очередной поездкой на игры.

Совсем не так целовал он ее сегодня.

Тея взяла Tic Tac и выбросила в мусорное ведро. Выключила свет и забралась под одеяло. Баттер запрыгнул к ней и, повозившись, улегся на месте Гевина. Вот только оно больше не было местом Гевина. Муж ушел. И никакие его мольбы и извинения не могли ничего изменить. Потому что кем он, черт возьми, себя возомнил? Нагло пришел и поцеловал ее после всего. Надеялся, что она сразу растает и забудет обо всем. Ну да, может, она и забыла на мгновение. Давно он не целовал ее так, как целовал раньше, еще до беременности, когда они были влюблены, как сумасшедшие. В то время она ни за что бы не поверила, что мужчина, который каждый день, сгорая от нетерпения, срывал с нее одежду, чтобы утолить безудержную страсть, превратится в мужчину, который обнимает ее будто по обязанности. Который все реже тянется к ней по ночам. Которого не интересуют ее желания. Который даже не замечал, что она вновь и вновь остается неудовлетворенной.

Пока не настала та ночь. Ночь Большого Скандала.

Тея закрыла глаза рукой и зажмурилась, чтобы остановить поток воспоминаний, но они преследовали ее, как противная мелодия, засевшая в голове.

К тому времени секса у них не было уже два месяца, и они почти не разговаривали – только о детях, домашних делах и его игровом графике. Идти на тот матч она не хотела, но даже в своем новом состоянии «во-что-черт-возьми-я-превратилась» Тея не была мелочной. Она не могла пропустить игру плей-офф[5]. Слишком многое на кону. Так что, как настоящая СуД, она надела майку Гевина, наклеила на лицо лучезарную улыбку, позировала для фото и заняла место на трибуне в семейной секции.

А потом наступил девятый иннинг[6]. Базы загружены. Два выхода. И Гевин стоит на пластине. Для ничьей ему достаточно было сингла. Дубль означал бы победу. В карьере Гевина это был самый важный момент, и впервые Тея почувствовала, что он важен и для нее. Почему, она не успела разобраться, потому что начала рыдать, как только он взмахнул битой. Тея сразу поняла, что у него получилось! Он выбил хоумран! И не просто хоум-ран. Победный хоум-ран!

Слезы катились по ее лицу, когда она смотрела, как муж бежит по базам, подняв руки вверх. Кричащей, ликующей толпой встречали его на домашней базе товарищи по команде. Трибуны скандировали его имя. Дэл облил его «Гаторейдом»[7]. Дикторы назвали удар финалом, достойным Голливуда. О таком моменте мечтает каждый игрок всю жизнь, но случается он редко. Тея ликовала наравне с остальными. Пила шампанское в клубе. Позволила мужу поднять себя и поцеловать.

Вернувшись домой, они вдруг стали такими же, как раньше. Сумасшедшими. Безумно влюбленными. Они были так возбуждены, что буквально срывали одежду друг с друга. Кое-как добрались до спальни. И Гевин, о Гевин… он набросился на нее, будто голодный, как и раньше. В его прикосновениях была звериная страсть, которой она не чувствовала так давно. Настойчивость, так волновавшая ее, приводила в восторг. К ней тоже вернулись былые пыл, безумие. Она была пьяна от него, от шампанского, от желания…

Оргазм застал ее врасплох, ослепил, заставил содрогнуться и вскрикнуть. Внезапно Гевин замер.

– Ч-ч-то это было?

Тея засмеялась, радость переполняла ее и вылилась наружу.

– Давненько у нас так не получалось, но разве ты забыл, как это называется?

Гевин схватил ее за плечи и приподнял.

– Что, черт возьми, это было, Тея?!

Голос был холодный и строгий, от него по ее телу пробежала дрожь.

– Ты о чем?

Он бесцеремонно вышел из нее. Наслаждение постепенно гасло. Страсть на его лице сменилась застывшей маской, под которой невозможно было разобрать его чувства. Но Тее и так все стало ясно. От страха у нее заболел живот. Он понял. Вот дерьмо. Он теперь знает.

– У-у… – Он осекся, поморгал, сглотнул и спросил: – У-у тебя был оргазм?

Тея попыталась улыбнуться, но не смогла.

– Боже мой, – выдохнул он, отстраняясь. – Так ты все время притворялась… – Это было утверждение. Не вопрос.

Тея нервно ответила:

– Что? Нет, не притворялась.

Гримаса боли застыла у него на лице. Тея потянулась к нему. Он отшатнулся.

– Не лги, Тея! И давно ты притворяешься?

– Гевин…

– Давно?! – выкрикнул он чужим голосом так, что она подскочила.

Тея подняла с пола майку и натянула на себя. Иллюзия двух последних часов быстро угасала, мираж исчез.

Не услышав ее ответа, Гевин схватился за голову.

– Ты все время только изображала оргазм?

Врать не имело смысла. И, черт возьми, ей давно уже надоело врать. Надоело фальшиво улыбаться. Делать вид, что все хорошо. Притворяться.

– Все время? – огрызнулась она. – Нет, не все. С тех пор как родились девочки.

– Так это же почти весь наш брак!

– Вот именно! И как ты умудрился не заметить?

Он уставился на нее и, не говоря ни слова, умчался в гостевую комнату. В их постель он больше не вернулся.

Как там говорила бабушка? «Если мужчина от тебя уходит, помаши ему на прощание ручкой и запри за ним дверь. Не трать на него силы. У тебя есть дела поважнее».

У Теи действительно были дела поважнее. Закончить учебу. Сделать карьеру, которую она забросила ради Гевина. Вырастить сильных, уверенных в себе дочерей. И никогда, никогда больше не быть дурой, которая доверит свое сердце мужчине.