Читать книгу Семейная педагогика. Воспитание ребенка в любви, свободе и творчестве - Литагент «5 редакция» - Страница 24

Как это ни парадоксально, но даже выдающиеся педагоги нередко заблуждались в оценке тех или иных социально-педагогических явлений.

Не будь в обиду сказано Споку, но тогда, в 1975 году, когда меня, как затравленного волка, со всех сторон преследовали функционеры и высокопоставленные чиновники, мне было неприятно, когда он говорил, что СССР – страна с самым совершенным строем.

Он еще знает такую же справедливую страну – это Израиль. Он ставил знак равенства между страной и детьми. Он постоянно подчеркивал, что сожалеет о том, что в Артек приехали не 32 миллиона американских школьников, а всего лишь 32 подростка. Спока невозможно было оторвать от детей: он всматривался в их лица, играл с ними, спрашивал, отвечал на вопросы, трогал руками. Он органично вписался в это удивительное королевство детской радости. Его мажорная педагогическая линия как бы нашла для себя благодатную почву в среде общительных, доверчивых и открытых ребят из нашей страны и социалистических стран, стран Африки и Азии. И, как и следовало ожидать, его тянуло к вьетнамским детям: высокое интернациональное чувство Бенджамина Спока сливалось с его добрым пониманием детства. Я невольно сравниваю педагогические интонации Спока и Сухомлинского. Мне особенно дорога грустная глубинно-нравственная позиция последнего (научить ребенка видеть в чужих глазах не только радость, но и горе, одиночество, безысходность; научить ребенка любить детей, маму, папу, дедушку, бабушку, свой родной дом, свою родную землю), его ориентация на воспитание таких качеств, как сочувствие, сострадание, соучастие, сотрудничество, его постоянные апелляции к человеческой совести, к индивидуальным ее границам, к бескомпромиссности нравственных норм.

– Как? Научить любить? Разве это возможно? – спрашивает меня Спок.

– А разве нельзя научить?

– Конечно, нельзя научить, потому что ребенок сам, через свой опыт, должен приобрести эти свойства.

– Правильно. Известную педагогическую формулу можно было бы выразить так: «Человек является творцом и своего собственного воспитания, и самого себя».

– Это формула? – спрашивает Спок: ему очень пришлось по душе это положение.

– Педагогическая авторитарность как раз и начинается там, где на этом основополагающем принципе ставится крест. Все реакционеры всегда и всюду были сторонниками авторитарного воспитания. Что думает по этому поводу мистер Спок?

– Похоже, что так.

И Спок рассказывает, как он прочел однажды своему противнику слова о том, что нельзя судить о воспитанности по тому, как ребенок ест или сидит за столом, на что этот сторонник жесткого воспитания заметил: «Вот с этого как раз и начинается распущенность и безнравственность». Спок смеется и продолжает:

– Тогда я сказал, что эти слова принадлежат Сократу! Но для него Сократ не авторитет…