Читать книгу Благословенно оружие - Literary Yandere - Страница 4

Марк задержался, покупая у лоточника сосиску. Конечно, будь обе его руки здоровы, управиться удалось бы вдвое, если не втрое быстрее: по крайней мере, он не уронил бы кошелек. Один раз просто себе под ноги, второй – так, что пришлось выбирать из грязи монеты. Какой стыд для офицера жандармерии!

Впрочем, поручик быстро обтер пальцы о горчичного цвета штаны и уже вгрызался в пересоленное мясо, так что жизнь начала казаться ему вовсе не такой плохой. По крайней мере, у его теперь была работа, и какая! Жандармерия занималась непосредственно устроением дел, связанных с членами королевской семьи, не важно, в каком колене. Марк подозревал, что это означает лично для него, что областью его работ еще долго будут аристократишки, далекие от трона, как пятка от лба, однако и в этом он находил для себя немало выгод. По крайней мере, это значило, что ему не придется так уж стараться.

Возможно, именно поэтому Марк изыскал в себе в тот день кроху великодушия.

Он успел сжевать сосиску наполовину, прежде чем его нагнал нарастающий шум ссоры. В первое мгновение Марк не понял, отчего обратил внимание на эти крики, однако его осенило: один из голосов ему знаком! Марк обернулся, уже зная, кого увидит.

Леди Лилли Гиббс шагала по тротуару, стиснув в руках хлыстик, одетая для верховой езды, однако вместо лошади рядом с ней топал неопрятный бугай самого подозрительного вида. И они кричали друг на друга, совершенно не стесняясь.

– Кажется, я ясно выразилась, сэр Глинд! – Лилли умела говорить тем особенным громким голосом, которым удобно проводить перекличку солдат. – Вам следует оставить меня в покое, по крайней мере, сейчас: я очень спешу.

В отличие от нее, Глинд орал, напрягая легкие, так что воздуха ему постоянно не хватало. Марк даже на расстоянии видел, как блестит на солнце вылетающая из его рта слюна.

– Я сам решу, крошка. Я же сказал: ты мне… – Бугай вдохнул поглубже. – Нужна! И раз уж… я тебя поймал, то не отпущу!

Глинд попытался ухватить Лилли за руку повыше локтя, но она проворно отскочила в сторону.

– Ничем не могу помочь!

– Я заплачу, сколько ты потребуешь.

– Ты не наскребешь и трети, даже если продашь свои кишки мяснику.

Лилли стояла так близко к проезжей части, что Марку представилось дальнейшее: Глинд толкает ее, и юная леди летит под копыта ближайшего коня… Печальный и, несомненно, болезненный конец. Марк безжалостно выбросил сосиску и направился к спорщикам.

Тем более, что Глинд все же схватил девушку за руку, и теперь Лилли, с вздернутым в неудобное положение локтем недружелюбно надув губы, смотрела на обидчика. Марк чувствовал, что должен вмешаться: и потому, что полагал это своим долгом – предупреждать происшествия на улицах… и потому, что такой нежный цветочек, как Лилли Гиббс, не может остаться лежать растоптанным. Ни в одном из смыслов.

– Если ты будешь упрямиться, я буду с тобой груб.

– Сила – не то, что способно меня убедить, золотце.

Теперь они не кричали, а шипели друг на друга, как встретившиеся на одной крыше коты, но Марк приблизился достаточно, чтобы слышать каждое слово.

– Все в порядке, мисс Гиббс? – Спросил он, подойдя на такое расстояние, что мог бы и сам кого-то ухватить за рукав: девушку или ее обидчика.

Лилли глубоко вздохнула, очевидно, утишая гнев, прежде, чем ответить Марку. Глаз на него она не перевела, продолжая смотреть в лицо Глинда.

– О, мистер Стил. Какая удача, а я как раз направлялась в жандармерию. И хотела повидать именно Вас.

Пальцы Глинда разжались, точно по команде. Он неловко, будто ему свело от холода все тело, откозырял Марку и даме, бросил последний выразительный взгляд на Лилли и поспешил удалиться. Дважды обернувшись, пока не скрылся за ближайшим углом.

Лилли облегченно вздохнула и обмахнулась шляпкой. Они с Марком стояли так близко, что он видел оплетающие тугой пучок ее волос искусственные крохотные ненюфары. Так вот какого сорта лилии она предпочитает, подумал Марк. Его размышления готовы были потечь в разных направлениях, выстраиваясь в схемы и теории, но тут Лилли положила руку ему на локоть, и Марк вздрогнул. Не польщенный: от боли. Девушка коснулась еще ноющей раны.

– Простите! – Лилли с тревогой отдернула ладонь. – Я просто хотела Вас поблагодарить. Ох, как неловко, а ведь я действительно намеревалась найти Вас и попросить об услуге!

Марк, поскрипев зубами, пока боль не уляжется, показал здоровой рукой на здание жандармерии неподалеку.

– Пойдемте, я налью Вам чаю. – В воображении Стила неопрятный хулиган за углом только и ждал, как снова броситься в погоню за жертвой. – Но, сказать по правде, дело не мое, приставалами, даже опасными… в особенности, опасными должна заниматься полиция.

– Ах, Глинд? Да забудьте о нем. – Лилли нырнула перед Марком и подхватила его под локоть здоровой руки. – Дело совсем в другом, и мне поможете только Вы!

Марк готов был спросить, каким образом вхожей в салон принцессы даме удалось связаться со столь грубым типом, как Глинд, но тоненькое плечико Лилли касалось его руки, мешая думать. Для нее, возможно, в этом не было ничего “эдакого”, Марк же был воспитан так, что с другой девушкой счел бы подобную близость за неприличный флирт. И потом, Лилли шагала так размашисто, покачиваясь на высоких каблуках, что вовлекала жандарма в свои грациозные колебания. Он то и дело напрягал больную руку, которой хотелось махнуть, чтобы подстроиться под шаг спутницы.

Но сделать замечание благородной даме? Для этого у Марка были слишком хорошие манеры.

Память о Глинде начисто испарилась из его памяти, когда они с Лилли вошли в просторный холодный холл. Из-за конторки прянул дежурный:

– Ваше благородие, записка! – Юноша протянул Марку сложенный вдвое листок плотной бумаги. – На Ваше имя. Какая-то старая дева из библиотеки. Она обещала вернуться: осторожнее, она, кажется, бешеная. Может, ее покусал гримуар.

Марк с кивком взял бумагу и пробежал ее глазами, поднимаясь в кабинет. Отпустившая его локоть Лилли семенила следом.

– Не думаю, что он и впрямь знает, что такое гримуар, – пробормотал поручик. Они с Лилли успели подняться в его кабинет, прежде чем до Стила дошло, что дежурный шутил.

Марк совсем забыл распорядиться о чае для посетительницы, размышляя над посланием. Лилли встала по одну сторону стола, глядя на то, как приоткрылись его губы в растерянности. Марк пару раз зажмурился, что помогало ему думать.

– Что там, Ваше благородие?

– Ничего. – Марк оторвался от письма, скомкал его в кулаке и бросил в ящик стола. Раздался недвусмысленный звук катящегося по тонкому дереву стеклянного сосуда, полого внутри. – Я не буду этим заниматься. Пропал мальчишка, но это, определенно ведение полиции, не наше.

– Если бы исчезла книга, Вы бы тотчас завели дело?

– Да! – Марк почувствовал, что краснеет. – Вы недавно в городе, мисс, и еще не знаете этих тонкостей. Так что увы, но Вы правы: когда эта дамочка вернется, я не пущу ее даже на порог жандармерии, не то что в кабинет!

Марк решительно взмахнул здоровой рукой. Секунду Лилли безмолвно смотрела на него, а затем хлопнула ладонями по столешнице, подаваясь к жандарму. От нее пахнуло ландышами.

– О, примите ее, поручик, пожалуйста! Я уверена, она чудесная девушка, а Вы же помогаете дамам в беде?

Марк подумал, что рискует раскаяться в недавнем своем поступке. Во всяком случае, спонтанное великодушие грозило ему неопределенными, но, видимо, не слишком приятными последствиями.

– Давайте для начала разберемся с Вашей просьбой. Дайте, угадаю: она личного характера, но я должен буду надеть форму жандарма?

Лилли прыснула, лукаво глядя на Марка. Он выжидательно сложил руки на груди, осторожно подсунув здоровую под раненую. Казалось, поручик хочет выглядеть суровее, но на деле он просто чувствовал неодолимое желание принять оборонительную позу. Будто очарование настырной просительницы, несмотря на все ее усилия, не пробьется через эту преграду.

– Что ж… Вы в чем-то правы. Я прошу Вас сопровождать меня к господину Ириену. – Лилли выждала несколько секунд, пока лоб Марка не разгладится: он изумленно вздернул брови. – Кажется, его при дворе принято называть “Преосвященством”, хотя я в толк не возьму, почему.

– А я не возьму в толк, на кой Вам я?!

– Чтобы соблюсти приличия, конечно же! Я недостаточно давно в городе, чтобы успеть обзавестись знакомствами… Я ведь не могу предложить поехать со мной леди Шевонн или Гаго Праху.

При упоминании имени бывшего командира Марк тяжело вздохнул. Он уж было ожидал, что Лилли достанет приказ, подписанный Прахом и сунет его Марку под нос, как последний аргумент.

– О, да прекратите, какой суровый взор! Вы только что спасли меня от уличного хулигана, а теперь позволите мне выйти отсюда без охраны? Не поверю.

– Я провожу Вас до дома.

– И всего-то? Но тогда леди Кларинда не узнает, какой Вы добросердечный и замечательный кавалер.

Звучало разумно. И Марк поддался… чувствуя, что в глубине души не так уж восстает против этой лишней обязанности.

– А она о Вас спрашивала. Правда, я ответила, что пока не могу дать никакой рекомендации: мы только перекинулись парой слов.

Знала Лилли или нет, но Марк почувствовал, как ее последний аргумент схватил его за горло. Что ж… не грех, если он поможет ей в ответ на то, как она поможет в будущем ему.

– И все же… почему я?

– Я немного Вас знаю, нас вчера представили друг другу, Вы представитель власти, а потому наше совместное появление где-либо отнюдь не значит, что меж нами интрижка. Тем более, что рука у вас до сих пор на перевязи, так что Вы будете держать ее при себе.

Лилли положила свой хлыстик на стол поручика.

– Пока оставлю здесь, до нашего возвращения. Возьмем кэб до дома сэра Ириена, пока моя лошадка бродит по докам.

Хлыстик, легкомысленно украшенный, не оставлял сомнений, что принадлежит женщине, а золотая лилия на ручке даже явно говорила, какой именно. Если кто-нибудь зайдет в кабинет в его отсутствие, понял Марк, получится, что он скомпрометирует Лилли. Несмотря даже на то, что будет в ту самую минуту пытаться спасти ее репутацию на другом конце города.

– Я пошлю кого-нибудь за вашим конем. – Произнес Марк, пока в его голове стучало: уж ты пожалеешь об этом, какие бы выгоды для себя ни видел. – Пока мы ездим к его волшебничеству. Только давайте покороче. Туда, обратно – и всё.

– Как только я Вас увидела на вчерашнем приеме, я сразу поняла, что Вы мне не откажете. От Вас так и веет сочувствием, как жаром и ароматом. – Лилли с улыбкой подалась вперед. Будь на ее платье вырез, Марк подумал бы, что леди пытается соблазнить его видом своей груди. Однако она была застегнута на все пуговицы под самое горло. – Не мужчина, а сладкая, – она сделала паузу, чтобы выделить следующее слово интонацией, – булочка!

Марк устало прикрыл глаза, думая: о, Уризен!

– Возьмите. – Выйдя из-за стола, поручик взял хлыстик и вернул его Лилли. – По крайней мере, так будет казаться, точно у вас есть действительная причина носить костюм для верховой езды.

Конечно, она была неприлична.

Лилли носила платье для верховой езды, сшитое по кмахской моде, явно подражая известной Эстрелле ди Манья. В Атепатии, хотя Стил и считал ее по-бралентийски просвещенным городом, ее костюм все равно выглядел вызывающе: брюки, туго сидящие на икрах, и пелеринка, только изображающая некое подобие юбки, чтобы соблюсти мало-мальские приличия.

Когда Марку удалось поймать кэб и засунуть спутницу внутрь, он ощутил небывалое облегчение. Скорее, это она могла его скомпрометировать, нежели он – ее. Неужели и к придворному магу она отправилась за тем же? Чтобы скандализировать его?

Впрочем, вскоре этой загадке должен был найтись ответ. Кэб высадил их у особняка волшебника, и Лилли спрыгнула, не дожидаясь, пока Стил подаст ей руку. Махнула на него энергично напряженной ладонью: зачем, Вы же ранены. Он понял и принял ее странный жест великодушия.

Вместе жандарм и его спутница приблизились к чугунным воротам, удивительным образом массивным и изысканным одновременно. Дорогу им преградил молодой человек в мундире без знаков отличия. Наемник, понял Марк.

– Вы не можете войти, не предъявив приглашения.

Личная гвардия, точно, вспомнил слухи Стил. Ириен нелюдим и окружил себя вояками, правда, не настолько плотно, чтобы показаться в глазах света смешным. Возможно, именно потому сейчас на них с Лилли наставлял пику один-единственный и довольно молоденький щегол.

– Сэр Ириен сам пригласил нас вчера на вечере у Ее Высочества леди Шевонн. – Медовым голосом пропела Лилли. – Можешь пойти и спросить у него, если хочешь.

– Ага, сейчас! Знаю я эту уловку. Пока я хожу, вы проскользнете в сад!

Она напрягла губы: поджала и выпятила разом, точно говоря “хочешь-не хочешь, а в саду, и даже в доме я окажусь в любом случае.”

– Нам вернуться завтра, когда у ворот будет стоять не такой болван, как ты? Как думаешь, что сделает с тобой Ириен, когда узнает, что ты не впустил его долгожданных гостей?

Гвардеец задумался на секунду, но, вопреки словам Лилли, он был не так уж глуп.

– Это если вы говорите правду. В чем я не уверен. Значит, все равно рискую. – Юноша попробовал придать голосу хотя бы толику действительно уверенного спокойствия. – Немедленно уходите. Иначе мне придётся применить силу.

– Силу? Ко мне? Прямо перед лицом поручика жандармерии?

Наконец, хоть единый аргумент подействовал. Ириен мог превратить тебя в лягушку – возможно! Или просто уволить. Жандарм мог тебя арестовать и повести на виселицу. Все знали, что настоящей вины для того не требовалось. Никто пока не видел, чтобы Ириен кого-то превращал в животных, а вот казни каждый горожанин Атепатии наблюдал едва ли не ежемесячно.

С недовольным лицом, однако, молча, гвардеец убрал пику и распахнул перед гостями скрипящую створку ворот.

Проходя в сад, Лилли сделала реверанс привратнику, сладко улыбаясь. Марк заметил, как она раскраснелась, подал ей локоть – и тонкие пальчики вцепились в его мундир неожиданно страстно.

– Это вас взволновало? – Он вспомнил о том, что она говорила до поездки сюда. – Или вы слишком недавно укрощали непокорного коня, потому и забылись?

– Коня? Какая самокритичная аналогия, золотце. – Она улыбнулась и тотчас потупилась. – Простите, все время забываю, что люди предпочитают шутки не такого рода.

Марк вспомнил и о Глинде, но побоялся назвать его фамилию, полагая, что расстроит спутницу. Он не был уверен, что точно понял ее юмор, а переспросить не решился.

Они шли по подъездной дорожке. На плотно утрамбованной земле едва были заметны следы колес кареты. Пахло не по сезону свежими фруктами, хотя по правую руку от себя Марк видел только декоративные кусты, подстриженные в виде диковинных животных, а по левую раскинулась лужайка. На траве за своим хвостом гонялась крохотная белоснежная собачка.

На крыльце лакей в золотой ливрее почтительно поклонился и распахнул дверь перед гостями, не подозревая, что те незваные.

– Ты должен спрашивать у них приглашение, мерзавец! – Пророкотал Ириен.

Лилли присела в глубоком реверансе. Марк застыл, обездвиженный виноватым смущением.

Перешагнув порог дома, Стил и его спутница столкнулись с самим хозяином особняка. Ириен, судя по тому, что на нем был лишь халат, только-только проснулся, несмотря на то, что за окном разливал жару полдень. Внутри, впрочем, было прохладно настолько, что не каждый счел бы эту свежесть уютной. Возможно, Ириен любил, чтобы его гости и прислуга покрывались мурашками то и дело – не важно, по какой причине.

– Не вините их, сэр, – Лилли сложила руки на уровне талии, цепляясь пальцами одной руки за ноготь на указательном пальце другой, точно примерная институтка, впервые опоздавшая на урок. – Это только моя вина, ничья больше. Я заболтала их, намеренно приукрасив кое-что… Я просто…

Она зажала рот рукой, тяжело дыша. В огромном гулком помещении разносился шелест ее нервных вздохов. Ириен ощупал гостью взглядом: сверху вниз, снизу вверх. Суровая складка меж его бровей расправилась, однако, когда маг заговорил, в словах чувствовалось не больше теплоты, чем в углях камина утром.

– Я не буду ждать, пока Вы справитесь со своей нежной природой, мисс. Излагайте, что Вам нужно, и проваливайте, или же уходите сразу, ничего не говоря.

Лилли вздохнула особенно глубоко, опустила голову, однако же, овладела собой в достаточной мере, чтобы говорить.

– Не знаю, как начать… И боюсь Вас оскорбить ненароком… Но для меня это смертельно важно!

Ее речь прервалась всхлипом, и Лилли прянула вперед, падая на колени перед магом. Шляпка ее покатилась по полу, пересекая косо падающие из решетчатых высоких окон лучи света.

– Сэр, я прошу Вас о милости взять меня в ученицы. – Лилли молитвенно протянула к Ириену мелко подрагивающие ладони.

Маг на мгновение растерялся. Он отпрянул, будто боялся, что гостья будет тянуть его за полы халата, однако тотчас взял себя в руки и, схватив Лилли за запястья, помог ей встать. Согнулся на мгновение, отряхивая ее колени – безупречно, впрочем, чистые. Затем взглянул девушке в глаза.

– Вы еще почти дитя, и все Вам кажется интересным, – произнес Ириен с кривой улыбкой, тщетно пытаясь скрыть удовлетворение в своем голосе. Ему нравилась – может быть, забавляла, может быть, волновала – именно ее вопиющая молодость, сквозившая в лице, манере говорить и двигаться. – Я никогда не стал бы учить, во-первых, ньёслийку, во вторых, девицу, к тому же, столь юную.

Впрочем, Ириен окинул ее таким взглядом, каким не рассматривают детей.

Она невелика ростом, большеглаза и провинциальна, она останется полуребенком до тридцати или дольше, догадался Марк, сам не слишком уверенный в обществе, но усвоивший несколько его непреложных законов. Она будет считаться очаровательной еще долго, если Уризен дарует ей шанс до этих лет остаться при дворе.

Марк вдруг почувствовал острый укол того сочувствия, которое заставило его ввязаться в противостояние с Глиндом: и его самого эта беззащитность Лилли, гладкая, белая как мякоть очищенного от шкурки спелого фрукта, не оставила равнодушным. Но то была секундная слабость. Она прошла, и вот уже Стил наблюдал сцену так же невозмутимо, как прежде, с таким же, как прежде, равнодушным сердцем.

Он был здесь с Лилли, но не ради нее, а во имя Кларинды.

– В Вас нет и капли магии, юная мисс. Иначе я приказал бы Ее Высочеству вышвырнуть Вас вон прямо на вечере. – Ириен протянул руку, и Лилли смотрела на ее приближение, пока пальцы колдуна не вздернули ее подбородок властным жестом то ли отца, то ли сурового мужа. – Лилли, ха… Никто в своем уме не позволил бы ньеслийской ведьме даже приблизиться к самому завалящему аристократу в Эльзиле! А я бы почувствовал, будь в тебе волшебство. Почувствовал.

Ириен отпустил подбородок гостьи и отошел к столу, намереваясь налить себе выпить.

– Лилли с лилиями в волосах… Как твое настоящее имя, девочка?

– Сэр, я… – Она выглядела напуганной. – Может быть, я могу развить в себе хоть какие-нибудь способности?

Ириен замер. Его пальцы пробежались по графину с темной жидкостью, точно считая его грани, взгляд блуждал по темному холлу. Марк чувствовал себя будто в церкви, подсматривающим за мистерией, которую он не имел права наблюдать.

– Прошу Вас… – Лилли сделала несколько шагов к Ириену, снова сокращая расстояние между ними. Маг тяжело дышал, то ли размышляя, то ли еще оправляясь от рывка, которым поднял гостью с пола.

– Скажи, зачем тебе это, девочка?

Лилли покачала головой с горькой усмешкой.

– На самом деле, Вы отказываете потому, что я из Ньеслу?

– Так ты не забыла, что я вчера сказал о вас. – Ириен повернулся к гостям. Лицо его заиндевело в суровом презрении. Пусть его недавнее расположение к Лилли носило не слишком пристойный характер, однако же, оно было. И вот растаяло. – Я не ненавижу ньеслийцев, мисс. Я просто хочу, чтобы они знали свое место.

– Это понятно. Но что, если мы откажемся?

– Пошла. Вон. – Что-то скрипнуло: вспотевшая рука Ириена, сжимавшаяся на стеклянном горлышке графина? Представлял ли на его месте маг белую шею незваной гостьи? – Еще и жандарма притащила… Будь уверена, я этого так не оставлю.

Лилли качнула головой, не расщедрившись на реверанс.

Марк подал девушке ее шляпку, ее хлыстик, который она обронила у дверей. Гости спешно откланялись.

– Не расстраивайтесь. – Произнес Стил, когда они уже покинули сад волшебника и дожидались, пока мимо проедет свободный кэб.