Читать книгу В ритме с тобой. 1-я и 2-я части - Лия Баранова - Страница 7

На разогреве выступает местная группа. Они неплохо поют, мне нравится, но желание вернуться в номер никак не покидает. Стоящий рядом Антон комментирует происходящее на сцене:

– У них солист не харизматичный.

– Согласна, может я тогда пойду? Мне не очень нравится такая музыка. – Сделала я попытку сбежать.

– Погоди, наши парни не оставят тебя равнодушной. Тебе, кстати, кто из них больше нравится?

– Антон, а ты про тяжести мне в автобусе втирал. Ты грузчик?

– Монтировщик. – Кажется, он обиделся.

– Хорошо. Раз не грузчик, не грузи меня. – Я надеюсь, что он обидится, и я смогу сбежать в номер.

Приглашенная группа покидает сцену. Из зала доносится нестройный хор аплодисментов. Можно различить отдельные одобрительные выкрики зрителей. Мимо меня проходят довольные участники представления, на ходу прося наших звезд расписаться у них на футболках. Серьезно? Они же в образах. Я оказалась права, ребят оттеснили от группы АнТаРеС, пообещав автографы после концерта.

Занавес опускается, и ощущение предстоящего чуда нахлынывает из ниоткуда. Все пространство вокруг словно наэлектризовано. Погас свет, остались лишь тусклые лампы сбоку. Я смотрю прямо перед собой на сцену, затаив дыхание против воли. Звенящая тишина. Ощущение похоже на то, что чувствуешь перед прыжком в воду с высоты. Немного покалывает кончики пальцев, в животе словно образовался тугой узел и страшно дышать. На сцене замерли четыре темных силуэта. Еще мгновение и занавес поднимается. Зал взрывается громом аплодисментов.

И тут начинается магия. Эти четверо, которых я совсем недавно видела за столиками в ресторане, в коридорах и гримерках, те, кто сидел со мной в одном автобусе, превратились в совершенно нереальных существ. Их тела двигаются в такт музыке, которая льется словно отовсюду и проникает прямо под кожу. Их голоса пробирают до мурашек, заставляя меня саму двигаться в ритме их песен.

В какой-то момент я ловлю себя на мысли, что тоже хочу завизжать, как те девушки, что стоят у самой сцены и тянут руки к кумирам. Периодически в номерах занята подтанцовка, а я совсем не замечаю их, это словно обрамление для настоящего шедевра, как рама для картины гениального художника. Свет рисует невероятные узоры на лицах парней, они словно неземные создания. Я не отрываю взгляд от Алекса. Он находится в самом центре сцены. Его длинные ноги обтянуты черной кожей штанов, на руках браслеты из того же материала. Каждое его движение отдает сексуальностью. Словно волна проходит по его телу, снизу вверх. Я понимаю, что другие парни тоже танцуют, но вижу только его.

Луч света выхватывает в пространстве фигуру солиста, художники по свету знают свое дело, эти акценты работают как мазки краски, которые дополняют общую картину и делают ее целостной. Алекс поднимает руку, и зал словно взрывается, я слышу, как множество голосов вторят словам песни. Я тоже хочу подпевать, но не знаю текста. Солист вскидывает руку вверх и зрители повторяют его движение точь-в-точь.

Я не вижу, что происходит вокруг меня. Есть только прекрасные создания прямо передо мной. Я вижу их профили. Я вижу капельки пота на виске у брюнета с удивительными синими глазами. Он красивый. Особенно сейчас в свете рампы. Его движения выверенные и точные, кажутся простыми, но я бы в жизни не повторила то, что вытворяет на сцене этот артист.

Следующей песней идет красивая баллада. На бэк-вокале поет Роберт, его голос словно вплетается в слова, которые рождаются на губах Алекса. Я замечаю, что блондин прикрыл глаза и весь ушел внутрь себя. Вот бы узнать, о чем или о ком он думает в этот момент. Прохожусь взглядом по барабанщику и вижу, как пепельная челка упала ему на глаза. Он не откидывает ее, его рот приоткрыт, парень одними губами произносит слова песни. Дальше всех от меня находится гитарист, я его почти не вижу. Между нами часть декорации, но я уверена, что он так же сосредоточен, как и остальные.

Рядом со мной начинает подпевать Антон, я со всей силы ударяю его в бок, он обиженно охает, но перестает портить песню.

В перерывах между номерами, пока на сцене зажигают танцоры, за кулисами творится нечто фееричное. Гримеры с кисточками в руках прыгают вокруг парней, пока им помогают сменить костюмы. Рядом со мной безэмоционально стягивает штаны Станислав. Я отворачиваюсь и натыкаюсь взглядом на прищурившегося Антона.

– Зря отвернулась, вид шикарный. – Он неприятно скалится.

– Ну, так смотри, наслаждайся. – Я натянуто улыбаюсь в ответ, хотя чувствую себя неуютно. – Можешь не ревновать, они не в моем вкусе.

Я нагло вру и не краснею.

Слишком сильный контраст между тем впечатлением, которое музыканты производят, находясь на сцене, и тем, как обыденно они ведут себя сейчас. Мне ткнули в спину, я оборачиваюсь и получаю в руки только что снятые брюки барабанщика с просьбой отнести в гримерку. Он уже снял верх костюма, его татуировка заканчивается на груди. Это огромный дракон, длинный хвост которого обвивает руку парня, а голова с раскрытой пастью покоится на груди, крыльями существо словно обнимает хозяина за ребра. Тату кажется мне интимной и я стараюсь не пялиться.

Краем уха ловлю команды режиссера, который разгоняет откуда-то взявшихся девчонок. Не сомневаюсь, что их провели за кулисы бесшабашные звезды, которым плевать на правила.

Спустя мгновение беру себя в руки и несусь с брюками в гримерку. Какой соблазн сбежать! Мне нужно всего две минуты, чтоб покинуть концертный зал через служебный ход. Потом минут за десять, максимум пятнадцать я добегу до гостиницы, она совсем рядом, адрес забит у меня в телефоне. Хватит с меня на сегодня восторженных девиц, которых практически волоком увели из-за кулис. И нет, я не ревную. Просто считаю, что если делаешь дело, будь умницей и не допускай таких тупых ошибок – не таскай за собой визжащую толпу. Их раздутое самолюбие от уменьшения во время выступления количества признаний в бесконечной любви не пострадает. Хотя, из зала им так кричат, что этого должно хватить даже самому заядлому честолюбцу.

Уже подхожу к двери, которая ведет на выход. Размышляю, что можно принять неспешный горячий душ, поставить на телефоне одну из песен АнТаРеС и с закрытыми глазами вспоминать, какими одухотворенными они кажутся на сцене. Это была моя фатальная ошибка. Потом я вспоминаю, как светятся синим цветом глаза солиста, слышу его голос, приглушенный разделяющими нас стенами. Ноги сами несут меня к сцене. И вот я уже стою на прежнем месте, рядом со мной снова фальшивит рыжий, и я ощущаю странное умиротворение.

После концерта все вымотанные мы собираем реквизит, упаковываем костюмы, которые отправятся на чистку, монтировщики разбирают декорации. Инструменты уносят сами музыканты. Мимо меня проходит синеглазый солист и с улыбкой интересуется, как мне концерт. Вот и что ему ответить? Нет ни малейшего желания петь дифирамбы, а то потом запишут в клуб сумасшедших фанаток, проблем не оберусь. Я пытаюсь состроить умное лицо и выдаю:

– Это, конечно, не совсем то, что я обычно слушаю. – Бросаю на Алекса многозначительный взгляд. – Но очень не плохо.

Парень хмыкает, проводит рукой по своим и без того взлохмаченным волосам и продолжает сверлить меня взглядом. И что ж тебе надо, болезный? Сверлю его взглядом в ответ. Наши гляделки прерывает Станислав. Он бесцеремонно встает между нами, спиной ко мне:

– Пора отдыхать, утром рано выезжаем. – Барабанщик подхватывает коллегу под локоть и уводит за собой.

– Хорошо вам отдохнуть, ребята. – Кидаю им вслед. Они оборачиваются с хмурыми лицами. А что я такого сказала? Машу ручкой. Алекс зачем-то отвечает, что они не вместе отдыхают. Я пожимаю плечиками и отвечаю, что это их личное дело. Оба становятся еще мрачнее. Нет, ну что я такого сказала?