Читать книгу Красная луна - Лия Клокворк - Страница 2

Громкий голос разрушил почти идеальную тишину особняка и заставил проснуться дремлющего на первом этаже человека. Красноватые глаза открылись не сразу, не хотелось мозгу возвращаться в реальность из сладкой грезы, но повторившийся окрик заставил буквально подпрыгнуть на месте, от сна не осталось и кусочка. Одетый в тёмную ливрею мажордом был неопределимого возраста, с темной шевелюрой и глазами скрытыми очками. На ходу поправляя одежду, он пошел на зов госпожи, за время его службы это был первый раз, когда она повысила свой голос. Перед самой дверью в гостиную он остановился для передышки.

– Джозеф, я прекрасно слышу твое дыхание, – прозвучал приглушенный дверью голос баронессы, – заходи скорее.

– Да, моя госпожа, – уже заходя, произнес мужчина и поклонился, – что Вас так обеспокоило в столь прекрасное утро?

– Полюбуйся, – раздраженно произнесла девушка, указывая на брошенную на пол часть газеты.

Подняв кусок бумаги, он начал вчитываться в текст, с каждым прочитанным словом его глаза все больше увеличивались, а лицо принимало отстраненное выражение. После одним раздраженным движением скомкал жалкий клочок газетенки, который перечеркнул последние два года жизни, и бросил в догорающий камин. Пока дворецкий читал, баронесса успела встать с кресла и принялась мерять шагами комнату, услышав, что пламя начало пожирать новое подношение она резко обернулась к мужчине.

– Что думаешь по этому поводу?

– Моя госпожа, я немедленно начну собирать вещи, – чуть помедлив, произнес Джозеф, – вам здесь опасно оставаться.

– Ты прав, – кончики побледневших губ слегка приподнялись, – будь готов уходить налегке, и не забудь раздать жалование.

Ушедший мужчина будто забрал остатки сил вампирши, она упала в кресло и принялась собираться с мыслями, её переживания были связаны с предстоящим побегом. Но она не позволила себе слишком долго рассиживаться, слишком многое предстояло подготовить, а времени было катастрофически мало. Перед глазами стояли слова из утренней газетенки, и все никак не желали уходить с головы.

«Внимание дорогие граждане!

Сколько еще будет длиться этот произвол?!

Вчера вечером был найден труп виконта Штольмана,

Бедный мужчина столкнулся с ужасающей несправедливостью!

Эти твари снова повылазили на белый свет!

Одна из них выпила всю кровь и душу из несчастного человека!

Вспомним же наше прошлое – искореним заразу с лица земли!

Уже были арестованы два кровососа, их передали Святой Инквизиции.

Объединимся же перед общей проблемой!»

Святая Инквизиция. Два слова подвергающие души нелюдей одновременно в страх, и в ярость. Сколько крови они пролили в прошлый раз невозможно подсчитать, их «святые» мечи вырезали целые семьи и селения, разграбливая скудные пожитки. Ужасающая вера подобная самим вампирам, но не людям, она жаждала крови и денег, богатство её храмов и искусные лики мучеников со святыми на стенах умело скрывали истинную натуру человечества. Но нелюдями почему-то считали несчастных «ведьм» – знахарок, которые имели дар исцелять больных, умеющих находить целебные травы, и их, вампиров. По мнению церкви, именно вампиры, а не они, губили людей, как же – кровососущие, низшие твари, недостойные даже дышать на тень их Господа Бога.

В прошлый раз инквизиторы устроили Охоту на ведьм, затронувшую весь мир. Зеленая трава окрашивалась алой кровью бесчисленное количество раз, воронье летало повсюду, а воздух был пропитан страхом и жаждой убийств. Ужасное время, унесшее множеств жизней, убивали почти без разбору, невинных девушек подвергали пыткам, дабы выбить признание в ведовстве. Временами складывалось впечатление, что скоро сама Земля-матушка взбунтуется от деяний человеческих, и страхи оправдались. Когда страсть к охоте начала стихать мир поразила болезнь.

Ветра, что ранее несли лишь благодать, теперь сменили направление. Будто ведомая кем-то, или чем-то, страшная болезнь начала охватывать мир. Она врывалась когтистыми лапами в хутора, селения, и города, и буквально пожирала тех, кто еще недавно упивался азартом охоты. От неё не было спасения, человечество стало резко сокращаться, а те, кто перебарывал недуг – оставались уродами до самой смерти. Их лица покрывали рубцы и шрамы, что не сводились ничем. Бубонная чума не делала различий между бедняком и герцогом, крысой и человеком, но она никогда не затрагивала вампиров и выживших ведьм. Это показывало истинный гнев земли, и то, насколько её поразили зверства «людей».

***

Кэмелия застала и охоту, и чуму, последовавшую за ней. На её глазах сначала топили и жгли женщин и даже детей, если те были слишком красивы, или умны по меркам сельчан, а затем уже бывшие палачи покрывались язвами и горели, горели в бреду и огне собственных домов. Власти предпочли спалить все зараженные участки, вместе с их хозяевами и пожитками, ведь лечить крестьян никто не собирался, а кто побогаче своими силами пытались выторговать себе время, нанимая за баснословные деньги лекарей.

Баронесса была тогда ребенком, но память вампиров идеальна, она не позволяет забыть ужасные события даже сквозь века, и это еще больше пугает в свете последних событий. В небольшой чемодан летели украшения, белье и несколько платьев, все это утрамбовывалось, и вновь вещи начинали летать по комнате. Быстрые сборы не способствовали спокойствию, и весь негатив девушки выливался в потоке едва слышных ругательств на всевозможных языках. Когда старинные часы пробили семнадцать раз, сборы были окончены, солнце начинало клониться к горизонту и почти скрылось за крышами домов, осталось совсем немного до наступления безопасных сумерек.

Едва небесное светило пропало с неба из неприметной дверцы, ранее используемой для слуг и поставщиков, ведущей с кухни во двор, вышли и растворились во тьме две фигуры. Их руки были заняты небольшими саквояжами, а лица надежно скрыты натянутыми чуть ли не к подбородку капюшонами плащей. Баронесса со слугой навечно покидала этот уютный, и почти ставший домом особняк, их сердца были полны грусти и сожалений. Возле конюшни, расположенной в самом дальнем краю участка уже ждала карета без опознавательных знаков и одна запряженная лошадь, это получившие жалованье раньше срока служащие беспрекословно выполнили последний приказ своей госпожи.