Читать книгу Тэррлисс - Лия Стеффи - Страница 8

Филисса

Кажется, я уже говорила о том, что в Шотле всегда спокойно, нет преступности, здесь можно гулять ночами и не переживать, что тебе что-то угрожает. Район патрулирует охрана, которая со всей строгостью и серьезностью относится к работе, ведь нельзя допускать убийства или какие-то неприятные инциденты, которые могут произойти с местными жителями. Но никогда не следует на сто процентов быть уверенным в своей безопасности, ведь все проконтролировать невозможно.

Передо мной стоял молодой человек лет тридцати. Выглядел он, мягко говоря, не очень. Рваные серые обноски буквально висели на худощавом теле. Черные как смоль волосы топорщатся в разные стороны и непонятно, то ли он нанес на них гель, то ли они настолько грязные, что блестят. Он уставился на меня каким-то животным взглядом, будто в эту же секунду мог наброситься и растерзать на куски. Я не моргая смотрела в его глаза, и по моим рукам пробежали мурашки. Никогда в своей жизни не встречала настолько устрашающих людей.

– Ты еще кто такой? – спросила я спокойным тоном. Почему-то сейчас повышать голос и грубить не хотелось, хоть и несло от бродяги за версту. Я знала себя и понимала, что уже давно бы сделала ему замечание и велела отвалить и хорошенько помыться, а потом уже подходить к людям. Но нет, не в этот раз.

– Эдвард. Меня зовут Эдвард. Ты хотела сказать, что ненавидишь? Почему молчишь?

Он что, больной? Что общего между этим бродягой и Эдвардом Ривманом.

– Я не возьму в толк, о чем ты. Ты не тот Эдвард, который мне нужен.

Бродяга натянуто улыбнулся и вздохнул.

– Какая жалость. Значит, он тебе все-таки нужен? Тогда почему ты говоришь, что ненавидишь?

Что бы вы делали в такой ситуации? Если честно, мне захотелось бежать оттуда что есть мочи и поскорее очутиться в своей комнате. И плевать, что меня ждала дома мать-психопатка. Уж лучше она, чем странный парень, который непонятно каким образом оказался в Шотле.

– Слушай, я, наверное, пойду, – негромко сказала я и вопросительно посмотрела на него, будто спрашивая разрешения. После нескольких секунд непрерывного взгляда я встала с лавочки и осторожно шагнула вперед, чтобы обойти его, но нищий преградил мне дорогу.

– А вот мне нужны деньги, – выпалил он.

Черт! Да, тебе необходимо много денег. Ты себя в зеркале видел? Тебя надо закинуть в стиральную машину и стирать несколько часов подряд. И я уверена: даже после этой процедуры ты до конца не отмоешься.

– А мне пора домой, – уже более грубо сказала я: бродяга уже сильно напрягал своим видом и запахом.

– Ты не поняла? Дай мне денег – и я уйду. – Он вскинул подбородок и впился в меня взглядом.

В данный момент я выгляжу ничуть не лучше него. Стою возле реки в пижаме, босиком. Он и правда думает, что у меня сейчас имеются деньги? Из какого бока я должна их достать?

– Откуда ты взялся? Кто тебя пропустил на территорию Шотла?

– А ты как думаешь? – до жути мерзким голосом проскрипел он.

Я могу предположить, откуда вылезла говорящая крыса. Раньше я никогда не видела таких, как он, но наслышана о них. Однако не думала, что встречу когда-либо.

– Ты из Алегрии, – уверенно выпалила я.

– Это вопрос?

Какие вопросы? Даже самый тупой догадается, что отброс вывалился именно оттуда.

– Нет. Утверждение. У тебя все признаки налицо. В Рибовски нет таких людей.

– Какие это признаки?

Хватит. Он меня начинает конкретно раздражать. И знакомые, и родные знают, что меня лучше не выводить из себя тупыми вопросами, иначе я перехожу в наступление. Когда-нибудь это меня погубит. Весь страх как рукой сняло.

– Серьезно? Ты еще спрашиваешь о признаках! – Я нервно расхохоталась, но ему, кажется, было совсем не смешно. – От тебя воняет так, что запахом можно людей пытать. Складывается ощущение, что каждый день ты делаешь заплыв в канаве, которая наполнена самыми вонючими отходами. Да тебе никакие деньги не помогут отмыться от этой мерзости. У тебя еще и болячек, наверное, куча разных – медицинский справочник! Я сейчас стою и думаю, как бы не заразиться какой-нибудь гадостью. Тебя надо изолировать от людей, ты че выполз из своего гнилого лежбища? Возвращайся к таким же и воняй на здоровье! Нечего здесь воздух портить…

Он резко двинулся ко мне, и я сразу заткнулась и испуганно попятилась. Черт, я же говорила, меня лучше не бесить. Кажется, не стоило перед ним распинаться. Переборщила не на шутку.

А подонок все-таки приблизился и схватил меня за волосы, прижав к себе. В этот момент я чуть не проблевалась. Он был совсем близко и буравил меня своими мерзкими глазами.

– Жалкая малолетка! Легко говорить, когда ты купаешься в деньгах с рождения. Да? Сейчас мы пойдем к тебе домой, и ты скажешь охране, что я твой друг.

Я истерически рассмеялась.

– У меня нет таких друзей, не обессудь.

Он еще сильнее сжал мои волосы, и я вскрикнула от сильной боли.

– Ты скажешь, что я твой друг. Мы пройдем в дом, ты отдашь все деньги, которые есть, и я уйду. Слишком долго я гнил в гребаной Алегрии, теперь я заберу свое.

– Твое – это подгнившие крысы! Я ничего тебе не отдам.

Он загоготал. Кто бы только знал, как мне стало жутко от этого звука. Смех прервался, когда я услышала странное жужжание. Парень издал сдавленный возглас, дернулся, и я почувствовала, как его хватка ослабла. Глаза бродяги закатились, и он рухнул на землю.

Напротив меня стояла девушка с длинными пепельными волосами. Она держала шокер и испуганно смотрела, ожидая от меня хоть какой-то реакции. А я просто в упор таращилась на нее и ждала того же.

Она перевела взгляд на бродягу, который теперь лежал без сознания.

– А ты кто такая? – спросила я, нарушив тишину.

Девушка подняла на меня глаза.

– Сара. Меня зовут Сара Пиоро, – дрожащим голосом ответила она и замолчала.

Между нами снова повисла напряженная пауза.

Выглядела девушка очень хорошо, поэтому у меня даже мысли не возникло, что она перебежчик.

– Мы учимся в одном лицее, – наконец добавила она. – Кто это? Что здесь произошло?

Я выдохнула. Как приятно видеть человека из своего круга.

– Перебежчик из Алегрии. Не знаю, как он тут оказался. Всегда думала, что у нас надежная охрана…

Сара усмехнулась и показала мне шокер.

– Надежная охрана? Ага. По-твоему, я просто так беру с собой эту штуку? На меня однажды напал такой же тип, с тех пор всегда наготове либо газовый баллончик, либо шокер. Уверена, твоя семья платит крупную сумму за охрану каждый месяц, и охране выпадает неплохой куш. Вот ребята и расслабились. Деньги получают, а сами ничего не делают. Что есть охрана, что нет.

Если честно, я была удивлена ее словами. Я ведь не сомневалась, что нам нечего бояться.

– То есть охрана ничего не делает для нашей защиты?

Сара улыбнулась и покачала головой.

– Мой троюродный брат работает в охранной службе Шотла. Поверь, я знаю, о чем говорю. Сказать, что нас в основном защищает? Страх жителей Алегрии. Суровая охрана – просто миф. Нищеброды уверены, что если они попытаются пересечь границу, то их сразу убьют. Ничего подобного. Им толком ничего и не будет, если они не начнут открыто дебоширить. Иногда в Алегрии появляются смельчаки вроде него. – Сара махнула рукой на бродягу. – Вот именно они сюда и пробираются. Поэтому, дорогая, мой тебе совет, бери на прогулки какие-нибудь средства для защиты, особенно если любишь, как и я, прохлаждаться ночью. Они не дураки, днем расхаживать тут не будут. Только ночью.

Просто шок.

– А с ним что делать? – Я посмотрела на парня и пнула его.

– Не переживай, сейчас позвоню брату, он сегодня дежурит. Ребята приедут и вывезут его в Алегрию.

Будет знать, козел! Проснется в родной помойке. Так ему и надо. Хотя, если подумать, ему никто не сможет помешать снова сюда пробраться. Почему-то эти размышления загнали меня в тупик. Мне вдруг стало не по себе от мысли, что он вернется и решит отомстить мне. И зачем только Сара это рассказала, я теперь буду думать и переживать. Значит, любой житель Алегрии может проникнуть сюда! Вот кошмар. Я же говорила, что этих тварей нужно массово сжечь: пусть не портят жизнь нормальным людям вроде меня.

Мы ждали охрану минут десять. Каждая углубилась в размышления. Брат Сары и другие парни погрузили бродягу в машину и уехали.

– Ох, черт, я же не поблагодарила тебя! – осенило меня. – Спасибо большое. Если бы не ты, не знаю, как бы я справилась…

– Брось, любой человек на моем месте поступил бы так же.

– Ну нет! Если бы тебя на улице мурыжил доходяга, я бы, наверное, прошла мимо! – сморозила я и глупо рассмеялась, но каменное лицо Сары дало понять, что я опять переборщила. – Извини, – добавила я. – Меня зовут Филисса.

Она улыбнулась и протянула мне руку.

– Филисса Бенуа, да. Я уже наслышана.

– Откуда?

– Слухи в лицее распространяются очень быстро. Новеньких всегда обсуждают, а если они еще и такие симпатичные, как ты, то пиши пропало.

– Ого! Я даже не заметила, чтобы на меня кто-то косился и обсуждал.

– В «Гринберге» даже у стен есть глаза и уши. Любое твое действие все замечают, но, поверь, ты ни о чем не догадаешься. – Сара оглядела меня с ног до головы. – Я бы хотела тебе предложить прогуляться, но меня смущает твой вид. Что-то произошло или у тебя просто странные предпочтения и ты любишь босая в ночи ходить?

Я вспомнила, что по особняку носится бешеная мать и вопит о том, что я убила ее сына, и поняла: именно прогулка с Сарой будет для меня наивысшим счастьем. К тому же завтра выходной и можно не переживать, что я не высплюсь.

– Не обращай внимания, порой есть вещи, о которых говорить совсем не хочется. Идем!

Мы медленно побрели по берегу реки. Я скрестила руки на груди, пытаясь защититься от холодного ветра. Сара посмотрела на меня и приподняла бровь.

– Лисса, если тебе вдруг нужна помощь…

– Забей. Ты лучше скажи, в каком доме ты живешь? Кто твои родители? Видимо, влиятельные люди, раз ты учишься в «Гринберге»?

– Мои родители не влиятельные люди. Мама живет в Энцо, работает преподавателем начальных классов. Я знаю, ты родилась во Франции, поэтому не уверена, что знаешь этот городок. Он совсем небольшой, находится неподалеку отсюда. В нем нет такой роскоши, как в Рибовски.

– Тебя как занесло вообще сюда? И кто оплачивает обучение?

– Государство. Я выиграла конкурс и поэтому меня перевели в «Гринберг». Это было главной мечтой. Живу в общежитии. Моя семья миллионы не зарабатывает, поэтому я хочу добиться многого, чтобы в будущем их обеспечивать.

– Это очень достойно!

– А ты почему оказалась здесь? Неужели во Франции намного хуже?

– Отец считает, что «Гринберг» даст мне больше знаний. У вас тут намного сложнее. Я была отличницей во Франции, а в лицее после первого учебного дня поняла, что все будет непросто.

– А ты как хотела? Это ведь «Гринберг»! У нас не так много отличников на самом-то деле! Некоторые с неких пор еще и пропадать стали.

В моей голове проплыла картина: фотографию Терри снимают с доски почета.

– По-твоему, он умер? – выпалила я, посмотрев на Сару.

Она остановилась и вздохнула.

– Знаю лишь одно – он много играл и слил почти все состояние погибшей семьи. Все решили, что с ним произошел какой-то несчастный случай.

– Не знала, что Терри заядлый игрок.

– Вы были знакомы? – поинтересовалась Сара.

Я была бы рада, если бы мы были просто знакомы, но увы…

– Мы дружили в детстве.

– Он не был заядлым игроком, – сухо возразила Сара. – Терри слишком любил семью и брата, он не видел смысла жизни без них, поэтому стал медленно убивать себя – алкоголем, препаратами. Казино было лишь способом забыться. Помню, как встретила его через несколько дней после гибели родителей и Эдварда. Терри так плакал. Ты бы видела. Постоянно повторял имя брата. Казалось, у него внутри образовалась черная дыра. Говорят, близнецы не могут друг без друга. И пусть у них были очень натянутые отношения, но Терри по-настоящему любил Эда.

Это для меня не новость. Терри всегда трепетно относился к брату. Однако Эдвард этого совсем не ценил. Алчный подонок.

Мы сели на лавочку и прислушались к шуму воды. Ниже по течению был водопад.

– Значит, у них были натянутые отношения. Как ты это поняла?

– Тут и понимать нечего. – Сара хмыкнула. – В какой-то момент они стали часто ругаться. Даже в лицее. Могли просто подраться в коридоре, а потом оба получали наказание от директора. В детстве они были очень дружны, зато позже что-то или кто-то разрушил их идиллию.

Я сглотнула подступивший к горлу ком и опустила глаза.

Окунемся в прошлое

Вот и подошли к концу каникулы, которые Филисса провела в Рибовски. Как бы она ни грустила, нужно было возвращаться во Францию и весь год жить воспоминаниями и мечтами о следующей встрече с Терри. Если прошлые каникулы они провели вдвоем, то теперь к ним присоединился и Эдвард. Казалось, он переживал из-за отъезда девочки в разы больше, чем Терри и сама Лисса вместе взятые.

Филисса стояла и оглядывала комнату, желая убедиться, что она ничего не забыла. Раздался стук в дверь. Она оглянулась.

– Заходите!

Дверь открылась, и в комнату зашел мальчик. Лисса широко улыбнулась. Эдвард забежал к ней после физкультуры. На уроке Эд вместо Терри снова сдавал нормативы, поэтому был в синих линзах.

– Ты же говорил, что приедешь в аэропорт! – воскликнула Лисса и подбежала к другу.

– Да просто шел мимо и подумал, почему бы тебя не проведать.

– Мимо? Ты ведь далеко живешь.

Он скривился и шумно выдохнул.

– Ладно, я пришел специально. Хотел тебя поскорее увидеть.

– Слушай, Терри… – начала Лисса.

Эдвард приоткрыл рот. Он только сейчас вспомнил, что не снял линзы.

– Лисса, я не… – начал было он, но девочка его перебила.

– Подожди, – продолжала она твердым голосом. – Я боюсь сейчас расплакаться, потому что мне очень тяжело уезжать. Я к тебе привыкла за два года. Если честно, я хотела бы гулять с тобой больше. Наедине… – Она резко замолчала и опустила глаза. – Я понимаю, что Эдвард твой брат, но мне хотелось, чтобы он оставил нас и занимался своими делами. Эд… он хороший, не подумай, что я против него что-то имею, но он другой, а ты мне ближе. Намного ближе. Всем сердцем скучать я буду именно по тебе. Пожалуйста, не забывай меня. Пиши, звони. Я готова днями напролет с тобой разговаривать.

Глаза Эдварда остекленели.

– Я уверена, это только начало. Жизнь свела нас не просто так, – добавила Лисса.

Она подошла к нему вплотную, привстала на цыпочки, чтобы дотянуться до щеки Эда и поцеловать, но он легко оттолкнул ее от себя. Филисса округлила глаза.

– Ты чего? – недоуменно спросила она.

Эдвард еще пару секунд молча смотрел на девочку, а потом поднял руку, быстро снял линзу с левого глаза и швырнул на пол. Вздрогнув от неожиданности, Лисса шумно выдохнула.

– Скатертью дорога, – сказал Эд, развернулся и вылетел из ее комнаты.

Он вернулся домой, поднялся на крыльцо особняка, открыл дверь и громко захлопнул ее за собой. Поднялся по лестнице, навстречу по коридору ему шел Терри, который собирался в аэропорт, чтобы проводить подругу.

– О, привет! Уже сдал нормативы?

– Сдал, – грубо ответил брат.

– А чего ты такой злой? Хочешь вместе со мной Лиссу проводить?

– Нет.

Эдвард обошел Терри, но тот перехватил его руку.

– Постой! Что случилось? Поехали, она будет рада тебя увидеть.

– Отвали! – выкрикнул Эд и со всей силы толкнул брата.

Близнецы стояли возле лестницы. Терри потерял равновесие и покатился по ступенькам. Он шумно грохнулся на пол первого этажа, и крик огласил весь дом. Эдвард округлил глаза и побежал следом за ним. Он вовсе не хотел, чтобы все закончилось так. Терри лежал на полу. Из его носа и рта текла кровь, а нога и вовсе изогнулась под непонятным углом. Открытый перелом одной ноги. Внутренний перелом второй.

Вместо того чтобы со светлой грустью провожать лучшую подругу во Францию, он долгие часы провел в больнице с мучительной болью.

* * *

– Обидно. Вроде близнецы, а такое странное отношение друг к другу. В основном инициатором всех ссор был Эд. Он, знаешь ли, очень изменился. Я ведь тебе уже сказала, что в лицее у стен есть уши? В общем, про него ходил очень странный слух. Не представляю, откуда он взялся, но каждый ученик считал своим долгом обсудить это.

– Какой еще слух? – Я слегка напряглась.

– Говорили, что он переспал с девушкой, она забеременела, а он отказался помогать.

У меня все жилы в теле натянулись. Я почувствовала, как на глаза навернулись слезы, которые я всегда так тщательно скрываю, даже от самой себя.

– Что с тобой? – испуганно произнесла Сара.

– Мне пора домой. Уже поздно, – выпалила я, резко развернулась и как ошпаренная побежала к своему дому.

Не вспоминай.

Не плачь.

Не погружайся в это снова.

Не надо, Лисса.

Прошу тебя, не надо.