Читать книгу В объятиях страсти - Лиза Клейпас, Лиза Клейпас - Страница 5

Риз некоторое время молчал, давая ей время пояснить свои слова или осознать, что он не так ее понял, но она ничего не добавила, и тогда уточнил он:

– Значит, ты позволишь мне… – Он опять помолчал, подбирая приличное слово… – овладеть тобой здесь и сейчас?

Хелен побледнела, затем ее щеки покрылись ярким румянцем, но растерянной или испуганной не выглядела: похоже, действительно решилась на отчаянный шаг. Однако Риз все еще не мог поверить, что эта милая невинная девушка согласилась на его предложение, и ждал подвоха. От мысли, что он увидит ее обнаженной, у него все внутри сжималось и сердце пускалось вскачь. Его воображение разыгралось так, что стало нечем дышать. Он вдруг подумал, что его обычный энергичный натиск на этот раз будет неуместен. Хелен девушка ранимая, с ней нужно быть нежным и осторожным.

С девственницами Риз никогда дел не имел, а дамы из высшего общества, благосклонностью которых он нередко пользовался, обычно хотели, чтобы он брал их грубо, как мужлан, как будто с ним иначе и быть не могло.

И Риза это вполне устраивало: не надо было притворяться, играть роль обольстителя, терять время на ухаживание. Он был всегда самим собой: валлийцем с твердым мужским характером. Что же касается романтики, то ее, по мнению Риза, лучше оставить французам.

Но Хелен девственница, а значит, ей будет больно. Что, если он не сумеет сделать так, чтобы после их первого соития она не испытывала страха перед ним или отвращения?

– У меня только два условия, – прервала его мысли Хелен. – Во-первых, я хотела бы вернуться домой до ужина. А во-вторых… – Она покраснела. – Я хочу обменять это кольцо на другое.

Взгляд Риза упал на ее левую руку. В тот вечер, когда сделал предложение, он подарил ей бриллиант размером с перепелиное яйцо. Бесценный камень был обнаружен в Кимберлийских рудниках Южной Африки, огранен знаменитым геммологом в Париже и оправлен в платину его личным мастером-ювелиром Полем Советером. Это была филигранная работа. Увидев недоумение на его лице, Хелен застенчиво объяснила:

– Мне не нравится это кольцо.

– Но когда я его тебе дарил, ты сказала, что нравится, – возразил Риз.

– Я солгала. Впредь я буду с тобой откровенна, чтобы избежать недоразумений.

Осознавать, что не угодил с подарком, было досадно, а вот ее стремление быть с ним откровенной порадовала, хоть ей и далось это непросто. По-видимому, в семье мнение Хелен обычно игнорировалось или попиралось. Риз не хотел уподобляться ее родным. Ему следовало сначала узнать, какие камни и какая оправа ей нравятся, а потом уже выбирать для нее кольцо.

Риз взял левую руку Хелен, поднял, чтобы поближе рассмотреть сверкающий бриллиант, и пообещал:

– Ладно, куплю другой, размером с рождественский пудинг.

– О боже, нет! – поспешно воскликнула Хелен, чем снова удивила его. – Как раз наоборот! Этот огромный камень плохо сидит на моем пальце, видишь? А кроме того, скользит из стороны в сторону, мешает играть на пианино и писать письма. Я бы предпочла камень поменьше. – Она помолчала. – И не бриллиант.

– Почему? – удивился Риз.

– Вообще-то я их не люблю: такие холодные и твердые, – хотя против маленьких, похожих на капли дождя или крохотные звездочки, не возражаю.

Риз усмехнулся:

– Сейчас же прикажу принести лоток с кольцами.

Улыбка осветила ее лицо.

– Спасибо.

– Чего еще хочет моя королева? Карету с упряжкой из четырех лошадей? Ожерелье? Меха?

Хелен покачала головой.

– Но ведь наверняка есть что-то, о чем ты мечтаешь.

Риз не хвастался: просто хотел дать понять, что готов ради нее на все.

– К сожалению, ничего не приходит в голову.

– Может, хочешь новый рояль – большой, концертный, работы Бринсмида? С корпусом красного дерева?

Хелен засмеялась.

– Ну и фантазии у тебя! Да, мне бы очень хотелось иметь фортепиано. Когда мы поженимся, я буду играть для тебя.

Эта мысль понравилась Ризу. Он представил, как будет отдыхать по вечерам, слушая музыку в исполнении любимой жены и наблюдая за ней, сидящей за роялем. А потом он отведет ее в спальню, медленно разденет и осыплет поцелуями все тело. Ризу казалось невероятным, что это существо, сотканное из лунного света и музыки, действительно будет принадлежать ему. Его вдруг охватила паника. А что, если кто-нибудь похитит Хелен у него? От этой мысли Риза бросило в дрожь.

Он осторожно снял с ее руки кольцо с огромным бриллиантом и провел большим пальцем по едва заметному следу, оставленному золотым ободком. Риз, не прикасась к Хелен, опасался, что не сумеет остановиться и это закончится… бог знает чем. Он не хотел быть грубым мужланом с этим нежным созданием, поэтому необходимо все хорошенько обдумать и решить, как действовать.

– Где тебя ждет экипаж?

– В городской конюшне за магазином.

– Надеюсь, он без опознавательных знаков?

– Это экипаж с гербом Рейвенелов.

«Вот тебе и меры предосторожности», – подумал Риз и жестом пригласил гостью подойти к письменному столу.

– Напиши записку, и я отнесу ее кучеру.

Хелен покорно села за стол.

– Когда он должен вернуться за мной?

– Сообщи, что он не понадобится тебе до конца дня: я сам доставлю тебя домой.

– Можно я пошлю с кучером записку сестрам, чтобы не беспокоились?

– А они знают, куда ты отправилась?

– Да, они, кстати, поддержали мое решение нанести тебе визит. Ты им нравишься.

– Скорее мой универмаг, – проворчал Риз.

С трудом сдержав улыбку, Хелен взяла лист писчей бумаги с серебряного подноса.

По приглашению Риза семья Рейвенел, которая все еще носила траур по покойному графу, однажды вечером нанесла ему визит. Близнецы, Кассандра и Пандора, были в восторге от его универмага. Два часа они ходили по залам, вне себя от возбуждения, и разглядывали застекленные витрины и прилавки, которые были заполнены модными аксессуарами, косметикой и украшениями.

Хелен в недоумении уставилась на авторучку, лежавшую на письменном столе.

– В корпусе ручки есть резервуар с чернилами, – объяснил Риз, заметив ее удивление, и обошел стол. – Когда будешь писать, слегка нажимай на кончик пера.

Осторожно взяв ручку, Хелен сделала росчерк и удивленно замерла, убедившись, что ею можно писать, не обмакивая в чернила.

– Ты что, раньше таких не видела? – удивился Риз.

Хелен покачала головой.

– Лорд Тренир предпочитает обычные перьевые ручки и чернильницы. Он говорит, что они надежнее. Что же касается таких, то, по его словам, они оставляют кляксы.

– Это новая модель: здесь контролируется подача чернил.

Риз с интересом наблюдал, как девушка тщательно выписывает свое имя. Закончив, она с минуту изучала написанное, потом зачеркнула, что-то написала заново и прошептала:

– Так красивее.

Риз склонился и увидел: «Леди Хелен Уинтерборн».

– Ну, не лучше, чем «Рейвенел», – с улыбкой возразил Риз.

Хелен повернулась и взглянула на него.

– Это большая честь – носить твое имя.

Риз привык, что ему все время льстили те, кому от него было что-то нужно, и обычно хорошо понимал их мотивы. Глаза Хелен же были ясными и бесхитростными, она говорила то, что чувствовала.

Риза охватило беспокойство. Хелен ничего не знала ни об окружающем мире, ни о мужчине, за которого собралась замуж. Она осознает свою ошибку, но уже будет слишком поздно что-либо исправить. Если бы у Риза была хоть капля порядочности, он немедленно отослал бы ее домой. Но тут его взгляд упал на записку, которую она подписала новым именем, и это решило ее судьбу.

– У нас будет грандиозная свадьба, – заявил Риз. – Весь Лондон должен знать, что мы женимся.

Хелен, казалось, не особенно обрадовалась этой идее, но возражать не стала. Не отрывая глаз от написанного на листке бумаги имени, Риз нежно погладил Хелен по щеке.

– Представь только, какими будут наши дети. Крепкий валлийский корень и родословная Рейвенелов – это сила! Они завоюют весь мир.

– Думаю, ты их в этом опередишь: у них просто не останется шансов, – сказала Хелен, потянувшись за чистым листом бумаги.

Она быстро написала и запечатала две записки, и Риз позвал миссис Фернсби. Секретарша поспешно явилась на зов хозяина. Ее манеры были, как всегда, идеальными, но карие глаза за круглыми стеклами очков светились любопытством. Уинтерборн встретил ее на пороге, загораживая обзор, не позволяя что-либо разглядеть, хоть взгляд миссис Фернсби и метнулся в комнату.

– Я вас слушаю, мистер Уинтерборн.

Риз вручил ей запечатанные записки.

– Отнесите это в городские конюшни и отдайте прямо в руки кучеру Рейвенелов.

Миссис Фернсби, удивленно заморгав, пробормотала:

– Так значит, это леди Хелен.

Риз жестко предупредил:

– Никому ни слова!

– Разумеется, сэр. Будут ли еще какие-либо распоряжения?

– Отнесите это ювелиру.

Риз положил бриллиантовое кольцо в ее протянутую руку, и миссис Фернсби ахнула при виде украшения.

– Боже праведный! Вы, наверное, желаете, чтобы я отнесла кольцо мистеру Советеру?

– Именно. Скажите, чтобы не позже чем через полчаса мне доставили лоток с обручальными кольцами.

– Но если он будет занят, могу ли я обратиться к другому ювелиру?

– Нет, мне нужен именно Советер.

Миссис Фернсби рассеянно кивнула. Ее мозг лихорадочно работал, пытаясь собрать воедино фрагменты происходящего.

– Кроме того, – добавил Риз, – отмените на сегодня все дела и встречи.

Секретарша изумленно посмотрела на него: такого раньше никогда не было.

– Отменить все запланированные дела? Но как я объясню это вашим партнерам?

Риз раздраженно пожал плечами.

– Придумайте что-нибудь. И передайте слугам, что я намерен провести этот день наедине с моей гостьей. Я не хочу, чтобы нам мешали и мозолили глаза. Если мне что-нибудь понадобится, я позвоню. – Риз помолчал, бросив на миссис Фернсби тяжелый взгляд. – Да, и главное: дайте понять сотрудникам конторы, что, если я услышу хоть одно слово обо мне и гостье, уволю всех без разбора…

– Я могу это сделать и сама, – гордо заявила миссис Фернсби, поскольку руководила штатом сотрудников, вела собеседования и нанимала на работу. – Однако их благоразумие не подлежит сомнению. – Зажав кольцо в руке, она посмотрела на хозяина: – Могу я предложить вам чаю, сэр? Леди Хелен наверняка не откажется от чашечки, да и время ожидания ювелира пролетит быстрее.

Брови Риза сошлись на переносице.

– Мне следовало самому подумать об этом.

Миссис Фернсби не смогла сдержать самодовольной улыбки.

– Вовсе нет, мистер Уинтерборн. Это входит в мои обязанности.

Глядя ей вслед, Риз подумал, что не ошибся, когда нанял миссис Фернсби: она была лучшей секретаршей в Лондоне и выполняла свою работу эффективнее, чем любой мужчина, хотя многие в окружении Риза считали, что это место должен занимать все-таки мужчина. Однако в таких делах Риз привык доверять своей интуиции и в первую очередь ожидал от подчиненных решительности, энергичности, деловой хватки. Именно эти качества были свойственны ему самому и восхождению от лавочника до магната. Для него не имело ни малейшего значения социальное положение сотрудника, убеждения или пол. Главное – деловые качества.

Миссис Фернсби вскоре вернулась с чайным подносом, сервированным в ресторане, работавшем при универмаге. Хоть секретарша и старалась оставаться незаметной, когда ставила его на маленький круглый столик, Хелен все же заговорила с ней.

– Благодарю вас, миссис Фернсби.

Секретарша повернулась, явно довольная вниманием гостьи.

– Рада услужить, миледи. Прикажете принести что-нибудь еще?

Хелен улыбнулась.

– Нет-нет, этого достаточно.

Секретарша позволила себе задержаться и сама обслужила Хелен будто особу королевских кровей: серебряными щипцами выложила из корзинки, украшенной белой лентой, ей на тарелку крошечные бутерброды и пирожные.

– Хватит подлизываться, Фернсби, – пошутил Риз. – Вас ждут более важные дела.

– Разумеется, мистер Уинтерборн, – ответила секретарша, пронзив его испепеляющим взглядом, и положила серебряные щипцы.

Риз пошел закрыть за секретаршей дверь и вышел в коридор, чтобы Хелен не могла слышать, о чем они говорят.

– Я вижу, вы ошарашены происходящим, – усмехнулся Риз.

Миссис Фернсби было явно не до веселья.

– Леди Хелен провела с вами наедине несколько часов, чем погубила свою репутацию. Дайте слово, сэр, что вы спасете ее.

На лице Риза не дрогнул ни один мускул, хоть его и поразила смелость секретарши. Миссис Фернсби, самая преданная из его сотрудников, всегда прежде закрывала глаза на его похождения.

– Раньше вы не обращали внимания на такие мелочи, – заметил он холодно. – Откуда вдруг такая щепетильность?

– Ваша гостья – леди, к тому же невинная девушка. Вас обвинят в ее совращении.

Риз бросил на миссис Фернсби предостерегающий взгляд.

– Если вы помните, я жду, что мне доставят лоток с обручальными кольцами. Ступайте, Фернсби, и займитесь делом.

Секретарша подняла голову, как воинственная курица, и с явным неодобрением посмотрела на работодателя.

– Слушаюсь, сэр.

Закрыв за ней дверь, Риз вернулся к Хелен, которая в это время сидела на краешке стула с абсолютно прямой спиной и разливала чай.

– Хочешь перекусить?

Риз покачал головой, глядя на нее. Миссис Фернсби была права: Хелен, невинная девушка из благородной семьи, тоненькая как тростинка, казалась хрупкой и ранимой. Возможно, она не хотела, чтобы с ней обращались как с оранжерейным цветком, но вряд ли в ней было больше жизненных сил, чем в ее орхидеях. Справится ли она? Примет ли его образ жизни?

Однако впечатление хрупкости тут же исчезло, когда Риз поймал на себе ее твердый взгляд. То чувство, которое Хелен испытывала к нему, не было страхом. Она пришла сюда по доброй воле, проявив недюжинную смелость. Риз понимал, что ультиматум, который ей предъявил, противоречит всему, к чему он на самом деле стремился, но дело было сделано. Только так он мог быть уверен, что Хелен в последний момент не передумает, не откажется от помолвки. Риз даже представить себе не мог, что с ним будет, если он опять потеряет ее.

Хелен размешала в чае кусочек сахара.

– Как давно миссис Фернсби работает у тебя?

– Пять лет, с тех пор как овдовела. Ее муж умер от тяжелой болезни.

Тень пробежала по лицу Хелен, которая всегда остро чувствовала чужую боль.

– Бедная женщина. Как она попала к тебе?

Хоть Риз обычно не интересовался личной жизнью своих сотрудников и тем более не считал нужным о них говорить, интерес Хелен почему-то побудил его изменить своим принципам.

– Она помогала мужу управлять лавкой чулочно-носочных изделий и перчаток. Так и научилась торговать. После смерти мужа миссис Фернсби пришла сюда в поисках работы, но хотела в отдел рекламы. Тамошний руководитель отказался с ней даже разговаривать, так как считал, что с работой у него может справиться только мужчина.

Это нисколько не удивило и не возмутило Хелен. Как и большинство женщин своего времени, она принимала мужское превосходство в мире бизнеса.

– Однако, – продолжал Риз, – миссис Фернсби была настроена весьма решительно и потребовала от начальника отдела найма встречи со мной, владельцем магазина, но ей, конечно же, отказали. Я узнал об этом на следующий день, нашел адрес миссис Фернсби, послал за ней и лично с ней побеседовал. Мне понравились ее смелость и честолюбие, и я тут же принял ее на работу в качестве личного секретаря. – Риз с довольным видом ухмыльнулся: – С тех пор среди прочего она занимается набором персонала и возглавляет отдел рекламы.

Хелен съела крошечное пирожное с глазированной вишенкой и некоторое время молча с задумчивым видом пила чай.

– Странно, что женщина занимает высокое положение среди мужчин в бизнесе. Мой отец всегда говорил, что женский мозг недостаточно хорошо развит для подобной работы.

– Значит, ты не одобряешь поведение миссис Фернсби?

– Нет-нет, что ты! – возразила Хелен. – У женщины должен быть выбор. Если ей хочется заниматься еще чем-то, кроме семьи и детей, она должна иметь возможность реализовать свои желания. Просто непривычно…

Эти слова задели Риза за живое, и, бросив на нее мрачный взгляд, он проворчал:

– Возможно, вместо предложения руки и сердца мне следовало предложить тебе место секретарши в приемной.

Хелен, сделав глоток чаю, сказала:

– Я бы выбрала замужество. Мне кажется, жизнь с тобой не будет скучной.

Немного успокоившись, Риз взял стул и придвинул к ней поближе.

– На твоем месте я бы не стал особенно рассчитывать на какие-либо приключения. Я намерен заботиться о тебе и оберегать.

Хелен с улыбкой взглянула на него поверх чашки.

– Я имела в виду, что ты и сам очень интересный человек.

Риз почувствовал, что сердце забилось чаще. Ни одна из множества женщин не вызывала у него такого жгучего желания, как эта хрупкая невинная девочка, но Риз не хотел, чтобы она знала, какую власть имеет над ним.

Через несколько минут в кабинет вошел ювелир, мистер Советер, с большим черным кожаным футляром в одной руке и маленьким складным столиком – в другой. Это был невысокий худощавый старичок с залысинами и острым, проницательным взглядом. Хоть Советер и родился во Франции, по-английски говорил без акцента. Его отец, преуспевающий стеклодув, поощрял художественные способности сына и, в конце концов, добился для него места подмастерья у известного ювелира. Позже Советер поступил в парижскую художественную школу, а после ее окончания работал дизайнером в Париже, у Картье и Бушерона. В молодости, желая отличиться, Советер ухватился за возможность стать главным ювелиром Уинтерборна. Он был несомненно талантлив, обладал опытом и мастерством, но, что не менее важно, умел держать язык за зубами. Хороший ювелир всегда свято хранит секреты своих клиентов, и Советер, который знал их в избытке, неукоснительно следовал этому правилу.

Переступив порог кабинета, ювелир учтиво поклонился, разложил свой столик и поставил на него лоток с ювелирными изделиями.

– Насколько я понимаю, вы хотите посмотреть обручальные кольца. Вам не понравился бриллиант?

– Я бы предпочла камень меньшего размера, – сказала Хелен. – Чтобы не мешал заниматься рукоделием и играть на фортепиано.

Ювелир и глазом не моргнул, услышав, что клиентке не понравился дорогущий бриллиант.

– Не беспокойтесь, миледи, сейчас мы подберем что-нибудь подходящее, а если нет, то я сделаю новое кольцо с учетом всех ваших пожеланий. Какими свойствами должен обладать камень?

Хелен пожала плечами, с благоговением разглядывая сверкающие кольца на черном бархате лотка.

– Может быть, ваш любимый цвет? – подсказал Советер.

– Голубой, – несмело произнесла Хелен и вопросительно взглянула на Риза.

Он кивнул, давая понять, что она может выбрать все, что захочет. Ювелир достал из футляра новый лоток и принялся ловко раскладывать кольца, приговаривая:

– Вот сапфиры, аквамарины, опалы, александриты, а это голубой топаз – довольно редкий камень, добытый на Урале в России.

В течение получаса Советер показывал Хелен различные кольца и рассказывал о достоинствах самих камней и оправ. Хелен постепенно освоилась, перестала робеть и почувствовала себя комфортно в присутствии ювелира. Между делом они непринужденно поговорили об искусстве и музыке, Советер поделился своими впечатлениями о работе в Париже. С Ризом она никогда не говорила так легко и свободно.

Наблюдая за ними, Уинтерборн почувствовал, как в его душе закипает ревность, и решил прибегнуть к испытанному средству снять напряжение – мятным пастилкам. Заветная баночка стояла на письменном столе и пополнялась раз в неделю. Сунув в рот мягкую белую пастилку: лакомство, приготовленное из яичных белков, сахарной пудры и ароматизированной эссенции, – Риз уставился в окно, невольно прислушиваясь к беседе парочки.

– Что это? – услышал он восторженный голос Хелен.

– Лунный камень в обрамлении бриллиантов.

– Как красиво! Почему он светится?

– Этот эффект называется адуляресценцией, миледи. Камень приобретает голубоватый оттенок и особый блеск при направлении на него источника света. Он как будто сияет изнутри.

Кольцо явно привлекло внимание Хелен, и Риз подошел взглянуть на него. Она протянула ему изделие, и он внимательно осмотрел его. Полудрагоценный камень представлял собой гладкий овальный кабошон неопределенного цвета. Когда Риз поворачивал его из стороны в сторону, из его глубин вырывался голубоватыми вспышками рассеянный свет. Это было оригинальное украшение, но, несмотря на бриллианты, обрамлявшие лунный камень, не выдерживало никакого сравнения с тем кольцом, которое Риз подарил ей в день помолвки. Супруге Уинтерборна не подобало носить столь дешевые украшения. Риз, молча проклиная Советера за эти его просветительские лекции, предложил:

– Хелен, позволь мистеру Советеру показать тебе другие изделия. Это кольцо наименее ценное в лотке.

– Но оно мне нравится! – возразила Хелен. – Разве важно, сколько стоит вещь, если она по душе?

– Странное суждение для будущей хозяйки универмага! – заметил Риз. – Но, ей-богу, это кольцо никак не подходит для помолвки.

– Если хотите, – вмешался ювелир, – я могу вместо мелких бриллиантов вставить более крупные и увеличить…

– Нет-нет, – перебила его Хелен, – мне нравится кольцо именно в таком виде.

– Но это всего лишь полудрагоценный камень! – возмутился Риз.

Ни одна из его любовниц не взглянула бы на столь скромное украшение.

Напряженное молчание, воцарившееся в комнате, нарушил Советер.

– Камень столь высокого качества, мистер Уинтерборн, более ценен, чем вы, возможно, думаете. Он стоит больше сапфира средних размеров или, например, рубина с небольшими дефектами…

– Я хочу, чтобы кольцо было достойно моей жены, – заявил Риз.

Хелен, не спуская с него глаз, мягко, но твердо сказала:

– Но мне нужно именно это кольцо.

Риз хотел было поспорить с ней, привести аргументы в пользу своей правоты, но что-то во взгляде Хелен остановило его. Он вдруг понял, что она старается побороть в себе страх перед ним, и у него сжалось сердце. Нет, ни за что на свете он не смог бы отказать ей! Сжав кольцо в кулаке, Риз бросил на ювелира испепеляющий взгляд, и хотя в душе у него бушевала буря эмоций, спокойно сказал:

– Мы берем это кольцо.

Пока Советер убирал лотки с украшениями в футляр, Риз бормотал себе под нос валлийские проклятия. Хорошо, что ни ювелир, ни Хелен его не понимали и не особенно хотели знать перевод.

На прощание Советер галантно поцеловал Хелен руку.

– Миледи, примите мои поздравления по случаю вашей помолвки. Я надеюсь…

– Вам пора, – перебил его Риз, чтобы поскорее выпроводить ювелира.

– Я еще не сложил столик, – запротестовал Советер.

– Вы можете забрать его позже.

Ювелир растерянно взглянул на Хелен и начал было:

– Если я смогу быть вам еще чем-то полезен, миледи… – но Риз опять прервал его и едва не вытолкал за порог.

– Вы и так уже достаточно нам помогли.

Когда дверь за ним закрылась, Хелен взглянула на Риза с выражением благодарности на лице и в наступившей тишине тихо сказала:

– Спасибо. Я знаю, что ты выбрал бы для меня другое кольцо, подороже, но счастлива, что удовлетворил мое желание.

Она улыбнулась ему так искренне, как никогда прежде, и в уголках ее глаз появились очаровательные лучики. Риз никак не мог понять, почему Хелен променяла чистейшей воды бриллиант на лунный камень, но одно ему было ясно: эту женщину нужно оберегать от ее собственной наивности, – поэтому заметил:

– Если владеешь преимуществом, то не следует так легко его отдавать.

Она взглянула на жениха с недоумением, и он объяснил:

– Ты только что обменяла дорогое кольцо на другое, дешевое. Это плохая сделка. Тебе следует потребовать компенсацию за разницу в стоимости в виде подарка: ожерелья или диадемы.

– Мне не нужно ни то ни другое, – заявила Хелен.

– Но так ты всегда будешь нести убытки.

– Брак не бухгалтерские счета.

– О балансе нужно думать всегда, – возразил Риз.

По выражению лица Хелен было видно, что она думает иначе, но спорить не стала. Заметив баночку с мятными пастилками, она подошла к столу, подняла крышку и вдохнула прохладный бодрящий аромат.

– Так вот откуда этот запах! А я все думала, почему твое дыхание отдает мятой.

– Я полюбил мятные пастилки еще в детстве, – признался Риз, – когда возил продукты в кондитерскую на углу. Кондитер обычно отдавал мне бракованные, помятые. – Помолчав, он вдруг спросил с оттенком неуверенности в голосе: – Тебе не нравится этот запах?

Губы Хелен изогнулись в улыбке:

– Вовсе нет, наоборот: запах очень приятный. Можно мне одну пастилку?

– Конечно.

Хелен смущенно взяла маленькую белую полоску и положила в рот. Лакомство мгновенно растворилось, и от вспышки яркого мятного вкуса у Хелен перехватило дыхание.

– Ух… – Она закашлялась и засмеялась, вытирая слезы. – Сшибает наповал.

– Хочешь воды? – с улыбкой спросил Риз. – Нет? Ну хорошо, тогда дай мне руку.

Взяв ее левую руку, он хотел надеть ей на палец кольцо с лунным камнем, но вдруг заколебался.

– Не помню, какие слова я тебе говорил, когда делал предложение в первый раз.

Тогда Риз так волновался, поскольку не был уверен, что ему не откажут, что плохо все помнил.

Улыбка тронула губы Хелен.

– Ты изложил преимущества брачного союза для обеих сторон и объяснил, как можно совместить в будущем наши цели.

Риз поморщился от досады.

– Я не романтик, и все об этом знают.

– Ну а если бы был романтиком, то как выглядело бы твое предложение?

Риз на мгновение задумался.

– Я бы начал с того, что познакомил бы тебя с валлийским словом «хирает». В английском языке ему нет соответствия.

– Хирает, – повторила Хелен, пытаясь произнести это слово с характерным звуком «р», как это делал Риз.

– У тебя неплохо получается, – похвалил он. – Хирает – это тоска по чему-то утерянному или никогда не существовавшему. Ты чувствуешь ее по отношению к человеку, месту или какому-то периоду своей жизни… Это печаль души. Хирает охватывает валлийца, даже когда он ближе всего к счастью, не давая забыть, что он неполноценен.

Хелен нахмурилась.

– И это чувство преследует тебя?

– Да, всю жизнь, с колыбели. – Риз улыбнулся, вглядываясь в прелестное личико Хелен. – Но только не с тобой. Вот почему я хочу жениться на тебе.

Хелен улыбнулась и, встав на цыпочки, обхватила руками его шею, притянула к себе голову и легонько коснулась губ своими, нежными и ароматными как лепестки.

У него было странное ощущение: словно внутри ослабилась какая-то пружина, – его душа наполнилась светлой радостью. Все в его жизни, казалось, вставало на свои места.

Хелен отстранилась и заглянула ему в глаза.

– Это предложение мне нравится больше, чем первое, – сказала она с улыбкой, когда Риз наконец неуклюже надел ей на палец кольцо.