Читать книгу Помню - L.Mak Namara - Страница 2

<<Победа над обществом может совпасть с разрушением человечества.>>

17 мая 179 год от Закрытия границ

– Что ты помнишь Мэгги?

– Я помню,… когда мне было пять, от нас ушёл папа. Я хотела остановить его, но он сказал, что больше так не может. Не может смотреть как мама грустит и закрывается в себе. Где то через год пришли ловцы, ой простите, коменданты и забрали её в центр исследований. Меня отдали дедушке. Он заботится обо мне и сейчас

– Расскажи мне, что ты знаешь о исследовательском центре.

– Мистер Грин, об этом же нельзя говорить! У меня могут быть неприятности.

– Ты правильно делаешь, что боишься Мэгги, но ты знаешь правила. Это твой выпускной год в школе и мы видимся с тобой в последний раз. У тебя будут подобные тесты в колледже или на работе. Вообщем отвечай на вопрос.

– Это центр, куда забирают людей с… … психологическими отклонения.

– Когда впервые ты услышала о нём? И от кого?

– Мне было 7 лет. У моего дедушки книжный магазин рядом с домом и я помогаю ему там. Нам нужно было забрать одну коллекцию книг у его давнего друга и мы поехали на метро. В вагоне напротив нас сидела женщина, чуть старше моей мамы, она была очень грустная. Я показала на неё и спросила у дедушки, что с ней? она также грустит как мама? Дедушка взглянул на неё и сказал; – Нет Мэгги, все люди грустят по-своему. В вагоне многие заметили незнакомку, а через минуту подошёл комендант и забрал её. – Куда её уводят? – спросила я дедушку. Он долго молчал, а потом сказал, что в исследовательский центр. Там ей помогут справится с грустью. Позже он сказал, что и маму забрали туда. Я задавала много вопросов, он был очень недоволен, возможно, впервые отругал. Мне было всего семь и нужна была мать, и дедушка пообещал, что когда нибудь она вернётся. Я была рада, хотелось верить в эту ложь, и всё же ждала её. Дедушка предупредил меня, что об этом нельзя разговаривать. Больше я не спорила и не задавала лишних вопросов, лишь мечтала о возвращении матери.

Около минуты мужчина молчал, внимательно поглядывая на компьютер. По его лицу ничего нельзя было прочесть, и я занервничала. Я всегда нервничала на ежегодных тестированиях, с моей – то наследственностью.

– Хорошо. У тебя есть друзья?

– Да, подруги, Синди и Шелли.

– В прошлом году был друг, что случилось? Вы больше не дружите?

– У Энди, что – то случилось в семье… у него никого не осталось. Его перевели в школу интернат, – С тоской вспомнила лучшего друга. Мы познакомились когда нам было по шесть и с того дня были не разлучные. Я не видела его уже год и не знаю свидимся ли вообще когда – нибудь. Начнётся взрослая жизнь, и понятие разнополой дружбы просто перестанет существовать.

– Хорошо Мэгги. Что ты будешь делать после окончания школы? Колледж?

– Колледж? Нет, я нужна дедушке и пока буду работать с ним.

– Ну что ж Мэгги, всё в порядке. Не забудь по окончанию школы зарегистрироваться в Центре Проверки, каждый год тестирование ты будешь проходить там.

– Ладно

– Здоровая Нация! – с фанатическим видом прикладывает руку козырьком к голове.

– Здоровая Нация, – просто повторяю, гражданским нельзя прикладывать руку.

– Отсоедините от неё оборудование, мы закончили.

– Подождите Мистер Грин. Как вы думаете, моя мама… она вернётся ко мне?

– Прощай Мэгги и..удачи тебе. – с довольным видом выходит за дверь, а я так и не получила ответ на свой вопрос. И никогда, наверное не получу. Никто не получает…

В тот день с подобного теста обратно в класс не вернулись два человека. Это Тими Коллинз и Синди Барнс.

Моя, Синди…

Мы не имели права задавать вопросы, каждый год нас покидали друзья, а мы просто молчали. На территории школы, в общественном месте, просто на улице мы были под постоянным наблюдением Дронов, они летали повсюду, следя за порядком. Центр исследований и всё что там происходит, было под строжайшим запретом. Всё что нам полагалось знать, что это правительственная организация, власть в высшей инстанции. Большего спросить было не у кого, по большому счёту мы были отрезаны друг от друга. Большое общество, но каждый существует сам по себе, по причине страха. У нас, конечно были телефоны и интернет, но на конфиденциальность рассчитывать не приходилось. Телефоны ежесекундно прослушивались, а интернет чаты блокировались при малейшей попытке обсуждения запрещенных тем. А их было масса, главная, почему и зачем забирают наших друзей и родных? А если кто то решил что они больны, когда их выпустят? Оставалось лишь изредка перешёптываться, с опасением, озираясь по сторонам. Задаваясь вопросом – чего именно мы боимся? Ответить наверняка, было не возможно. Никто не грозил нам расправой или смертной казнью. Все тюрьмы давно были закрыты, за ненадобностью. Никто не нарушал закон, да и не хотел. Люди боялись потерять, привычный для всех комфорт, удобство, спокойное общество. Общество без насилия, без страха выходить на улицы города, хотя ограничения на это тоже имелись. Комендантский час вступал в силу в девять вечера. Конечно, находились те, кто нарушали его, в основном любопытные подростки. Их ловили и наказывали, но как, никто не знал. Ходили слухи, что штрафовали всю семью или увольняли с работы отца семейства. Поговаривали, что вышвыривали за пределы города, а там их ждала верная смерть. Потому что там, ничего не было, кроме болезней, голода и скорой смерти. Никто не хотел распрощаться с комфортной и размеренной жизнью, здоровой пищей и устоями тоталитарного общества. Правительство требовало от нас послушания и не задавать лишних вопросов. Это была малая плата, за такую жизнь и все смирились. Всё что мы могли это смотреть разрешенные правительством фильмы, узнавать о погоде и новинках моды. У Нас с дедушкой хотя бы были книги. Очень много! Все они были старых годов, и он с трепетом относился к каждому экспонату. Стихи, научная фантастика, детективы, поэзия и конечно романы, их тщательно отбирали на соблюдение этических и моральных норм. Написанные после закрытия границ, в этих книгах всегда чего то не хватало. Скучно и не интересно! Ещё под половицей, в тайнике, хранился один томик с историей. Дедушка не знал, что я прочла его. Датирование было странное, якобы две тысячи девяносто пятый год. Я не знаю, сколько с тех пор прошло лет, никто не знает, когда точно были закрыты границы, полагались только на те данные, которые нам подавали.

В двухтысячных было круче, чем у нас, не было никаких глупых тестов, люди не боялись задавать вопросы и высказывать свое мнение. Подростки выражали своё Я в одежде, цвете волос, сережках в носу. Существовали разные интернет сети, где люди могли свободно общаться и даже влюбляться. У каждой семьи была одна и даже две машины, огромное разнообразие продуктов в магазине. Наши давние предки могли путешествовать, совершая перелёты по небу или плыть по водам морей и океанов. Побывать во всех уголках на планете, потому что все государства были открыты. Существовала свобода слова, кажется, называлось это – демократией. Мы же, в своём веке жили как серая масса. Машины были только у людей в форме: военных, врачей, комендантов. Ещё были электробусы и метро. Весь транспорт был электрический, так как топливные ресурсы закончились, и окружающая среда оставляла желать лучшего. В начале нашего столетия врачи совершенно зациклились на здоровье нации. С самого рождения детей прививали от всех известных заболеваний, период вакцинаций каждый год. И мы действительно не болели, абсолютно ничем. Есть только одна непобедимая болезнь, психологическая, «грусть», как её называют люди. Склонных к этому заболеванию незамедлительно отправляли в ЦИ. А что с ними было дальше, никто не знал. Ещё нам разрешались спокойные цвета в одежде, например серый, черный и бежевый. Белый и синий в праздничные дни. Зелёный во время парада. Розовый и голубой позволялся детям до трёх лет. Не могу сказать, что мы выглядели как то мрачно или не отёсано, наши фабрики по производству одежды трудились не покладая рук. Повседневная одежда была разнообразна и даже стильная, несмотря на бедность цветовой гаммы. Но никто не знал, почему нельзя красный например или оранжевый. Я много раз пыталась выяснить это у дедушки. Он всегда говорил мне одно и тоже: – Эти правила существуют давно Мэгги, их нельзя нарушать! Взамен, ты получаешь здоровое и спокойное общество. А как было раньше, я не помню…

Но он помнил!

После окончания школы, я как и планировала, осталась в дедушкином магазине. Жили мы в скромном спокойном месте, по левую сторону залива. В нашем районе, Батон Коаст, сохранилась стилистика застроек прошлого столетия. Кругом были маленькие, уютные домики с ровным газоном и цветущими деревьями. Многие наши соседи занимались надомной работой, кто то продавал семена и саженцы. Другие мастерили гончарные изделия. У нас с дедушкой были книги. Работа мне нравилась. Я много читала, продавала на кассе, ездила по поручениям за книгами по всему городу. Кто-то отдавал свои книги за бесценок, богачи выкидывали, как ненужный хлам. А истинные ценители, назначали высокие цены, за литературу, которой было более ста, ста пятидесяти лет. Мы не могли себе позволить подобную роскошь, но в нашей библиотеке был ценный экспонат – Библия. Дедушка говорил, что нашёл её на улице, с трудом верится, конечно. Она была очень хрупкая, обложка истрепалась, и часть текста вообще нельзя было прочесть. Я поняла лишь то, что когда то люди чтили Бога и религию. Эти термины не встречались в нашем обществе, из книги смутно поняла, что эта особая форма осознания мира и веры, в какое то мифическое существо или обычного человека, называемого Богом. В наши дни, религия – это медицина. а Бог – это врач. «Здоровая нация» лозунг нашего государства. Работники медицины, с огромным усердием, защищали наше общество не только от всех не известных нам заболеваний. С определенного возраста. разрешались операции по омоложению кожи, вживлению волос для тех кто лысеет от старости. Потому что, жили мы долго, более ста лет и это конечно всех устраивало. Даже в этом возрасте многие хотели выглядеть хорошо. С такой продолжительностью жизни, разрешалось иметь всего одного ребенка, дабы не перенаселить страну. Врачи и здесь преуспели, и внедрили новые технологии. Молодым девушкам, в возрасте шестнадцати лет, вживляли имплант под кожу, на внутреннюю часть предплечья. Мне тоже такой поставили, защищая от беременности. Но это было очень и очень странно. Брак разрешался всего единожды, через год после него имплант убирали. Через месяц, после рождения ребёнка, ставили вновь на всю оставшуюся жизнь. Зачем он был нужен до замужества, никто не знал. Общество не приветствовало дружеской связи между мальчиком и девочкой, это сопровождалось штрафами. Все подчинялись и выбирали себе пару, лишь по достижению двадцати одного года, соблюдая целомудренность в поступках и даже мыслях. Я не встречала таких, кто мог бы даже подумать, о не законной связи. Правительство, наверно, считали иначе и обезопасили себя и нас, принимая подобные меры. Никто не спорил! Все подчинялись!

Пять лет прошло после окончания школы и когда мне наконец-то исполнилось двадцать один, всё стало с ног на голову.

«Дедушка

Долгие годы я смотрел за Мэгги, наблюдал, выжидал, всматривался. Искал хоть малейшие отклонения в её поведении или настроении. Всё было относительно спокойно. Она трудилась в магазине, выполняла мои поручения и никогда не жаловалась. Моя Мэгги очень жизнерадостная девочка. Но я был готов ко всему. Я не дал ей уехать в колледж, потому что не должен был упускать её из виду. Это было сложно, она прекрасно училась по всем предметам и могла достичь больших высот. Мне до сих пор стыдно, как я прикидываясь ветхим стариком, попросил её остаться, и она сжалилась. Наступал критический возраст, двадцать один год и память могла начать просыпаться. Я не смог уберечь свою дочь, но Мэгги должна выжить. Я не отдам её ловцам.

– Дедушка!

– Что дорогая?

– Я тут подумала..мне бы хотелось, как нибудь отметить своё день рождение.

– Мы можем устроить пир. Твоё день рождение во вторник и в меню на этот день подают овощи и рыбу, не очень празднично я согласен. Но так как у тебя день рождение, мы можем поменять меню со вторника на субботу, например.

– А что на ужин субботы? – Это не то, чего хотела, но сделала вид, что мне и вправду интересно.

– Жаркое из утки и яблочный пудинг. Звучит не плохо, как думаешь?

– Да, суппер… но могу я в этот день встретиться с друзьями? Мы немного погуляем, а вечером я поужинаю с тобой.

– Звучит как план, я согласен. С кем ты пойдешь гулять?

– С Шелли и Энди, он закончил колледж, и мы так давно не виделись. Они хотят меня поздравить! – Не сдерживая радости, поделилась с ним.

– Хорошо, но я буду ждать тебя к шести

– Спасибо, дедушка.

– И повеселить Мэгги, ты это заслужила. Во вторник у тебя официально выходной. И ты можешь одеть синие платье, только возьми с собой фэйс кард, что б в случае чего коменданты могли проверить информацию о твоём дне рождении.

– Не переживай, она всегда со мной, как и у ста процента населения. – Что было истиной правдой. При отсутствии Дронов, в той или иной части города, всегда имелись коменданты. Фейс кард позволяла за секунду показать всю информацию о тебе, с целью контроля над населением. Проверить могли кого угодно и когда угодно.

– Ну, тогда я спокоен. – Почему то грустно вздохнул дедушка.

Вторник 12 мая 184 год от Закрытия Границ

Я смотрю в зеркало и не понимаю кто я. Незнакомка с большими зелёными глазами и черными волнистыми волосами. Она в белом платье и оно такое воздушное и мерцает как звёзды. Долго всматриваюсь в её лицо, понимаю, что это сон, но такой явный. Девушка тем временем поправляет своё красивое платье и на её лице расцветает улыбка. В зеркало вижу, как на талии появляется крепкая рука и она смеётся. Опускаю голову вниз, понимаю, это меня обнимают и это я смеюсь. Из – за плеча незнакомки возникает силуэт, и всё что успеваю разглядеть, это черные волосы, а потом просыпаюсь.

Вскакиваю с кровати, тяжело дышу, не сразу понимаю где нахожусь.

Сон, это просто сон!

Но такой странный и такой реальный. Подхожу к зеркалу с замирание сердца, зажмуриваюсь. Распахиваю глаза и быстро себя осматриваю. Всё в порядке, вот она я, девушка со светлыми волосами и голубыми глазами, не высокая,  худая, самая обычная. Уф, я на самом деле ожидала увидеть ту девушку из сна, ха. Нет, надо срочно об этом забыть и никому не рассказывать. А то голову у нас не особо лечат.

Я прождала свою мать пятнадцать лет и знаю, о чём говорю.

Она не вернулась!

Значит, её не вылечили. И никто не возвращается.

_____________________________________________________________

– С днем рождения Мэгги! – Энди и Шелли оглушили меня в оба уха.

Мы встретились в центральном парке, и я не знала чем мы будем заниматься, и куда пойдём. Ребята устроили мне сюрприз, предупредили лишь, что б я надела удобную одежду. От синего праздничного платья пришлось отказаться, что одновременно и обрадовало и расстроило меня. Не так часто выпадает шанс облачиться в одежду не серых и черных тонов, только по праздникам. А их было слишком мало! Парад в честь закрытия границ государства, но там можно только зелёный. И день рождения, твоё и твоего спутника жизни.

Надела черные брюки и белую майку, надежно спрятав её за серый джемпер. В этот день могла этого не делать, сегодня белый цвет мне не запрещался, но я не любила чрезмерное к себе внимание. Это и послужило радости, что не пришлось одевать синие платье. Я его вообще ещё ни разу не одевала, представляю, как нервничала бы от всех посторонних взглядов.

– Спасибо. – Засмущалась, – Как ваши дела? Мы так давно не виделись. – По очереди обняла своих друзей.

– Мэгс, мы болтаем с тобой по телефону почти каждый день, давай лучше Энди послушаем. Ну что скажешь парень, обзавелся в колледже подружкой? – игриво, накручивая прядь каштановых волос, спросила Шелли.

Энди рассмеялся по – детски и беззаботно. Я так скучала по его смеху. Мы сидели на лавочке, и я тайком разглядывала парня, он так изменился за шесть лет нашей разлуки. Красивые карие глаза и угольно черные волосы, крепкий подбородок и очень милая улыбка. Да, думаю он мистер популярность.

– Что сказать девочки, без внимания я не остался. Но по сердцу никого не нашёл, по красоте и обаянию вас никто не может затмить!

– Ой ой ой, говори говори! – засмеялась Шелли

Я тоже прыснула, и мы засмеялись вместе. К нам тут же подлетел Дрон и приблизился к моему лицу. Я расслабилась и по шире распахнула глаза. Зрение ослепил красный луч и через секунду сканирование закончилось. Тоже Дрон проделал с моими друзьями. На табло высветилось: «Нарушение общественного порядка» Предупреждение.

– Уф, ладно не штраф. – Проводила удаляющуюся машину взглядом. Для вторника в парке было многолюдно и подобных устройств летало больше чем людей. – Неужели мы так громко смеялись? Давай те уйдём, что вы там для меня придумали? – с нетерпением спросила у друзей.

Взглянула на Шелли, у неё было странно загадочное лицо.

– Мы с Энди недавно случайно столкнулись в медцентре во время вакцинации и кое что придумали. Только это не особо законно..; прошептала она.

– Мы пойдем в поход! – торжественно произнёс Энди, – Только не обычный. Пойдем через центральный парк к реке, там есть место, где можно её перейти по пояс. За рекой ещё немного леса и выйдем на красивую поляну. У меня в рюкзаке есть всё для пикника.

Он был явно доволен собой, сверкая безукоризненной улыбкой.

– А что в этом не законного? – трепета не ощущала, лишь нервозность.

– Я пошутила Мэгги! – заверила меня Шелли, только уж как то голос слегка дрогнул.

– Ладно, пошли, только в шесть мне нужно вернуться, я ужинаю с дедушкой.

– Успеем, ещё только одиннадцать, – бодро сказал Энди, спрыгивая с лавочки, и взял меня за руку, а Шелли взяла меня за другую руку. Так мы и пошли вглубь парка.

Деревья становились плотнее, а люди, гуляющие в парке остались далеко позади. Мы шли, и я задавалась вопросом – а можно ли нам сюда? Если нельзя, был бы забор и колючая проволока, и таблички с надписью – Стоп. Но здесь были только деревья и мох, и прекрасно пахло хвоей. Я успокоилась и наслаждалась моментом в обществе своих друзей. Шелли щебетала о своей работе в медцентре, мама её туда пристроила. Мама Шелли, доктор Брук Смит, брала пробу крови перед вакцинацией, а Шелли забирала стёклышки и относила их в лабораторию. Особый восторг в её работе вызывали у Шелли «горячие лаборанты». Дронов поблизости не было, и мы позволили себе смех до слёз. Очень забавно Шелли водила бровями и махала ресницами.

Энди после колледжа ещё не нашёл работу по специальности. Поэтому устроился фасовщиком еды. Здоровую еду в наши дома приносили три раза в день, семь дней в неделю. Исключение из правил были штрафы, их можно было обменять на один или два приема пищи.

– А по какой специальности ты хочешь работать? – спросила я у Энди

– Компьютерные технологии.

– О, здорово. Ты разместил своё резюме в Центр Компьютерной Безопасности?

– Да, только там приём на работу с двадцати пяти лет. У меня впереди четыре года и нужного искать какую то работу, связанную с технологией. Я мечтаю по быстрее попасть в Корпорацию. Вообщем, фасовка еды временное пристанище.

– Слушай Энди это так здорово! – пропела Шелли, а я утвердительно закивала, – Когда ты будешь работать в ЦКБ, ты станешь очень богатым. Так что не забудь взять меня в жёны! – засмеялась она

– Я возьму в жёны вас обоих, – подхватил шутку парень, – А вообще я планировал три жены. Жаль Синди больше не с нами.

Я споткнулась о корни дерева и налетела на рядом идущего Энди.

– Ты в порядке? – спросил он, подхватив за талию.

– Нет, не в порядке. Давайте не будем говорить об этом, – прошептала я, начиная злиться

– О чём Мэгги, или о ком? – спросила Шелли. Она всегда была более близка с Синди, и я думаю так и не оправилась, и ни кто из нас не оправился.

– Ты знаешь о ком! Просто… не будем говорить на запрещённые темы и громко себя вести. У меня сегодня день рождение и я хочу, что б наш день прошёл без последствий.

Ребята лишь пожали плечами и мы, молча, продолжили наш путь.

Шелли всегда была смелее, чем я. Ещё в школе придумывая разнообразные шутки для наших одноклассников. Синди всегда была с ней за одно, меня же просто заставляли идти на эти авантюры. Зачастую, дабы не участвовать, спешила домой после уроков, запираясь в своей комнате. Правительство добилась, чего хотело. Я боялась, как и многие из нас. В чём конкретно заключался страх, не могла сказать. Боялась нарушать правила, выделяться из общей массы, разочаровать дедушку. И многое другое, что спрятало от меня моё подсознание. Проведя детство с больной грустной матерью, боялась повторить её судьбу. Мои друзья были смелея меня и я восхищалась ими, может даже завидовала.

Лес резко закончился, и мы вышли к реке. Вода в ней была мутная и зелёная, нано фильтры до сих пор не могли очистить множество водоёмов по всей стране.

– Так, нам нужно немного пройти вдоль реки, – сказал Энди.

Я шла и осматривалась, река была широкая метров пятнадцать, но течение было слабым. Какая интересно глубина? А вода, наверное холодная. Насколько мне известно в реках вода никогда не прогревается. И законно ли всё это, мы уже так далеко от цивилизации.

– Мэгс, у тебя такое лицо! Что тебя беспокоит? – остановила меня Шелли

– Мы так далеко? – растерянно промолвила я. Не хотела выглядеть нытиком. В конце концов, мне исполнилось двадцать один. Я стала взрослая.

– Мы не далеко Мэгги, если идти вдоль реки минут десять, мы выйдем к центральной станции, – указал Энди вдаль, голос его был успокаивающий, – Мы на месте, вот здесь можно перейти.

Я вновь посмотрела на реку, там где мы стояли её ширина была не больше четырёх метров. – А глубина?

– Сейчас проверим, – задорно улыбнулся Энди и стянул с себя штаны. От неожиданности, я и Шелли, даже рты раскрыли, хотели отвернуться, но не успели. Энди поднял свои черные штаны над головой и полез в воду. Шаг за шагом он шёл на противоположный берег, вода доходила ему до бедра. Через минуту он уже одевался на другом берегу. – Давайте девочки! Водичка бодрит!

– Так, отвернись там давай! – крикнула Шелли. Энди даже ухом не повел. Рыжеволосая девушка ничуть не смутилась, – Ладно Мэгс, давай это сделаем, – сказала и сняла штаны. Подняла их над головой и манерно походкой от бедра взошла на другой берег, даже лицо не дрогнуло от холодной воды. Я же, пока раздевалась, два раза упала и ещё минут пять себя уговаривала зайти в воду. Но всё же, под дружные мольбы друзей, сделала это, мысленно называя себя трусихой.

После реки мы ещё раз углубились в лес и минут через пять вышли на поляну. Весь путь занял чуть больше часа. Было время обеда, и Энди выложил содержимое рюкзака на траву. – Ого, а ты хорошо подготовился!– протянула Шелли, расстилая плед.

Среди еды было три коробочки обеда с куриным рагу, три кусочка хлеба, салат из овощей и пирог с вишней. А самое главное, так скажем на десерт, бутылка яблочного Сидора. Алкоголь разрешался только по большим праздникам, и я не смогла сдержать эмоции.

– Как? – у меня прям глаза вылезли из орбит.

– Не смотри на меня так. Я работаю там, где всего этого полно.

– Но это же – кража!

– Нет Мэгги, это всего лишь еда. Давайте есть! – парень с таким укором на меня посмотрел, что я прикрыла рот. Мы уселись кружком и молча, поглощали пищу. Энди открыл бутылочку Сидора и передал её мне, – Выпей Мэгги, за твоё день рождение, – торжественно провозгласил он и поднял кулак. Я ударила бутылкой по кулаку и отхлебнула большой глоток. После долгой прогулки на свежем воздухе еда казалась особенно вкусной, а выпивка щекотала язык. Довольные и сытые мы разлеглись на покрывале. Шелли казалось, сразу задремала, а я улеглась на плече у Энди и позволили себе расслабиться.

– Я, так скучал по вам, девчонки! Хорошо, что мы не потеряли друг друга, – лишь на секунду уловила нотки тоски в его голосе.

– Что случилось в твоей семье Энди, почему тебя перевели из нашей школы?

– Это очень грустная история… Не будем об этом в твой день, – улыбается, завораживает меня этим простым действием, – Давай лучше я исполню любое твоё желание, – с придыханием шепчет, а в глазах стоят весёлые искры.

– Поцелуй меня! – вдруг ляпнула я, не знаю, зачем это сказала. – Вообщем у меня не было подобного опыта, а мне уже двадцать один и официально я даже замуж могу выйти…

Закончить я не успела, потому что Энди накрыл мои губы своими. Он целовал меня мягко и нежно, а рукой обнимал за талию, я утонула в своих ощущения и закрыла глаза. Сознание как будто выключается, расплывается и в голову врывается образ парня, красивого, такого же черноволосого как Энди, только цвет глаз другой, ярко синий. Этот образ смотрит на меня с такой любовью и трепетом, так на меня никто никогда не смотрел. От неожиданности я распахнула глаза и прервала поцелуй.

– Всё хорошо? – прошептал Энди

– Да. Да всё прекрасно! Спасибо что исполнил моё желание! – Я попыталась улыбнуться, получилось кривенько. Что со мной сегодня не так? Я повернула голову от Энди и увидела вдалеке строения. – Что там? – спросила в надежде перевести тему.

– Там… Тебе не понравится

– В смысле? – я даже села, – Подожди, ты говорил там центральная станция, стоп, а рядом с центральной станцией

– Центр исследования! – Громко сказала Шелли у меня за спиной. От неожиданности подпрыгиваю. – Но зачем мы сюда пришли, я надеюсь это совпадение?

– Нет не совпадение, я здесь не впервые, – промолвил Энди, пряча глаза.

– Так, я ухожу! – вскочила на ноги, гневно поглядывая на друзей.

Энди вскочил следом и схватил меня за руку, – Выслушай меня! – Взмолился он, заглядывая мне в глаза. Внутри всё сжималось от одной мысли о ЦИ, но это был Энди, и я сжалилась.

– Я узнал про это место в колледже. Если направится к центру, то мы можем зайти со стороны не служебного здания, – быстро тараторил парень, – Там нет Дронов, и людей тоже не должно быть, потому что, они все находятся в центральном здании. Но к нему мы не пойдём, меня интересуют лишь хозяйственные корпуса, предположительно в них живут… больные, – последнее слово сказал с горечью, – Может там есть, наши близкие.

– Это очень, очень опасно и безумно глупо. Шелли ты всё знала? Ты хочешь туда пойти? – с укором спросила подругу.

– Да я знала, и нет, я туда не пойду. Я работаю в Центральной Клинике и если попадусь, проблемы будут не только у меня, но и у моей матери. Она же госработник. – Последнюю фразу произнесла с отвращением. Да, она была права, госработники имели определенные блага, у Шелли в семье даже машина имелась, но в случае неповиновения законам общества, существовал риск потерять этот значимый статус и все блага, связанные с должностью миссис Смит. – Мы уже не дети! И то, что ты задумал, не невинная школьная шалость, – Сурово посмотрела на парня, – Подумай хорошенько, прежде чем, так рисковать.

– Я хочу найти свою семью и всё решил. Мэгги, пожалуйста, пойдем со мной! – попросил Энди с мольбой, не обращая на слова подруги внимания.

– Зачем? Зачем тебе это!? Из-за Синди? – не понимала о чём идет речь.

– Нет! Все дело в моем отце, его забрали туда. А мама пошла к воротам главного здания и взмолилась военным возле блокпоста, что б они его отпустили. Она так кричала, ругалась на них. Они впустили её, но больше уже не выпустили. Я был на станции и всё видел..

– Твой отец никогда не казался грустным, – поверить не могла, что с ним такое произошло.

– Он и не был, просто не прошел ежегодный тест.

– Это ужасно Энди, мне так жаль, – прильнула к другу, он с готовностью обнял меня в ответ.

– Кха, ладно голубки, уже два часа, мне в три на вечернюю смену заступать, – промолвила Шелли, косясь в нашу сторону, – Что бы ты там Энди не решил, не заставляй Мэгги рисковать, – помолчав, добавила, – Пойдем обратно Мэгги! Не надо туда ходить.

– Нет, я не оставлю его одного, – сделала шаг к подруге, – А что если он прав? Что если, они все там? И моя мама тоже. Иди, не переживай за нас, – я улыбнулась, получилось искренне.

– Это, какое – то безумие! Вы оба спятили, – во взгляде читалось, что она считает нас чокнутыми. Я была с ней согласна, – Не делай глупостей Мэгс, – обняла меня, бросая возмущенный взгляд на парня и ушла, ни разу не обернувшись. Через минуту её уже не было видно из – за деревьев.

– Давай не пойдём Энди… Не пойдём сегодня. Разработаем какой-нибудь план

– Я давно об этом думаю Мэгги. Мне рассказали об этом месте в колледже. Там всё не так как в школе, там даже тайные общества существуют.

– И что там обсуждают?

– Там без страха обсуждают все запрещённые темы. Члены общества тщательно отбираются среди людей, которые потеряли своих близких, которых забрали ловцы.

– Там был кто – нибудь? – я указала на центр исследований, – кто нибудь из тайного общества уже ходил туда.

– Да, один парень, не буду называть имён, он никого там не нашёл. Но он был там всего пять минут, напугался и убежал. Он ходил один, это очень рискованно. Кто то должен прикрывать тебе спину.

– Ты думаешь, вдвоём нам будет не страшно? – улыбнулась я. Энди воспринял это за моё согласие и взял меня за руку.

– Пойдём Мэгги, мы быстро. – сказал радостный Энди утаскивая в направлении ЦИ.

Мы ускорили шаг и уже через десять минут поле закончилось. Впереди стояли раскидистые кустарники, а за ними виднелся сетчатый забор около трёх метров в высоту. Энди уверенно прополз мимо кустарника к забору и в самом низу он оказался расстрижен. Я последовала за ним и поочередно мы просочились в этот узкий лаз. Вуаля! И мы внутри, это было просто. Паника захлестывала меня, и я схватила Энди за руку.

– Как то всё слишком просто, – Еле слышно прошептала ему в самое ухо.

Энди приложил указательный палец к губам и этим же пальцем указал правее от нас. Там шёл комендант. Сердце замерло в груди, но он шёл не к нам. Мужчина средних лет направлялся в один из хозяйственных корпусов, поднялся по ступенькам и скрылся внутри. Мы сидели под кустом и не шевелились. Корпус, в котором скрылся мужчина был одноэтажный, но большой как ангар, без окон, и с нашей стороны была видна лишь одна дверь. Вскоре послышались шаги и к корпусу подошли ещё трое, коменданты. Они не стали заходить, остались стоять возле входа. Мы даже не дышали, моя рука всё также сжимала руку Энди. Воцарилась тишина, которая продолжалась целую вечность. Но вдруг из двери начали выходить люди. Сначала показалась женщина в белом халате, такие носили медработники. Ровная осанка и уверенный шаг, выдавали в ней военную выдержку. В руке она держала планшет и заглянула в него.

За ней следом вышел мужчина в черном строгом костюме, их лиц было невозможно разглядеть.

– Что у нас сегодня? – резким, командным голосом обратился он к женщине.

– Номер сорок и семьдесят шесть, прошли все тесты и они свободны. Номер сто тринадцать, нужен мне в лаборатории, – лениво, не удостоив даже взгляда собеседнику, промолвила она.

Из здания вывели троих человек, мужчину сразу отделили и врач с одним из комендантом, повели его в сторону центрального здания. Оставшиеся были две женщины в робах! Ярко красного цвета. Такого яркого и такого красного, что в глазах защипало. Измученные с опущенными вниз головами они еле переставляли ноги. Им сковали руки за спинами и повели, куда то за здание. Мужчина в костюме шёл во главе, за ним женщины, последними шли ловцы.

Энди отцепил мою руку и собрался ползти в том же направлении.

– Что ты делаешь? – прошептала я задыхаясь от страха

– Мне нужно посмотреть, куда они их уводят. Ты слышала? Она сказала, что они могут быть свободны.

Он пополз вдоль куста подальше от строения, я не думая последовала за ним. Куст закончился и нам нужно было перебежать за следующий, а из за него уже можно было заглянуть за здание. Лучше б мы этого не делали, лучше б никогда сюда не приходили. Картина которая развернулась на наших глазах навсегда запечатлелась в моей памяти.

Женщины стояли в метре друг от друга, перед ними стоял мужчина и что то им говорил. Мы не слышали что именно, да и не зачем, потому что за женщинами стояли коменданты и держали оружие. Каждый из них направлял его в затылок своей жертвы. Мужчина видимо закончил свою речь, развернулся и стал уходить. У него за спиной раздались два синхронных выстрела и тела несчастных упали на траву.

Я почувствовала, как из моей груди вырывается обезумевший крик, но в туже секунду Энди зажал мне рот рукой. Я задыхалась, пыталась вырваться, дать этому крику прорваться наружу. Из глаз брызнули горячие слезы, и стало всё расплываться. Мне нужна была опора, и я привалилась на парня, зажмурилась, теряя нить со своим сознанием, с реальным миром. В голове возник образ того мужчины в костюме, а я стою перед ним на траве и вижу совершено не свои длинные темные волосы свисающие на плечи. Мои глаза ловят красный цвет…

Я вся в красном!

ПОЧЕМУ Я В КРАСНОМ?

Он выносит мне приговор, скользко улыбается, а затылком я ощущаю холодный метал. Слышу щелчок и проваливаюсь во тьму.