Читать книгу Принципиальный ублюдок - Лола Новая - Страница 4

Жизнь коротка, и порой даже слишком. Я сидел в кабинете, смотря на кровь, которую еще не успели оттереть от ковра, и вертел стакан с коньяком в руке. Мне не удавалось успокоиться. Сознание разрывало на две части: одной хотелось мести, а вторая просила остановиться. В нескольких метрах от меня находилась дочь Полякова. Именно та девушка, которая показалась мне ангелом, оказалась дочерью врага. Убийцы, не пощадившего ни мою сестру, ни мать.

Осушил стакан и с грохотом поставил его на стол, запуская пальцы в волосы. Я не хотел его убивать. Слишком простое наказание. Решил поиздеваться над его дочерью. Аня… Чертова блондинка с невинными глазами так натурально роняла слезы, что на некоторое время я даже почувствовал себя ничтожеством, но вовремя опомнился. Поляковская кровь все равно возьмет верх, и какой бы невинной она не казалась, станет, как отец, а то и еще хуже. Хотя, куда там…

Пошел третий день, как Лили нет со мной. Моей малышки, которая могла успокоить одним движением руки, погладив по голове и сказав, что все будет хорошо. Сука! Схватил стакан и кинул его в дверь. Осколки тут же разлетелись по комнате, но от этого не стало легче. Я не мог успокоить ненависть, которая бурлила внутри и разрывала на части, как только я видел Аню. Мог ли я подумать, что девушка, чей образ въелся в память, окажется мразью. Еле сдерживался, чтобы не пустить ей пулю в лоб, хотя очень хотелось. Пристрелить и наслаждаться местью. Только я этого не сделаю. Буду намеренно ее мучить, унижать и втаптывать в грязь, пока Поляков на коленях не приползет ко мне и не будет молить отпустить его любимую доченьку.

– Амир, – подал голос Валерка, который до этого мирно сидел в кресле в углу комнаты и курил, – может, тебе стоит уехать из города на некоторое время. Успокоишься. Приведешь мысли в порядок. – Бычара медленно втягивал дым в легкие, а я скривился от его предложения и резко поднялся, направляясь к окну.

– У меня здесь дела, если ты не заметил. – Процедил сквозь зубы, смотря, как новая прислуга наводит порядок во дворе.

Сглотнул противную слюну, вспомнив, что здесь было после перестрелки.

– Заметил, поэтому и предлагаю. Девочка ни в чем не виновата. Беды натворил ее отец, – друг затушил окурок в пепельнице и закинул ногу на ногу, – я, честно сказать, не ожидал от тебя такой жестокости. Это не в твоем стиле.

– Откуда тебе знать, какой я? – Холодно ответил и посмотрел на него, но Валерка лишь пожал плечами и тяжело вздохнул.

– Наверное, оттуда, – он указал куда-то за плечи, тыкая пальцами в спинку кресла, – мы не один год вместе ходим на дело и решаем проблемы семьи. Ты не стал бы держать бедную девочку у себя, измываться и причинять боль, даже если бы она сама лично пустила тебе пулю в голову. Амир, которого я знаю, не такой.

Я ухмыльнулся. Амир, которого все знали, умер почти три дня назад вместе с матерью и сестрой. Сейчас я и сам не знал, кто поселился внутри меня. Демон? Дьявол? Нет. Там выжженное поле. Пустошь, где обитают лишь злобные твари, готовые на все. Руки чесались кинуться в бой, но только с кем? С ней? Нет. С Аней я поступлю иначе, не так, как все думают. Убью морально. Растопчу и заставлю сердце кровоточить, как мое. С одним лишь исключением. Мое не кровоточить, а работает на автомате, словно его вырвали, заменив механическим устройством, чтобы жил и помнил о них. Не-е-ет! Я не отпущу ее. Не дам вражеской крови спокойно гулять и наслаждаться жизнью.

– Чтож, тогда пришло время удивляться, Бычара. – Я криво улыбнулся и сжал кулаки, отворачиваясь к окну. – Девка здесь останется, пока я не решу ее отпустить. На этом разговор окончен. Увидимся завтра.

Валерка с тяжелым вздохом поднялся, поправил рубаху и не показал вида, что его задели мои слова. Он привык быть правым, но не в этот раз. Теперь у меня своя правда. Горькая. Убивающая. Смертельная. Та, правда, от которой кровь стынет в жилах. Ждал, пока друг уйдет и оставит меня одного. Сейчас можно быть собой и громить все вокруг. Подошел к столу, взял бутылку с коньяком и замахнулся, чтобы кинуть ее вслед Валерке, но сжал челюсти и опустил руки. Все мышцы были напряжены до боли. Она напоминала о том, что я должен сделать. Сел за стол и глотал коньяк прямо с горла.

Никогда не любил алкоголь из-за того, что он притуплял сознание и нормальный ход мыслей, но сейчас только так мог существовать дальше. Я не тряпка. Не могу ронять слезы и ничего не делать. Мне нужно отомстить, чтобы успокоиться. Хоть немного. Совсем чуть-чуть. В противном случае я сойду с ума. Отца так и не нашли, но судя по крови, которую нашли в кабинете, и ее количеству в живых его нет. Брату повезло больше всех. Тагир находился в реанимации на грани жизни и смерти. Надеялся, что хоть он выберется из ямы.

А если выберется, то, что я ему скажу? Прости, брат, я не смог защитить вас. Не смог отомстить врагу. Нет! Хоть и особой любви между нами не было еще с детства, я не в силах оставить его одного. Тагир был старше на год и отличался природной жестокостью. Ему бесполезно было что-то говорить. Он слушал лишь отца и выполнял то, что он скажет. Без внесения коррективов и высказывания своего мнения. Исполнительный сынок. Я всегда его так называл. Даже в детстве Тагир не пылал любовью ко мне, постоянно издеваясь и избивая. Драки он оправдывал тем, что хотел научить меня защищаться, но по правде брат показывал, что он лидер, а я никто. Пустое место.

По этой причине я и убирал за ними все дерьмо, а Тагир гордо выполнял более ответственные дела и смотрел на меня свысока. Беспринципный говнюк. Теперь у меня остался только он, и я уже позаботился о его безопасности в больнице. Поставил охрану и молил бога, что бы он пришел в себя. Как бы мы не воевали, сейчас пришло другое время. Объединимся и поставим на колени Поляка и его шестерок.

Глотнул еще и откинулся на спинку кресла, глядя в потолок. Немного спокойствия, Амир. Холодный разум опаснее разгоряченного. Я и не мог подумать, что Поляков решится на такое. В доме не осталось записей, и все камеры были разбиты. Однако Бычаре удалось нарыть видео, где к дому подъезжают машины. Одна из них принадлежит Поляку. Людей не удалось распознать, но большего и не нужно было. Только этот гад умудрялся открыто воевать с отцом. Бывший мент, нынче успешный бизнесмен. Он мог брать взятки и не стыдился этого. Мои люди рыли на него усиленно. Я должен был знать все. Даже мельчайшие детали важны. Он потеряет не только дочь, но честь, бизнес и уважение к самому себе.

Сидел за столом и глотал коньяк, пока не показалось дно бутылки. Алкоголь помог расслабиться и притупить боль, но, к сожалению, не мог избавить от чувств совсем. Я провел рукой по лицу и расстегнул верхние пуговицы на рубашке. Пришло время отправить Полякову первое послание. Уверенно поднялся и направился к его доченьке, которая, наверняка, наматывала сопли на кулак. Вошел в комнату прислуги, куда ее должны были отвести. Только девки там не было. Открыл дверь в ванную и увидел, что блондинка сидит на полу, опустив голову на колени. Подошел к ней и наклонился.

– Вставай, пора отправить папе первое послание. – Процедил громко ей на ухо и выпрямился, засовывая руки в карманы брюк.

Девушка медленно подняла голову и, потупив глаза, поднялась.

– Какое послание? – Тихо спросила она, а я криво улыбнулся, окидывая ее оценивающим взглядом.

– Хочу повеселить твоего отца. Ты ведь поможешь? – Продолжал рассматривать ее.

Веки припухли от слез. Тушь потекла. Платье и внешний вид в целом оставляли желать лучшего. Самое то для съемки видео и расшатывания нервов Полякова.

– Разве у меня есть выбор. – Спокойно сказала, словно смирилась.

– Верно. Его у тебя нет. Пошла! – Толкнул девчонку в комнату и достал телефон, набирая номер ее отца. – Раздевайся.

Тут-то Аня подняла голову и посмотрела на меня с такой мольбой, что я возненавидел ее еще больше. Сжал челюсти и поднял брови. Злость рвалась наружу, но я старался держать себя в руках и не прикасаться к пистолету за ремнем. Девушка подняла край платья и потянула его вверх. В этот момент Поляков ответил, и я развернул телефон, показывая ему Аню.

– Дочка! – Заорал он в трубку, а я усмехнулся.

– Готов насладиться интересным зрелищем? – Спросил, а блондинка закрыла глаза и кинула платье в сторону.

По ее щекам скатились крупные слезы, и она прикрывала грудь руками, но я уже успел увидеть красивое белое кружевное белье. Все, как я и думал. Шикарное тело, но жаль, что принадлежит оно дочке Поляка.

– Амир, не играй с огнем! Не смей ее трогать! – Гневно кричал Александр Петрович, поливая мою душу бальзамом.

– Могу сделать все, не трогая руками. – Пожал плечами и кивнул Ане на нижнее белье. – Снимай остатки.

Девка беззвучно заливалась слезами, а я с омерзением смотрел на ее действия. Лифчик полетел на пол. Когда дело дошло до трусиков, я опустил телефон, закрыв камеру и подходя ближе к Ане, которая просто давилась своими слезами.

– Поляков, угадай, что я сейчас сделаю с твоей дочкой? – Спросил и ногой слегка толкнул ее так, что она встала на колени, продолжая тщетно прикрывать себя руками.

– Амир, ублюдок, я заставлю тебя кровью харкать! – Распинался бывший ментяра.

– Твоя дочь уже на коленях, Поляков, и мне сейчас не до разговоров. – Прервал видео связь и смотрел на блондинку, которая тряслась и плакала.

Злость немного стихла, но лишь на пару мгновений, а после накрыла еще большей волной. Сжал ее волосы, заставляя смотреть мне в глаза.

– Не надо, – прошептала она, содрогаясь от рыданий, – Амир, пожалуйста, не надо…

Голубые глаза, наполненные слезами, раздражали меня. В них было столько боли и отчаяния, что я с омерзением откинул девку от себя и направился к шкафу. Сука! Такая же фальшивая мразь, как и папочка. Актерское мастерство на высшем уровне. Открыл дверцу и снял с вешалки платье.

– Прикройся. Смотреть мерзко. – Кинул ей тряпку и наблюдал, как она прижала ее к себе. – Если тебя, кто и отымеет, то не я. Заплачу бомжу. Вот он будет рад. – Усмехнулся этой мысли. – Привыкла к лощеным мужчинам, так отвыкай. Теперь у тебя будут в очереди стоять только отбросы общества.

– Амир, – Аня посмотрела мне в глаза, прикрывая себя серым платьем, – за что ты так со мной поступаешь?

– Этот вопрос задашь отцу, когда увидишь. – Процедил сквозь зубы и сжал телефон в руках, проглатывая противную горечь, которая скопилась не только во рту, но и текла в моих венах вместе с лютой ненавистью к этой чертовой семье.

Не ждал больше вопросов и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Хотел убить ее. Прямо сейчас. Достал пистолет и повернулся лицом к дверному полотну. Злость перекрывала здравый смысл, и я уперся лбом в деревянную поверхность, сжимая челюсти и ударяя кулаком по двери. Сука! Как же я вас ненавижу! Хотелось орать во весь голос, но я весь напрягался и бил этой долбаной деревяшке. Перед глазами стояло лицо сестры с красной точкой во лбу, ее бледные щеки и кровь.

– Сука! Сука! Сука-а-а! – Заорал, ударяя по двери кулаками, после чего повернулся к ней спиной и опустился на пол, закрывая лицо руками и не отпуская пистолет.

Меня еще долго не отпускало. Рычал от злобы и безвыходности. Я ничего не мог изменить. Не мог воскресить своих близких. Не в состоянии возместить ущерб людям, которые погибли, когда защищали мою семью. Никакие деньги не вернут радость в дом и не уберегут от боли. Вытер увлажнившиеся глаза, поднялся и побрел к выходу. Не было желания находиться в этом доме. На крыльце посмотрел на охранников, которые были вооружены до зубов.

– За девкой смотрите. Если кто-то попробует спасти, то пристрелите ее. – Отдал приказ и убрал пистолет за ремень.

– Хорошо, Амир Арсеньевич. – Ответил самый старший.

Я шумно выдохнул и направился к машине, возле которой крутился молодой паренек. Взял его на работу, ведь пацан потерял отца.

– Вань, поехали в больницу. – Кинул ему и сел на пассажирское, потирая виски.

Голова трещала, но я не обращал на это внимание.

– Как мать? – Спросил его, зная, что женщина убивается по мужу.

– Боится, что последую за отцом. – С кривой улыбкой произнес Иван и выехал со двора. – Ничего, Амир Арсеньевич, она привыкнет. Кто-то должен зарабатывать на жизнь.

Скрипнул зубами и не стал продолжать разговор. До больницы мы добрались быстро, и, несмотря на то что время посещения пациентов давно закончилось, я вошел в палату к брату. Тагир еще не пришел в себя, но я надеялся, что скоро это время наступит. Взял стул и сел рядом с его постелью, смотря на бледное лицо и капельницу. Трубки уже убрали. Значит, может дышать сам. Не знаю, сколько сидел, глядя на него без отрыва. Только он не спешил открывать глаза. Уже под утро, когда я сходил за кофе и снова разместился перед ним на стуле, криво улыбнулся.

– Тагир, живучий ты говнюк. Пора вставать, брат. Пора. Хватит валяться. Живи. – Глаза вновь закрыла пелена слез, но я погасил этот порыв, отхлебнув горячего напитка и расслабившись.

Так и не смог уснуть сегодня. Стоило только прикрыть веки, как возникал образ матери и сестры. Я не мог от этого избавиться, поэтому смотрел на брата и молился, чтобы он очнулся.

– Малой, я же тебя раскатаю, когда поднимусь. – Просипел еле слышно Тагир, а я подскочил, проливая на себя кофе.