Читать книгу Похищение в киностудии - Лорен Магазинер - Страница 22

Я РЕШАЮ СДЕЛАТЬ вид, что не заметил оговорку Гильотины. Что бы это ни означало, нельзя давить на него слишком сильно.

Поэтому Гильотина делает глубокий вдох, нервно завязывает конский хвост у себя на голове и продолжает:

– Как я уже говорил, работать с Лейлой – настоящий кошмар. Едва ее назначили на должность исполнительного продюсера, она стала бросать мне вызов по любому поводу. На каждое режиссерское решение у нее был какой-то вопрос, комментарий или жалоба: «Нет, не так, мистер Чен», – передразнивает он высоким голосом: – «Я думаю, что мой персонаж должен здесь заплакать». Кто, в конце концов, здесь режиссер? – восклицает он. – За двадцать лет работы в индустрии я никогда не видел такой дерзкой, наглой и своевольной девушки!

Элиза скрещивает руки на груди с выражением неприязни на лице. Думаю, она не слишком благосклонно отнеслась к его замечанию о своевольных молодых девушках… как будто своеволие – это плохо.

На самом деле, мне его слова тоже не понравились.

– Значит, вас раздражает, что у нее есть свое мнение относительно того, как должен вести себя ее персонаж? Персонаж, которого она играет уже три сезона?

Ноздри Гильотины раздуваются:

– Я режиссер, босс. А Лейла Джей – всего лишь актриса.

– Мне казалось, что босс здесь продюсер, – замечаю я. – Вольфганг Вестовер.

Гильотина снова взрывается:

– Даже не упоминайте об этом фигляре!

– Фигами виляли! – Фрэнк прикладывает сложенные фигой пальцы пониже спины и гордо виляет ими.

– Вот именно, – кивает Гильотина. – Он может сколько угодно называть себя боссом, но у него никогда не будет моего художественного видения этого телевизионного шоу. И что хуже всего, он не знает, как контролировать Лейлу. Он позволяет ей строить из себя самую умную. Усту пает ее требованиям, дает все, что она захочет. Я единственный, кто видит ее такой, какая она есть: избалованное отродье.

Элиза, Фрэнк и я резко вдыхаем. Он зашел слишком далеко, назвав пропавшую девушку «отродье». Особенно после того, как упомянул ее в прошедшем времени. В моей голове звучит сигнал тревоги. Но в то же время, будет ли настоящий преступник открыто выказывать свою ненависть к жертве, зная, что мы расследуем ее исчезновение? Никто не может быть настолько глуп, верно?

– Послушайте, – нарушает тишину Гильотина. – Если вам нужны дополнительные доказательства недостатков Лейлы, вам следует поговорить с ее агентом или с ее мамой.

– Почему?

– Лейла ругалась с ними обеими. Я хочу сказать… если Лейла ссорилась со мной, Брэдом Брэдли, Агатой Таггл и Мириам Джей, то общий знаменатель здесь один – Лейла. – Он поправляет галстук. – Если это все, что вам от меня было нужно, мне пора идти в лес.

– В лес? – переспрашиваю я.

– Ну ты же не думаешь, что мы проводим весь день внутри? – говорит он. – Это место, где мы снимаем сцены на открытом воздухе, когда не используем зеленый экран. Примерно в полумиле отсюда, все еще на территории студии. – Он выходит за дверь реквизиторской, затем оборачивается и говорит: – Уберите этот беспорядок.

И исчезает.

– Ого, – выдыхаю я. – Он просто ужасен.

– Настоящая какашья морда, – соглашается Фрэнк.

Элиза начинает убирать реквизит, который мы вытащили из ящиков.

– Не могу поверить, что ты позволил ему уйти, несмотря на то что он упомянул ее в прошедшем времени. Я была уверена, что ты спросишь его об этом.

Я пожимаю плечами:

– Иногда лучше не загонять подозреваемого в угол. Кроме того, мы знаем, что он допустил ошибку. И он знает. И он знает, что мы знаем.

– И мы знаем, что он знает, что мы знаем, что он знает, что мы знаем! – тараторит Фрэнк.

– У меня голова идет кругом!

Элиза закрывает сундук с реквизитом и поворачивается ко мне. Она задумчиво прикусывает губу.

– Так ты думаешь, Гильотина имеет какое-то отношение к исчезновению Лейлы?

– Пока рано говорить, – говорю я. – Но ведет он себя определенно подозрительно.

– Как и Брэд Брэдли.

– Как и Фрэнк! – восклицает Фрэнк.

Затем он берет волшебный посох – тот самый, что был у Королевы Ведьм, когда она сражалась с Аурелией в конце первого сезона. Этот посох практически священен для нас с Элизой. Но Фрэнку все равно, он небрежно размахивает им. Мы с Элизой отскакиваем назад, чтобы избежать удара.

– Куда теперь? – спрашивает Элиза.

– Нам все еще нужно поговорить с Луизой, – напоминаю я ей. – Брось, Фрэнк. Опусти посох.

– Но я собирался уничтожить все человечество! – ноет тот.

Ох-ох. Когда он начинает так ныть, это признак того, что настоящая истерика не за горами. Надо остановить это… взяткой.

– Я дам тебе шоко…

– Хорошо! – быстро говорит он, прежде чем я успеваю закончить предложение.

Это было легко.

Я роюсь в рюкзаке Элизы с закусками, когда мы выходим из гримерки. Моя голова практически полностью в ее сумке…

БАЦ.

Я поднимаю глаза, и мое сердце падает в желудок.

Мама.

Она смотрит поочередно на каждого из нас, на ее лице ясно написано подозрение. Она окидывает взглядом меня, потом Элизу, потом Фрэнка.

Она знает, и мой желудок снова делает сальто.

– ТРЕВОГА, ТРЕВОГА, ТРЕВОГА! – кричит Фрэнк. – БЕГИ, ПРЯЧЬСЯ, ПАНИКУЙ!

– Ихо, сынок, – говорит мама, прищурившись. – Мне казалось, я велела вам оставаться на центральной съемочной площадке.

– Да, это так.

– Так что вы делаете за кулисами в реквизиторской?

Этого я и боялся. С тех пор как мы раскрыли нашу первую тайну за ее спиной, мама твердила о доверии и честности. Я не был честен и снова обманул ее доверие… Я не хочу лгать ей, но она не допускает нас с Элизой до расследования с самого лета. Она просто не понимает, как много значит для меня возможность быть детективом – и как хорошо я с этим справляюсь. Если бы только имелся способ заставить ее понять, как сильно мне это нужно…

Но если я признаюсь сейчас, накажет ли меня мама за то, что я снова ей солгал? Или будет намного хуже, если я продолжу врать ей?

Ее глаза сужаются:

– Ты не знаешь, что сказать, Карлос. Вы вели расследование, хотя я абсолютно четко запретила вам это делать?

ЧТОБЫ СКАЗАТЬ МАМЕ ПРАВДУ, ОТКРОЙ СТРАНИЦУ 341.

ЧТОБЫ СОЛГАТЬ МАМЕ, ОТКРОЙ СТРАНИЦУ 411.