Читать книгу Черная Ведьма - Лори Форест - Страница 15

Выскользнув из переполненного бального зала, я с облегчением вздыхаю и спешу по тихому узкому коридору к спальне, машинально переставляя сдавленные узкими туфельками ступни. А может, сбежать, пока меня не хватились?

В пустой спальне я застываю, не в силах пошевелиться и вздохнуть.

На кровати лежит открытый футляр для скрипки, а внутри на мягком зелёном бархате удобно расположилась скрипка Мэлориан – самый лучший музыкальный инструмент во всех Западных землях. Эти скрипки делают эльфы в северных мэлорийских горах из редчайшей древесины альфсигрских елей. Под струнами – кусочек пергамента. Тётиным летящим почерком там написано:

Удачи тебе, Эллорен!

Присев на краешек кровати, я не свожу глаз со скрипки. Откуда у тёти Вивиан одна из самых дорогих скрипок на свете? Её даже страшно взять в руки – это всё равно что коснуться святыни. Пробежав пальцами по струнам, я мысленно вижу альфсигрскую ель на горном склоне.

Скрипка настроена идеально.

Я подтягиваю смычок, поднимаю скрипку к плечу и провожу им по струнам – пальцы от волнения даже покалывает.

Комнату наполняет глубокий звук, чистый, как неподвижная вода в озере.

От небывалого прилива счастья моё сердце стучит быстрее обычного. Я бросаюсь к дорожному сундучку в поисках папки с любимыми партитурами. Вот моя любимая пьеса «Зимняя тьма», в голове уже звучит знакомая мелодия.

Однако, стоит мне бросить взгляд на открытую дверь, радость тут же испаряется. Уж слишком тяжёлое испытание ждёт меня там, внизу.

Собрав волю в кулак, я принимаю решение. Если мне суждено с треском провалиться, то пусть это случится под прекраснейшую из скрипичных мелодий.

Осторожно прижимая к себе инструмент, я беру партитуру и решительно выхожу из комнаты навстречу судьбе. М-да… в таких узких, неудобных туфлях шагается не очень-то уверенно.

В бальном зале у меня пересыхает во рту, мышцы живота сводит судорогой и – что хуже всего – начинают трястись руки.

Тётя встречает меня любезной улыбкой. Она беседует с пастырем Фогелем и членами Совета. Маркус Фогель снова обращает на меня свой настойчивый, немигающий взгляд. Он что, читает мои мысли?

– Благодарю вас за эту… необыкновенную скрипку, тётя Вивиан, – срывающимся голосом говорю я.

– Я рада, что тебе понравилось, милая, – светится улыбкой тётя. – Мы ждём!

Она показывает на позолоченный нотный пюпитр рядом с оркестром, прямо перед великолепным роялем из чёрного дерева. Ножки инструмента украшены резными листьями и ветками.

Тётя Вивиан ведёт меня к пюпитру. Музыканты вежливо кланяются и улыбаются. Я склоняюсь над футляром и дрожащими пальцами вынимаю драгоценную скрипку.

– Это Энит, – слышится тётин голос. Я поднимаю голову и вижу совсем рядом девушку-уриску с огромными сапфировыми глазами и ярко-голубой кожей. – Она будет переворачивать тебе страницы.

– Какие страницы?

Тётя смотрит на меня так, будто сомневается, в своём ли я уме.

– Ноты.

– Ах да… конечно.

Выпрямившись, я расправляю листки пергамента и передаю их уриске. Она касается моих дрожащих рук и беспокойно хмурится.

Разговоры в огромном зале понемногу стихают, и гости поворачиваются к хозяйке.

– Хочу представить вам мою племянницу Эллорен Гарднер, – хорошо поставленным голосом говорит тётя. – Некоторые из вас с ней уже встречались, другие будут учиться вместе с ней в университете.

К моему ужасу, в первые ряды пробирается Фэллон с большой свитой.

Потянувшись к пюпитру, я случайно задеваю партитуру, и страницы разлетаются по полу.

– Простите, – хрипло бормочу я.

Мы с уриской почти одновременно нагибаемся, чтоб собрать ноты. Фэллон и остальные хихикают, пытаясь скрыть веселье за кашлем.

Наконец, сгорая от стыда и унижения, я выпрямляюсь. Уриска забирает у меня страницы, не желая снова ползать по полу из-за моей неловкости.

Я вынимаю скрипку из футляра, пристраиваю её на плече, прижав подбородком, и поднимаю смычок, изо всех сил напрягая дрожащую руку.

Фэллон с друзьями злобно пялятся на меня, ожидая провала. Айслин Грир, которая тоже пробралась поближе, дружески кивает, желая удачи.

Я понимаю, что если простою так ещё хоть минуту, то меня стошнит от ужаса. Пора начинать.

Смычок с громким скрежетом пикирует на скрипку, и я морщусь от удивления – откуда это дребезжание? Так отвратительно я никогда не играла. И всё же я не останавливаюсь, вожу смычком по струнам, пытаясь нащупать мелодию. Такое впечатление, что дрожащие руки мне больше не подчиняются и двигаются сами по себе.

Я замираю, всё ещё прижимая к себе скрипку и не смея взглянуть на гостей. Из глаз текут слёзы.

С того места, где стоит Фэллон, доносятся смех и смущённое покашливание. От этих противных звуков я вдруг прихожу в себя и снова чувствую тепло скрипки. Дерево нежно пульсирует, я вижу грубые, сильные ветви старого леса.

Взбодрившись, я взмахиваю онемевшими руками, прогоняю дрожь и начинаю заново. На этот раз смычок нежно касается струн, и мелодия звучит по-ученически правильно. Я упрямо играю такт за тактом, изумительная скрипка помогает превратить мои потуги почти в волшебную музыку…

А потом начинается это…

Сзади раздаются другие звуки – кто-то аккомпанирует мне на рояле. И не просто аккомпанирует, а великолепно играет, оплетая волшебными звуками моё соло на скрипке.

Не веря своим ушам, я замираю.

Пианист подхватывает мою готовую сорваться мелодию, прикрывает ошибки арпеджио и импровизирует. Скрипка согревает меня невидимым облачком тепла, колючие еловые ветви колышутся, успокаивая и помогая сосредоточиться.

Понемногу музыка захватывает меня, смычок уверенно порхает по струнам, ноты всплывают в памяти до последней чёрточки, и я закрываю глаза. Я знаю эту мелодию наизусть.

Толпа гостей растворяется в тумане. Остаются лишь скрипка, рояль и музыка.

А потом, не вспоминая о спасительной поддержке рояля, я отправляюсь в полёт, повинуясь самой прекрасной музыке на свете, и играю, даже когда рояль умолкает, играю соло, позабыв обо всём.

К глазам подступают слёзы, мелодия достигает апогея, проникая в самое сердце. Музыка струится сквозь дерево смычка и скрипки, и я мягко завершаю пьесу печальным аккордом.

Опустив смычок, я ещё мгновение стою с закрытыми глазами в гулкой тишине.

А потом зал разражается громом аплодисментов, и я открываю глаза.

Ко мне спешат с поздравлениями гости и оркестранты.

Фэллон Бэйн с нескрываемым ужасом смотрит на меня огромными, как блюдца, глазами, забыв закрыть рот. Её друзья восхищённо аплодируют. Значит, я действительно неплохо сыграла!

Обернувшись к моему спасителю за роялем, я на мгновение застываю столбом.

Передо мной очень красивый юноша. Пожалуй, такого красавца я ещё не встречала. У него правильные, мужественные черты лица, щегольской армейский мундир и удивительно притягательные зелёные глаза.

И он мне улыбается.

Я знаю, кто это, можно обойтись без церемонии знакомства.

Лукас Грей.

С изящной лёгкостью он поднимается из-за рояля. Высокий, широкоплечий, с телом прирождённого атлета и грацией пантеры. На рукавах его чёрного мундира мерцают пять серебряных полосок.

Он идёт ко мне, но рядом с ним как из-под земли вырастает Фэллон Бэйн и берёт его под руку, прожигая меня взглядом.

Лукас с весёлым удивлением приветствует Фэллон, и снова смотрит мне в глаза, приподняв брови, будто приглашая посмеяться над шуткой, известной только нам. По другую руку от Лукаса появляется тётя Вивиан и обращается к Фэллон с любезной, но холодной улыбкой.

– Фэллон, дорогая, – щебечет тётушка, – нам с пастырем Фогелем срочно нужно с тобой переговорить.

Фэллон в растерянности хлопает глазами, пытается протестовать, но не может выговорить ни слова. Лукас не сводит с меня глаз, явно забавляясь.

– Пойдём, дорогая. – И тётя Вивиан показывает Фэллон на другой конец зала, где пастырь Фогель стоит в окружении восхищённой свиты. В ответ на мой беззвучный вопрос Фогель едва заметно одобрительно кивает.

Фэллон выпускает руку Лукаса, словно расставаясь с выстраданным сокровищем.

– Я скоро вернусь, – шипит она, проходя мимо.

Тётя настойчиво уводит Фэллон, а та несколько раз оборачивается, пронзая меня ненавидящим взглядом.

Наконец я могу спокойно рассмотреть Лукаса.

О Древнейший! Какой же он красавец!

– Спасибо, что подыграли мне, – от чистого сердца благодарю я.

Лукас непринуждённо опирается о крышку рояля.

– Рад был помочь. Не часто выпадает случай сыграть дуэтом с гениальной скрипачкой. Это большая честь.

– Это я-то гениальная скрипачка? – усмехаюсь я. – Да я всё начало смазала.

В глазах Лукаса вспыхивают весёлые искорки:

– Это от волнения. Но вы быстро взяли себя в руки и показали свой истинный талант.

Он лениво поднимается и протягивает мне руку:

– Я Лукас Грей.

– Знаю, – неуверенно отвечаю я. Рукопожатие Лукаса уверенное и крепкое.

– Вы знаете? – переспрашивает он, приподнимая брови. – Откуда?

– Это из-за Фэллон. Когда она взяла вас под руку, я всё поняла. Она упоминала, что вы с ней скоро обручитесь.

– Неужели? Так и сказала? – снова ухмыляется он.

– А разве это не так?

– Нет.

– Ой.

– Она буквально припёрла меня сегодня к стенке, чтобы рассказать о вас, – улыбается Лукас.

– И что она сказала?

– Ну, что все говорят… Что вы – копия своей бабушки. – Он наклоняется так близко к моему уху, что я чувствую его дыхание. – Я видел её портреты. Вы гораздо привлекательнее, чем она в молодости.

Я нервно сглатываю и стою словно заворожённая.

Лукас выпрямляется как раз вовремя – мои щёки уже розовеют, выдавая участившееся сердцебиение.

– А что ещё она сказала?

– Что вы по уши влюблены в Гарета Килера.

Не удержавшись, я фыркаю от смеха:

– Ох, ну надо же…

– Так это неправда?

– Нет! – восклицаю я, морщась в недоумении. – То есть… мы купались вместе!

Лицо Лукаса озаряет плутоватая усмешка.

– В детской ванночке! – бессвязно лепечу я.

– Везёт же некоторым, – восхищённо прищёлкивает языком Лукас.

– Нет… но… всё не так, как вы думаете.

– С каждой минутой я всё отчаяннее ревную вас к Гарету Килеру!

– Мы тогда были совсем маленькими! – снова восклицаю я, пытаясь стереть неблаговидную картинку из воображения Лукаса. – Мы с Гаретом выросли вместе. Он мне как брат.

Лукас молча улыбается, наслаждаясь моей беспомощностью.

– Что ещё рассказала вам Фэллон? – со вздохом сдаюсь я.

– Что вы никогда ни с кем не целовались.

От стыда мне хочется провалиться сквозь землю.

– И зачем только я ей призналась… Наверное, она проболталась всей Гарднерии!

– Этот порок легко исправить, – сообщает Лукас, выжидательно глядя мне в глаза.

– Как это?

Отступив на шаг, Лукас протягивает мне руку.

– Пошли, – с улыбкой говорит он.

На другом конце зала я вижу тётю Вивиан, а рядом с ней Фэллон со сверкающими от ярости глазами.

Я вкладываю руку в ладонь Лукаса, и, ловко лавируя среди гостей, он выводит меня из бального зала.

Мы проходим мимо Пейдж, и я успеваю заметить, как её брови практически взлетают к её вискам и невольно открывается рот, но слышу лишь непонятный писк. Знаю: посягать на жениха Фэллон непростительно, но таких приключений у меня ещё не было.

Спотыкаясь, я изо всех сил стараюсь не отставать от Лукаса. Он уверенно ведёт меня через холл, за лестницу и по каким-то коридорам. По дороге я мельком замечаю великолепное убранство парадных комнат: хрустальные люстры, портрет моей бабушки, пейзажи, на которых изображены Верпасийские горы и Волтийское море.

Внезапно мы сворачиваем в боковые комнаты – и обстановка меняется: теперь мы ступаем по толстым тёмно-бордовым коврам малинового оттенка, окутанных мягким янтарным светом настенных ламп. В коридоре ни души, звуки праздника сюда едва доносятся. Лукас ведёт меня всё дальше, но уже медленнее, потом мы сворачиваем за угол и останавливаемся в тупике.

Он поворачивается ко мне с уже знакомой улыбкой. Отступив на шаг, я упираюсь спиной в стену, не выпуская из виду эбеновую волшебную палочку на поясе моего спутника.

Лукас упирается одной рукой в стену, а другой нежно убирает мне за ухо выбившийся локон.

Я едва перевожу дыхание, даже не пытаясь усмирить беспорядочные удары сердца.

– Ну вот, – вкрадчиво начинает Лукас, – говоришь, никто тебя не целовал?

Я открываю было рот, чтобы объясниться. Сказать, что понятия не имею, как целоваться, и что наверняка я целуюсь отвратительно, но, не дожидаясь объяснений, Лукас приподнимает мой подбородок, склоняется ещё ниже и нежно прижимается своими губами к моим… и все мои сомнения мгновенно растворяются в воздухе, как облачко.

Ещё некоторое время губы Лукаса не расстаются с моими, а потом он, оторвавшись на мгновение, шепчет мне на ухо:

– Вот и всё. Это и был поцелуй.

Я смотрю на него в непонятном оцепенении. Айслин ошиблась… всё не так.

Нерешительно подняв руки, я кладу ладони на плечи Лукаса и чувствую тепло его тела сквозь шёлк мундира.

– Какая ты красивая, – восхищённо выдыхает он, склоняясь для нового поцелуя.

На этот раз его губы более настойчивы, а меня постепенно охватывает незнакомое, очень приятное ощущение. Я как будто плыву, всё глубже и глубже погружаясь в прекрасный сон. Лукас обнимает меня за талию и прижимает к себе. Как приятно стоять в его объятиях и отдаваться его поцелуям… Приятно – и опасно. Это даже приятнее, чем провести рукой по гладкой древесине речного клёна. Приятнее, чем ощутить под пальцами бархатную кору верпасийского вяза. Приятнее всего на свете.

Это ощущение сродни вспышке, как будто каждый окружающий нас деревянный предмет загорается словно факел. Огонь поднимается снизу по ногам, охватывает моё тело, согревает губы, а перед глазами встают стеной тёмные первобытные леса.

Охнув, я отступаю на шаг, и огонь тут же гаснет, а лес растворяется в тумане.

Лукас потрясённо смотрит на меня, не выпуская из объятий.

– Я знаю… ты… – выдыхаю я, не в силах сдержать дрожь. – Мне говорили… ты наделён большой силой.

Прищурившись, он напряжённо изучает моё лицо и вдруг ехидно ухмыляется.

– О да! Но магия есть и в тебе. Может быть, ты даже сильнее меня. Я это чувствую. – Лукас нежно гладит пальцами мой затылок. – А ведь ты сама не знаешь своей силы, да? – Его глаза темнеют. – Пока.

Он игриво проводит пальцем по самому краю высокого воротника моего платья, и у меня уже в который раз перехватывает дыхание от волнения, смешанного с беспокойством.

– Я просто похожа на бабушку. Магии во мне нет ни капли, – качаю я головой.

– Неужели? – недоверчиво склоняет голову Лукас, переместив ладонь мне на бедро. – Эллорен, ты когда-нибудь держала в руках волшебную палочку?

– Честно говоря, не припомню.

Уголки губ Лукаса приподнимаются в загадочной улыбке.

– Что ж, – довольный новыми сведениями, улыбается он. – С этим тоже надо что-то делать. – Обвив меня рукой за талию, он снова склоняется ближе. – Придётся мне тебя проверить. Самому.

– Лукас! – доносится из коридора мужской голос.

Я застываю как каменная, чувствуя, как пылают щёки. Лукас же ничуть не смущён неожиданным вторжением.

На нас смотрит Сайлус Бэйн.

О милосердный Древнейший! Опять эти Бэйны! Только не сейчас.

Поняв, кто перед ним, Сайлус в удивлении умолкает. Потом прищуривается, и его тонкие губы складываются в вымученную усмешку.

– Маг Эллорен Гарднер! Какая встреча! Быстро работаешь, Лукас. Выражаю тебе моё полное и безоговорочное восхищение. Как всегда. – Он фыркает от смеха. – Вот подожди… дойдёт до Фэллон…

Я вздрагиваю и чувствую, как по спине бегут мурашки. Фэллон меня просто убьёт.

– Сайлус, ты грубо прервал нашу беседу. Что-то случилось? – вежливо осведомляется Лукас.

В его голосе слышатся ледяные нотки, и улыбка Сайлуса Бэйна тает.

– Я… мы… – бормочет Сайлус. – Мы уходим. Я подумал, ты с нами. Если, конечно, ты не слишком занят… здесь.

Лукас со вздохом смотрит на меня и нехотя поворачивается к Сайлусу:

– Я вас скоро догоню.

Сайлус злорадно усмехается, как будто только что взял первый приз в каком-то тайном состязании, и уходит. Я наконец расслабляю окаменевшие плечи.

Лукас прислоняется к стене, всё ещё обнимая меня за талию.

– Фэллон Бэйн… У тебя с ней что-то есть? – пристально глядя на Лукаса, спрашиваю я.

– Я ухаживал за ней одно время. Недолго. И давно, – скривив губы в усмешке, отвечает он.

– А, понятно, – как будто других объяснений не требуется, киваю я.

Со вздохом раскаяния Лукас поднимает на меня глаза.

– Наши линии влечения расходятся. Мы с Фэллон очень разные, так уж вышло. Её влечёт лёд… а меня… – Он с улыбкой гладит меня по спине, и от его прикосновений меня бросает в жар. – Меня куда сильнее влечёт огонь.

Не мигая я смотрю в изумрудные глаза Лукаса. В их тёплой зелени можно утонуть.

Тристан мне кое-что рассказывал о потоках магической силы, о том, как действует волшебство. В каждом маге переплетены силы огня, земли, воздуха, света и воды. Преобладают обычно одна или две стихии. Тристан, к примеру, тяготеет к огненной и к водной.

Я чувствую волшебную силу Лукаса. Я чувствую его огонь.

Лукас молчит, задумчиво глядя на меня.

– Пойдём со мной на Йольский бал!

– Куда?

– В университете на рождество устраивают бал для студентов и выпускников. Пойдёшь со мной?

Я с трудом сглатываю, не веря своим ушам. Похоже, я сплю и всё это мне снится.

– Пойду, – глупо киваю я.

Довольно улыбаясь, Лукас гладит мои локоны.

– Нам пора, – грустно говорит он. – Твоя тётя будет волноваться.

– Ну, не знаю, – недоверчиво отвечаю я, наслаждаясь его нежными прикосновениями. – Когда мы уходили, она проводила нас улыбкой.

Да она была вне себя от счастья!

– Да, пожалуй… – согласно кивает он с усмешкой. Потом отступает на шаг и приглашающим жестом оттопыривает локоть. Я беру его под руку, хотя в глубине души мне хочется ещё побыть наедине с Лукасом, снова ощутить жар его поцелуев.

В холле Лукаса приветствует толпа молодых солдат и военных стажёров. Среди них и Сайлус. В стороне я замечаю Рейфа, который огибает весельчаков и широкими шагами спешит к нам, глядя то на меня, то на Лукаса.

– Привет, Рен, – тепло говорит он.

Я выпускаю руку Лукаса и обнимаю брата.

– Где Тристан? – Я рада видеть Рейфа в Валгарде, но и о присутствии Лукаса ни на мгновение не забываю.

– Тристан остановился у Гарета, – улыбается Рейф. – Ты же знаешь, он обожает сборища с кучей приглашённых.

– А где прелестные девы, которые преследуют тебя повсюду? Тристан мне о них столько рассказывал… – смеюсь я в ответ.

Рейф отвечает мне плутовской улыбкой.

– Сейчас набегут. Я только приехал. – Повернувшись к Лукасу, Рейф уже менее дружелюбно – сейчас он похож на тигра, демонстрирующего клыки, – интересуется: – Что, показываешь моей сестре дом?

– Вроде того, – безмятежно отвечает Лукас.

Брат всё так же улыбается, но его правая рука сжимается в кулак.

– Из лука стрелять не разучился ещё, Рейф?

– Бью точно в цель, Лукас.

Не обращая внимания на вдруг сгустившееся напряжение, Лукас поворачивается ко мне:

– Я давно зазываю твоего брата к нам стажёром. Он мог бы многого добиться. Отличный следопыт, прекрасный охотник… лучший лучник во всей Гарднерии! Опасный человек твой братец.

– Да ладно, Лукас. Не такой уж я и опасный, – с той же улыбкой отвечает Рейф. – Но тому, кто вздумает обидеть мою младшую сестрёнку, не поздоровится.

Лукас только смеётся в ответ:

– Я очень сомневаюсь, что ей понадобится твоя защита, Рейф.

Брат вопросительно смотрит на меня, прежде чем снова повернуться к Лукасу.

Из толпы у дверей моего спутника кто-то зовёт.

– Ну, мне пора. Вам наверняка есть о чём поговорить, – откланивается Лукас и с улыбкой целует мне на прощание руку. От его прикосновения у меня по спине пробегает приятный холодок, и я с трудом сохраняю безмятежное выражение лица. – Эллорен, я был счастлив с тобой познакомиться, – пристально глядя мне в глаза, говорит он. Выпрямившись, Лукас поворачивается к моему брату.

– Рейф, – слегка кивнув, прощается он.

– Лукас, – холодно отвечает Рейф.

Лукас направляется к друзьям и вместе с ними выходит на улицу.

Вздохнув с облегчением, Рейф поворачивается ко мне.

– Я слышал, ты тут всех сегодня поразила. – Забавно сощурившись, он с деланой подозрительностью спрашивает: – Кто ты и что сделала с моей застенчивой сестрёнкой?!

– Я её очаровательный двойник, – смеюсь я в ответ.

В круглом зале у лестницы, кроме нас с Рейфом, никого нет. Праздник подходит к концу, музыки уже не слышно, лишь иногда из бального зала доносятся приглушённые разговоры и смех.

– Слушай, Рен, – необычно серьёзно вдруг говорит Рейф, – ты ведь знаешь, я не стал бы указывать тебе, как жить, правда?

Я не понимаю, с чего вдруг такие вопросы и к чему он ведёт.

Глубоко вздохнув, будто собираясь с мыслями, Рейф продолжает:

– Тётя Вивиан мечтает поскорее обручить тебя. И это понятно, но… ты не торопись связывать жизнь с Лукасом, ладно?

Щёки у меня горят, и я недоумённо пожимаю плечами.

– Я и не собираюсь.

– Мы с ним давно знакомы, – продолжает Рейф. – Я знаю, ты умница, но и он не дурак. И к тому же он более… опытный в таких делах.

Я поджимаю губы, делая вид, что ничего не слышу.

Потирая переносицу, Рейф снова тяжело вздыхает.

– Ты только будь осторожна, обещаешь?

– Обещаю, – быстро отвечаю я.

Рейф, похоже, успокаивается и снова смотрит на меня весело и беззаботно, как всегда.

– Ну ладно, понял, – поднимает он руки ладонями ко мне, будто сдаваясь. – Всё, нотации старшего брата окончены.

– Вот и хорошо, – с облегчением вздыхаю я, мысленно заталкивая его предупреждение подальше. У двери в бальный зал собрались симпатичные девушки. Они то и дело бросают на Рейфа весёлые взгляды и лукаво посмеиваются.

– Слушай, братец, ты знаком с Айслин Грир?

– Нет, не приходилось. – Рейф удивлённо поднимает брови.

– Мы с ней недавно познакомились. Пойдём, представлю тебя.

– Ты что, ищешь мне невесту? – смеётся Рейф.

– В этом тебе моя помощь точно не нужна. – Я оглядываюсь на стайку девушек. Они наверняка окружат Рейфа, как цыплята наседку, стоит мне отойти хоть на шаг. – Просто Айслин не такая, как все. Она умная… милая…

– Давай так, – весело предлагает Рейф. – В университете на рождество будут танцы – Йольский бал. Если ты пойдёшь с Гаретом, я приглашу Айслин Грир.

– Ничего не выйдет, – поколебавшись, признаюсь я. – Я уже обещала пойти на бал с Лукасом.

– Эллорен! – Рейф снова становится серьёзным. – Я не шучу насчёт Лукаса Грея. Держись от него подальше. Он очень силён. Ты играешь с огнём.

А может, я хочу играть с огнём!

– Ещё раз спасибо за предупреждение, – стремясь поскорее закончить этот разговор, отвечаю я.