Читать книгу Связанные нитью - Лу Ка - Страница 2

Чайник закипел, булькая горячей водой, из тостера со щелчком выскочили прямоугольники хлеба, которые осторожно, чтобы не обжечься подхватила худая женская рука с длинными пальцами. От узкого, несколько костлявого запястья и до локтя шла черная татуировка из вьющихся роз. Настоящий рукав изобразительного искусства, которым тату-мастер наградил свою подругу Мирославу Беломировну Хвойную, когда их общий друг Антон привел к нему эту миниатюрную девушку.

Мирослава с Антоном познакомились в студенческие годы. Сначала они долго переписывались в социальных сетях, пересылая друг другу ту или иную музыкальную рок-композицию, пока не встретились в баре. С тех пор, их отношения были похожи на волну, сначала они общались, занимались сексом, не имели к друг другу никаких требований, а потом общение спадало на нет: проходил месяц, другой, у каждого появлялись новые отношения и… они снова возвращались к друг другу, чтобы в какой-то момент понять, что они стали близкими друзьями. Им было просто хорошо попивать по вечерам виски со льдом, когда Антон забегал к ней после работы и вести задушевные беседы об их бывших.

Мирославе исполнилось двадцать пять лет, за плечами болтался университет по туризму, несколько паршивых работ не по специальности, и наконец-то спокойная должность в дешевом журнальчике про путешествия. Смешно сказать, Славка писала статьи, работая на дому, о различных местах, расписывала архитектуру, невероятные достопримечательности, но сама, никуда кроме Турции и Египта в далеком детстве не летала, ну разве что проводила все летние каникулы в Украине, гостя у тетки.

После восемнадцати, с поступлением в университет, когда родители окончательно перебрались в Украину. Их единственная дочь осталась жить в двушке в Москве, в одном из тех тихих, спокойных районов, которые называли «спальными».

Из окна девятого этажа, открывался прекрасный вид на парк, на кухонном столе стоял ноутбук, а закипевший чайник ждал, когда же из него польется кипяток, чтобы Слава заварила себе чашечку фирменного кофе. Не той дешевки из всяких кофейных магазинов, а прямо из Австрии. Крохотные кофейные зернышки так и блестели у нее на ладони, от них исходил приятный до одури запах ванили или шоколада с апельсином. Слава обожала хороший кофе.

На ноутбуке был открыт вордовский документ с напечатанным текстом, в последней строчке было многоточие: «Жизнь одна! Путешествуйте, стремитесь к неизведанному и скорее собирайте чемодан, новые впечатления и селфи ждут вас…»

– Хоть сейчас набить это на моей будущей гробовой плите. Такими темпами, я точно никуда не полечу, – пробормотала девушка и с недовольством кликнула мышкой по крестику. Документ закрылся, но назойливо спросил, нуждается ли файл в сохранении. Смахнув отросшую челку с глаз, она сохранила документ и тут же отправила своему начальнику.

Дементию Александровичу было все равно какие розовые сопли или буйно помешанные мысли авторы его статей сочиняли, было важно одно – чтобы продажи журнала не падали, и подписчики с покупателями, которые не могут себе позволить никуда поехать, продолжали покупать глянцевую библию в которой показывалось и писалось о той невероятной, полной красок и приключений жизни, к которой читатели возможно никогда не прикоснутся. Как, например, было и у самой Мирославы, она тоже покупала журналы по туризму, не каждый месяц, но бывало. И сейчас это чтиво, лежало стопочкой в туалете, чтобы на досуге, за раздумьями и перелистыванием страниц, девушка смотрела на любимые красоты Исландии и Шотландии, а потом нажимала на кнопку сливного бачка и вместе с водой и средством для очистки унитазов, ее мечты спускались по сточным трубам туда, откуда им не вернуться обратно.

Время от времени, девушка тяжело вздыхала, немного грустила, но продолжала мечтать, что однажды, она действительно побывает там, куда авиабилеты по ее мнению, стоят баснословных денег, а проживание и питание еще дороже.

Так случилось в прошлом месяце, скопив кое какую сумму, взяв в долг у подруги и Антона, Слава впервые вошла в турфирму и оплатила тур в Норвегию. Поездка прошла прекрасно, столько впечатлений, фотографий, всего этого хватило бы на множество новых статей для журнала, в котором она работала, он, кстати, назывался «Дальняя дорога», если бы не долг подруге, которая почему-то перестала быть подругой, связавшись с ее бывшим парнем. И вместо двадцати тысяч, у Славы попросили еще и с процентами, иначе ей несдобровать и ее мордашку как следует разукрасят. Вот здесь она не на шутку задумалась о череде неудачных отношений, которые были одни хуже или лучше других.

Уже бывшей подруге она вернула двадцать тысяч – переводом на банковскую карту, сменила замок на двери, потому что у Насти был запасной ключ и на неделю в ее квартире поселился Антон, который одним вечером с деревянной битой на плече, встретил парочку недотеп, вздумавших заявиться к Славе за процентами от дорогой подруги.

Антон разъяснил парням, кто и куда пойдет, если приблизиться к его женщине. Хотя это было громко сказано, потому что они давно не спали, по пьяни целовались, но не более.

Сложно не испугаться такого брутального мужика с рыжеватой бородой, всклоченными волосами и черными во всю голубую радужку зрачками. Накачанные руки сплошь в татуировках, лицо-хищника, а взгляд стеклянный и еще смотрит на этих придурков не мигая и так улыбается, что Славе стоящей рядом стало не по себе.

Неугодные Антону вмиг ретировались, и больше от них не было ни слуху, ни духу. Лучше быть должной кредитной карте чем живому человеку, который однажды решит из друга стать старухой-процентщицей. Топора на таких нет.

Прикусывая ноготь на большом пальце, Слава наконец-то заварила себе кофе и съела два тоста с джемом. По вечерам ей всегда хотелось чем-нибудь похрустеть. Она могла не ложиться спать до глубокой ночи, на утро ведь не надо идти на работу и коротать жизнь в графике с 9—18.

За окном висел молодой месяц, в некоторых квартирах горел свет, хотя стрелки на часах замерли на начале второго ночи. Девушка уже хотела окончательно забить на статью и посмотреть какой-нибудь фильм, когда в дверь позвонили.

– Кого нелегкая принесла, – ворчливо проговорила она подтягивая домашние джинсы с залатанными дырами. Они были ей на размер больше, немного свободные, но жутко удобные, особенно когда в порыве страсти от них нужно быстро избавиться. Нет необходимости расстегивать пуговицы и ширинку, потому что они итак легко стягиваются.

В глазок, Слава увидела свою соседку – Ариадну Николаевну Потемкину, быть может аристократическую особу, потомка того самого Григория Потемкина, фаворита Екатерины II. Было ли это родство действительно или просто плодом Славиной фантазии, но ее соседка держалась как истинная аристократка.

Высокая, крутобедрая, даже слишком, с объемным бюстом, всегда на каблуках, потому что Ариадна Николаевна другой обуви не носила, с длинным костяным мундштуком, через который курила тонкие ароматные сигареты и всегда накрашенным лицом.

Ариадна говорила, что Мирослава – барышня привлекательная, не смотря на наличие татуировок и женщина понимает ее смелость, желание не быть как все, но то, что девушка не носит туфли и не пользуется косметикой – повергало ее в тихий ужас. Каждую их встречу, будь то чаепитие или утренний кофе с коньяком, без которого кстати госпожа Потемкина тоже не представляла себе жизни, дама хотела подкрасить худощавую соседку то блеском для губ, то алой помадой, но обычно это ограничивалось нежным взмахом кисточки с румянами.

Сегодня же, в столь поздний час, Ариадна себе не изменила, несмотря на относительно скромный вид. В домашних туфельках с пуховыми помпонами красного цвета и в бирюзовом шелковом халатике а-ля Япония.

Длинные черные ресницы быстро хлопали, пухлые губы поджаты, видимо Ариадна теряла терпение стоя дольше положенного под дверью.

– И вам доброй ночи, – поприветствовала ее Мирослава наконец-то явив свой скромный лик соседке.

– Слава, киска, что же так долго? Даме не пристало торчать под дверью, здесь гуляют сквозняки, – она без разрешения вошла в квартиру, а за ней и два ее кота.

Что это были за коты: один – британец с серебристой, гладкой шерсткой в полоску и большими голубыми глазами по кличке – Владыка. Слава не знала по какой причине хозяйка дала ему такую кличку, может, потому что когда коту подавали корм не в его миске, он смотрел на всех уничижительным взглядом? Славу забавляло то, когда кот был недоволен, то прижимал уши к голове.

Вторым спутником Ариадны в ее кошачьей свите был Бегемот – мейн-кун, рыжий и пушистый до невозможного, особенно когда от одного его лежания, на ковре или диване оставалась шерсть. Чтобы убрать следы присутствия Бегемота, требовалось использовать целый липкий ролик из икеи. Поэтому в какой-то момент, когда Слава поняла, что соседские коты будут частыми гостями, пришлось избавиться от всех ковров, заменить их на ламинат, а дверь в гостевую комнату закрыть. Обычно там ночевал Антон, разбрасывая по полу и дивану запчасти от компьютера вместе с инструментами и носками, но он страдал от аллергии на кошачью шерсть и если в комнате как следует все не убрать, а мужчину не накормить антигистаминными препаратами, ночь соплей и чихов – обеспечена. Следовательно, кухня с кожаным диваном и женская кровать – были обителью хвостатых.

Видимо и сегодня, Ариадна решила оставить питомцев, потому что ее ждала очередная рабочая командировка.

Женщина была владелицей сети магазинчиков, в которых продавалась разнообразная экстрасенсорная, буддийская и тому подобная дребедень в которую Слава не верила, как и в то, что у нее есть какие-то чакры, которые необходимо открыть и ей наконец-то повезет с мужиками. Потому что все ее бывшие – одни сплошные неудачники и самовлюбленные альфонсы, так их называла Ариадна, не стесняясь в более крепких выражениях, особенно после сорокаградусной вишневой настойки по рецепту ее сестры из Уфы.

Удивительно, но «магический» бизнес процветал, она открыла новые точки в Иваново, Владимире и вообще замахнулась на малое золотое кольцо России. Как ей удавалось сбывать столько всякой ерунды: от брелоков с турецким синим глазом до огромных стеклянных шаров для гадания. Не говоря уже о фигурах животных или божков, которые богатые бизнесмены заказывали для своих загородных вил и надеялись, что если потереть метровую статую Будды по выпуклому позолоченному брюху – у них резко прибавится денег, и плевать если биржевые акции поползут вниз, к чему эти мелочи, когда судьба все равно подбросит им удачу. Так уверяла своих покупателей Ариадна. Язык у этой дамочки был хорошо подвешен, она могла продать любую, даже бракованную вещь, наобещав три литра любви, десять килограмм удачи и повышение уровня положительной энергии, которая нагрянет к человеку из космоса и осветит его жизненный путь на три года. Почему на три спрашивали покупатели? Потому что удача и благодать требуют подпитки, а для этого вам необходимо купить вот этот фито-чай, к нему банку заговоренного варенья, а лучше четыре, и зажигать эти толстые свечи с рунами удачи каждый вечер, ровно в двадцать три ноль-ноль, по московскому времени. И ничего страшного, если предложенные товары, сопутствующие удаче каждый раз меняются.

Большей чуши, Слава в своей жизни не слышала, провожая удивленным взглядом клиентов с огромными черными пакетами на которых был изображен глаз египетского бога Ра. Сеть магазинов носила название «Матушка-удача», один из таких располагался в их доме и именно там, Мирослава познакомилась со своей соседкой по этажу. Девушка просто захотела устроить романтичный вечер с тогдашним молодым человеком.

За прилавком в облегающем бордовом платье на шпильках и с узкими прямоугольными очками на цепочке, на барном стуле с чашкой кофе сидела хозяйка «Матушки-удачи». Одного взгляда на девушку ей хватило, чтобы скривить алые губы и устало закатить глаза.

Укладывая пару коробочек с круглыми свечами в виде сердечек, она проговорила:

– Деточка, не разменивайся на эту мелочь. Не там ты любовь ищешь, что свечи – один аромат и только, а сгорят так же быстро, как и его чувства к тебе. Но не нервничай и не позволяй распускать руки.

Мирослава нахмурилась, и поблагодарив за свечи сбежала из магазина, коря себя, что заранее их не накупила в другом магазине. Потому что в эту сумасшедшую лавчонку она больше ни ногой.

Правда тем же вечером, вместо ночи любви и романтики, ее ждал ревнивый скандал. Парень в порыве гнева, схватил ее за горло и сильно сжав припечатал к стене. Девушка затылком чувствовала боль и… страх. Да, ей действительно было страшно, еще секунда и она готова была смириться со своей судьбой и согласиться на предложение-приказ парня переехать к нему жить и быть в полном его подчинении.

Резковатый запах заранее зажженных свечей заполз к ней в нос от чего она громко чихнула, а он освободил ее от оков, проводив молча удаляющуюся женскую фигуру в кухню.

– Ты слышала, что я сказал тебе? Я с тобой говорю, стерва! – повысил он голос и пошел за ней, а когда в его лицо уткнулся кухонный нож, парень опешил.

– Пошел вон, мне такой жалкий слизняк и соплежуй не нужен. Найди себе малолетку и крути с ней шашни, а я по горло сыта твоими изменами. Да, да, мне все известно. Лиза твоя все растрепала, а я то дура верила, что у тебя просто сестра ночует, то-то ее длинные волосы по всей квартире, особенно в твоей кровати, – ее голос набирал силу, она говорила уверенно, без страха, по-прежнему держа нож и угрожающе надвигаясь на парня.

В тот момент, Мирослава была четко уверена, если он бросится на нее, она его порежет, заколет, сделает все что угодно, лишь бы больше никогда не испытывать страха перед мужчиной. Никогда и никому она этого не позволит, лучше умереть, чем дать слабину и стелиться перед кем-то ковриком, быть послушной.

Видимо тот заметил что-то подобное в ее взгляде, он стал говорить разные нежности, пытался ее успокоить, но она выгнала его из своей квартиры. Захлопнув дверь перед его носом и закрыв задвижку, девушку вернулась в спальню, поправила покрывало на кровати, задула все свечи и вернулась в кухню. Нож был вставлен в подставку с собратьями и только тогда, Мирослава с облегчением вздохнула. Да, ей было больно от предательства, измен, но лучше быть одной, чем вот с таким, кто поднимет на тебя руку.

На следующий день у нее жутко болела шея, а в зеркале она увидела темные следы от мужских пальцев. Пришлось идти в аптеку за мазью от синяков, а заодно обезболивающим, потому что поворачивать голову было больно.

По пути обратно, с белым целлофановым пакетиком, где лежали пара тюбиков, она встретила Ариадну. Они разговорились, Слава не скрывала от женщины своего расставания, и ее пригласили на чашку чая, который судя по этикетке должен был повысить ее удачу и способствовал очищению печени от шлаков и токсинов.

Там-то, в уютной квартирке, к удивлению девушки, на одном этаже и напротив ее собственной, как оказалось, жила Ариадна вместе со своими спутниками – котами.

И сейчас, соседке снова надо уехать в командировку, а Владыка и Бегемот переезжают к ней: со всем своим кошачьим скарбом в виде двух лотков, кошачьего наполнителя для туалетов, пары пакетов корма, консервов, причем самых дорогих и именными мисками.

Две лежанки и игрушки, уже были у Мирославы, спрятанные в шкафу в ожидании гостей.

– Какие-то проблемы с поставками, ну ничего без меня сделать не могут. Поэтому прямо сейчас сажусь в машину и еду в город невест, – пожаловалась Ариадна поставив на пол недовольного Владыку, который тут же прижал уши к голове.

– Бывает, вы помощницу пригласили? – спросила Мирослава наклоняясь и гладя крутящегося возле нее Бегемота, кот довольно вытянул хвост и замурлыкал, навострив уши с кисточками.

– Совершенно вылетело из головы, а ведь завтра пятница! С утра магазинчик должен быть открыт, – она задумчиво почесала ногтем висок. – Слава, котенок, ты не выручишь меня еще раз? Необходимо завтра выйти и отработать смену в магазине, с десяти и до семнадцати, короткий день. Обед с часу до двух, забежишь домой – перекусишь. Не в службу, а в дружбу, выручай!

Девушка тяжело вздохнула, от продаж она открестилась еще на третьем курсе, когда перешла на заочку и устроилась работать в турфирму. Все что ей было нужно – это молча заниматься документами, мотаясь в посольства с анкетами и болтая со знакомыми, но никак не продавать туры, втюхивая их как горячие пирожки.

– Даже не знаю… – она взлохматила короткие волосы на затылке.

– Я знаю, что ты терпеть это не можешь, всего денек. А там с субботы выйдет моя помощница Любовь, Любочка, – пропела Ариадна.

– Ладно, но за количество проданного я не отвечаю. Никому и ничего втюхивать не буду.

– Уж это я как-нибудь переживу, Любка, все равно, в выходные сделает шикарную выручку. Как раз звезды сошлись и пятничный день обещает быть относительно спокойным. Спасибо дорогая, выручила, – она чмокнула Славу в лобик, и погладив котов, закрыла за собой дверь.

В коридоре – они остались втроем: девушка и два кота.

– Как будто у меня не было других забот, – она погасила свет и пошла в ванную смывать след от губной помады. – Как вы сами еще не зацелованы до смерти… – обратилась к последовавшему за ней Бегемоту. Кот шел вперевалочку, и это было очень забавно.

До начала четвертого утра, Слава все-таки сумела написать адекватную статью, отдав предпочтение северным странам, куда лучше всего лететь в летние месяцы, на этом ее творческая ночь закончилась, и она пошла в душ.

Расправив кровать, девушка упала на нее и включила релаксирующую музыку. Лежа в полумраке комнаты, почесывая немного шершавую пятку и думая о том, что неплохо бы купить пемзу днем в магазине, вместе с кремом для рук, потому что у нее закончился, а все из-за Антона. Потому что она пожаловалась, что у него шершавые ладони сплошь в линиях. Ариадна говорила, что по таким очень интересно гадать. Сейчас Антон жил загородом, потому что его единственная и любимая бабушка занемогла, за ней кроме него больше никто не присмотрит. С родителям Антон общался не часто, а все из-за его матушки, которая считала сына – источником всех ее неприятностей и того, что из успешной стюардессы, которая в свое время облетала весь мир, она превратилась в домохозяйку с малолетней дочерью на руках и скучным мужем. Отец Антона был молчаливым мужчиной, который втихаря мог выпить с сыном по пиву, а то и паре стопок водки, покурить в подъезде чтобы в спокойно обстановке узнать, как у Антона дела, а затем вернуться в квартиру и слушать брюзжание жены. Антон таким терпением не обладал, вечное нытье и обвинения матери были выше его сил, поэтому, как только появилась возможность, он переселился жить в общежитие, а потом, с появлением высокооплачиваемой работы системным администратором, снял квартиру на другом конце Москвы. Подальше от матушки и поближе к Мирославе.

Правда жили они в разных домах, поэтому не сильно мозолили друг другу глаза.

Слава и не заметила, как уснула и снились ей не образы, а приятные ощущения. То ее гладили по голове, то по плечу, укрыли замерзшие ноги одеялом. А потом кто-то начал активно тыкаться ей в нос, щекоча. Открыв глаза, Слава увидела два блестящих кошачьих глаза. Владыка внимательно смотрел на нее, проверял, проснулась ли она.

– Да встаю я, встаю. Сегодня же надо идти в ваш магазин, – перевернулась на другой бок и услышала недовольный мяв. Оказывается, Бегемот разлегся на другой половине, которая именовалась мужской, а она, нехорошая, придавила его своим телом.

– Прошу прощения, но вас сюда никто не приглашал. Тебе кухни что ли мало? – набросила на него одеяло и прошлепала в ванную, умываться.

Владыка проследовал за ней, запрыгнув на стиральную машинку, он внимательно наблюдал как его хозяйка на ближайшее время тщательно растирает тело мочалкой, а потом выключает воду и открывает пластиковую дверцу.

На лопатках Славы, были вытатуированы черные вороны бога Один – Хугин и Мунин. Она набила их после возвращения из Норвегии. Настолько проникшись скандинавской мифологией, что не смогла не запечатлеть кусочек этого воспоминания на своем теле.

Вытерев тело насухо, обернула голову полотенцем и прошла в кухню, где на диване уже сидел от чего-то довольный мейн-кун, а возможно Славе только показалось, потому что он как будто улыбнулся…

На часах было начало девятого, а значит у нее есть время и на завтрак, и на то, чтобы спокойно высушить волосы и подкраситься.

Насыпав котам корм в миски, налив чистой воды, Слава залила кипятком порцию овсянки с кусочками яблок и вздрогнула, когда Владыка лизнул ее икру.

– Щекотно! Иди, вон, ешь, завтрак подан, – махнула в сторону именных мисок и пошла одеваться. Белье, темно-синие джинсы, которые она пока не позавтракала не застегнула, носки в черно-белую полоску и футболка с черепом. На лице темный макияж, подчеркивающий ее каре-зеленые глаза.

Взяв толстовку и ключи от магазинчика, девушка в последний раз взглянула на свое отражение в зеркальном шкафу и махнув котам проговорила:

– Буду к обеду, не скучайте без меня, – поворот ключа и питомцы остались одни.