Читать книгу Путь чернокнижника - Лучезар Ратибора - Страница 3

Пробуждение

Оглавление

У меня тоже когда-то был Учитель.

Я родился и рос в маленькой деревушке у подножия Кавказских гор, ближайшей вершиной к нам возвышалась Шалбуздаг. Ну как ближайшая? Почти шесть вёрст6 по сложной пересечённой местности.

С малых лет, как себя осознаю и помню, а это примерно лет с четырёх-пяти, я всегда интересовался чем-то сверхъестественным и волшебным. Запоем слушал разные страшные мистические истории старожилов и тёток, которые ими щедро делились, найдя во мне благодарного слушателя. А истории неизбежно случались. Деревня наша небольшая, вокруг леса и горы, столь интимная близость к природным стихийным силам просто обязывала жителей иметь уважение к неведомым могущественным существам, что жили по соседству с нами.

И потому, да и в силу крепости традиций, что зачастую не искоренить запретом, несмотря на основную господствующую веру Мохаммеда, жители деревни исполняли некоторые простые языческие обряды в быту: для защиты, чтоб принести богатую дичь с охоты, прийти с озера с большим уловом, умилостивить духов гор, чтобы весной тающие ледники не затопили деревню, умаслить домового и овинника, чтобы те помогали по хозяйству.

Уже с тех лет во мне просыпалась могучая магическая сила, причём явно тёмного направления. Бывало, я гневался почти без причины. Мог в гневе крикнуть какое-то плохое пожелание обидчику. Пожелание непременно сбывалось. Ежели обидчика-человека не было, то от вспышки гнева могло что-нибудь сломаться по хозяйству. Моя бабушка, умевшая лечить руками и знающая некоторые заговоры для исцеления, быстро смекнула про мой дар. И начала учить меня по-своему уму-разуму. Запретила бате лупить меня в наказание жёсткой кожаной портупеей, что осталась у него еще со времён его недавней службы в рядах регулярной армии. Потому что родительское наказание меня послушным и покорным не делало, а злость на отца после такой порки уже однажды чуть не обернулась для него бедой: всегда смирная бурка – одна из наших кормилиц, дающая чудесное молоко, из которого у мамы получался не менее чудесный кумыс, – вдруг лягнула батю копытом по голове. Хорошо, что обошлось лишь ушибом, но после этого происшествия бабушка объяснила отцу подоплёку произошедшего, а меня приблизила к себе и начала потихоньку объяснять и рассказывать о Силе и контроле над ней.

– Сила в тебе пробуждается, сынок. Огромная Сила. И тёмная, как я погляжу.

– Наникэй (так я часто называл бабушку, поскольку по крови она была нерусской), это значит, что я плохой?

– Нет, сынок. Это значит, что ты такой, какой есть. Посмотри на природу: в лесу живут волки, которые едят лосей, газелей, зайцев. В горах живут беркуты, которые едят мышей, змей, сусликов, других птиц, детёнышей косуль. Не брезгуют они и падалью. Разве они плохие?

– Плохие! Волки у наших пастухов овец уводят!

– Эх, балам7, они не плохие. Это их природа. Они часть общего круга жизни. Представь, что не будет волков и орлов. Зайцев станет слишком много, мыши заполонят все вокруг. Что тогда будет? Они съедят всю траву и кустарники, доберутся до наших посевов и огородов. Во всём мире есть баланс. Все мы ходим под Богом, и все мы – его создания, и хорошие и плохие. И «плохие», как видишь, тоже нужны. Ты тёмный, сынок, это не плохо, просто так есть, таким ты уж создан, так я вижу твою Силу. Тяжело тебе придётся среди людей. Для людей ты будешь плохой. Они будут сторониться тебя, а то и того хуже.

– Я не хочу быть плохим, – я был тогда растерян и даже потрясён непривычными словами бабушки.

– И не будешь. Люди многого не понимают и не поймут. Придётся притвориться и быть, как они, чтобы не выделяться, смешиваясь с толпой. Я тебе расскажу, балам.

Любимая бабушка стала для меня первым учителем в магии. Она учила меня контролировать и направлять силу. Мы вместе с ней ходили по лугам и небольшим возвышенностям. Наникэй была хоть и довольно бодрой для своих лет, но преклонный возраст всё-таки давал о себе знать, отнимая силы при продолжительных переходах. Поэтому мне нередко приходилось ждать, пока бабушка переведёт дух, при этом я ёрзал на месте от нетерпения – так хотелось поскорее идти вперёд, энергии было с лихвой. Наникэй показывала мне растения и повторяла названия трав, рассказывала, для чего они и как использовать. Рассказывала про лесных и горных духов, объясняла, как с ними подружиться, попросить помощи, отдать подношения. Давала мне простые техники, как усмирять свой гнев, чтобы не наломать дров и не привлечь ненужного негативного внимания окружающих людей. Я жадно впитывал каждое слово и искренне старался учиться. И у меня получалось. Видимо, опыт прошлых инкарнаций уже сказывался и помогал в постижении знаний.

А в четырнадцать лет, в свой второй рубежный возраст8 я начал болеть. Приступами. Мне внезапно становилось плохо, накрывала сильная лихорадка и судороги. В таком тяжёлом состоянии в беспамятстве я мог лежать около суток под чутким надзором бабушки и сестры. Через сутки всё проходило, как ни в чём не бывало, будто и не было никакой болезни. А в беспамятстве одно за другим приходили видения.

Будто я жрец тёмного древнего молчаливого бога Р`ял-Йехху, стою в пещере с ручьём, текущим из неё, она служила естественным храмом для страшных ритуалов и смертельных кровавых приношений. Я возношу на каменный алтарь молодую девушку и вскрываю ей грудную клетку большим жертвенным ножом. В видении даже слово пришло «атам» (потом я у бабушки спрашивал, она мне объяснила, что так называется ритуальный кинжал). Жертва была во славу молчаливого тёмного бога за его благосклонность и помощь в борьбе с набирающими силу поклонниками креста. И наш бог нам помог. Почти все члены нашего ордена, участники Линии, идущей от Р`ял-Йехху, пусть их было и немного, уцелели. Пришлось притворяться, мимикрировать, отводить глаза, выполнять маскировку, с человеческих кровных жертв перейти на животных, начать отдавать толику своей крови. Но мы выжили и сохранили передачу Линии дальше.

В периоды лихоманок, бабушка заботливо обтирала мое лицо полотном, смоченным в прохладном отваре, и на миг выдергивала меня из калейдоскопа видений.

С начала сотворения мира существует разделение на Тёмных и Светлых магов. Я был Светлым. Меня атаковали магией. Причём во сне мой уровень магии был такой, что Силы во мне было немало, а вот видеть энергию я не мог, плохо чувствовал атаку. Сделал какое-то маленькое краткое защитное заклинание и поспешно укрылся в ближайшем доме у Тёмных. Там было несколько человек, почему-то настроенных ко мне нейтрально.

Самый молодой из Тёмных говорит, что он чувствует, что на меня продолжается воздействие потока Тёмной Силы и моё краткое заклинание помогло лишь совсем чуть-чуть.

Тогда я совершаю Ритуал Мьёлльнир9. Без ошибок, полностью, со всеми чёткими звуковыми произношениями, на четыре стороны света, разметая всё вокруг. Молодой Тёмный:

Ого! Что это было, такое огненное?

Это была быстрая чистка. Ну и заодно неплохая защита.

Она мощная. И ты так много энергии тратишь на исполнение таких ритуалов?!

Такие вещи не совершаются только на своей энергии. Призывается энергия культов и определённых божеств.

Тут Тёмный постарше сообщил мне, что одна из верховных магинь их клана хотела бы со мной пообщаться лично, как руководительница атаки. Она сообщила мне, что атака – нечто сродни боевому учению, а прямым исполнителем и проводником был маг-вампир (весёлый такой, он много лет сидел на цепи в подземелье, и совсем недавно был освобожден из заточения).

Мои методы защиты и применение заклинаний вызвали у клана Тёмных неподдельный интерес, многому их научили, а теперь они хотели бы продолжить обучение. Магических знаний, теории и способов призывать дополнительные силы у Тёмных было маловато. Работали они исключительно на своей личной Силе, либо на Силе отнятой у жертв.

Все видения глубоко вреза́лись в охваченное лихорадкой сознание и по выздоровлению еще долго будоражили мой разум, то и дело, внезапно, обрывками всплывали в памяти. Это были яркие моменты. Но однажды я узрел из ряда вон выходящее – мне привиделась смерть. Очень странным образом. Пожалуй, это самый запоминающийся эпизод из всех грёз и снов моего детства. Прошло уже девяносто лет, а я помню каждую деталь того сна…

Внезапный раскат гулкого колокола вывел меня из оцепенелого ожидания. Переставив котелок с горячей печи на подставку, я подумал, что да, я жду гостью. Жду давно в общем смысле, хотя конкретный ожидаемый приход нельзя предсказать, но сегодня-завтра она должна явиться точно. Только я так подумал, как интуитивно ощутил чьё-то присутствие за входной дверью в сенях. Это ощущение ни с чем нельзя спутать: слишком специфическое. В бульварных романах наверняка бы описали это как дуновение могильного холода. Но нет, на самом деле это не холод. Это скорее ощущение ветерка забвения, ощущение некоего предвкушения, когда долго ждёшь и вот, наконец, это великое для тебя событие уже на подходе. По крайней мере, так я почувствовал приход моей гостьи. Не все рады её приходу. А если выразиться вернее, то на Земле меньшинство радуется встрече с ней.

Я отворил дверь. Да, это была Она, моя долгожданная гостья. Высокая, стройная, со слегка бледной кожей, с чёрными, как смоль, распущенными волосами до плеч и такого же цвета бездонными глазами, в которые слишком долго смотреть просто опасно можно потеряться или раствориться навсегда. Одета она была в обтягивающие кожаные чёрные штаны и высокие до колен ботфорты на каблуках. Сверху была более свободная чёрная шёлковая рубашка с капюшоном, откинутым на плечи. Рукава рубашки заканчивались завязками в области локтей, ниже которых руки скрывались кожаными перчатками – того же любимого Хель цвета вороного крыла. Наряд прекрасной гостьи завершал жёсткий корсет до груди.

Приветствую, Хельга. Силы и ясности тебе на твоём Пути.

Хотела бы пожелать тебе здравия и долгих лет жизни, но сегодня настроение не лежит к сарказму, поэтому скажу проще: Силы и удачи в предстоящей дороге, тебе они пригодятся, возвращение будет не скорым, с улыбкой ответила Хельга.

Я прошёл на кухню, моя гостья бесплотно и бесшумно следовала за мной.

Чаю? предложил я.

А ты, я смотрю, сегодня склонен к сарказму. Благодарю, но при отсутствии плоти мне как бы чай ни к чему.

Это не сарказм, всего лишь дань вежливости, с лёгким поклоном головы ответил я. Тем более, пища это не только плотная оболочка, это в том числе и более тонкая энергия. Стихиали10 с удовольствием поглощают, не трогая физической формы.

У меня очень специфическая пища. Но вежливость твою оценила.

– Давно не виделись, Хель11, с лёгким вздохом произнёс я.

Давно лишь для тебя, для меня это было словно пару часов назад. Ты, правда, выглядел слегка по-другому. Волосы были заколоты на макушке, да и вообще ты имел женское тело. Моя «жизнь» слишком долгая, время для меня течёт иначе. Только в прошлый раз я пришла, чтобы завершить твоё воплощение, таков был отмерен час. Сейчас же ты сам позвал меня.

Я помню наши встречи. Не все, их было тоже слишком много, в разных местах Вселенной, в разных телах разных уровней, в разное время. Ярче всего помню несколько твоих последних визитов. Я думал о тебе, Хель. Я ждал тебя. В этом теле мне сейчас почти восемьдесят лет, долгих восемьдесят… Наконец-то боги и мой эйдос сжалились, посчитав, что я выполнил свои задачи, и разрешили самому определить время ухода из этого тела. В прошлом всего несколько раз мне было позволено призвать тебя, и я звал!

Да, – подтвердила Хельга, на этой Земле такие события очень редки, я их помню.

Не все встречи с тобой были приятны и безболезненны, со смехом сказал я. – Некоторые моменты были откровенно мучительны, особенно на костре. Ты не торопишься? спросил я и сделал большой глоток матэ.

Дел у меня, конечно, много. Но ты же знаешь, Путник, я вездесуща и справляюсь. Тем более, здесь редко меня призывают как Свидетеля. И в этот раз не я буду завершать жизнь твоего тела, и не я буду провожать тебя в посмертии. Ты и сам прекрасно справишься, я лишь Свидетель.

Недолго осталось, уже совсем скоро. Я завершил все дела здесь, пора покинуть этот план, эту планету. Осталось только допить пиалу чудесного напитка. Я ждал тебя в течение жизни, иногда мысленно призывал тебя. Были моменты, когда я просто жаждал твоего прихода, так невыносимо становилась атмосфера вокруг, словно аллергия взрывала моё нутро от присутствия людей.

Я знаю, Путник. Я же всегда рядом. И слышу тебя. И всем людям, что взывают ко мне, вслух или мысленно, внемлю.

Но иногда, Хель, мне здесь нравилось. Удивительно, но бывали и такие моменты. И я ценил их как элементы мозаики всего Бытия. Эти моменты, может быть, отпечатались не как самые яркие во времени всех воплощений, что сохранились в памяти, но без них не будет цельной картины. Я рад уйти отсюда. Но чувствую, что довольно скоро снова вернусь. Нескоро для Земли, но скоро для течения времени эйдоса. «Вечность имеет свойство пролетать быстро».

Пиала душистого напитка опустела. Вкусный был матэ… Пора. Я сел в ардха-падмасану12, прислонившись к стене спиной:

Свидетельствуй, Хель. Наконец-то это закончилось, и закрыл глаза.

Мои приступы случались с завидной регулярностью дважды в месяц. Я рассказал наникэй о своих видениях. Бабушка крепко призадумалась, поглядела на меня пристально и сказала, что эти сны – отрывки прошлого, это воспоминания из моих прошлых жизней.

– Балам, мы живём не одну жизнь. Их у нас уже были сотни, тысячи. Из жизни в жизнь мы меняем лишь тела и личности. С новым оборотом, с новым рождением мы почти ничего не помним о минувшем. Сейчас ты начал вспоминать. Видимо, придётся тебе двигаться дальше, как бы меня ни огорчало это как любящую бабушку.

– О чём ты сейчас говоришь, Наникэй?! – её слова встревожили меня, хоть я и не понял до конца их смысл.

– Я завтра всё тебе расскажу. И папе с мамой. Только прежде мне надо будет кое-что уточнить.

Ночью я долго ворочался, меня никак не отпускали думы и догадки, что же меня ждёт в ближайшем будущем, что же такого должна уточнить бабушка. Интуитивно я предчувствовал впереди большие перемены. Но всё же есть прелесть в отрочестве и юношестве – обилие сил и беззаботность. Поэтому вскоре молодое тело само решило прекратить умственное словоблудие, и я, наконец, крепко заснул.

6

Верста – старорусская мера длины, равная 1 066,8 метра.

7

Балам – с тюрк. «дитя, ребёнок».

8

Каждые семь лет происходит поворот судьбы, определённый рубеж, конец семилетнего цикла.

9

Ритуал Мьёлльнир – очищающий пространство и человека ритуал из магии Северной Традиции.

10

Стихиали – магические существа, обитатели стихий.

11

Хель – богиня Смерти в скандинавской мифологии.

12

Ардха-падмасана – поза полулотоса в йоге.

Путь чернокнижника

Подняться наверх