Читать книгу Маленькие женщины. Хорошие жены - Луиза Мэй Олкотт, Луиза Мэй Олкотт, Mybook Classics - Страница 8

Большой дом Лоуренсов действительно оказался Украшенным Чертогом, хотя сёстрам потребовалось некоторое время, чтобы попасть внутрь, и Бет было очень трудно пройти мимо львов, самым главным из которых был старый мистер. Но, после того как он навестил их дома, сказав что-то смешное или доброе каждой из девочек и поговорив о былых временах с их матерью, все перестали бояться его, кроме робкой Бет. Другим львом была их бедность. Лори был богат, и потому они стеснялись принимать его знаки внимания, на которые они не могли ответить. Но через некоторое время стало ясно, что это он считает их благодетелями и не может выразить свою благодарность миссис Марч за её материнское участие, за весёлое общество девочек и за уют, окружавший её в их скромном доме. Так что вскоре они забыли о своей гордости и открыто оказывали друг другу знаки внимания, не задумываясь, кто из них был щедрее.

В это время произошло много приятных событий, ибо новая дружба расцвела, словно природа весной. Вся семья души не чаяла в Лори, который по секрету сообщил своему воспитателю, что «сёстры Марч отличные девчонки». С восторженным энтузиазмом молодости они приняли одинокого мальчика в свою компанию и высоко ценили его, а он находил нечто привлекательное в невинном обществе этих простодушных девушек. Лишённый матери и сестёр, он быстро попал под их влияние, и их деловитый, активный образ жизни заставлял его стыдиться праздной жизни, которую он вёл. Ему надоели книги, и теперь он находил общение с людьми таким интересным, что мистеру Бруку приходилось делать весьма нелестные отчёты об успеваемости своего подопечного, потому что Лори постоянно прогуливал уроки и пропадал у Марчей.

– Ничего, пусть он немного отдохнёт от занятий, а потом наверстает упущенное, – сказал старый джентльмен. – Наша добрая соседка говорит, что он слишком много учится и нуждается в обществе его сверстников, развлечениях и физических нагрузках. Я думаю, она права, я слишком нянчился с этим парнем, играя роль его бабушки. Пусть поступает как знает, лишь бы был счастлив. Ему не сделают ничего плохого в этом маленьком женском царстве, а материнская забота миссис Марч не сравнится с тем, что можем сделать мы.

Как прекрасно они проводили время, поверьте! За пьесами и трогательными сценками, прогулками на санях, катанием на коньках, а также приятными вечерними посиделками в старой гостиной, и время от времени – весёлые маленькие праздники в большом доме Лоуренсов! Мэг могла в любое время прогуливаться по оранжерее, наслаждаясь собранными букетами, Джо жадно изучала книги в новой для неё библиотеке и шокировала старого джентльмена своими критическими замечаниями, Эми копировала картины и упивалась красотой от всей души, а Лори неподражаемо играл роль «хозяина усадьбы».

Хотя Бет страстно желала добраться до рояля, ей не хватало смелости, чтобы отправиться в «чертог блаженства», как называла его Мэг. Однажды она пошла туда вместе с Джо, но старый джентльмен, не зная о её робости, бросил на неё суровый взгляд из-под густых бровей и громко сказал: «Эй!» – так напугав девочку, что у неё затряслись поджилки, ничего не сказав матери, она убежала прочь, заявив, что никогда больше не пойдёт туда, даже ради столь дорогого для неё рояля. Никакие уговоры и соблазны не могли заставить её преодолеть свой страх, пока это каким-то таинственным образом не стало известно мистеру Лоуренсу, и он решил загладить эту неловкость. Во время одного из своих коротких визитов он искусно перевёл разговор на музыку, поведав истории о великих певцах, выступления которых посетил, и чудесных органах, которые ему довелось услышать, и рассказывал такие занимательные анекдоты, что Бет не могла усидеть в своём дальнем углу и, как зачарованная, подкрадывалась всё ближе и ближе к старику. Она остановилась за спинкой его кресла и замерла, слушая с широко раскрытыми огромными глазами и возбуждённо раскрасневшись от такого необычного представления. Не обращая на неё внимания, как на муху, мистер Лоуренс продолжил говорить, перейдя к урокам и учителям Лори. И вдруг, словно эта мысль только что пришла ему в голову, он обратился к миссис Марч:

– Мальчик совсем забросил музыку, и я доволен этим, потому что он слишком увлекался ею в прошлом. Но инструмент портится, когда на нём не играют. Может быть, кто-нибудь из ваших девочек захочет иногда забегать к нам и играть на рояле, просто чтобы он не расстраивался, понимаете меня, мэм?

Бет шагнула вперёд и сжала руки в кулаки, чтобы не захлопать в ладоши, потому что такое предложение было непреодолимым искушением для неё, и у неё перехватило дыхание от одной мысли, что она будет играть на таком великолепном инструменте. Прежде чем миссис Марч успела ответить, мистер Лоуренс продолжил, загадочно кивнув и улыбнувшись:

– Там никого не будет и им не придётся ни с кем разговаривать, они могут заходить в любое время. Потому что я закрываюсь в своём кабинете в другом конце дома, Лори часто отсутствует, а слуги никогда не заходят в гостиную после девяти.

Тут он встал, как бы собираясь уходить, и Бет решила заговорить, так как для неё не могло быть ничего лучше предложения старика.

– Пожалуйста, передайте юным леди то, что я сказал, и ничего страшного, если они не захотят прийти.

Тут маленькая рука скользнула в его ладонь, и Бет благодарно посмотрела на него снизу вверх, искренне и робко сказав:

– Ах, сэр, они хотят, очень-очень!

– Вы та девочка, которая любит музыку? – спросил он без всякого пугающего «Эй!», очень ласково глядя на неё сверху вниз.

– Я Бет. Я очень люблю музыку и приду, если меня точно никто не услышит и не потревожит, – прибавила она, боясь показаться невежливой и дрожа от собственной смелости.

– Ни одна живая душа, моя дорогая. Дом полдня пустует, так что буду признателен, если вы придёте и будете стучать по клавишам, сколько хотите.

От его дружелюбного взгляда Бет зарделась, как алая роза, но теперь она не боялась и крепко сжала его руку, потому что у неё не было слов, чтобы поблагодарить его за столь драгоценный подарок. Старый джентльмен нежно убрал прядь волос с её лба и, наклонившись, поцеловал девочку, сказав таким голосом, который редко кто когда-либо слышал от него:

– Когда-то у меня была маленькая девочка с глазами, как у тебя. Благослови тебя Бог, моя дорогая! Хорошего дня, мадам. – И он поспешно удалился.

Бет разделила свой восторг с матерью и бросилась наверх, чтобы сообщить эту славную новость своей семье кукол-инвалидов, так как сестёр не было дома. Как весело она пела в тот вечер и как все смеялись над ней, потому что она разбудила Эми ночью, во сне играя на её лице, как на пианино. На следующий день, увидев, как старый и молодой джентльмены вышли из дома, Бет, после двух или трех попыток, довольно быстро вошла в боковую дверь особняка и бесшумно, как мышь, направилась в гостиную, где стоял предмет её поклонения. Совершенно случайно, конечно, на рояле оказались ноты какого-то прелестного и лёгкого произведения, и дрожащими пальцами, часто останавливаясь, чтобы прислушаться и оглядеться, Бет наконец прикоснулась к клавишам огромного инструмента, тотчас забыв о своём страхе, о себе самой и обо всём, кроме невыразимого восторга, который доставляла ей музыка, ибо она была похожа на голос любимого друга.

Она оставалась в особняке, пока за ней не пришла Ханна, чтобы отвести её домой обедать, но у неё не было аппетита, и она могла только сидеть и улыбаться всем в состоянии полного блаженства.

После этого дня маленькая тень в коричневом капоре почти каждый день проскальзывала через изгородь, и большую гостиную посещал дух музыки, который незаметно появлялся и так же незаметно исчезал. Она и не догадывалась, что мистер Лоуренс приоткрывал дверь своего кабинета, чтобы послушать его любимые старомодные мелодии. Она так и не увидела Лори, снаружи охранявшего гостиную и не пускавшего к ней прислугу. Она и не подозревала, что ноты этюдов и новых песен, которые она находила на пюпитре, были положены туда специально для неё, и когда Лори говорил с ней о музыке у них дома, она думала только о том, с какой добротой он подсказывал ей именно то, что ей помогало. Поэтому она искренне наслаждалась, осознав, что её заветное желание исполнилось, что бывает очень редко. Возможно, за то, что она была так благодарна за этот дар судьбы, ей воздалось сторицей. Во всяком случае, она всё это заслужила.

– Мама, я собираюсь сшить тапочки для мистера Лоуренса. Он так добр ко мне, я должна отблагодарить его, и я не знаю другого способа. Можно? – спросила Бет через несколько недель после этого богатого событиями визита старика.

– Да, дорогая. Ему будет очень приятно, и это прекрасная возможность выразить свою признательность. Девочки помогут тебе с вышивкой, а я оплачу всё остальное, – ответила миссис Марч, которой было особенно приятно исполнять просьбы Бет, потому что она почти никогда ни о чём не просила.

После долгих серьёзных обсуждений вместе с Мэг и Джо они выбрали узор для вышивки, купили материал и приступили к работе над тапочками. Букетик тёмных, но ярких анютиных глазок на насыщенном фиолетовом фоне был признан очень подходящим и красивым, и Бет трудилась с утра до вечера, время от времени задерживаясь на трудных участках. Она была проворной маленькой рукодельницей, и тапочки были завершены прежде, чем работа стала её тяготить. Затем она написала короткую простую записку и однажды утром с помощью Лори, пока старый джентльмен спал, тайком положила их на его рабочий стол.

Когда первое волнение улеглось, Бет стала ждать, что произойдёт дальше. Прошёл день и половина следующего, а какой-либо реакции от старика не последовало, и она стала опасаться, что не угодила своему капризному другу. На второй день после полудня она отправилась выполнить поручение матери и вывести бедняжку Джоанну, больную куклу, на ежедневную прогулку. Возвращаясь по улице домой, она увидела, как три, нет, четыре головы мелькают в окнах гостиной, несколько рук машут ей, и послышались радостные голоса:

– Тебе письмо от старого джентльмена! Иди читай!

– О, Бет, он тебе прислал… – начала было Эми, энергично и нелепо жестикулируя, но не окончила фразу, потому что Джо прервала её, захлопнув окно.

Взволнованная Бет поспешила домой. В дверях сёстры подхватили её под руки, торжественной процессией отвели в гостиную, указывая на что-то пальцами и все одновременно говорили: «Смотри! Смотри!» Бет посмотрела и побледнела от восторга и удивления: в комнате стояло маленькое пианино, а на его глянцевой крышке, словно вывеска, лежало письмо, адресованное: «Мисс Элизабет Марч».

– Это мне? – задыхаясь, сказала Бет, держась за Джо и чувствуя, что она вот-вот упадёт – так она была ошеломлена.

– Да, только тебе, моя драгоценная! Разве это не прекрасно с его стороны? Ты не думаешь, что он самый милый старик на свете? Вот ключ в конверте. Мы его не открывали, но сгораем от нетерпения узнать, что он пишет, – воскликнула Джо, обнимая сестру и протягивая ей письмо.

– Лучше ты прочти! Я не могу, у меня кружится голова! О, это так мило. – И Бет уткнулась в фартук Джо, совершенно ошарашенная подарком.

Джо развернула письмо и рассмеялась, потому что первыми словами, которые она увидела, были:

«Мисс Марч, милостивая государыня!..»

– Вот бы мне кто-нибудь так написал! – воскликнула Эми, находившая это старомодное обращение очень элегантным.

– «За свою жизнь я износил много тапочек, но ни одна пара не подходила мне лучше, чем те, что я получил от Вас, – продолжала Джо. – Анютины глазки – мои любимые цветы, и они всегда будут напоминать мне о нежной дарительнице. Я не привык оставаться в долгу и уверен, что Вы позволите старому джентльмену прислать Вам то, что когда-то принадлежало его маленькой внучке, которую он потерял. С искренней благодарностью и наилучшими пожеланиями,

Ваш благодарный друг и покорный слуга,

Джеймс Лоуренс».

– Ну вот, Бет, тебе оказана честь, которой стоит гордиться, я уверена! Лори говорил мне, как мистер Лоуренс любил покойную девочку и как бережно хранил все её вещи. Только подумай, он подарил тебе её пианино. Это всё потому, что у тебя большие голубые глаза и ты любишь музыку, – сказала Джо, пытаясь успокоить Бет, которую била дрожь, и она выглядела такой взволнованной, как никогда прежде.

– Видишь, какие изящные подсвечники и красивая драпировка из зелёного шёлка – вся в складках, с золотой розой посередине, красивый пюпитр и стульчик, полный комплект, – добавила Мэг, открывая инструмент и демонстрируя его красоту.

– «Ваш покорный слуга, Джеймс Лоуренс». Только подумай, это он тебе написал! Я расскажу девочкам в школе. Это их впечатлит, – сказала Эми, восхищённая письмом.

– Поиграй-ка, милочка. Послушаем, как звучит эта крошка-пианина, – сказала Ханна, которая всегда разделяла все семейные радости и печали.

Бет заиграла, и все признали, что это самое замечательное пианино, которое они когда-либо слышали. Очевидно, что его недавно настроили и привели в образцовый порядок, но каким бы совершенным ни был инструмент, я думаю, что настоящее очарование заключалось в самом счастливом на свете лице, склонившемся над ним, когда Бет любовно коснулась красивых чёрно-белых клавиш и нажала блестящие педали.

– Тебе нужно пойти и поблагодарить его, – сказала Джо в шутку, потому что мысль о том, что девочка действительно пойдёт, даже не пришла ей в голову.

– Да, я и собиралась. Пожалуй, я пойду, пока мне не страшно думать об этом.

И, к крайнему изумлению всей семьи, Бет неторопливо пересекла сад, прошла сквозь живую изгородь и вошла в дом Лоуренсов.

– Ну, умереть мне на этом месте, если я в своей жизни видела что-нибудь подобное! Она совсем помешалась на этой пианине! Она бы никогда не пошла туда в здравом уме, – воскликнула Ханна, глядя ей вслед, в то время как девочки просто онемели от такого чуда.

Их бы ещё больше поразило, если бы они увидели, что сделала Бет потом. Поверите ли, она пошла и постучала в дверь кабинета старика, не успев опомниться, и когда хриплый голос крикнул: «Войдите!» – она вошла, прямо к мистеру Лоуренсу, которого застала врасплох, протянув ему руку и сказав с лёгкой дрожью в голосе: «Я пришла поблагодарить вас, сэр, за…» Но она недоговорила, потому что он выглядел таким дружелюбным, что она забыла свою речь и, помня только о том, что он потерял маленькую девочку, которую любил, обняла его обеими руками за шею и поцеловала.

Старый джентльмен удивился бы меньше, если бы вдруг снесло крышу его дома. Но ему это понравилось. О боже, да, ему это чрезвычайно понравилось! И он был так тронут и обрадован этим доверчивым поцелуем, что вся его обычная грубость исчезла, и он просто посадил её к себе на колени, прижался морщинистым лицом к её розовой щёчке, чувствуя себя так, словно снова обрёл свою маленькую внучку. С этого момента Бет перестала его бояться и сидела, разговаривая с ним так доверительно, словно знала его всю жизнь, ведь любовь прогоняет страх, а благодарность побеждает гордыню. Когда она пошла домой, он проводил её до калитки, сердечно пожал ей руку и, коснувшись шляпы, зашагал обратно, выглядя очень величественно и не сутулясь, как подобает красивому, солидному старому джентльмену, каким и являлся. Когда девочки увидели эту сцену, Джо начала танцевать джигу, чтобы выразить, как она довольна, Эми чуть не выпала из окна от удивления, а Мэг воскликнула, воздев руки в воздух:

– Да, и впрямь настал конец света!