Читать книгу Наследуя старое, открывать новое. Биография Гу Му - Лю Хуэйюань - Страница 3

В 1932 году Гу Му окончил высшую ступень начальной школы. К тому моменту семья не могла больше оплачивать его образование. Дед рассчитывал, что Гу Му начнет самостоятельно зарабатывать деньги на посту учителя первой ступени начальной школы в родной деревне, но юноша мечтал уехать и продолжить учебу. Как раз тогда Седьмое сельское педагогическое училище провинции Шаньдун (оно же Вэньданское сельское училище, или ВСУ) открыло набор студентов во всех соседних уездах (с. 3). Обучение было бесплатным, более того, выплачивалась ежемесячная стипендия в пять юаней; за вычетом четырех юаней на питание оставалось немного денег на себя. Гу Му записался на участие во вступительных испытаниях и выдержал их на высший балл.

Сунь Цзичжоу сказал Гу Му, что ректор училища Юй Юньтин, приехавший из Цзинаня, как член Коммунистической партии хочет познакомиться с ним и что он возлагает на Гу Му большие надежды. Заручившись поддержкой партийцев, Гу Му вступил в КПК.

В то время партийная организация ВСУ играла важную роль в жизни Шаньдунского полуострова: немало талантливых революционеров было воспитано в училище, которое в какой-то момент получило известность под гордым названием Хунциши – «Красное седьмое педагогическое». Поначалу в эту подпольную партийную ячейку, состоявшую из преподавателей и учеников, входило около десяти человек. На должность секретаря единогласно был выдвинут ректор Юй Юньтин, но он счел, что это может помешать достижению главной цели, и предложил кандидатуру Гу Му. Вскоре Юй Юньтин подыскал Гу Му небольшую комнату, которая впоследствии стала также секретной штаб-квартирой ячейки (с. 4).

В 1933 году в состав партийной ячейки Вэньданского училища входило уже более сорока человек. Среди них: Ван Ипин – будущий заместитель секретаря шанхайского горкома партии; генерал-майор Лю Цижэнь, занявший впоследствии должность руководителя организационного отдела главного политического управления Освободительной армии; Чжан Цунчжоу – будущий коллега выдающегося ученого Цянь Сюэсэня, заместитель руководителя НИИ механики и по совместительству партийный секретарь Китайской академии наук, и многие другие. С этими людьми Гу Му учился, состоял в партийной ячейке и вел подпольную деятельность.

В начале 1934 года один из членов ячейки, Чжан Тунхуа, начал ухаживать за студенткой училища. Девушка всячески отклоняла его предложения, которые граничили с бесстыдством, но юноша продолжал упорствовать в своих намерениях. В ответ на осуждение со стороны ректора Юй Юньтина и Гу Му Чжан Тунхуа вышел из себя и стал угрожать Гу Му: «Против тебя поможет не красный цвет (донос. – Примеч. пер.), а оружие». После этого Гу Му в целях безопасности на некоторое время увезли из училища.

Чжан Тунхуа действительно задумал переворот: Юй Юньтин был внезапно задержан представителями отдела по аресту коммунистов партийного комитета Гоминьдана провинции Шаньдун и уездной полицией. Тогда преподаватели и ученики, состоявшие в ячейке, организовали масштабную подачу петиций. Властям не удалось собрать необходимые доказательства, и ректор, к тому моменту уже переведенный в провинциальную тюрьму, был отпущен.

Гу Му взял новое имя – Лю Маньшэн. Он отправился в деревню Цзямагоуцунь уезда Хайян, притворился студентом из Бэйпина[9]и стал преподавать в школе. Заняв пост секретаря специального комитета шаньдунского отделения КПК, Гу Му организовал тайный пункт связи. Летом 1934 года, во время каникул, в деревню приехал студент ВСУ, и личность Гу Му была раскрыта. На тот момент шаньдунский партийный аппарат потерял связь с центральным руководством, поэтому специальный комитет принял решение направить Гу Му в Бэйпин, чтобы установить контакт с партией.

Ван Чжу, мать Гу Му, с тяжелым сердцем провожая сына в дорогу, на прощание заставила его взять с собой накопленные ею за многие годы десять юаней (с. 24). В Бэйпине и в СевероВосточной армии Гу Му занялся подпольной деятельностью. Ради безопасности семьи юноша раз за разом подавлял в себе желание написать матери, пока его родную деревню не превратили в опорный пункт антияпонского сопротивления.

Прощание с матерью постоянно стояло у него перед глазами. Вдали от дома он продолжал тянуться к нему сердцем. Мать тоже скучала по сыну: она часто ходила к деревенским воротам и в ожидании вглядывалась в даль, а иногда начинала бродить по улицам и звать сына его детским именем, крича: «Возвращайся же! Возвращайся!» Когда Гу Му рассказали об этом, его сердце пронзила нестерпимая боль, которую он выразил в стихах: