Читать книгу Эпоха Великого Императора - Любовь Черенкова - Страница 4

Телепортация произошла мгновенно. Впрочем, как и всегда. Телом Герман был уже в лагере, но мыслями оставался в следственном кабинете, с Тальниковой.

– Мартиниан, ставь скорей защиту, – это было первое, что произнёс Богатырёв после перемещения.

– Уже сделано, всё в лучшем виде, – заверил юноша лет пятнадцати.

Несмотря на молодость, Мартиниан был настоящим компьютерным гением. Да, он особо не общался с людьми, однако с техникой был на «ты». Его считали странноватым, но любили – но вовсе не потому, что он был сыном главы повстанцев Адриана Воронцова.

– Как тебе удалось сбежать? – поинтересовался Адриан у Германа, как только ему сообщили о телепортации.

На это последовал подробный рассказ о том, что произошло в Супербиаграде.

Предводитель повстанцев слушал очень внимательно, а потом произнёс:

– Неисповедимы пути Господни.

– Мне показалось, что Зоя не такая, как все, – добавил Богатырёв, – хотя я могу ошибаться.

– Время покажет, – заключил Воронцов.

Люди избрали его лидером за честность, открытость, понимание и порядочность. Одни считали, что в сорок лет ему пора бы уж перестать быть максималистом. Другие как раз за это уважали Адриана и доверяли ему. Но главное – Воронцов был духовным лицом, священником – наверное, единственным, оставшимся на этой планете. Рукополагал его ещё отец Даниил, которого поймала и казнила тайная полиция за исповедование еретической веры.

Лагерь повстанцев располагался очень удобно: примерно в пятистах километрах от столицы и более семистах – от любого другого города. Долететь на аэромобиле, конечно, можно, но далеко. Да и зачем? Покидать города опасно.

Сами мятежники жили в огромной пещере. С одной стороны – ядовитый океан, в котором не только вода отравлена, но и рыбы-мутанты, непригодные для еды. С другой – хищный лес, где каждый куст, дерево или цветок может быть плотоядным и смертоносным для людей. Так что укрытие было выбрано великолепно.

– Братья и сёстры! – воодушевлял Воронцов. – Мы выбрали трудный, но праведный путь. Простая дорога всегда ведёт к ложной цели. То, что сейчас происходит в городах – полный упадок, потеря нравственности, морали. Прямое общение с бесами – не это ли признак разложения общества? Я уже молчу о гордыне, алчности, блуде и других грехах. Вам всё самим известно. Именно поэтому мы собрались – устоять сами и помочь в том нуждающимся. Вы знаете, что в каждом городе есть люди, исповедующие веру наших предков и терпящие притеснение от правительства. Потому что они, как и мы, не согласны с существующим тоталитарным режимом Императора. Правительство считает, что мы готовим восстание. Но наша главная задача – хранить веру и распространять среди людей истину.

Казалось, люди внимают слову лидера, но о чём они думали на самом деле – вопрос вопросов… причём, далеко не последний – ответ на него решал судьбу повстанцев.

– Нас немного, – продолжал священник, – однако с Божьей помощью, я верю, у нас всё получится. Примером тому служит наш лагерь, наше убежище. Бесы сейчас везде, но только тут мы можем быть в безопасности хотя бы от их видимого присутствия. Потому что у нас есть оружие – пост и молитва.

Позже отец Адриан отдельно собрал группу особо приближённых соратников из четырёх человек, которым планировал поручить определённую задачу.

– Каждого из вас я отправляю в город, чтобы проповедовать, распространять наши взгляды единомышленникам и тем людям, которые задумываются над тщетностью своей нынешней жизни. Но есть ещё одна цель – найти книгу с изложением веры наших предков в печатном варианте.

– Но печатных книг не существует, – басом произнёс грузный мужчина лет сорока, – все они остались в далёком прошлом.

– Филипп, это ложь, которой с детства учат людей, – возразил предводитель повстанцев, – неправда, впрочем, и многое другое.… Но сейчас не об этом. Мне ещё отец Даниил поведал: одна книга сохранилась – именно та, которая нам нужна. Где? Вот вопрос, ответ на который необходимо найти.

– Насколько мне известно, такая книга есть в электронном формате, – подал голос полноватый мужчина лет сорока, которого отличал светлый цвет волос.

– Тимофей, – обратился к нему Воронцов, – та книга, о которой ты сейчас говоришь, по содержанию далека от той, которую мы ищем. Она полностью изменена Мендацианом под свою религию. В ней наша вера представлена таким образом, что действительно кажется ложной. Всё для укрепления власти Императора. Как говорили святые отцы: «Истина должна возвещаться только теми, кто от света; потому что самое страшное испытание придёт, когда истина будет возвещаться самой тьмой».

Задача была практически невыполнима. Как найти то, что, возможно, и не существует? С другой стороны, священник никогда не лгал. Если он говорит, что книга есть – значит, так оно на самом деле.

– Каждый из вас телепортируется в город, – продолжал Адриан, – ты, Тимофей – в Люксуриарск, Филипп – в Аварицианск, Руслан отправится в Гулаград, а Герман – в Супербиаград.

«Опять в столицу, где Зоя?» – как иглой пронзила эта мысль Богатырёва.

Но ведь он может её и не увидеть. Да, скорее всего так и произойдёт. Если только его опять не поймают. Но как только схватят, сразу казнят, ведь все уверены, что он готовит какое-то восстание против Императора. Повторно допрашивать не будут. Значит, вероятность увидеть Тальникову ничтожно мала.

Герман сидел перед костром и думал о девушке. Смогла бы она вот так, как сейчас супруга главы повстанцев Анна или её подруга Евдокия, или как другие женщины поселения готовить, убираться, заниматься другими домашними делами? Ведь в городах такой надобности нет. Еду и одежду привозят по заказу или покупают в магазине, квартиру убирают роботы.

Богатырёв представил Зою на месте Евдокии, которая в данный момент что-то готовила на ужин. И улыбнулся. Нет, Тальникова не такая. Это одновременно и притягивало, и отталкивало. Однако то, что он хочет её видеть рядом с собой – факт.

А Зоя тем временем думала о Германе, но только лёжа в своей постели. Это было так странно – мечтать с вожделением о мужчине. И совсем не противно. Она даже согласна жить вместе. Хотя, нет – это уже перебор. Дети, муж, любовь-морковь – всё это не про неё. Проворочавшись около часа без привычных таблеток, девушка всё же заснула.

Спала плохо: то просыпалась, то опять засыпала. Сновидения были тревожные, но Зоя их не запомнила. Только по ощущениям – беспокойство. Глянула на часы – уже четвёртый час, а выспаться так и не получается. Вставать не хотелось. В голову лезли всякие мысли: о Германе, побеге, начальнике, завтрашней работе (хотя, судя по времени, сегодняшней). Поступила разнарядка: более пристальное внимание уделить «подозрительным лицам». Это явно имелись в виду еретики, отступившие от мендацианства. Они наверняка помогают повстанцам готовить восстание против Императора. Однако прямых улик не было, поэтому приходилось лишь осуществлять внимательное наблюдение.

А потом Зоя увидела его: дверь в комнату открылась, и вошёл незнакомый мужчина в облачении служителей культа мендацианства. Тальниковой не удалось разглядеть его лица, она запомнила только, что он был неестественно худой, с тёмными короткими волосами. Мужчина ничего не сказал – только подошёл к Зое и лёг сверху.

Девушка проснулась. Что это было? Сон? Казалось, всё действительно происходило, как во сне. Но что-то ей подсказывало: неожиданное посещение незнакомого мужчины было реальностью. Может, бесы из параллельного мира? Сейчас не редкость их видимое появление. Зоя, конечно, не раз их встречала в городе, в храме на службе, но чтобы дома… Тальникова не испугалась, но сама ситуация вызывала много вопросов. И самый первый: к чему это? Возник один ответ: ещё никогда она не думала о мужчине с вожделением. Но разве есть связь между такими мыслями и посещением бесов? Вряд ли… Да и зачем вообще об этом думать? Может, снова принимать таблетки, подавляющие интимные желания? Или, наоборот, отказаться от всех таблеток, как повстанцы? Живут же – и ничего.

От этой дикой мысли девушка буквально подскочила с кровати. Включила свет. Сердце бешено колотилось. Если о таких мыслях узнает начальство (да хоть кто-нибудь!) – то сразу же поступит донесение в тайную полицию, и её моментально казнят.

Нет, нужно убедить себя, что ей всё привиделось, и жить, как прежде.

– Интересно, как же ты умудрился выбраться из лап тайной полиции? – к Герману подошёл высокий широкоплечий мужчина лет сорока пяти, довольно миловидный, с густыми светлыми волосами. Голос у него был приятный и крепкий.

– С Божьей помощью, Аркадий, – спокойным тоном ответил Богатырёв.

– А, может, с чьей-то другой? – язвительно предположил мужчина.

По его манере разговаривать было видно: он очень уверен в себе и привык, что к его словам прислушиваются.

– Думай, как хочешь, – невозмутимо произнёс Герман, не желая рассказывать историю с начальницей отдела по борьбе с повстанцами.

К ним начал потихонечку подтягиваться народ.

– Вы же понимаете, что долго так не протянем, – продолжал вещать Аркадий, – рано или поздно тайная полиция нас схватит и казнит. Тогда ради чего всё это? Духовная революция, предлагаемая Адрианом – это утопия. Ради чего мы терпим столько лишений? Не проще ли принять условия Императора и жить в городах, не опасаясь преследований? К тому же, эти условия не такие уж неприемлемые. Ну, сходить раз в день на мендацианскую службу – что в этом такого? Это же для галочки. А по-настоящему можем верить в кого угодно – и слова никто не скажет.

Мужчина знал, что его взгляды поддерживают многие, поэтому и держался так уверенно. Среди повстанцев уже давно начались разговоры о том, что главное – верить в душе, а всякие посты и молитва – дело второстепенное. Можно, конечно, и прочитать парочку молитв, если будет время. Но ведь жизнь идёт. Да и о детях нужно подумать: каково им в пещере между ядовитым океаном и хищным лесом, в постоянном страхе за жизнь?

– Да-да, всё верно, – раздалось перешёптывание в рядах повстанцев, – они там жируют на всём готовом, а мы недоедаем, постоянно преследуемы… Мельников дело говорит.

– И вы ещё называете себя истинно верующими? – воскликнул глава повстанцев, услышав разговоры возле костра. – Люди, которые слушают Слово Божие, противостоят религии лжи и обмана, они должны твёрдо стоять в своей вере и не идти ни на какие компромиссы с бесами. Если не молиться и не соблюдать посты, не собираться вместе на службу, а верить, как сказал Аркадий, только в душе, то это будет вера в дьявола. Не бывает чего-то среднего: мы или с Богом, или против Него.

Ропот повстанцев прекратился: все внимательно слушали отца Адриана. Его слова придавали сил в моменты уныния и отчаяния. Но всё чаще стало проявляться негодование народа, а потому данное молчание можно было расценивать и следующим образом: «Ты говори, говори. А уж что мы думаем и будем делать – наше личное дело».

– Браться и сёстры! – продолжал Воронцов. – Наш Бог не умер, как пытается утверждать Мендациан и его приспешники. Он всегда с нами. Мы же, в свою очередь, должны соблюдать данные нам заповеди. Жить по совести – кто же спорит? Но не следует забывать, что наша вера зиждется, в первую очередь, на догматах, которые следует знать и выполнять. Кто путает местами нормы морали и догматику, неминуемо встаёт на ложный путь, который приведёт прямо к бесам. Этого ли вы хотите, соглашаясь с доводами Аркадия Мельникова?