Читать книгу Музыка – моя стихия (сборник) - Любовь Черенкова - Страница 3

Культура – это набор кодов, которые устанавливают человеку конкретный образ действий.

Еще с древних времен культура наших мудрых предков имела музыкальный, песенный характер. При помощи музыкального языка происходило общение с иным миром, с духами и предками.

Каждое музыкальное произведение имеет свой собственный уникальный код, который, вместе с другими музыкальными произведениями, образует музыкальный код всей культуры в целом.

* * *

– Никаких мыслей, совсем ничего, – Екатерина не любила подобные совершенно непродуктивные дни. Для постановки нового спектакля нужно было написать музыку. Скоро уже подходили сроки сдачи, а желания писать вот уже неделю не было никакого. Разумеется, это совершенно непрофессиональный подход к делу, но Екатерина ничего не могла с этим поделать. Последнее время ее неотступно преследовало ощущение, что что-то должно произойти, важное для нее. Может, какое-то событие, какая-то встреча, которая перевернет ее мировоззрение и заставит по-другому взглянуть на многие вещи.

Екатерина решила просто поиграть на рояле.

Роберт Шуман всегда был ее самым любимым композитором. Девушка любила всю его музыку без исключения. Но было одно произведение, буквально сводящее ее с ума – «Крейслериана[1]». Для девушки этот цикл фортепианных миниатюр был синтезом страсти, мистики и безумия. Во время исполнения «Крейслерианы» с Катей всегда происходило что-то необъяснимое, как будто устанавливалась некая связь с чем-то (или кем-то?), мистически глубоким и древним, как сама Вселенная. Порой возникало чувство безумной страсти (опять же – к кому?). Это пугало и успокаивало одновременно. Мистическая музыка страсти, музыка безумной любви.

Зазвонил телефон.

– Привет, – звонил муж, – сегодня домой не приеду, меня срочно отправляют в командировку.

– Куда на этот раз?

– В Германию.

Поговорив еще немного, Катерина положила трубку. Для нее не было неожиданностью внезапные командировки мужа. Анатолий служил в фельдъегерской службе России в звании капитана. Еще когда они поженились, он сразу же ей сказал, чтобы она не задавала никаких вопросов о его работе. Так и жили. Он в постоянных разъездах, а она дома почти все время одна.

– Все, нужно развеяться, – с этими словами Катя взяла сумочку и вышла на улицу.

* * *

Был солнечный ясный день. Хотелось просто наслаждаться солнышком, не о чем не задумываясь.

– Сто лет не была на Арбате, – с этой мыслью девушка спускалась в метро.

Катерина шла по Старому Арбату, любуясь картинами, выставленными уличными художниками. Она не была экспертом в живописи – просто какие-то образы ее оставляли абсолютно равнодушными, а перед некоторыми можно было стоять часами.

– Девушка, давайте я нарисую Ваш портрет? – предложил ей один из художников, мимо работ которого она как раз проходила.

Катя с любопытством посмотрела на рисунки мастера – они были действительно очень профессионально написаны, каждая деталь тщательно проработана, но, как ей показалось, в них не было жизни, не было души.

– У Вас восхитительные картины, – сделала комплимент художнику девушка.

– Присаживайтесь, я буду счастлив написать портрет такой прекрасной девушки. Меня зовут Александр. А Вас?

– Екатерина.

Пока Александр рисовал, девушка рассматривала художника. На вид ему было лет 50–55, но что-то в нем притягивало Катерину, может, глаза… Александр смотрел на нее так, как будто пытался заглянуть внутрь нее, исследовать, как рентген.

– Все, портрет закончен, – наконец сказал художник.

Рисунок был чудесным. Катерина, конечно, подозревала, что довольно привлекательна, но под карандашом художника она была просто неотразима, настоящей королевой.

– Спасибо Вам огромное. Сколько я должна за работу?

– Я не возьму с Вас денег. Но если Вы окажете мне честь позировать и придете как-нибудь в мою мастерскую, я нарисую настоящую картину, а не этот скромный рисунок.

Смутившись, Катя ответила:

– Наверное, это не самая лучшая идея.

– Как хотите, – улыбнулся художник, – но на всякий случай я дам Вам визитку. Может когда-нибудь Вам пригодятся мои услуги.

Девушка взяла визитку, еще раз поблагодарив автора и пошла дальше вдоль Арбата.

Но тут опять возникло ощущение беспокойства, тревоги. Этот художник, который нарисовал ее портрет… Чувство опасности.

Гулять больше не хотелось и, дойдя до ближайшего метро, девушка поехала домой.

* * *

– Екатерина Георгиевна, здравствуйте, – звонили с театра.

– Добрый день, Людмила Петровна, Вы по поводу музыки к спектаклю?

– Совершенно верно. Николай Владимирович срочно требует репетицию с музыкальным сопровождением. Я понимаю, что мы договаривались на 1 июня, но нельзя ли чуточку пораньше?

– Я постараюсь принести Вам весь материал через неделю.

– Спасибо огромное! Будем ждать с нетерпением!

– Всего доброго, – Катерина закончила разговор.

Ну и что значит – через неделю? Мысли совершенно не хотят настраиваться на работу. Обычно с ней такого не бывало. Музыка всегда была ее спасением. Спасением от чего? Или от кого? Только со звуками музыки я «оживаю», только с ней я «подключаюсь» к космосу. Музыка – моя стихия: в разнообразных красках аккордов, в дивной мелодии – то глубокой и страстной, то порхающей и утонченной, в бесконечных сочетаниях оттенков нюансов – во всем, чем говорит музыка со слушателем.

– Ну, хорошо, – подумала Катя, – вечером активизируюсь. Сейчас хочу чай с конфетами. Может, мозги заработают…

Достав с полки свои любимые «Вишня с ликером» она поставила чайник на плиту.

– Александр… Как его фамилия-то? – заинтересовавшись, Катя достала из сумочки визитку художника, – Толмачевский… никогда о таком не слышала. Посмотрю в интернете. Вон, тут и сайтик у него есть свой, оказывается.

Катерина налила себе чай, взяла конфеты и пошла к компьютеру.

– Да…, – задумчиво произнесла она, – а он крутой перец, член Союза художников России. Его работы выставляются за границей. Ну да, хорошие картины, но безжизненные какие-то, пафосные…

Опять зазвонил телефон.

– Привет, – это звонила ее подруга. София была академической певицей, часто выступала с концертами в России и за границей. Катя для нее написала немало романсов, иногда аккомпанируя на выступлениях.

– У меня скоро концерт в Москве, – продолжала певица, – Наташка, мой концертмейстер, на восьмом месяце, ей рожать скоро. Выручай!

– Скинь мне свою программу на почту, посмотрю.

– Не вопрос, сейчас отправлю.

Проговорив минут пять о всяком разном, Екатерина попросила:

– Сонь, я тут одну песенку пишу. Кроме тебя никто не споет…

– Да без проблем! Как напишешь, приноси ноты, спою. Сопровождение фортепианное?

– Не совсем. Точнее, совсем нет, – смутилась Катя.

– В смысле? А что тогда – гитара?

– Ударная установка.

В телефонной трубке повисло молчание.

– Не поняла. Что значит – ударная установка? – недоуменно переспросила подруга, – я буду петь под барабаны? Я же не народница. Да и в этом случае лучше подошли бы ложки, трещотки или бубен.

– Да нет, – перебила ее Катерина, – планируется настоящая полноценная ударная установка с эффект-тарелками и «карданом». Ты, получается, поешь акапелла[2] своим родным академическим голосом.

– Ты себя хорошо чувствуешь? – все еще недоверчиво спросила Соня, – я, конечно, уже привыкла к твоим экспериментам. Но это как-то… Даже не знаю… Смотреть надо. Барабанщика, опять же, искать с установкой.

– Ну, это уже моя проблема. Твоя – спеть.

– Да как скажешь. Только зачем так заморачиваться? Попроще и подоступнее нельзя? Чтобы поближе к народу?

– Не в этот раз. Не знаю, как правильно объяснить… В этой песне есть определенный музыкальный код, который я отчетливо слышу. Он должен быть расшифрован, но это возможно только с ударными инструментами.

– Кать, я все равно в твоих шифрах ничего не понимаю. Как допишешь, покажешь ноты, расскажешь идею, заложенный смысл. Попробую спеть.

– Спасибо тебе, дорогая.

После разговора с подругой, Катерина задумалась над своим последним произведением, которое интересовало ее гораздо больше, чем музыка для спектакля. Это было не просто очередное ее творение – это было нечто, способное дать ответ на многие интересующие девушку вопросы. Катя это чувствовала, но объяснить не могла даже для себя. Просто так нужно.

Найти барабанщика была не проблема – Екатерина была знакома с одним звукорежиссером, к которому часто обращалась по разным вопросам, непосредственно связанным с ее музыкой. Он-то как раз и был по совместительству барабанщиком. Нужно было выяснить, есть ли у него акустические барабаны хорошего качества.

Только при помощи барабанной установки была возможна расшифровка музыкального кода, заложенного в произведении Катерины. Ритмическая составляющая всегда присутствовала в шаманских обрядах, обрядах волхвов. Даже когда музыка не звучала в силу необходимости контакта с другими видами энергии, ритм был обязательной частью ритуала, вводя в состояние транса и помогая соприкосновению с неведомым и непознанным.

А музыка и пение – неотъемлемая составляющая жизни любого народа, особенно в далекие – предалекие века. Слово всегда имело огромную смысловую нагрузку.

Правильное же сочетание всех этих трех составляющих (музыка, слово и ритм) в определенной последовательности, системно выстроенные, могло привести к весьма неожиданным результатам.

Екатерина это прекрасно понимала, тем более что последние месяцы эта мелодия и этот ритм преследовали ее неотступно. Вот только к каким-таким неожиданным результатам могла привести дешифровка этого музыкального кода? Почему-то этот вопрос вызывал в девушке паническое чувство страха.

* * *

Утром Екатерина проснулась с ощущением, что какие-то энергетические потоки наконец-то пришли в движение и что-то должно скоро произойти.

Настроение было замечательное, несмотря на то, что спала она не больше четырех часов: вечером все-таки пришлось активизироваться для написания музыки к спектаклю.

На сегодня планов особо не было: досочинять для театра и встретить Анатолия, который должен был вернуться из командировки.

Позавтракав, Катя села за рояль:

– Ну, настроимся на творчество – «подключимся» к Космосу при помощи Шумана.

«Крейслериана»… И вот – возникает образ: мужчина с темными волосами, выразительными черными глазами, заглядывающими в душу (причем, в прямом, а не переносном смысле). От этого видения Екатерина сразу прекратила играть. Было жутко от осознания чего-то непонятного, но в то же время знакомого.

– Откуда я знаю этого человека? Могу совершенно точно сказать, что никогда его не видела, с сомнением подумала испуганная девушка.

Мысли странным образом переключились на художника с Арбата. Может, все-таки стоит позвонить ему?

Решившись, Екатерина набрала номер художника.

– Александр? – произнесла она, когда взяли трубку.

– Да.

– Это Екатерина. Вы меня, наверное, не помните. Около недели назад Вы нарисовали мой портрет на Арбате и дали визитку. Сказали, что можете нарисовать картину в своей мастерской.

– Ну почему же, не помню? Очень даже хорошо помню. Вы хотите приехать?

– Если можно. Мне очень понравился рисунок, который Вы сделали. Представляю, что за шедевр может получиться, если написать настоящую картину!

– Приезжайте, – Александр назвал адрес своей мастерской и они договорились встретиться на следующий день.

С чувством выполненного долга девушка занялась музыкой для театра.

* * *

Вечером приехал Анатолий. За ужином Катерина рассказала ему всю историю с художником и ее желание запечатлеть себя для истории на холсте.