Читать книгу Дорога к призванию. История русской студентки, которая мечтала увидеть Америку - Любовь Холов - Страница 8

Наступил вечер пятницы, и мы с девчонками собрались в клуб. В субботу у них был выходной, так что можно было гулять хоть всю ночь. Мы жили в центре города, много шикарных клубов находилось буквально за углом. Не надо беспокоиться о том, как туда добраться.

Мила и Лена были на год младше меня. Мы все учились в Воронежском государственном университете, но я никогда их не видела там до того, как мы встретились в американском посольстве при получении виз. Мила – высокая шатенка. У нее очень густые, блестящие и длинные волосы. Благодаря им она всегда выделялась из толпы. Мила тщательно и с трепетом ухаживала за своим богатством. Мытье волос было целым ритуалом с расслабляющей музыкой. Плюс, она всегда использовала специальные шампуни, кондиционеры и маски, которые нельзя купить в обычном магазине.

Мила не совершала спонтанных действий и не принимала необдуманных решений. Родители ее были небедными людьми, но она хотела показать им, что и сама может зарабатывать. Она планировала купить ноутбук своему отцу. По какой-то причине о маме она говорила редко, и казалось, что отца Мила любила гораздо сильнее.

Лена – эмоциональная брюнетка с короткими как у мальчика волосами. Их рыжеватый отлив выгодно подчеркивал ее большие зеленые глаза на красивом лице с гладкой, ровного тона кожей.

Лена уже покорила сердца двух мужчин в нашем доме, и одному Богу известно, сколько парней еще страдает по ней в «Сикс Флэгс». Спорю, что ее менеджер также не остался равнодушен.

Родители Лены тоже не из бедных, и дочь не должна была переживать из-за денег, как многие другие студенты, которые приехали сюда с целью заработать, как я. Родители разрешили ей поехать за границу, чтобы она посмотрела Америку, попрактиковалась в английском и просто развлеклась.

Сейчас нам предстояло окунуться в ночную жизнь Луисвилла. Мила, как всегда перед выходом, долго занималась своими волосами. Прошел уже час, как стартовал ее ритуал «идеальные волосы», но до победного конца было пока далеко. Мы с Леной уже начинали нервничать. Мы были готовы выйти еще полчаса назад и сейчас почти засыпали на диване.

– Вы можете идти без меня. Я подойду попозже, – крикнула Мила из ванной.

– Нет, мы подождем, – сквозь зубы ответили мы. – Можешь поторопиться?

– Я не могу идти в клуб с таким беспорядком на голове.

Раздался стук в дверь. Еще по шагам Лена поняла, что это снова пришел один из ее ухажеров – «высокий» Денис из Белоруссии (еще был «низкий» Денис из Украины).

– Лена, пожалуйста, не уходи с ним. Мы же решили сегодня потанцевать с американскими парнями, – попросила я перед тем, как мы открыли дверь.

– Не переживай, я не пойду. Он постоянно бегает за мной, но совсем мне не нравится, – подмигнула Лена.

Она выключила свет, накинула халат поверх коротенького платья и, зевая, открыла дверь.

– О, Денис… – сонно прошептала она. Голос за дверью бодро ответил:

– Лен, хотел почилать на крыше. Пошли со мной.

Почилать – от английского сленгового слова to chill – отдыхать. Мы уже стали переделывать английские слова на русский лад.

– Не получится, Денис… у нас была такая тяжелая неделя… хотим сегодня отоспаться. Может, завтра… – с таким артистическим талантом Лена могла бы получить Оскар.

Денис попытался ее уговорить, но ничего не получилось, и он ушел ни с чем.

Мы безудержно смеялись в темноте еще минут 10. Желание поспать улетучилось вместе с Денисом. Я была поражена Лениным актерским мастерством и смекалкой и радовалась, что она все-таки осталась с нами.

Наконец Мила готова, и можно выходить. Квартира Дениса находилась на нашем этаже, и нам очень не хотелось с ним столкнуться. Поэтому мы старались не шуметь. Если бы он нас заметил, получилось бы не очень красиво. Хотя я не сомневалась, что Ленино актерское мастерство спасло бы нас и здесь.

И вот пять сногсшибательных русских девчонок уверенно идут по ночным улицам Луисвилла. К нам троим присоединились еще две русские девушки, которые тоже оказались из Воронежа.

Короткие юбки, глубокие декольте, большие серьги, ярко накрашенные длинные ногти и, конечно, супервысокие каблуки – обычный наряд русских девушек для ночного клуба. Из проезжавшей мимо машины кто-то выкрикнул незнакомое слово «whores». Девчонки объяснили, что это означает «проститутки». Я возмутилась, но подружки посоветовали не обращать внимания, а лучше сфокусироваться на главном.

А главным для нас было попасть в клуб всем пятерым. Дело в том, что в Америке до 21 года не пускают в ночные заведения (а также запрещено употреблять алкоголь). Троим из нас уже стукнуло 21, а Мила и Лена немного отстали.

Все клубы находились под крышей одного огромного здания. Было два входа. На каждом из них стояли охранники – проверяли документы. Посетителю старше 21 года на руку надевали зеленую тонкую ленту, концы которой заклеивались по объему запястья, и он дальше мог идти в любой из клубов.

Мила и Лена остались ждать на улице, а мы с девчонками получили зеленые ленточки и зашли внутрь здания. Это оказалось нетрудно. Самое главное – нужно было улыбаться и быстрее идти, чтобы охранники не запомнили наших лиц.

Внутри здания гремела зажигательная музыка. Я была готова сразу же пуститься в пляс, но сначала надо закончить нашу операцию. Мы зашли в женский туалет, чтобы немного там переждать. Туалет напоминал SPA-салон. Приятный запах благовоний, свечки, большие зеркала и спокойная женщина, которая терпеливо вручала салфетки громко разговаривающим пьяным посетительницам, после того как они помыли руки.

Минут через 10 мы вышли через тот же вход, через который вошли. Я и еще одна девушка из нашей компании аккуратно сняли ленточки и отдали их Миле и Лене. Минуя парковку, мы пошли ко второму входу. Девчонки с ленточками быстро прошли в здание, их никто не остановил. Мы же еще раз показали паспорта, нам повязали новые ленточки, и дело было в шляпе. Наша вечеринка началась!

Клубы на любой вкус – с разной музыкой, дизайном и атмосферой. Помимо девушек здесь танцевали и парни. Мне непривычно было видеть такую картину. В России мальчики обычно стояли в сторонке и просто наблюдали.

Еще более непривычным было то, что многие мужчины танцевали очень близко к партнершам, практически прижавшись. Это сильно отличалось от медленного танца, где все же сохраняется какое-то пространство между незнакомыми людьми.

Мы встали в круг с незнакомцами. Все танцевали вместе. Высокий стройный парень подошел к Миле и пригласил ее на танец. Она была готова к такому предложению и кокетливо улыбаясь пошла с ним.

Но что это был за танец?! Они двигались под ритм достаточно быстрой мелодии, не обнимая друг друга руками, как в нашем медленном танце. Парень прижимался к Миле всем телом. Она здесь уже больше месяца и, похоже, это не первый ее американский танец. Она знала, что делала. Мне происходившее показалось слишком развратным и переходящим границы дозволенного.

Но, посмотрев вокруг, я поняла, что танец Милы – это еще цветочки по сравнению с тем, что вытворяли другие. Мой мозг закипал от увиденного. Я старалась найти всему этому достойное оправдание, но не могла.

Вспомнился преподаватель, который вел у нас философию на первом курсе. Он никогда не здоровался со студентами перед началом лекции, и не произносил лишних слов, не связанных с темой занятия. Казалось, он входил в экстаз, когда рассказывал нам о разных течениях в философии. Он никогда не читал с листа. Ходил по аудитории и все доносил с чувством, с толком, с расстановкой.

Я запомнила его очень эмоциональный рассказ о Дионисе – греческом боге веселья и виноделия. Рассказывая о нем, на пике своего выступления преподаватель даже перешел на крик. Он говорил, что Дионис везде, где оказывался во время своих странствий, сажал виноград, чтобы пить вино и устраивать вечеринки с дикими танцами, которые обычно заканчивались оргиями и доводили людей до безумия.

То, что я видела вокруг, мне напоминало именно оргии Диониса. Недалеко от себя я увидела девушку, которая в танце сама крутилась возле парня, гладила его, поворачивалась спиной, наклонялась вниз, позволяя его мужскому достоинству прижиматься к ее ягодицам. И он, конечно же, не терялся, хватал за зад, похлопывал девушку в ритм музыки, словно она была лошадью.

Это казалось мне таким низким и ужасным. Но окружающие никак не реагировали, никто не смотрел осуждающе. Значит, здесь это было нормальным.

Какой-то парень движется в моем направлении и… Что же мне делать? А, была не была, потанцую с ним. Два стакана «отвертки» немного расширили мои границы дозволенного. Танец получился таким же, как у Милы.

И это не казалось порнографическим. Я бы сказала, скорее чувственным. Парень не делал ничего плохого – не хватал меня, не называл проституткой, он просто танцевал. Конечно, его мужской аромат и ритмичные движения под музыку заставили мое сердце биться сильнее.

Еще один парень. Его уверенный взгляд и красивые сильные руки не позволили мне сказать нет. Мы танцевали под песню, которую я никогда не слышала, но теперь она всегда будет напоминать мне о том сказочном моменте. Этот парень был очень заботливым и нежным. Я чувствовала себя такой женственной и красивой! Душа моя пела, каждая клеточка тела чувствовала себя живой.

Не помню, со сколькими парнями я танцевала в ту ночь, но мне очень понравилось. На следующее утро, когда чары «отвертки» выветрились, мне было стыдно за свое распутное поведение. Я всегда считала себя примерной девочкой. Поэтому о прошлой ночи я решила никогда и никому не рассказывать.

Я вернулась домой где-то около четырех утра. Мила и Лена пришли еще позже. Они встречали рассвет с парнями, с которыми познакомились в клубе.

…Почти 2 часа дня. Ароматный черный чай и прекрасный вид из окна на субботний Луисвилл прекрасно дополняли друг друга, особенно после такой бесшабашной ночи. Лена все еще спала. Мила рассказывала мне, что рассвет был очень красивым, впрочем, как и рассветы в любой другой стране.

– А что насчет того парня, которого ты встретила вчера? – мне больше хотелось услышать эту историю, а не рассказы о том, как красив рассвет.

– Какой парень? – Мила кокетливо улыбнулась.

– Ну, тот, с которым ты ходила встречать рассвет.

– А…, ничего особенного. Было полезно попрактиковать с ним английский. Правда, я больше половины слов не понимала. Он из какого-то другого города и уезжает сегодня.

– Понятно, – разочарованно произнесла я.

Я ожидала услышать романтическую историю встречи двух сердец, но, по-видимому, тут было что-то другое.

– Ты знаешь…, – после очередного глотка черного чая серьезно произнесла Мила, – я продаю сладкий лед под палящим солнцем в парке. Это, кстати, такая гадость – обычный лед красится сиропом разных цветов. Сплошная химия. Работа очень скучная, да еще целый день на ногах – это тяжело. Но если я буду точно знать, что мы будем тусить так, как вчера, хотя бы раз в неделю, я безоговорочно готова работать дальше. Мы же в Америке, давай этим пользоваться!

– Давай, – согласилась я. – Мил, а что правда тебе так не нравится твоя работа? Я думала, тебе нормальная досталась.

– Да уж, не мечта студента экономического факультета, – с издевкой произнесла Мила.

– Точно! А какая должна быть мечта у студента экономического факультета?

– Найти престижную работу в крупной, желательно международной компании, зарабатывать много денег, расти по карьерной лестнице… Можно подумать, ты об этом не мечтаешь?

– Я? Хочу этого, конечно. Но мечта, мне кажется, это что-то более глобальное. А то, что ты описала, звучит как-то приземленно.

– Когда у тебя будет миллион в кармане, вот тогда можно уже думать о чем-то глобальном. А пока его нет, мечта заработать достаточно денег, чтобы твердо стоять на ногах, – очень даже хорошая мечта.