Читать книгу Ну держитесь, инопланетяне… - Любовь Кигимская - Страница 15

Юран спал спокойным крепким сном. Старх и Зурах спали тоже, но им снилась Аполлинария. И сны были похожими, каждому снилось, что он притрагивается к мягкой коже женщины и ласкает ее. Поэтому временами оба сладко стонали. Линд же после баньки уснул, но проснулся буквально через несколько минут. Он стал думать, что его час Пси приближается, осталось совсем немного и ему нужно будет идти заканчивать свой путь. Он прожил спокойную жизнь. Никогда не входил ни в чей милый круг. Работал с растениями, изучал их, размножал пригодные для пищи и уничтожал ядовитые. По странному стечению обстоятельств, женщина с чужой планеты вдруг приняла его в милый круг. Он не познал лона женщины за свою жизнь ни разу. Сегодня, когда Аполлинария его парила и мыла спину и бока, он большим усилием воли сдерживал свой половой орган от позора. Так он считал. Нельзя хотеть женщину перед часом Пси. А он хотел, так сильно хотел, что не мог сейчас спокойно спать.

Линд прислушался, почему так долго нет из баньки женщины? Или она уже спит. Он решил спустится со второго этажа и посмотреть. Вдруг ей снова стало плохо. Ее спальное место было пусто. Линд вышел на участок. И тут тихо, уже темно. «Надо попросить, чтобы электронщики светодиоды сделали по периметру и заграждение тоже не помешает» – подумал Линд и пошел к баньке. Там он услышал, что Аполлинария Ивановна что-то делает. «Неужели она все еще моется?» – подумал Линд и осторожно приоткрыл дверь.

– Кто тут? – испуганно спросила женщина.

– Линд.

– Что случилось, солнышко? Или еще захотел попариться? Так пар закончился и воду я уже на постирушки извела.

– Нет, я просто хотел узнать почему ты так долго.

– Бельишко стираю, а то все грязное ведь стало уже. Я сейчас уже.

Вдруг Линд осмелел, зашел в баньку, закрыл дверь и прерывающимся голосом сказал:

– Аполлинария Ивановна, у меня приближается час Пси, скоро меня не станет, а я никогда не прикасался к женскому телу, разреши потрогать твою кожу.

Аполлинария растерянно смотрела на стрекозоглазого мужчину. Потом взяла мокрое полотенце и замахнулась на него.

– Ну-ка иди прочь, то же мне трогальщик.

– Не гони, – в больших стрекозиных глазах была тоска, при чем жуткая. – Мне не нужно многого, я только прикоснуться к телу прошу разрешить.

Аполлинария Ивановна вдруг вспомнила, а ведь она всех их трогала, терла мыла, а они ни один не прикоснулись к ней.

– Ну потрогай, – разрешила она и устало опустилась на банную лавочку. Он встал перед ней на колени и несмело прикоснулся к руке, провел от кисти к плечу, легко невесомо. Коснулся плеча, провел рукой по спине. Спустился к бедру, по изгибу бедра до колена, от колена до щиколотки. Потрогал пальцы на ногах. Стал двигаться по внутренней стороне ноги выше. Перед лоном остановился, вопросительно посмотрел на Аполлинарию. Она отрицательно мотнула головой. Тогда он дотронулся до шеи, и скользящим движением спустился к груди, снова вопросительно посмотрел на женщину. Она тоже пристально смотрела на него. Он легко коснулся груди. Женщина застонала. Он сжал горошину соска и вдруг сильно напрягся. Снова поднял на нее свои стрекозиные глаза. Наклонился и лизнул сосок. Аполлинария снова застонала. Тогда он стал целовать ее тело уже не разбирая: груди, ноги, живот, не заметил, как коснулся бугорка у входа в лоно. Женщина мелко задрожала и прижала его голову сильнее к лону. Он понял, что она возбуждена, как и он. Линд уже не скрывал своего возбуждения, его половой орган давно вышел из кожаного чехла и теперь был увеличен в размерах. Аполлинария стала тоже гладить его тело руками и дотронулась до его органа. В это время он ввел язык в ее лоно и стал производить поступательные движения. Женщина затрепетала, выгнулась и сжала его орган сильнее, он толкнулся в ее руку, они одновременно достигли оргазма. Линд излился на пол баньки, но продолжал ласкать женщину. Аполлинария все еще сотрясалась в сладких судорогах. Когда она затихла, Линд отстранился от нее. Он не мог поверить в случившееся. Аполлинария тоже смотрела на него испуганно. Ведь в ее жизни уже давным-давно не было мужчины.

– Спасибо, Аполлинария Ивановна, теперь я спокойно буду ждать часа Пси. Я теперь знаю, что такое быть с женщиной. Хоть я и не познал лона, но я знаю, что такое оргазм.

– Что такое час Пси? Вы часто о нем говорите, но ни разу не объяснили мне, что это значит.

– Час Пси для женщин и мужчин наступает в сто пятьдесят лет. Мы приходим в медицинскую комнату, вводят в вену наркотик со снотворным и мы уплываем в небытие. Потом тело отправляют в утилизатор. Так заканчивают свою жизнь все жители планеты.

– Тебе уже скоро сто пятьдесят лет?!

– Да, мне осталось семь лет.

Аполлинария Ивановна с интересом стала рассматривать мужчину, он не выглядел старым.

– Ты же не старый – озвучила она свои мысли.

– У нас такой закон, никто не живет дольше. А сколько лет живут на твоей планете?

– У нас по-разному. Мой старший сын умер в семнадцать лет. Второй сын умер в тридцать восемь лет. У старшей внучки сынишка прожил всего восемь месяцев. Мне уже восемьдесят пять, я старая.

– Нет, ты не старая, ты очень молодая, у тебя такая нежная кожа, мягкая. У нас нет с такой кожей никого. А почему все умирают в разное время?

– У нас умирают от болезней, от несчастных случаев, от травм и от старости.

– У нас нет болезней. Медики изобрели восстанавливающий раствор, который полностью излечивает организм и поддерживает его на уровне возраста, примерно, тридцать – сорок лет. Поэтому был введен час Пси.

– Иди, – встрепенулась Аполлинария. – Пора спать. Завтра много дел.

Линд вернулся в домик, лег на свою кровать, он чувствовал себя опустошенным и в то же время абсолютно счастливым, так с улыбкой он провалился в сон.

Аполлинария Ивановна помыла тазики, прибралась, развешала сушиться одежду. Приоткрыла дверь, чтобы зашел свежий воздух и задумалась. Странно устроен этот мир, но ей нужно привыкать жить тут. Она вздохнула и пошла в домик. Улеглась на кровать, но уснуть не могла, мысли лезли в голову. «Что же это я как развратная женщина с чужим мужиком сексом занялась? Ох, надо будет узнать, как тут у них женятся». Еще немного повертевшись, она все же заснула.

Утром мужчины проснулись первыми, они аккуратно спустились вниз, вышли на участок и Линд первым начал разговор.

– Я думаю нам нужно определиться, кто из нас будет в милом круге.

– Линд, у тебя ведь близок час Пси, – сказал Старх, посмотрел на Юрана, – А ты слишком молод, только вышел от няни и закончил медицинское образование. Поэтому в ближайшем круге буду я и Зурах.

– Я не согласен, я молод, а не стар, значит могу быть с женщиной. Она меня ведь называет «миленький», значит приняла в милый круг.

– Я стар, но мне до часа Пси еще семь лет, я тоже хочу быть с женщиной.

Они так заспорили что не заметили, как дверь домика открылась и вышла Аполлинария Ивановна.

– Что за шум, а драки нет? – весело спросила она.

Мужчины с недоумением посмотрели на Аполлинарию. У них не принято было драться. Драка считалась унизительным действием. Все споры решались даже без повышения голоса.

– Я что-то не так сказала?

– Мы не будем драться, мы решаем кто из нас будет входит в твой милый круг.

– Пойдемте завтракать и расскажите мне уже, что это за милый круг.

Когда все сели за стол Аполлинария поставила тарелку с блинами, перед каждым чашку с чаем. Она вопросительно посмотрела на мужчин. Они же уткнулись взглядом в чашки и молчали. Потом Старх сказал:

– Думаю нужно позвать Ораха, пусть он принесет визорные пленки и визор. Ты их посмотришь и все поймешь. Мне сейчас нужно уехать, меня вызывает главнокомандующий. Мне нужно сдать дела.

– Я тоже схожу в медкабинет, заберу свои вещи и возьму аптечку.

– Я с вами, мне нужно привести запас продуктов, а то мы едим твои запасы Аполлинария Ивановна, а ты наши есть не можешь, останешься без еды.

– Значит мы останемся с Аполлинарией Ивановной, она научит меня солить огурцы, скоро начнется осень, надо готовится к похолоданию – сказал Линд.

Когда трое мужчин ушли, Линд нерешительно подошел к Аполлинарие и легко коснулся ее плеча.

– Разреши мне обнять тебя.

Аполлинария Ивановна сначала качнулась в его сторону, а потом отрицательно затрясла головой.

– Нет, миленький, сначала я узнаю про «милый круг» – она строго посмотрела на мужчину и сказала – Давай огурцы солить.

За хлопотами прошел весь день. К вечеру вернулись все мужчины и с ними Орах. Он принес визор. Орах удобно усадил Аполлинарию, надел на глаза визор, он выглядел, как очки для игр, вставил плёнку в отверстие сбоку, трансляция началась.