Читать книгу Наследница для темного лорда - Любовь Огненная - Страница 3

В Луден мы прибыли настолько уставшими, что я готова была остановиться ночевать в первом попавшемся доме. Последние шесть дней мы старались не прерывать наш путь. В городах только ночевали и обедали, чтобы слишком не привлекать внимание. Все-таки беременную женщину с двумя маленькими детьми не так-то уж трудно заметить.

Дорогое платье давно пришлось сменить на более простое. Шить по фигуре было некогда ни для меня, ни для детей. Пришлось купить уже готовые вещи в одной из лавок, но для девчушек брала на вырост. Их теперь не то что в пеленку нельзя было завернуть, они вообще спокойно и пяти минут посидеть не могли.

Далар ворчал, когда я брала их на руки, говоря, что они уже слишком тяжелые для меня, но девчонкам же не объяснишь. Лейла частенько устраивала самые настоящие истерики, да и вообще была бойкой девицей, а Дайла же, наоборот, виделась мне эдакой тихоней.

Примирить их могли только яблоки, перетертые в пюре. Каши девочки так и продолжали есть, а вот овощи им не нравились. Плевались только так, когда я пыталась дать им картошку или морковь. Приходилось прибегать к ухищрениям и добавлять в пюре немного сахара. В общем, моему креативу не было предела, хотя педиатры с Земли меня бы по головке не погладили, а уж за сало так вообще бы на костре сожгли.

В этом мире много чего не было, о чем я бесконечно жалела. Все-таки мамочкам на Земле очень повезло, что прогресс зашел так далеко. Здесь же еще не придумали ни подгузников, ни смесей, ни пюре в баночках, ни радионянь. Из привычного можно было найти стеклянные бутылочки с надетой на них резиновой соской, а вот пустышек здесь не имелось. Их просто никто не придумал.

Девчонки активно развивались, а карета потихоньку превращалась в сумасшедший дом. Они уже выполняли простые просьбы, сидели, вставали, неуклюже ходили и играли в игрушки. Активно пытались забраться на сиденья и нередко падали, чтобы разразиться рыданиями. Я их, конечно, жалела, а эти хитрюшки, пользуясь моментом, выпрашивали баранки и сушки.

У каждой из них уже появилась та самая любимая игрушка. У Лейлы это был небольшой тряпичный медвежонок, а у Дайлы – деревянная кукла. Девочки нередко проявляли недовольство, если я им что-то не разрешала, а мне было до безумия интересно наблюдать за ними.

С трудом прятала улыбку умиления, когда ругала их. Их мордашки тут же становились невероятно несчастными, губы подрагивали, а глаза наполнялись слезами. Вот как тут устоишь?

Еще девчонки любили мне подпевать и с интересом поглядывали на мой живот. Когда я рассказывала, что там живет их сестренка, они хмурились и смотрели на меня вопросительно. Для окружающих близняшки были как две капли воды, но я хорошо их различала.

Не представляла, как бы справилась с ними, если бы они не росли так быстро. Сейчас они выглядели годовалыми девчушками, и я боялась, что их взросление и дальше будет таким стремительным. Потому что за таким взрослением придет и старость, а там…

Потерять их мне не хотелось.

В пути многое было выполнить трудно. И я, и Далар много рассказывали им, показывая знакомые и незнакомые предметы. В их присутствии я называла мужчину дедушкой, и девочки повторяли за мной. Я же удостоилась чести называться мамой.

Когда Дайла впервые произнесла по слогам это слово, я не удержалась и разревелась, но не переставала улыбаться, чтобы не напугать девчонок. Они и так смотрели на меня недоуменно, наверняка не понимая, чего я реву. Лейла даже пожеванную сушку мне протянула, буквально отрывая ее от сердца.

Стоит ли говорить, что плакать я стала еще интенсивнее?

– Госпожа, остановимся здесь или доедем до дома моего брата? – шепотом обратился ко мне Далар, заглядывая в окошко.

– Здесь, папа, – так же тихо ответила я, с трудом поднимаясь с пола и пересаживаясь на сиденья.

Девчушки спали, завернутые в одеяла. Я едва смогла их угомонить. С каждым днем я уставала все больше. Ноги затекали и отекали, спина неимоверно отваливалась, а на меня накатывала сонливость.

Травы, которые я покупала у знахарки, почти закончились, как, собственно, и мазь от отеков. Мне просто некогда было про себя вспоминать. Все мое время, все мое внимание занимали девочки, и все проблемы временно отошли на второй план. В эти две недели я будто выпала из жизни, но жизнь обо мне не забыла.

– Называй меня дочкой или Дианой и на «ты», – произнесла я, ухватываясь за поданную руку, чтобы выбраться из кареты. – Будет странно, если ты станешь обращаться ко мне по-другому.

– Хорошо, госпожа. То есть дочка, – тут же исправился счастливый дедушка, осторожно передавая мне в руки Лейлу. – Что-то не так?

– Снова изжога, – тяжко вздохнула я, чувствуя горечь во рту.

В последнее время изжога появлялась очень часто и на разные продукты, в то время как ела я все, что видела. Аппетит был просто зверским, но чаще я все-таки кушала то, что готовила или покупала для девочек. В ином случае они лезли ко мне в тарелку, желая попробовать то, что им еще точно нельзя. Например, соленые огурцы.

– В аптеку бы надо, – вздохнул мужчина, наблюдая за тем, как молодые парни уводят наших коней под навес.

Постоялый двор находился почти сразу за центральными воротами. Этот небольшой портовый городок был отгорожен высоким каменным забором. В такое позднее время я с трудом могла разглядеть центральную улицу, а потому даже не пыталась присматриваться. Хотелось только одного: лечь спать и не вставать хотя бы в ближайшие шесть часов.

– Все завтра.

По добротной каменной лестнице я поднималась с трудом, но Далар меня не торопил. Придерживал для меня дверь, а потому в тускло освещенный холл постоялого двора я вошла первая, чтобы тут же испуганно замереть прямо на пороге под десятком пар чужих глаз. Эти маски и темные одежды я могла бы различить даже в темноте.

– Дочка, ты чего встала? – спросил Далар, обходя меня и закрывая таким образом собой. – Добра этому дому, – поздоровался мужчина, давая мне возможность отдышаться.

– И вам добра, – с улыбкой отозвалась, видимо, хозяйка заведения. – Комнатку али ужин?

– И ужин, хозяйка, и комнатку. Да и ванну не помешало бы с дороги.

– Это мы завсегда рады. Здесь отужинаете или наверх подавальщицу отправить?

– Здесь, хозяйка. В доброй компании отчего бы и не отужинать? Ну-ка, сдвиньтесь-ка, молодцы, дайте дочке моей присесть. Устала она с дороги.

Я изо всех сил пыталась прийти в себя, но сердце колотилось как неродное. Была бесконечно благодарна Далару за то, что он взял все в свои руки.

Во-первых, как единственный мужчина среди нашего разношерстного семейства, он являлся главным, если исходить из документов. А кто главный, тому и слово.

Во-вторых, вот такой панибратский настрой очень к себе располагал. Мы как бы говорили, что скрывать нам нечего, да и за стол к тайной канцелярии Деолского короля сесть было хоть и рисковым, но хорошим решением. Чем ближе мы к ним, тем дальше их мысли от верного направления.

В конце концов, даже если у них была моя черно-белая фотография, узнать во мне сейчас ту самую эреллу Кроунвол было попросту невозможно.

В грязном простецком платье, с двумя маленькими детьми и с волосами, убранными под платок, – да меня бы сейчас и фиктивный супруг не признал. А уж если брать во внимание отечность и набранный за две недели вес, то выходила я «настоящей красавицей». Особенно с синяками под глазами на половину лица.

– Садитесь, конечно, – поднялись мужчины на ноги, освобождая сразу три ближайших стола. – Мы все равно уже собирались уходить.

– Вы если из-за нас, то не нужно, – пошел на попятную Далар. – Простите старика, если что не так. Мы и за другой стол сесть можем.

– Дело не в вас, не переживайте, – вполне дружелюбно отозвалась одна из масок. – Нам уже пора.

Щедрая горсть монет рассыпалась по столу, а я была в шаге от того, чтобы свалиться в обморок. Только Лейла, мирно спящая у меня на руках, и удерживала меня от забытья. В тот самый миг, когда они поднялись, ноги мои задрожали от страха.

Как бы там ни было, но за прошедшие дни я так и не забыла, что именно мне грозит. Тайная канцелярия шутить не будет, а палачу наплевать, виновата я в чем-то или же нет.

Мужчины постепенно покидали постоялый двор, впрочем, не задевая меня даже краями своих плащей. Так и стояла, боясь даже шелохнуться, но не все решили быть такими доброжелательными.

Одна из масок продолжала стоять рядом со столом. Взгляд темных глаз пробирал мою душу насквозь. Другой мужчина, меньшего телосложения, смотрел в сторону Далара.

– Мы не видели вас раньше в этом городе, – как бы невзначай заметил худощавый.

– И не должны были. Мы только сейчас приехали, – спокойно ответил Далар, перекладывая Дайлу, завернутую в одеяло, на стол. – Дочка, не стой. Или плохо тебе?

– Ноги затекли, – выдавила я из себя, отдавая мужчине Лейлу.

– Ничего, сейчас ванну примешь, полегчает. Вода всю хворь с собой забирает, – помог он мне сесть, но я так и ощущала на себе взгляд маски. Почему-то казалось, что вот он и есть среди них самый главный. Да и золотые нашивки на его одежде подтверждали мои мысли.

– Можно взглянуть на ваши документы? – никак не отставал худощавый.

– Конечно-конечно, – засуетился мой «отец». – Пройдемте до кареты. Дочка, я сейчас вернусь.

– Ваш ужин, – подоспела подавальщица, расставляя на свободном участке стола тарелки и глиняные кружки. – Комната уже готова. Пока ужинать будете, воды натаскают.

– Большое спасибо, – улыбнулась я, но чувствовала себя как мышь, сидящая в клетке.

Прекрасно слышала и даже видела боковым зрением, как оставшийся в помещении мужчина подходит ко мне. Очень жалела, что здесь такие широкие лавки. Были бы стулья, он бы не смог сесть ко мне так близко, но он сел, желая завести разговор.

– Ваши? – кивнул он на объемные свертки.

Из одного из свертков очень прозаично торчала ножка Лейлы, будто тонко намекая на то, что такую правду за пазухой надолго не спрячешь. Носочки, которые мы купили в прошлом городке, уже стали немного малы. Я молилась всем богам, чтобы их рост хоть немного замедлился. Иначе нам придется объяснять еще и это.

– Мои, – ответила я с улыбкой, пытаясь обратно спрятать своевольную ножку.

– Сколько им?

– Почти полтора. Время летит невероятно быстро.

– И нам за ним не угнаться, – ударился мужчина в философию. – Ждете еще пополнения? Мальчика или девочку?

– Девочку, – спрятала я трясущиеся руки под стол.

– Тяжело придется вашему мужу.

– Он не жалуется, – усмехнулась я, понимая, что сейчас подвергаюсь своеобразному допросу. Старалась говорить как можно меньше, чтобы не наврать с три короба. Неизвестно, что уже успел наговорить Далар.

– Ваш муж приехал вместе с вами?

– Нет. Он приедет позже. Это все, достопочтенный господин? Ели вы не против, я хотела бы поесть.

– Конечно, – почувствовала я чужую улыбку, но маска оставалась по-прежнему холодной и безэмоциональной. – Можно последний вопрос? Вас осматривал маг?

– Все документы у отца, – ушла я от прямого ответа и ущипнула Дайлу за ножку.

Мне пришлось это сделать.

Я понимала, что глава тайной канцелярии от меня не отстанет. Он мог бы задать мне еще тысячу вопросов, и не все бы из них оставались такими же безобидными, хотя допустимую грань, названную этикетом, мы уже растоптали.

Мне пришлось прибегнуть к хитрости. Сердце обливалось кровью от криков Дайлы, но это позволило мне взять ее на руки и тем самым завершить беседу. Вслед за сестрой проснулась и Лейла, но к нам вовремя подоспел Далар. Я даже не заметила, как мой собеседник ушел, не прощаясь.

– Все нормально? – спросил «отец», направляясь к лестнице.

Пока мы поднимались, я молчала, но, едва оказались в комнате, выложила все как на духу:

– Тот, кто остался, приставал с расспросами. Что ты им сказал? – обеспокоенно поинтересовалась я.

– Что я забрал тебя у пьяницы-мужа и привез сюда. Рассказал про брата, показал документы.

– Плохо, – коротко ответила я. – Я сказала, что мой муж приедет позже. В любом случае они не имели права нас допрашивать. Это не их территории.

– Уже их, – просветил меня Далар. – Пока мы ехали, Визайское королевство присоединилось к Деолскому. Король умер и не оставил после себя наследников. Да здравствует новый король.

– Час от часу нелегче.

– Возвращаемся?

– Назад нельзя. Это будет странно и привлечет внимание. Отсюда выход один – переправляться через море. Но и туда нам пока нельзя, потому что нас ждут. Придется остаться здесь хотя бы на время. Они не сказали, что забыли в этой глуши?

– Ты оказалась права, дочка. Они действительно ждут тебя: одну или в сопровождении. Сидят в засаде у всех дорог, которые ведут в главный порт. Я случайно подслушал, когда возвращался. Пришлось соврать, что потерял монетку в траве.

– И тебе поверили? – укладывала я девчонок в постель.

– У меня, между прочим, тоже глаза честные.

Только юмором и оставалось спасаться. Я до сих пор была как на иголках. Понимала, что моя жизнь несколько минут назад буквально висела на волоске. Очень надеялась, что никто не зацепится за эту мелкую нестыковку по поводу мужа, а иначе вопросы будут заданы совсем другим тоном.

Бежать?

Я не видела смысла привлекать к нам еще больше внимания. С двумя детьми мы далеко не убежим, да и рядом только Релон – главный порт. Все крупные суда отходили только оттуда, но там нас стопроцентно ждали. У нас действительно не оставалось вариантов. Пока.

Луден – тот город, в котором нам придется пересидеть эту бурю.

На сегодняшний день я не представляла, как бы справлялась без Далара. Спустившись вниз, мужчина позвал для меня одну из служанок. Молоденькая девушка помогла мне приглядеть за девчушками и помыться, пока отец ужинал внизу.

Расслабиться никак не получалось. Я все ждала, что вот-вот дверь откроется и к нам ворвется тайная канцелярия. Отлично осознавала, что жить в страхе просто не смогу. Ожидание расплаты – самое худшее, что можно придумать, а значит, этот вопрос нужно как-то решать. И решать его именно сейчас.

– Далар, не теряй меня. После ужина я отправлюсь на поиски мага. Мне нужно пополнить запас мазей и трав.

– Небезопасно это, госпожа, – обеспокоенно взглянул на меня мужчина. – Если невмоготу, так давайте я сам схожу. Вы мне напишите, что нужно, и я куплю.

– Нет, Далар. Мне нужно идти самой и именно в ночь. Сейчас света нет, лицо мое никто не различит, а при свете дня многие меня увидят, – попыталась я объяснить мужчине причину.

– Вам нужно что-то еще помимо мазей и трав?

– Верно, – кивнула я, облегченно выдохнув. – Попытаюсь разузнать про девочек.

– Да кто же вам дверь откроет-то ночью? – мягко настаивал он на своем, но уже знал, что я упрямая.

– Монеты, папа. Монеты открывают любые двери.

Отужинав внизу мясной похлебкой, я расплатилась и за еду, и за постой, выспросив у говорливой подавальщицы, живет ли в этом городе маг, у которого я могу купить мази и травы. Такой маг действительно нашелся, да не один, но к женщине, живущей в соседнем доме, мне идти не советовали.

Оказывается, цены дама задирала страшно – центральная улица как-никак, – но снадобья ее помогали плохо.

Второй маг жил у самого берега. Мужчина он был пожилой, нелюдимый. Говорили, что ему уже больше тысячи лет, а потому совались к нему лишь смельчаки. Да и чтобы добраться до его дома, нужно пройти целую полосу препятствий. Этот вариант мне тоже не подходил, а потому я пошла по пути наименьшего сопротивления.

Мужчина средних лет поселился в городке совсем недавно – еще и недели не прошло. При рассказе о нем у подавальщицы было такое мечтательное выражение лица, что я сразу заподозрила повсеместную влюбленность.

В таких маленьких городках, как Луден, появление нового человека всегда вызывало подобный ажиотаж.

Ничего путного девушка о нем не рассказала, но уверила меня в том, что он точно маг и точно квалифицированный. Разрешение на изготовление и продажу имеет, а потому даже арендовал небольшую лавку на центральной улице. Там и жил, и торговал, и изготавливал снадобья, порошки и эликсиры. То есть у него наверняка было все, что мне нужно.

– Милая, а не знаешь ли ты, не продает ли у вас кто большой дом? Мы с отцом хотели переехать поближе к его родне, – спросила я напоследок.

– Продается, госпожа, да только дорого очень. На центральной улице, как раз рядом с домом мага, соседний дом вот уже лет двадцать как пустует. Не ровен час рухнет, да только старому магу все равно. Приезжий маг хотел его купить, даже все испытания прошел, чтобы до старика добраться, а тот отказал. А больше-то и нету. Здесь семьи годами живут, никуда не уезжают. Воздух чистый, море рядом, еды всегда вдоволь. Кто ж отсюда уедет-то?

Мы. Мы были бы очень рады отсюда уехать, но возможности пока не имели.