Читать книгу Между нами обман - Любовь Попова - Страница 7

– Я тебе все сказала! Ты меня обманщицей назвал!

– Тяжеловато тебе верить, учитывая, что произошло. Да и Глеб утверждает, что ты лживая сука.

– Ну и слушай дальше своего Глеба! – ну вот чего упрямлюсь, но и так просто пойти с ним не могу. А если он опять приставать начнет. А если я опять «нет» не смогу ответить.

– Да как же ты достала! – гаркает он, запрокидывая меня на плечо. Бью его по спине, но бесполезно. Он просто открывает дверь машины и сваливает меня как мешок на соседнее сидение.

Садится рядом, блокируя двери. Поправляю одежду, чувствуя, как внутри тела плещутся остатки возбуждения, а ноги дрожат от пережитого оргазма. Он закуривает, протягивает сигарету мне. Я не курила уже год, но сейчас это кажется разумным.

– А есть электронные?

– Да, в бардачке одноразки возьми…

Беру, срываю этикетку, затягиваясь сладким дымом. Вкусно, но особо успокоения не приносит.

Миша молчит, смотрит прямо, по рулю постукивая. Да и мне говорить не хочется. За три дня работы почти без сна я уже живу на автомате.

– Год назад на тебе было больше мяса, – обжигает мой профиль взглядом, обволакивает ментоловым дымом.

– Год был трудным. А что, не нравлюсь? – поворачиваю голову, смотря с вызовом.

– Хуйню порешь. Но пожрать все равно надо.

– Я не хочу.

– Значит я буду заталкивать в тебя еду, – выбрасывает он окурок в открытое окно и заводит машину. Мы едем по ночному городу молча, слушая какой – то незатейливый трек. Он довозит меня до ресторана, где мы ели в тот день, когда я появилась в его жизни. До сих пор не по себе от того, как я себя вела и что говорила. Пыталась играть роковую девку, чтобы подцепить его. А в итоге стоило стать собой, и он влюбился в меня.

– Символично.

– Согласен. Пойдем. Расскажешь все. На пустые яйца и полный желудок я добрее.

– Я помню, – выхожу из машины и иду за ним. Смотрю на прямую напряжённую спину. Он действительно готов слушать, он действительно готов поверить? Так и хочется спросить, где подвох.

Нас усаживают у окна на втором этаже, место уединённое, да еще и шторкой занавешивают. Уютнее, чем в первый раз, когда его еще живой отец и моя лже-мать нас друг другу представляли.

– С чего мне начать?

– С заказа. Принесите два прожаренных стейка, картошку молодую, салат. Только без лука. Мы его терпеть не можем. И выпить.

– Ты за рулем.

– Не лечи меня. Все.

– Что – то на десерт?

– Да, мне медовик, ей морковный.

Официант уходит, а я Миша поднимет на меня взгляд.

– Никогда не понимал, чем тебе этот торт может нравиться, – эта отвлеченная тема расслабляет. Словно мы снова на острове, словно между нами идиллия. Только тогда над нами постоянно висел меч, однажды перерезавший нашу связь. Глупо надеяться, что, когда-нибудь мы снова сможем быть такими счастливыми и беззаботными.

– Это, наверное, некая иллюзия полезности. Он же с морковкой.

– Ну да, по части иллюзий ты мастер. Давай так, Алис, я хочу правду. Всю. От начала до конца.

– А ты реально ее готов слышать или опять будешь орать, что я все придумала.

– Ну Глеб и его отец утверждают, что ты врешь, а реальная Олеся Васнецова, студентка медицинского университета, погибла в аварии два года назад. В Москве.

Ого…

Я выпрямляю спину, откидываясь на спинку. Страшно, как люди умеют все подстраивать.

– Я лишь надеюсь, что они не подстроили аварию, чтобы реально похоронить некую студентку медицинского.

– Я на самом деле тоже. Помнишь грымзу Олейникову? – вдруг спрашивает он, чуть прищуриваясь.

– Географичку? Она еще плевалась, когда что – то яростно доказывала.

Миша выдыхает, чуть наклоняясь ко мне.

– И почему ты вечно сидела на первой парте? Не противно было?

– А у меня очки же были. С толстыми стеклами. Считай, как подводные.

Миша вдруг заливается смехом. Смеётся долго, красиво, вызывая у меня невольную улыбку.

– Охереть. Ты Олеся.

– Алиса. Уже давно.

– Ладно, ладно. Блядь, да как так вышло. Ты тогда расспрашивала про износ, я и подумать не мог.

– А мне хотелось, чтобы ты тогда догадался. Я так боялась говорить тебе правду.

– Надо было сказать, – пинает он меня по ноге под столом, а я в ответ. Не сильно. До болезненного мило.

– Надо было.

Он запрокидывает замок из рук за голову, часто и шумно дыша. Смотрит на меня не открываясь.

– Прости меня, Олеся Васнецова.

– Давно простила, Миша Хворостов.