Читать книгу Гончая в Империи демонов - Любовь Романовна Белых - Страница 3

Его ненависть к демонам, сродни моей, нас окончательно и сблизила. Хотя, сейчас так можно говорить о большей части населения земного шара, но мы с ним словно нашли поддержку друг в друге. Мои родители за тысячи километров от меня. Мы виделись в живую шесть лет назад. Потому что преодолеть разделяющее нас расстояние в течении дневного света невозможно. От того еще больнее наблюдать за постаревшим отцом и осунувшейся мамой по видеосвязи. Больно…

У Макса родители вообще на другом конце Земли, в южной Америке. Туда теперь тоже не добраться.

Вот мы и довольствуемся друг другом и преимуществом технологий, позволяющим нам хотя бы видеть близких на экране и слышать их родные голоса.

Иногда меня пробирает просто невероятная злость! Порой мне кажется, что ничего не стоит создать новые маршруты, рейсы самолетов, чтобы люди могли повидаться друг с другом. Ведь в этих условиях, живя бок о бок с демонами, поддержка семьи и родное тепло просто необходимы… Но я ничего в этом не понимаю… И завидую тем, кто живет рядом со своей семьей. Даже тем, кто тратит время с рассвета до вечера, чтобы часов за десять добраться до своих родных. Завидую, и иногда плачу. Знаю, что некрасиво. Просто обидно, что кому-то повезло больше. Мне же за десять часов не проделать этот путь.

Да и работа…

Работа ли? Так, посиди в офисе, приготовь кофе, заполни таблицы и разнеси по отделам документы. Скука. Но без нее никак. Нужно себя обеспечивать. Съемная квартира, одежда, продукты, обучение. Родители и так мне машину подарили, у них категорически отказываюсь брать или просить деньги. Год остался… И пойду я по миру искать свое место в какой-нибудь газетке, если повезет даже на телевидении. Не думаю, что будет просто. Сколько выпускников с дипломами годами мыкаются с места на место, ибо работу по специальности с минимальным опытом найти непросто? А в наше время, когда любой, умеющий обращаться с камерой и язвить, блогер априори уже считается журналистом. Даже если он ничего "сверх" не снимает, не несет в массы полезное, он все равно, вроде как, журналист. Да вдобавок еще и внештатные сотрудники, которые умудряются отснять что-то такое, эдакое, или же заснять эксклюзивные фото в числе первых и сорвать куш на сенсации.

Тяжело будет. Я морально готова к этой гонке. Не для того я пять лет впахивала, чтобы теперь пасовать.

Огни ночного города сверкали всевозможными цветами. Многоэтажки, опоясывающие мой дом полукругом, сияли гирляндами в окнах и светом. Где-то даже можно было расслышать радостные крики детей. Город праздновал.

Макс крепко держал меня, обхватив руками сзади, и тоже смотрел на соседние окна с отрешенным взглядом.

Нет, в этом году смельчаков не найдется. Салюта не будет. Грустно немного.

Я взглянула на заснеженную землю и у меня перехватило дыхание.

Внизу, недалеко от моего дома, на детской площадке, что так хорошо освещалась в эту ночь, какой-то мужчина возился с коробками. Медленно перебирая то одну, то другую упаковку, он, склонившись над ними, рассматривал их, словно впервые увидел. А после начал устанавливать…

– Салют, Макс!!! – закричала я, бросившись на балкон.

Дверь, как назло, поддалась не с первого раза. Наконец-то я шагнула на открытый балкон под собачий холод, который тут же пробрал до костей. Плевать! Это же салют!

Казалось, это не заняло больше минуты, а в небо уже взмыли первые залпы. Мужчина явно брезговал техникой безопасности, продолжая совсем рядышком устанавливать следующее содержимое коробки. А я… А я завороженно наблюдала, как тысячи огней взрываются высоко в темном небе. Они распадались на миллиарды искр и десятки причудливых узоров.

Дыхание сперло. Этот салют… Этот смелый мужчина, подаривший людям не просто традицию праздника, а надежду, воодушевили меня настолько, что я завизжала, как маленькая девочка, хлопая в замерзшие ладошки.

– Салют! Салют! Салют! – в какой-то момент, не помня себя от радости, заверещала я. – Осторожнее, мужчина!!!

Я пыталась его предупредить о том, что зажженный фитиль фейерверка завалился в снег, угрожая взмыть не вверх, а чего доброго попасть в самого волшебника.

Он повернулся на мой голос. Но лучше бы он этого не делал…

Мои надежды и воодушевление разбились в один миг, в один пронзительный взгляд и ленивый поворот головы. Это он… Любитель валяться под чужими окнами… Демон… Во рту пересохло. Вместе со страхом на меня навалилось дикое желание запустить в него чем-то с балкона.

В голову! Тяжёлым! И так, чтобы насмерть!

Демон лишь хохотнул и позерски мне поклонился.

Люди высовывались наполовину из окон и балконов, радостно крича слова благодарности этому демону. Может, они просто не понимают, что он демон? Кто-то мужским басом предложил тому сто грамм для согрева. В общем, моя иллюзия праздника и волшебства была растоптана в пух и прах.

Так как на балконе у меня ничего метательного не осталось, я поспешила вернуться в квартиру, чтобы не лицезреть этот балаган лицемерия! Не хотелось больше салюта, фейерверков и прочего. От демона – не хотелось.

– Макс! – насторожилась я, застав любимого измучено потирающего виски. – Все в порядке? Тебе не хорошо?

– Голова просто разболелась, прости, что не вышел с тобой, – устало прошептал он. – Ночные дежурства меня доконают.

– Таблетку. Я сейчас принесу таблетку от головы, Максим! – не на шутку встревожившись, я бросилась к аптечке, которую заменяла коробка из-под обуви и зашуршала пластинками и коробками с лекарствами. – Черт… – проще сказать, чем сделать. И откуда у меня столько таблеток, порошков, гранул? – Анальгин? – вяло поинтересовалась я.

– Да. Вполне подойдет.

Я воспряла духом.

– Сейчас принесу воды. Или соком запьешь?

– Воды, пожалуйста.

Вернувшись из кухни со стаканом воды, я застыла в нерешительности. Макс сидел на стуле, повернутый в мою сторону, тепло улыбался и держал в руках открытую бархатную коробочку, в которой на белоснежной подушечке сверкали невероятные серьги.

– С новым годом, любимая.

Я не знала, что сказать и как себя вести. Такой широкий жест накануне свадьбы… Сразу же стало стыдно… Ведь я ему купила всего лишь парфюм, которым он пользовался, и чехол для планшета, именной правда.

– Спасибо большое… – промямлила я, застыв на пороге комнаты со стаканом воды. – Мне так неловко… Мне не дарили никогда украшений…

– Эй, ты станешь моей женой. Куда мне еще тратить деньги, если не на свою невесту? Или ты передумала? – увидев, как забавно он нахмурил брови, я рассмеялась и все таки шагнула к нему.

– Не надейся! – хотела, чтобы вышло пафосно, а получилось по-детски визгливо. – Не стоило так тратиться, я же даже не понимаю в этом ничего… Это все равно что собаке подарить коллекционное издание знаменитого классика…

– Белое золото с небольшими бриллиантами, все для моей драгоценной невесты. Тебе же нравится?

– Нравится, – я кивнула, даже не разбираясь в ювелирных украшениях, признавая, что серьги выглядели изумительно. А как сверкали…

Таблетку он выпил только тогда, когда застегнул на моих ушках серьги, прожигая меня соблазнительным взглядом в упор. Мои серебряные сережки-гвоздики отправились в баночку из-под кофе, где я хранила кое-что из бижутерии и побрякушек.

Даже чертов демон отошел на задний план. Мы всю ночь ели, целовались, танцевали и веселились. После, конечно, пришлось выгонять Буса из спальни, чтобы уже окончательно насладиться обществом друг друга.

К сожалению, этот Новый год стал последним днем, когда я была настолько счастлива…

Мы провели все новогодние выходные вместе, занимаясь любовью и смотря романтические комедии. А после… Когда пришло время расставаться, а Максу выходить на работу, раньше меня на один день, я сникла.

Возможно, я уже тогда чувствовала, что что-то должно произойти.

И произошло… Он пропал… Исчез просто. Это стало сущим кошмаром для меня. Я не могла есть, спать, нормально работать. Я не могла ничего. Я даже ночевала под дверью его квартиры в подъезде, мечтая, что вот он сейчас придет. Живой и здоровый. Плевать на мои нервы, беспокойство и слезы, главное, чтобы живой!

Но он не приходил…

В ту неделю своего персонального ада, я четко осознала, что я идиотка. Причем конченная. Колесников Максим, родившийся 1988 года 3 марта, номер его телефона и должность нейрохирурга – все!!! Это все, что я знала о своем любимом мужчине! О том, за которого собиралась замуж, кому безоговорочно сказала Да! Кому отдала свое тело, любовь и душу!

Конечно, меня в милиции послали. Кто я ему? Да никто! В какой больнице его искать? Я объездила десять! Двадцать обзвонила, все без толку!

Спустя неделю я решилась на отчаянный шаг. Взломать его квартиру. Уже даже просматривала информацию в интернете насчет фирм и частников, которые, предположительно, могли бы пойти мне навстречу и открыть квартиру. Там должны были остаться какие-то данные, документы, записи. Ноутбук, в конце концов, где наверняка есть контакты родителей! Хоть что-то…

Но он позвонил сам…

Приняв вызов с неизвестного номера, я стряхнула воду с рук, только что умывшись холодной водой, и замерла, не в силах поверить, что боги услышали мои молитвы.

– Привет, малышка, – голос слабый, скрипучий, натужный, но это он, самый любимый голос на свете.

– Макс… – не устояв на ногах, я сползла под раковину и так там и осталась. – Господи, Макс! Где ты? Что с тобой?

Уже через час я входила в его палату, в маленькой больнице на окраине города. А еще через пол, сжимала очень бледную руку своего любимого человека и слушала врача. Странно, что при всем при этом я не проронила ни слезинки. Собственно, я и прослушала половину сказанного.

Отек мозга. Опухоль.

"Смертельное комбо…" – убитым голосом подсказало мое подсознание, пока я думала о другом.

Уж лучше бы он нашел другую! Ушел в запой, я не знаю! Да что угодно, но не это все.

– Сколько? – мертвым голосом отозвалась я.

– Девушка, с таким долго не живут. Как бы это не звучало сейчас для вас…

– Денег сколько, вы не поняли…

Пожилой мужчина спустил очки на нос и тяжело вздохнул.

– Прооперировать его, конечно, могут. Операция дорогостоящая. Но это решит лишь половину проблемы. Долгая реабилитация, восстановление, которые, возможно, не принесут полного выздоровления. Отсрочить на лет десять неизбежное, при должном медицинском сопровождении…

– Сколько?! – я уже повысила голос.

Это что же получается, он меня сейчас уговаривает смириться с тем, что Макс, мой Макс, умрет?! Он точно врач?!

– В пределах трех миллионов рублей на первые месяцы поддержания жизнеобеспечения и саму операцию. Повторюсь, это лишь начальная сумма. Дальнейшее развитие событий зависит от пациента и его платежеспособности.

У меня глаз задергался. Странно, я думала разреветься, а вместо этого просто веко нервно дернулось. У меня не было и нет таких денег…

– Павел Семенович, у нас нет таких денег, – прошептал Максим слабым голосом, едва ощутимо сжав мою ладонь. – Идите уже… Дайте побыть с невестой наедине…

Как ни странно, но врач удалился, печально посмотрев на наши переплетенные руки.

– Ты не умрешь! – себе или ему заявила я.

– Оксан, перестань. Я не так давно из реанимации. Моих сбережений уже нет. Твои я брать не хочу. Ты слышала врача, это бесполезно. Я просто дольше помучаюсь на этом свете…

– Макс!!! – вот и истерика. – А твои родители? Они могут помочь? Есть я! Есть мои родители! Мы как-то насобираем эту сумму!

– А дальше?

– И дальше что-нибудь придумаем, Макс! Это твоя жизнь! Жизнь, понимаешь, если есть шанс, его нужно использовать! – вот тут я немного сникла. Я совсем забыла про автомобиль в автосервисе, за ремонт которого еще предстоит заплатить. За аренду квартиры… Получается, в итоге я совсем на бобах остаюсь… – Мы что-нибудь придумаем!!!

– Я так хочу спать… – равнодушно прошептал он и прикрыл глаза.

– Спи. А я… Я… Мне нужно будет уйти. Ненадолго. Вот увидишь, ты даже не заметишь, что меня не было. Написать заявление об уходе по-собственному. С соседкой договориться, чтобы Буса подкармливала… – я тихо перечисляла, рассуждая вслух о дальнейших своих действиях. – Из автосервиса забрать машину. Найти на нее покупателя в кратчайшие сроки. Созвониться с родителями… Найти хороший ломбард…

– Ломбард? – его веки слабо дрогнули, прежде чем он открыл глаза. – Зачем тебе ломбард? Кольцо – символ нашей любви! Не смей его продавать!

– Но сейчас нам нужны реальные деньги! Зачем мне эта цацка, Макс?! Мне и серебряное маленькое подойдет.

– Ты слышишь меня, Ксюша?!

И вот как так вышло, что он с мой руки стянул кольцо и сжал в кулаке, я так и не поняла. Быстро слишком все произошло, да и я разревелась, а сквозь слезы все расплывалось перед глазами.

– Хорошо. Прости. Будет так, как ты скажешь…

– Прости меня, любимая… – вздохнул Максим и слабо улыбнулся. – Это не просто кольцо. Это семейная ценность, понимаешь… Моя бабушка, мама, они все прожили счастливую жизнь с дедом и отцом. Без ругани, разводов и прочего. Для меня это символ семьи… Гарант, если хочешь… Оно твое по праву… Я не готов… Я очень устал…

Видя, как его глаза сами собой закрываются, я поспешила попрощаться:

– Я вернусь. Скорее всего, уже завтра, – закусив губу, я уставилась в окно, выходящее на пустую остановку. Скоро стемнеет. Иначе я просто ничего не успею. – Я люблю тебя. Очень люблю. Ты будешь жить, чего бы мне это не стоило.

Макс уже меня не слышал. Его грудь мерно вздымалась, а черты лица разгладились. Я была этому только рада. У меня еще были сережки, так что я не спешила отчаиваться.

Сейчас у меня есть чуть больше пятидесяти тысяч. Да, по сравнению с тремя миллионами, это капля в море. Но ему ведь и сейчас, наверное, нужны какие-то препараты, какое-то питание… А зарплата моя… Через неделю, точно после двадцать третьего, раньше можно и не ждать…

Сколько вообще стоит белое золото?

Тут мелькнула на горизонте моих рассуждений совесть. Да, это подарок Макса. Но почему бы и нет? Если он не узнает, а я, возможно, их когда-нибудь выкуплю. Залог же золота есть? Должен быть…

Сумбурную кашу в моей голове прервал тот самый врач, перехвативший меня в коридоре отделения.

– Послушайте, – начал он, явно забыв мое имя. – Зачем вам это?

– Вы с ума сошли, мужчина? Он мой жених.

– Простите… – вид он принял виноватый и задумчивый. Помолчал минуты две, не давая мне пройти, так как перекрыл и без того узкий коридор своей фигурой. – Я могу обратиться к другу, поднять связи, раз уж у вас такая любовь… Молодым нужно помогать… Но, поймите, это не даст ему полноценную жизнь. Реабилитация, восстановление…

– Я уже это все слышала! – прорычала на него я, попытавшись обойти. Но нет, он ловко шагнул в ту же сторону, что и я.

– Я не хочу вас обидеть! – воскликнул он. – Я обязан предупредить и донести до вас, что гарантий нет!

– Это все?!

– Нет!

– Что еще?! – я раздраженно открыла сумку и принялась перебирать ее содержимое.

Где же этот чертов телефон?! Лучше вызвать такси. Иначе я не успею до темноты добраться до дома. А рисковать сейчас…

– Я предлагаю вам неплохую скидку, барышня! Разумеется, – мужчина обвел руками по сторонам, нелепо ими взмахнув, – тут его никто оперировать не будет! Не те условия, не та квалификация. Но мой друг, заведующий медицинским центром в Москве, может помочь! Не бесплатно! Я думаю, у меня получится снизить цену или хотя бы разбить ее на три-четыре части!

Я замерла и нелепо уставилась на доктора. Мне не послышалось? Весь его вид говорил о раздражении, и его причина сейчас едва не выронила из рук сумку, бросившись к тому на шею.

– Спасибо! Спасибо! – забормотала я. Кажется, даже умудрилась мазнуть губами по морщинистой щеке. – Это же замечательно.

– Нет, девушка, – уже менее раздражительно отозвался он. – Не совсем. Он в течение недели уходит в отпуск. Если вы не найдете хоть одну треть от всей суммы за это время, мое предложение аннулируется. Да и слишком долго затягивать с вмешательством, лишь подвергать организм лишнему риску.