Читать книгу Князь Михаил Тверской. Князья и воины Древней Руси - Любовь Сушко - Страница 27

Прощаясь с ханом и получив ярлык, князь Михаил его поблагодарил, но без радости и учтивости. Великий князь воспринял это как должное, что вызвало досаду в душе хана. Но ему приходилось смириться с этим, не начинать же все сначала. Он и так много чего пережил за это время. Но должен быть доволен, ведь избрал правильный путь. Михаил остался этим доволен.

Хану сообщили, что Юрий покинул владения, даже не простившись с ним. Оставалось только усмехнуться. Ему и самому не хотелось больше сталкиваться с князем, которому он не собирался давать никаких объяснений. Но надежды какие-то подавал, или так тогда казалось.

Но все заканчивалось, наконец. И в сознании его была какая-то странная легкость, чего не скажешь о Михаиле, впавшем в уныние, хотя он добился своего, и не о чем было жалеть. Это было тяжело и унизительно. Хотя ему не показывали пленных славян, не требовали поклонения дереву. Но и смириться с происходящим он не мог. И почему правил суетливый человечек с узкими глазами, который решает, как ему вздумается, не желая считаться ни с кем.

И хотя здравый смысл ему подсказывал, что с этим нужно смириться, если ничего нельзя поменять, но он никак не мог этого сделать, все было не то, и все не так.

И не мог он понять, сколько будет длиться спокойствие, кто захочет изменить это решение. Ему придется снова мчаться туда, убеждать этого хана в том, что он достоин выбора. Но все было против него. Он вспомнил Ярослава Киевского, Михаила Черниговского, и Александра, погибшего при загадочный обстоятельствах.

Пока ему везло, но он чувствовал, что хорошо это не закончится. Что развязка просто оттягивается на какой-то срок. Но еще немного и все изменится, и на него обрушится этот кошмар. Но пусть даже и так, – думал он, – если ему отпущено какое-то время, то он должен все переносить достойно. Ему не оставалось выбора.

И в тот миг в чистом поле, где они были, полетели стрелы. Кто-то из союзников Юрия или он сам оставались в засаде. Но стрелы летели мимо, он это видел, значит, удача его не оставила. И в душе возникло странное презрение к опасности, словно бы ее не было. Или князь больше не дорожил жизнью, или вверял ее в руки проведению. Спутники его рассказывали потом о его неуязвимости. Никто не мог с ним сравняться по смелости. Хотя сам он к таким рассказам относился насмешливо, отмахивался от сказанного.

Стрелы больше над ним не свистели,, а бес ловил те, которые Кащею выпустить удалось. Тот пришел в замешательство, решив, что он просто разучился стрелять, это надо исправлять как-то.

Бес появился тогда, когда он его не ждал, а может совсем про него забыл.

– Ну что, княже, – усмехнулся он, – о тебе потом расскажут, что был неуязвим для вражеских стрел.

– Да, расскажут, – говорил он задумчиво, – только много ли стоят те рассказы, я не понимаю, о чем ты.

Кажется, бес и правда ничего не понимал.

– Вряд ли стоит оттягивать то, что все равно случится, – отвечал Михаил – то что они спасли меня сегодня, еще не значит, что не убьют завтра, потому все усилия ничего не значат.

– Люди вообще смертны, – отвечал бес, – но они стремятся к продолжению жизни в детях, уверены, что жизнь – лучшее, что у них есть.

Бес ничего не ответил, он смотрел на плывшие мимо облака и думал о том, что если жизнь – это самое лучшее, то не в это время и не в этом месте.

Но что-то останавливает людей, что-то заставляет хвататься за жизнь.

– Любовь, – отвечал бес

– Что? – переспросил князь, – ему показалось, что он ослышался

– Я говорю Любовь, правда, я сам не много о ней знаю, но если вспомнить все, что в мире творилось, то могу сказать, что только любовь что-то стоит в мире.

№№№№№

– Любовь, – усмехнулся Михаил.

Бес напомнил о том, о чем не думать, не помнить он не хотел. И так давно он забыл о чувствах к жене и ко всем остальным. Он сам ее сделал запретной и почти никогда не касался. Он не хотела даже мыслить об этом с тех самых времен, когда Анна стала его женой. Он не собирался думать о наложницах, каких-то новых связях. Он был с женой, она должна была рожать ему сыновей и наследников, этого достаточно. Но никогда он не был с ней откровенен, и не баловал ее своим вниманием. Она была далека от него и оставалась загадкой, как и все остальные женщины. И некогда ему было с ней носиться.

Другие волновали его не долго, он забывал о них и вскоре уже вспомнить никак не мог, как и о тех, которые не противились его напору.

Мария, только на миг он вспомнил о ней. Сначала она старалась привлечь его внимание, потом досадить побегом, и он, чтобы она ему не мешала, постарался о ней забыть. Но она была единственной, на кого он как-то еще смотрел.

Михаилу оставалось гнать мысли подальше. Но они его не оставляли все равно.

Так вот в раздумьях тяжких он и добирался до своего дома, понимая, что ничего хорошего его там не ждет.