Читать книгу Атлант и Зевс. Мифы и сказания - Любовь Сушко - Страница 25

Слушая Старика Океана, Атлант дивился тому, что все уже было до них, и с Кроносом, которого он помнил смутно, почти так же, как с Зевсом, но неужели все из раза в раз будет повторяться?. Почему тот, кто видел и сверг тирана, готов был годами воевать, чтобы все в мире изменить, стал точно таким же тираном, как только прошел какой-то срок.

Разве Зевс не понимает, что найдется еще кто-то такой же могущественный, который свергнет и его самого?

Сын, который поднял меч на отца, будет убит или отправлен во тьму, своим сыном.

– Я не уйду в сторону, – говорил Атлант Титанам, – я стану победителем или сгину без следа, у меня нет другого выхода. Может Зевс этого не понимает, но мне все ясно и понятно.

– Сначала всеми хитростями вырвал Кронос у Урана клятву, – продолжал рассказ Океан, он только улыбнулся, когда услышал слова Атланта, ведь и Кронос, и Зевс говорили точно так же, только потом все вдруг забывается.

Но Уран понял, что свергнут. Ему придется отправить уродов циклопов в Аид.

– Они затевают недоброе, – твердил Кронос, – если мы помедлим немного, – то будем уже бессильны сладить с ними.

Уран и сам что-то слышал о бунте и заговорах, и сын его убедил в том, что так все и будет.

– Хорошо, что есть хоть кто-то способный заботиться об этом мире, мне это делать становится все труднее, – говорил он сердито.

И полетели гиганты в преисподнюю, а старик Уран и не подозревал, насколько он ослабил самого себя, а сыну своему только руки развязал, теперь уже Кроноса не остановить.

Все налаживалось, хотя Кронос видел, что и без Циклопов противников у него слишком много, и они все еще были очень сильны.

Гея порадовалась происходящему, зная, что сын хочет с нею посоветоваться, поспешила в его покои.

Кроносу хотелось понять, чем живет его мать, о чем она думает теперь. Я признался, что мужа своего она готова поменять на любого другого.

– Каждый из титанов, у кого слишком много власти, – говорила она, рано или поздно становится неуправляемым. Бессмертие благо для наделенного властью, но наказание для всех, кто рядом с ним. Они не могут отказаться от того, что имеют, и значит их придется убирать насильственно, когда-то в самом начале мы не думали о том, теперь же придется задуматься..Кронос думал только об отце своем, но о себе, о своем грядущем думать не стал. Слова матери его не насторожили тогда. Она говорила то, что для него было и важно и интересно, вот он и обратился весь вслух, и думал, как сделать так, чтобы она послушалась его, и приняла его план действовать. Все закончится, все будет завершаться одинаково, – размышляла Гея, но в тот час ей хотелось, чтобы хоть что-то изменилось, и исчез ненавистный изменник Уран. Они оба должны были начать борьбу, а там будет видно, что и куда повернется.

Циклопы уже копошились под землей, но больше так Кроносу поступать не хотелось. Это могло вызвать подозрение. И всех врагов, он знал это, можно было перетащить на свою сторону. Вот об этом он и думал в тот момент. И стал он рассказывать всем о проделках отца, неизменно сгущая краски. И все раньше или позднее убеждались, что от него надо скорее избавиться, тогда на земле и настанет золотой век. Они верили Кроносу на слово, разве мог он обмануть их, а за спиной маячила его мать – Гея.

– Я готов к долгой и трудной борьбе, – твердил бунтарь, – я хочу сделать вас счастливыми, даже если мне придется собой пожертвовать и во тьме оказаться, и это меня не остановит.

№№№№№№№№

Атлант невольно вспомнила старого и усталого Кроноса, и никак не мог поверить, что именно о нем ведется рассказ, уж больно он был не похож на того, другого прекрасного и мужественного, каким казался в повествовании. Но старик ничего не приукрашивал, видно так все оно и было, но что же должно было в душе и жизни произойти, чтобы веселый и красивый герой начал пожирать своих детей, едва увидевших свет младенцев.

– Он стал еще хуже отца своего, – услышал Океан голос Атланта, – а так же сказала потом и Гея, когда все это увидела.

– Не все до конца верны себе, – продолжил он свой рассказ, – почти никто не выдерживает испытание властью.

Но тогда он так и сказал, помнится: – Я готов к борьбе, если не оружием, то хитростью, я смогу избавить мир от Урана.

А Урану в те дни не было ни минуты покоя. Ему везде, за каждым углом мерещились враги и заговоры. Никому больше не мог он доверять. Все тревожнее и яростнее взирал он на когда-то завоеванный и полученный в награду мир. Тогда он и объявил о пире своем. Уран забывался только когда слышал веселые голоса и когда слишком много вина было выпито. Гея то с грустью, то с гневом взирала тогда на небеса. Она чувствовала, что ничего больше не волнует и не интересует его. Казалось, что ему самому хотелось только одно – избавиться от надоевшего мира.