Читать книгу Атлант и Зевс. Мифы и сказания - Любовь Сушко - Страница 45

Богиня Гера только что и сама думала об этой несчастной девице, а вдруг услышала:

– Охранительница очага, заступись за мою царевну, пусть ее грозный отец откажется от этой глупой затеи. Она ни в чем не виновата, все мы умрем раньше или позднее, но ведь прежде мы должны жить, а не томиться в темнице.

– Если бы не было запрета, то Зевс бы на нее внимания не обратил, – размышляла Гера, слушая мольбы служанки, – но как глупы эти владыки, они сами, своими руками готовят себе гибель.

– Никто до нее пока не добрался, только неведомо откуда вдруг пролился золотой дождь на ложе моей бедной пленницы. И теперь она носит дитя под сердцем, это ведь чудо, только нам с ней теперь и вовсе не будет житья.

– Проклятие, – прошептала Гера, – я знаю откуда это чудо расчудесное, – золотой дождь, конечно, как еще он мог до нее добраться. И ни молодая дура ни старая не догадались, что творится, хотя что они могли с этим поделать? Конечно, эта как там ее Даная, ни в чем не виновата, только у него появится еще один наследник, говорят герой героев, а мне что с ними со всеми делать?

Она все знала и понимала, но не могла же обвинит в этом собственного мужа, пусть страдают девицы, должен же хоть кто-то отвечать за то, что творится в мире. Для Зевса никогда не будет в мире никаких преград. Но ей-то за что такое наказание, в чем она провинилась перед Ураном и Кроносом.

Разве не так же как эта Даная, томилась она века в его утробе, и только потом вырвалась на свет. Потому и должна она была пожалеть эту девицу, но желать не стала – она останется соперницей, грозной соперницей.

Она хранила чужие браки, а во что в это время превращался ее собственныйРазве она не видела сейчас этого? И когда Афродита рассмеялась и дерзко, впрочем, как обычно, взглянула на нее, Гера сразу все поняла.

Она должна на это ответить достойно. Без скандала она на этот раз никак не обойдется.

Когда Гера повернулась к Зевсу, он с ужасом понял, что покой ему может только присниться, но не на этот раз. А ему так хотелось передохнуть после всех кошмаров, не отпускавших его в последнее время.

– Значит бедняжка Даная увидела золотой дождь. Сколько еще несчастных девиц, и без тебя уже жестоко наказанные, ты решил погубить? Сколько их будет рыдать и молить меня о пощаде? Но я вижу, что с тобой о том говорить бесполезно. Я буду просто сидеть и смотреть на все, что происходит вокруг.

Зевс решил отмолчаться на этот раз. Он видел, как она взбешена, если он что-то скажет. И ей пришлось замолчать, так глупо она выглядела. Но случилось что-то невероятное. Вдруг Зевс схватил ее, когда никто не ожидал от него такого и подвесил за ноги между небом и землей. Ему робко напоминали то одни, то другие боги, что она его жена, мать его детей. Но Зевс ничего не хотел слушать. Он приказал ее снять к вечеру, но предупредил, что в следующий раз не будет так великодушен, она не может рассчитывать на его милость. Издалека глядя на Геру, Афродита спросила у Афины:

– Зачем ей это нужно? Разве нельзя помолчать и сделать вид, что в этом мире ничего не происходит? Она так упряма и глупа, что за все века с ним рядом не понимала – с ним бесполезно бороться.

Сам Зевс не мог вспомнить те времена, когда был спокоен и счастлив с Герой. Конечно, он был в чем-то виноват. Зевс и не отрицал этого. Но почему она так невыносима?

№№№№№№№№№№

Тогда и вспомнил Зевс самые страшные минуты, такую ярость, которую ему устроила Гера.

Змей около колыбели новорожденного Алкида, а разве собственного сына, который по ее разумению был недостаточно хорош, она не сбросила с Олимпа. И хорошо, что ему удалось всеми правдами и неправдами вернуть Гефеста назад, иначе бы он ее вот так же сбросил, даже глазом не моргнув. Нет, надо было признать, что в жены ему досталось бессердечное чудовище, трудно было сделать выбор хуже этого, как Посейдон с Аидом должны были над ним потешаться.

Но и Гера в те минуты отчаянья вспомнила о том своем позорном поступке. В минуты разочарования она не задумывалась о судьбе ребенка. Но когда гнев и ярость немного утихли, она послала за старухой Сивиллой, чтобы расспросить ее, что же будет с Гефестом дальше.

– С ним не случится ничего страшного, – тихо говорила та, – разве нимфы допустят того, чтобы он страдал со дня рождения.

Но как-то насмешливо прозвучали эти слова, в них не было сочувствия, скорее старуха ее старалась в чем-то попрекнуть. Да разве сможет та понять ее потаенные чувства и желание во всем и всегда быть лучшей? Разве сама она когда-то любила Зевса, как же она может понять ту, которая стала его женой. Да и парень, когда подрастет, вряд ли сохранит к ней добрые чувства?

Теперь она кажется ему злодейкой. Больше ничего не сказала старуха, но можно себе представить, какой подарок ей готовит ее отвергнутый сын.

На Геру в те дни навалилось слишком много бед и волнений, недаром говорят, что беда никогда не ходит одна. Она перестала волноваться о потерянном сыне. Но как выяснилось, успокоилась слишком рано. Все было как всегда. Она снова узнала об измене мужа. Странно, но сих пор никак не могла к этому привыкнуть.

На этот раз у Селены должен был родиться ребенок. Тогда ее волновало и интересовало только это, а о рожденных и где-то подраставших детях пусть заботятся другие.