Читать книгу Рассуждай-ка - Людмила Александровна Киселева - Страница 8

Однажды в игрушечный магазин привезли матрешку. Достали из коробки и поставили на витрину среди других игрушек.

– Вот и я! Давайте знакомиться! – заулыбалась матрешка пирамидке, заводному самосвальчику и белому меховому кролику.

– Очень рады принять Вас в свою кампанию, – качнулась пирамидка в знак приветствия, – у Вас такой замечательный лакированный синий платок.

– Что Вы, я ношу красный платок. Посмотрите, вот я! – услышали игрушки голос.

Этот голос был потише, он звучал из глубины матрешки в синем платке. Неожиданно матрешка в синем платке раскрылась на две половинки. И перед игрушками появилась матрешка в красном платке. И тотчас крикнула:

– Вот и я!

Игрушки очень удивились:

– А мы думали, что правильно, когда «я» говорит про себя матрешка в синем платке, а оказалось, что правильнее, если словом «я» себя называет та матрешка, что сидит глубже. Но тут из матрешки в красном платке появилась ещё одна в ярком зеленом платке, и она, конечно, тоже воскликнула:

– Вот и я!

– Так вот она, наша настоящая гостья, это третья матрешка, а первая и вторая – это как ее одежки. Правильно, когда она, третья, в зеленом платке, называет себя словом «я».

Появилась еще четвертая матрешка. Ее платок был желтым-желтым. Игрушки совсем растерялись. Оказывается, все три матрешки были одеждой. А настоящей личностью, называющей себя словом «я» была эта, четвертая матрешка. Но игрушки теперь уже не торопились отвечать на приветствия. Они с сомнением поглядывали на матрешку в желтом платке. Не появится ли из нее новая матрешка, новое «я».

Она, конечно, появилась, совсем крошечная, платочек оранжевый.

– Давай скорее раскрывайся, ты тоже не можешь назвать себя «я», – заторопила пирамидка.

– У меня никак не получается, я выточена из цельного кусочка дерева, я не раскрываюсь. Я не состою из частей, то есть, я совсем простая. Такая уж я.

– Она действительно настоящее матрёшечное «я», – признали все игрушки

РАССУЖДАЙ-КА!
(кто есть Я?)

– Это немножко похоже на сказку про платье. Там тоже платье думало, что оно личность, но платье сняли, и личностью оказалась девочка. А тут оказалось много того, что нужно было снять.

– Ну да, конечно, похожа. Обе сказки: и про платье, и о матрешках – это сказки о человеке.

– Догадался, догадался. В одежде – человек, в теле человека – душа. Как в матрешке – матрешка, а в той – еще матрешка.

А что, душа – и есть та последняя матрешка, глубже которой уже ничего нет?

– А давай, мы понаблюдаем за собой: о ком мы говорим слово «Я»… Говорю про себя: «Вот я». Смотрю: на мне темная юбка, кружевная кофточка; и понимаю, что одежда – это внешняя оболочка, мое я из глубины эту оболочку рассматривает. Но я так же могу говорить: «Вот след пореза на пальце, но он уже заживает. Немного у меня побаливает горло (многовато мы с тобой съели мороженого)». Выходит, мое тело тоже внешняя оболочка, о которой мое «Я