Читать книгу Синдром равнодушия - Людмила Алексеевна Яковенко - Страница 8

«Мельница вращается…лето не кончается…в жизни бывают неудачи…так порой случается…»

Марк проснулся в вагоне под утро, Артур еще спал, уткнувшись в свою толстовку. Марка разбудила песня gоrillaz, что играла из соседнего вагона у кого-то из пассажиров. Марк неспешно достал из кармана сигареты и отошел в самый конец вагона, где открыл окно, задымил. Это его успокаивало. Ему опять снился этот ужасный фрагмент. Фрагмент, в котором он потерял такую красивую женственность. Так слепо она решила идти за любовью, но было поздно.

– Любовь – это мельница, а мы цельно зерновая порода, любовь нас истолчёт.

– Что за бред ты несешь? – Артур поднялся с сидения и неохотно выглянул в окно. Небо нежно окрашивалось в легкие нотки рассветного солнца. Поезд подъехал к перрону и теперь стоял, ожидая новых приключений.

– Нам лучше выйти, Марк. Нужно поесть

Падальщик стоял спиной к Артуру, его глаза были полны слез из-за дешевых сигарет. Во всяком случае об этом подумал Артур, наблюдая за тем как Марк с ненавистью швырнул полупустую упаковку себе под ноги, затушив ботинками дымящую сигарету.

– Пойдем.

Они вышли из вагона, улица встретила их бодрящим свежим воздухом. Забегаловки на перроне только недавно запустили в работу свои кофе машины и мигающие надписи. Парни молча прошли мимо чинно пьющих кофе людей, что следили за ними, за каждым их действием. Артур поежился и чуть замедлил шаг, Марк внезапно схватил его бесцеремонно за ворот толстовки и потащил к одному из ларьков. – Не останавливайся, я не хочу снова с ними драться.

Артур лишь отдернул свою руку и обогнал Марка, чуть прибавив шаг. Они подошли к небольшой кофейне, где на них уже во все глаза смотрели посетители и сотрудники. Внезапно все они улыбнулись и начали шептать. Так тихо и непринужденно. Марк остановился в дверях тревожно оглядываясь по сторонам. Артур же прошел вперед в середину зала как ни в чем ни бывало. Подобное его ничуть не напугало, он собирался выпить кофе и съесть что-нибудь. Люди повставали со своих мест явно готовясь к активному действию. Марк схватился за железную дверь и с грохотом двинул ею по металлической решетке на стене, что служила мерой безопасности для небольшого арендованного помещения. Жуткий грохот взбудоражил народ, они затихли и сели на места. Их худые трясущиеся руки плавно легли на столы, задев при этом все вещи, что стояли и лежали на них. Артур вздрогнул и развернулся по направлению к Марку и застыл от страха. На лице Падальщика читалась паника, его руки тряслись, пальцы плотно сжимали край железной двери. А правое запястье посинело от сильного удара о решетку, но парень даже не вскрикнул.

– Уходим отсюда. – Прошептал Марк одними губами, и Артур кивнул. Светлое заведение кофейни, обставленное скромно, но со вкусом внезапно наполнилось таким едким запахом страха, что Артуру расхотелось не то что пить кофе, да даже находится здесь. Артур сделал пару плавных шагов, разворачиваясь на гладком кафельном полу. Шоколадного цвета плитка гармонировала с фисташковыми обоями, что в свою очередь оттенялись за счет светло-бежевого плинтуса. Артур улыбчиво покивал персоналу, после чего они вышли из кофейни, прикрыв за собой дверь.

Марк резко выдохнул, сжимай в кулак правую кисть. Потом ругнулся. Присел на перрон и зашептал проклятия. – Что за черт? Какого ты сделал это с собой? – Падальщик поднялся и схватился за ворот толстовки Артура обеими руками. Хватка вышла не особо сильной, правая рука тряслась от боли, но ненависть и злость за тупость была сильнее чувства жалости к себе. – Ты не понимаешь… Одного мы победим, но не массово. Не привлекай к себе внимания. Они не работают.

– Но ведь я особо ничего не сделал! В прошлый раз ты скинул с платформы под поезд мужчину! Там было много народа! Почему же тогда они не встали против тебя?

Падальщик отступил, мотая головой. – Я шел против одного. А сейчас ты пытался идти против множества. Глупый ты!

Артур разозлился не на шутку. Его глаза налились злостью, но лишь на мгновение. Марк тер левой рукой распухшее запястье. Артур вздохнул и прошел по перрону к одиноко стоящему киоску с вывеской: «горячие хот доги».

Парень оглянулся на Падальщика жестом указывая на свою конечную цель. Марк кивнул и двинулся следом за ним, попутно аккуратно обходя курящих людей. Им не было нужды искать деньги или бояться, что они вызовут полицию. Они просто вырубили продавца. Потом сидели в конце перрона на одинокой свободной лавке и ели. Марк довольно облизывался, Артур же ел нехотя, но тоже с большей охотой, нежели без нее.

«Любовь вечна и чиста…будем вместе навсегда…мельница вращает время…»

– Is everybody in?

– Мм? – Артур удивленно поднял брови, в момент, когда Марк пропел последнюю фразу. Гул людских голосов подхватил ее. Парни переглянулись. Оставаться на перроне стало небезопасно. Парни сошли с перрона и двинулись по проселочной дороге подальше от поездов и шепчущихся людей.

Солнце было на пике, оно приятно грело тела парней после длительного путешествия в сыром прохладном вагоне. Они прошли еще метров сто, после чего стоящий поезд издал протяжный гудок и двинулся дальше, оставляя после себя полоску серого дыма.

Дорога уходила вдаль, на горизонте маячили одинокие аккуратные домики и пастбища. А дорога, ведущая правее, уходила прямиком к городку. Где высокие крыши домов блестели от яркого солнечного света. Город с ироничным названием «Ветреный». Парни двинулись в сторону города. Им предстоял долгий путь к городу, к которому их вела чертовка судьба.

***

Парни отошли от дороги и скрылись за невысокими, но довольно разросшимися кустами малины. За весь день им встретились лишь пару тройку прохожих-фермеров. Они долго смотрели вслед за двумя худыми подростками, кого посчитали безумцами, слоняющимися без дела, если бы у них не отобрали право – думать, мыслить, чувствовать.

Вечерело. Солнце давно скрылось за спинами парней. Они сидели под одиноким раскидистым дубом и доедали, оставшиеся от их утреннего рейда сосиски с уже обветрившимися хлебными булочками. Артур не был привередлив к еде, да и Марк особо не препирался. Правая кисть парня опухла, но он старался не показывать это Артуру. Он лишь сильнее прятал запястье за рукавом своей толстовки и изредка повторял ту последнюю фразу. – Is everybody in?

Артур задумался. Фраза и мотив были знакомыми, он наконец понял, это была фраза из песни известной группы gorillaz. Песня про утопичный город, из которого не сбежать. Который может дать все и одновременно с этим от него тебе ничего не нужно.

– You've got a new horizon it's ephemeral style. A melancholy town where we never smile.

– Чертовски верно. – Марк улыбнулся. После чего продолжил. – Утром слышал ее на рингтоне у одного из них, и она теперь занимает все мои мысли.

– Думаешь, мы на пути в такой город? – Артур потянулся к кисти Падальщика и тот внезапно не возражал. Марк лишь поежился, когда Артур аккуратно провел по опухшему запястью. – Это простой ушиб, скоро пройдет.

Марк усмехнулся. – Спасибо за беспокойство.

Облокотившись о дерево оба из них вскоре задремали, нарушая самое главное правило выживания, наплевав на всю логику этого мира.

***

Дальнейший их путь пролегал через поля, пролески и наконец достиг холма, на котором и стоял город «Ветреный». Он не был особенным. Такой же среднестатистический пригород с невысокими домами, и огромным возвышающимся собором по центру. Они пересекли указатель и теперь шли по асфальтированному тротуару.

Сначала парням показалось, что этот город не затронут этой всеобщей заразой, но они ошиблись. При пересечении первого перекрестка им на глаза попались двое детей, что просто сидели на лавочке, неподвижно. Девочке было около трех лет, мальчик же был старше. Его примерный возраст был около пяти-шести лет. Он сидел с небольшим пузатым ранцем и на коленке решал задачки одну за другой, даже не смотря на тетрадь. Большие глаза малышей выглядели опустошёнными. Малышка с белыми бантиками стеклянными голубыми глазками неотрывно смотрела Марку прямо в душу.

– Господи, даже дети… Какой ужасный мир. – Артур потянулся к девочке, дрожащей рукой прикоснулся к ее маленькой головке, она продолжала смотреть на него. Она все больше походила на куклу, в своем летнем сарафанчике. Ей не хватало детской жизнерадостности, наивности, огонька азарта в глазах. Мальчик же продолжал решать задачки, неотрывно наблюдая за чужаками.

– Мельница вращается…ужасы не кончаются. – Марк качнул головой в сторону огромного величественного собора. – Роботам не нужна вера, понимаешь, о чем я?

***

Парни расположились в соборе, как и планировали. Громоздкие тяжелые двери казались непоколебимыми лишь на первый взгляд. Все двери не закрывались ими. Потому что они внезапно стали обладателями сильнейшими запасами знаний, поэтому у них отпали примитивные алгоритмы. Парни забаррикадировали все двери лавками и уселись в центре, под огромным стеклянным куполом, что был вымощен мозаикой на библейскую тематику.

– Ви, была бы счастлива оказаться в этом месте. – Прошептал Марк, пока Артур проходил мимо лавок в поисках вещей. В самом углу за лавками парню удалось отыскать несколько бутылок с водой. Немного, но более чем сгодиться. Марк снял с себя толстовку и остался лишь в легкой серой футболке с алыми пятнами на правом рукаве. Они доходили вплоть до воротника и рассыпались по спине мелкими брызгами.

Артур подошел впритык к парню и присел перед ним на корточки. – А теперь может ты прекратишь быть мерзавцем и позволишь мне узнать тебя?

Марк лишь удрученно смерил парня взглядом. – Не лезь туда куда не просят! Правильно! Вас деревенских совсем не учат! Никакого воспитания.

Артур лишь устало вздохнул и пожал плечами. Падальщик улегся на лавку и устало прикрыл глаза.

***

Марк бежал вдоль оживленной трассы, постоянно оборачиваясь. Холодный дождь бил по лицу. Одежда стала холодной и тяжелой, она неприятно липла к телу. Дыхание давно было прерывистым. Парень чуть остановился и раскашлялся, падая на колени. Перед глазами было снова ее лицо. Лицо Ви, испуганное и одновременно с этим такое манящее и живое.

Ему нельзя было давать ей завершить начатое и идти в последний ангар. То, что она увидела, вероятнее всего разбило ее хрупкое женское сердце на тысячи осколков. Марк протяжно взвыл от собственной беспомощности. Он встал с колен подошел ближе к шоссе, машины мчались впереди него, ни одна из них не затормозила при видя него на обочине. Идти до ближайшей заправки было около пяти километров. Он стиснул зубы и плелся по обочине под дождем в ночи совершенно один, переживший столько неудач. Ему хотелось упасть и не проснуться. На мгновение ему показалось это выходом. Но благо лишь на мгновение.

– Я нужен таким же как я, оставшимся в этом безумном мире, потому что я хорошо знаю этих подонков.

«Но остался ли кто-то в этом мире помимо тебя? Нормальный…»

Неоновые огни заправки-хостела ослепили и без того уставшие глаза. Марк ввалился с ног. Холод и голод изнуряли и без того худое и слабое тело. Он собрал последние силы и переступил порог. Звякнул колокольчик при входе. Парень оставлял после себя мокрые следы на красном потрепанном ковролине. За стойкой никого не было, но на ней стоял серебристого цвета небольшой звонок. Марк со злостью двинул его в сторону и звонок упал на пол. Парень разлегся на прилавке и досчитал до десяти, медленно-медленно. Но на шум так никто и не пришел.

Он перелез через стойку и взял первый попавшийся ключ. Поморщился, покрутив в руке потертый ключ, потом собирался уже пройти наверх, но задержался. Его взгляд привлекала касса.

Ему не нужно было много времени на раздумья. Мир изменился… Это безусловно не оправдывает, но по сути они все мертвы нравственно. Марк дрожащими руками резко выдвинул кассу. Она не было закрыта, но предательски запищала от такого резкого и грубого воздействия на себя. Все внутри парня перевернулось верх тормашками, пока он собирал деньги. Потом также резко задвинул кассу и спеша двинулся к лестнице.

Хостел не был пуст, сотрудник сидел в комнате с надписью «администрация». Марк видел, как он провел за ним взглядом через стеклянную панель в двери. Парень лишь сильнее сжал банкноты, что все еще держал в руках. Он прошел к двери, где была лестница. Его номер находился на втором этаже. Сам хостел был трехэтажный. Марк закрыл за собой дверь, за ней остался узкий мало освещённый коридор, что привел его к лестнице. Лестница в этом хостеле не была примечательной. Протертые деревянные ступеньки с остатками красного ковролина привели Марка к скрипучей двери второго этажа, где парень встретился с другим обитателем этого места, этого он опасался больше всего. Но, к счастью, мужчина лишь проводил его пустым взглядом. На нем был старый костюм, а сам он курил сигареты, кидая бычки в рядом стоящую пепельницу, которую вероятнее всего он принес с собой. Марк так устал и разнервничался, что даже не уловил запах сигарет и дыма, хотя мужчина стоял рядом с открытой форточкой, что позволяло этого избежать.

В хостеле отсутствовал лифт, что, наверное, было большим опущением. Марк взглянул на номер, что игриво болтался на ключе и быстро пробежался глазами по указателям.

Комната номер семнадцать находилась в правом крыле, в самом ее конце, около пожарной лестницы, что показалось Марку большой удачей. Тусклые лампочки немного освещали коридор, оставляя его в легком полумраке. На часах, что висели напротив указателя стрелки показывали четыре часа утра. Парень двинулся в сторону номера.

Потертая дверь со странными разводами и облупившейся краской совершенно не понравилась Марку. Но это лучшее, что у него оставалось. Он вставил ключ, тот повернулся без особых физических нагрузок со стороны парня и спустя мгновение Марк прошел в темную обитель. Он прикрыл дверь, плотно закрыв ее на щеколду и на внутренний замок с помощью ключа, потом на ощупь нашел переключатель и включил свет. Комната наполнилась холодным тусклым светом. Она была небольшой. Справа от Марка была дверь в ванную комнату, напротив же, в углу, стояла двухместная кровать без одеяла и постельного белья. Марк про себя усмехнулся. А чего он ожидал? Он буквально проник в чужое жилье без спроса, конечно же его не ждали. Слезы навернулись на глазах. Он сел на пол стараясь их проглотить, унять ту боль, которая вновь вернулась к нему.

«Мама так много делала для меня…а я не ценил»

Он вытер слезы о мокрую толстовку и прошелся к тумбочке, что стояла напротив кровати. Взгляд прошелся по пыльной тумбочке и перенесся на матрас, что выглядел далеко не новым. Марк положил деньги на тумбочку, пересчитал. Вышло порядочно. Он прошел в ванну. Комнатка представляла из себя совмещенную ванну и туалет. Причем ванной тот конечно и не пахло. Большую часть занимала душевая кабинка, а в самом углу напротив мойки стоял унитаз. Марк вздохнул. Он взял пару купюр со стола и вышел из номера, заперев его на ключ. Он ужасно устал, но обосноваться тут решил серьезно.

Сначала он спустился на первый этаж, где мельком видел торговый автомат и не прогадал, за пару купюр ему удалось получить большую упаковку печенья, газировку и пару тройку неплохих батончиков. Один из них он съел при транспортировки съестного в номер. На стойке он забрал связку ключей, дабы пройти по номерам и собрать необходимые вещи. Связка ключей оказалась тяжелее, чем он себе представлял. Персонал в администрации смотрел на него слишком долго, отчего Марку точно захотелось больше не спускаться на первый этаж.

Потом парень прошелся по второму этажу и нашел комнату с подписью «для персонала». Связка ключей сразу же пошла в работу и после открытия он унес в номер полотенце и одеяло с постельным бельем.

Когда он окончательно закончил разбираться со своим удобством время на часах перевалила за 6 утра. Потихоньку начало светать и дождь кажется сходил на убыль. Парень закрылся в номере, забаррикадировав дверь комодом. Он зашел в ванную разделся догола, потом посмотрел на себя в мутном зеркале. Истощенное и без того подростковое тело, кажется было еще и перенапряжено из-за всего этого. Он встал в душевую кабинку. Включил воду. Мягкий напор воды внезапно был теплым, Марк улыбнулся, он смыл с рук грязь, смыл ее и с головы, аккуратно рассмотрел все свои синяки и ссадины, потом подставил под струю голову и долго еще стоял, наблюдая за тем, как вода плавно стекает в водосток, как она течет по его животу и как огибает все неровности кожи. Потом он вышел, холодный воздух бодрил, Марк закутался в полотенце, он бросил вещи сушиться на теплую батарею и прошел в спальню. Пастельное белье так и осталось лежать в углу комнаты, Марк лишь расстелил простынь, как мог и укрылся одеялом. Он закрыл глаза и провалился в сон.

***

Марк проснулся под утро от воя собак, спина жутко затекла и болела. На лавке спать было ужасно неудобно. Он приподнялся и сразу заметил Артура. Парень стоял около двери и смотрел в полуоткрытый просвет между ними, оценивая ситуацию. Марк не успел прибежать к нему, как за дверь раздался собачий визг, после чего все затихло. Артур перевел на Марка взгляд полный ужаса. Потом плотно налег на дверь и придвинул лавку. Марку не нужно было спрашивать, что случилось, он и так это знал. По какой-то причине они были жестоки к живым существам. И жестокость была на грани садизма.

А потом в этой тишине за дверью послышался детский равнодушный голос. – Is everybody in?