Читать книгу Земля русская. Книга первая - Людмила Дегтярь - Страница 26

Всякое случалось пережить людям в древней старине: и веселого было немало, и горького, и чудного! А иногда бедовые людишки попадали в такие переделки, что уж казалось не выкарабкаться, не выжить. А выдюжив понимали, что дело-то не стоило «выеденного яйца!» И такой разбирал смех, что потом потешались годами друг над другом.

А все от того, что словене порой сами не догадывались, какой обладают Великой силой! Захлопотавшись в делах, «надрывали пуп» физической силушкой. В погоду—непогоду шли наавось, пробиваясь напролом, забывая воспользоваться Божьим даром: ВЕРОЙ!

Эта история произошла в одном словенском саморазвивающемся племени, состоящем из нескольких больших поселений-хуторов, расположенных в настоящей таежной глухомани.

Однако народ был довольно развит, сноровист, сведущ в жизненных вопросах и отсталым или диким его никак нельзя было назвать, так как был тесно связан с миром! Потому что хоть край считался глухим, да оказался довольно промысловым. Вот и связывал промысел жизнь племени с миром!

Нужно признать, что сей участок тайги издревле славился ценным зверем, и племя охотников крепко-накрепко осело на этих землях. Посему охочий промысел был основным занятием мужчин. Охотники, как на подбор, были крепки, сноровисты, ловки, да и трусов среди них не рождалось. Так велось: мальчиков с ранних лет обучали суровому ремеслу, а окрепших юнцов охотники брали в артель, дружно выходя на крупного зверя.

Да и добрые женушки не уступали мужьям, ловко управляясь с луком и копьем, топориком и самострелом, метко сбивая цель, без промаха попадая белке в глаз.

Жизнь племени была налаженной и мирной, и особых казусов не случалось; не считая, что иногда приходилось столкнуться один на один с медведем или кабаном… да не сплоховать, повалить зверя. Это было и не в диво: здоровы и крепки были мужи!

Не в похвалу сказать, а между прочим: народ был смекалистым и мастеровым. Каждый выбирал дело по душе и был увлечен любимым занятием.

Охотники добывали зверя из лесу; кожемяки тщательно и аккуратно выделывали шкурки, чтобы они были мягки и легки; портные и швеи изготавливали искусные изделия: кожухи, рукавицы, шапки, шубы, полушубки; сапожники шили добротные обувки; плотники рубили избы, бортники добывали мед; женщины следили за домом и детьми, помогая мужьям и братьям.

К племени охотников была проторена широкая дорога: купцы, народы степных районов, рыбари, да и люд менее промысловых лесных участков, приезжали к ним за мехами, привозя на обмен изделия из металла, сельхозпродукты, фрукты, сладости, холсты и разную домашнюю утварь. Жизнь шла привычным ритмом, и ничто не предвещало изменений.

Но однажды размеренно-мирная жизнь племени нарушилась. В один из осенних дней охотники, полной артелью, вышли на промысел. Выбравшись из перелеска, мужи двинулись к речушке, к мостку. После чего, как обычно, намеревались обогнуть гору, за которой начиналась чащоба, полная крупного зверя, да застопорились. И было от чего!

По склону горы тучно двигался по направлению к ним чудовищный дракон. Был он, как водится, огромадный и жирный. Удлиненно-чешуистая головеха время от времени клацала, а зубчатый спинной хрящ изгибался. Жуть! Попадавшиеся на его пути деревца, словно хилые тростинки, похрустывали под здоровенными лапищами. Огромные булыжники, сбитые скорым шагом дракона, разлетались в разные стороны. Летевшие камни, цепляя и толкая другие, образовали камнепад, катившийся вниз нескончаемой чередой.

– А-а-а! От-те, на! Гля… Гля…

– Что?

– Идет…

– Что там?

– Туда гляди!

– А-а-а-а… Боже ты, мой!

– Др…

– Др… а-а-а…

– Дра… кон!!

– А-а-а-а! Ма-монь-ки! Этого нам не хватало! – невольно вырвалось у старшего охотника, главы племени.

– Бо-о-оже, спаси и помилуй… – залепетали храбрые молодцы-лучники, немея от страха.

– Такого зверя нам не одолеть… – охнул старший. И глядя на смущение и растерянность главы племени, невольно затряслись отважные, видавшие виды, храбрые охотники.

– Отке-е-ель се чу-у-уди-ще!? – раздавалось то от одного, то от другого поникшего храбреца.

– Неужто, движется по наши души?

Трухнувшие охотники невольно попятились назад. Меж тем дракон приостановился у сосны почесать бок, да завалил высоченное дерево.

– Батюшки, этот громила чудо-великан! – с передыхом охнул крепенький молодец.

Спустившись с горы, незваный пришелец ухнул в речушку и пошлепал по воде. Вода, забушевав под лапами-столбами, выплескивалась в разные стороны, оголяя каменистое дно реки, образовав за длинным хвостом шумливый вертящийся след.

– Э-э-э-такое чу-у-дище и во сне не при-и-ивидится! – невольно затрепетал смелый, отчаянный артельщик Ермолай. А пожилой охотник Захар тут же боязливо забубнил себе под нос заговор. Многие последовали его примеру: «Есть гора, а на горе бел-камень, в него не йидет вода… так и в меня стрела бы не летела, вода не шла…»

А дракон, не догадываясь о пристальном наблюдении, громоподобно двигался во всю прыть, кроша и ломая все на своем пути. Вот вырос на его пути мост. Охотники напряглись, понадеявшись: «Авось чудище решит, что ему выставлен препон! Да повернет обратно!»

Куда там!! Ненароком, словно мостка и не было, как-то даже между прочим, дракон развалил добротное сооружение… Следом хрустнула-рухнула громадина ель, в другом месте скалистая глыба ухнула и рассыпалась камушками…

– Камнетес! – ужались добры-молодцы.

Добравшись до большой мельницы, чудище приостановился. Покрутив носом, учуял хлебный запах и уставился беньками на сооружение. Разобрав, что вкуснота исходит именно из этого домишки, стал совать голову в дверь.

– Неужто завалит!? Ну, зануда! – застонав, разнервничались охотники.

Рассвирепев, что головеха не протискивается в дверь, дракон разъяренно шмякнул мельницу лапищей и развалил ее, как карточный домик. Подвигав мышцами и корявой кожей, непринужденно стряхнул огромные бревна с боков.

– Это надо же, что сотворил! В лепешку бы его, – сожалея, громыхнул глава племени, огорченно стукнув кулаком по сосне, да тут же умолк, заметив сконфуженные глаза сородичей: «Не по силам чудище!»

Наблюдая буйвольски-массивный переход громилы и учиненный им погром, охотники вовсе сникли духом. А дракону хоть бы что! Пофыркивая, он надолго застрял подле мельницы, слизывая зерно и муку. Его бока раздулись, как от воздуха. И вскоре чудище стал напоминать огромную буро-серую бочку. Насытившись, незваный гость задрал голову, раскрыл безобразную пасть с сотней зубов и жутко загудел трубой: «Гу-у-у-у!» «Бу-у-у-у!!»

Дюжие мужчины, взирая на проделки чудища, просто онемели. Хотя прежде страх им был неведом, здесь струсили. От нечаянного окрика одного из них: «Жуткая пасть! Не дай те, Боже, в нее попасть!» Крепенькие мужички, как по команде, плюхнулись в густую траву и проворно, обгоняя один другого, ужами поскользили в лесок, откуда вышли.

– Успели, спаслись, – обрадованно покряхтели некоторые смельчаки.

Найдя укрытие, охотники-богатыри продолжили наблюдение, опасаясь, что драконище двинется в поселения.

А тот, уловив наитием мысли артельщиков, покрутил туда-сюда громадной головехой и вдруг, вытянув голову в сторону деревень, вновь протяжно и надрывно загудел.

– Гу-у-у-у! Ж-му-у-у-у-у!

Вот тут-то лучников обуял невероятный ужас! Сомневаться не приходилось: проголодавшись, чудище двинет прямо к жильцам!! Иначе, с какой бы стати появиться здесь страшиле!? Перетрусившись, немного придя в себя, артельщики стали ломать голову, как уберечься им от громадного прожорливого великана.

– Айда, отсель пока не поздно! Хвате тута… снимать взоры!

Невольно клацая зубами от страха, самые предусмотрительные охотники предложили бежать к своим. Не медля! И пока не поздно, скопом, переселяться в безопасные места, уводя от беды, в первую очередь, женщин и детей, да и весь скот!

– А самим выставить заслон! – поддержали несколько храбрецов.

Однако отчаянных молодцев пресекли колючими взглядами. Поглядывая на копья и колчаны со стрелами, охотники понимали, что для толстокорого дракона их бердыши, да стрелы и копья, что укусы комаров!