Читать книгу Один шаг - Людмила Александровна Королева, Людмила Королева - Страница 4

До дня рождения оставалось два дня, и я находилась в предвкушении праздника. Не терпелось узнать, что же за сюрприз приготовил мне отец. Утром в университет меня отвез Миша и обещал забрать после пар. Первые две лекции тянулись очень долго, и я постоянно ерзала на стуле и тяжело вздыхала, все раздражало. А все дело в том, что я устала от душевных терзаний. Не знала, что мне было нужно для счастья. Наверное, чтобы небеса преподнесли мне на блюдечке чудо в виде безграничной взаимной любви. Свиридов был мне безумно дорог, и я испытывала к нему чувства, но теперь все стало каким-то иным. Постоянно сравнивала эмоции с теми, которые испытала рядом с Сергеем. Не могла понять, чем он меня так зацепил? Ну, что в нем такого?

– Юля, а ты будешь отмечать свой день рождения? Нас хоть пригласишь? – надула губки Олеся, а Аня и Яна с нетерпением ожидали ответа.

– Первого декабря я отмечаю с семьей, а второго приглашаю вас в клуб, – улыбнулась, а девчонки завизжали и обняли меня, тараторя по очереди, какая я классная.

Я же мечтала ощутить легкость, да вот только душа была словно в кандалах.

– Как хорошо, что осталась одна лекция, – устало проговорила Аня, глядя на часы.

Мы отправились в самую большую аудиторию, где проводили занятие сразу для нескольких групп. Мы с девчонками всегда занимали самый первый ряд, чтобы лучше слышать и видеть преподавателя. В аудиторию вошел пожилой мужчина – преподаватель, который вел у нас «Правоведение».

Мы все встали в знак приветствия и с его позволения заняли свои места.

– Сегодня, прежде чем мы начнем, хочу, чтобы вы побеседовали с представителями закона. Наш ректор решил разнообразить материал и пригласил профессионалов в своем деле. Внимательно слушаем, и в конце можно будет задавать вопросы. Может, кто-то из гостей повлияет на ваш выбор в будущем, когда начнется разделение на специализации, – проговорил Игорь Анатольевич.

В аудиторию зашли пять человек, и мое сердце пропустило удар. Я буквально вжалась в скамейку, надеясь провалиться сквозь землю. Передо мной собственной персоной стоял Волков, и еще две женщины и два мужчины. Как выяснилось, среди них был адвокат, судья, криминалист, майор милиции и следователь. Они по очереди рассказывали тонкости своей профессии. А я все пропустила мимо ушей. Потому что все, о чем могла думать – это о сильных руках Сергея, которые ласкали меня и дарили наслаждение. Думала о его глазах, которые сверкали от желания и страсти, о его губах и жарких поцелуях. Стало трудно дышать, воздух буквально закончился. Как ненормальная смотрела на Волкова, но он меня не замечал. Слишком много было студентов, и к тому же его безразличный взгляд был устремлен куда-то в пол.

– Какой интересный мужчина этот майор. Я уже думаю что-нибудь натворить, чтобы попасть к нему в участок, – хихикнула Яна. – Закует меня в наручники и накажет.

– Да, не мужик, а огонь! Такой суровый, у меня мурашки бегают от его тяжелого взгляда. Интересно, он женат? – проговорила Олеся. – Что скажешь? Как тебе этот мужчина?

Я сделала безразличный вид, хотя все внутри кипело от злости.

«Что это они пялятся на моего Волкова?» – шипело подсознание, но я одергивала себя.

«Он не мой! Он не мой! Подумаешь, переспали. К тому же Сергей считал, что перед ним жена, а не я».

От этих мыслей стало тоскливо.

Когда настала очередь Сергея говорить, у меня душа сделала кувырок, и сердце заколотилось в висках. Его голос окутывал и согревал мою душу. Я чокнутая! Помешалась на мужчине, который меня ненавидит.

– Если вы выбрали юридический, значит, в будущем встанете на сторону закона. Но, к сожалению, из вас меньше половины будут хорошими специалистами. Грань между добром и злом очень тонкая. И стоит сделать лишь шаг в неправильном направлении, и вы уже на другой стороне. Я имею в виду коррупцию, то есть, взятки. Очень часто мы сталкиваемся с этим в реальном мире, боремся с этим, но не все могут устоять против соблазна. Молодежь вообще разочаровывает все больше и больше. Вместо того чтобы учиться, шастают по клубам, принимают наркотики, и пускают свою жизнь под откос. А потом, оказавшись у нас в отделении, рыдают и просят их простить. Если вы пришли изменить мир к лучшему и очистить город от преступности, начните перемены с себя! Живите по закону и правилам, подавайте пример другим. Может, глядишь, и у остальных мозги заработают, – усмехнулся майор.

Он приводил различные случаи из своего опыта работы, и все слушали с замиранием сердца, как ему не раз приходилось освобождать заложников, выслеживать убийц. Когда он сообщил, что трижды был ранен, у меня сердце облилось кровью.

– Если у вас есть вопросы к нашим гостям, поднимите руку и задавайте, – проговорил Игорь Анатольевич.

Желающих что-то спрашивать не нашлось, потому что итак все было понятно. Однако я все же зажмурилась и вскинула руку вверх.

– Да, пожалуйста. Поднимитесь и озвучьте свой вопрос.

И я встала, гордо выпрямилась и посмотрела в глаза Сергея. Он застыл и не моргал. Глупо было бы предполагать, что не узнает меня.

– У меня вопрос к майору. Скажите, а как быть, если, к примеру, нарушил закон ради доброго дела? Все равно считаешься преступником? Если не по своей воле, а в силу обстоятельств шагнул в «темноту»? – отчеканила я, выдержав его холодный колкий взгляд.

– Не важно, какие были причины, нарушение закона карается в любом случае, – заявил Волков.

– А если, например, отец ограбил банк, чтобы спасти жизнь своему сыну, который нуждается в дорогостоящей операции. Человек пошел на преступление, чтобы спасти другую жизнь, он все равно преступник?

– Да! – отчеканил Волков, пронзив меня убийственным взглядом.

– А если пришлось шантажировать кого-то, чтобы спасти жизнь невинному человеку, это тоже преступление? Даже если шантажисту в душе очень-очень жаль, что обстоятельства вынудили его так поступить? – в конце мой голос сорвался.

Волков побледнел, поджал губы, прищурился. Выдержав паузу, Сергей все же ответил:

– Для этого и существует суд. Там рассматриваются различные дела и учитываются все обстоятельства, перед вынесением приговора.

– Спасибо, что разъяснили, – ответила я и села на место.

Сердце обливалось кровью. Хотелось, чтобы Сергей понял, что мне жаль, что не желала его шантажировать.

Когда лекция закончилась, я сгребла свои ручки и тетрадки и помчалась вслед за гостями. Подруги удивленно посмотрели на меня, но ничего не успели сказать. Волков шел с остальными приглашенными в сторону выхода. Я закричала на весь коридор:

– Сергей Иванович! Сергей Иванович!

Он вздрогнул, услышав мой голос. Остановился и обернулся. Мне показалось, что я чуть не налетела на глыбу льда. Резко затормозила перед ним.

– Идите, я догоню, – обратился он к остальным, и когда они отошли на достаточное расстояние от нас, прошипел:

– Что тебе надо?

– Сереж! Честно, мне так жаль! Прости меня! Я не хотела тебя обидеть, – искренне проговорила, с раскаянием посмотрев майору в глаза, а он скрипнул зубами.

– Какой я тебе Сережа? Для тебя Сергей Иванович – это раз, во-вторых, я неясно сказал, чтобы ты не попадалась мне на глаза?

– Сереженька! Не будь таким занудой – это раз! Мне, правда, жаль, что все так вышло, и я больше так не буду – это два! Ты пришел в университет, где я учусь – это три! Так что я тут ни при чем, – произнесла, сложив руки на груди.

Не моргая, смотрела на Волкова, запоминая каждую черточку, каждую деталь внешности. Поймала себя на мысли, что я безумно соскучилась по этому мужчине.

– Юля, тебе не приходило в голову, что я тебя простил? – спокойно поинтересовался он, а я застыла от изумления. – Я мог посадить тебя за решетку еще тогда, когда ты вломилась в мой дом. Однако пожалел девушку, которая оступилась. И поплатился за свою жалость. Как ты мне отплатила? Подставила, а потом еще и шантажировала. Ты идешь по наклонной, Юленька. Предупреждаю, если снова оступишься, окажешься в тюрьме! Больше я тебя жалеть не буду! Если тебя мучает совесть – это очень хорошо. Значит, для тебя еще не все потеряно, – сделал вывод, развернулся и ушел.

Я так и стояла на месте с открытым ртом. Когда шок отпустил, на губах растянулась счастливая улыбка. Простил! Волков меня простил! На душе стало легко. Летала в облаках, поэтому не заметила, как ко мне подошли подруги.

– Юля, ты с ним знакома? – выдохнула Олеся и посмотрела на меня с завистью.

– С кем? – не поняла я, все еще летая в облаках.

– Как с кем? С майором! Ты опять, выпала из реальности? – усмехнулась Аня.

– Да. Нет. Один раз виделись с ним в участке, когда приходила писать заявление о пропаже золотого колье, – соврала я, лишь бы они отстали от меня с расспросами.

Когда вышла из университета, заметила Мишу. Он стоял около машины и разговаривал по телефону, хмурился и нервно проводил рукой по волосам. Свиридов из-за чего-то нервничал, и меня это насторожило. Миша, заметив меня и моих подруг, кивнул в знак приветствия, отключил телефон, а потом открыл дверь автомобиля.

Девчонки, смеясь и веселясь, устроились на заднем сиденье. Всю дорогу они флиртовали с Мишей, хихикали, а я не обращала внимания, ушла в свои мысли с головой. Думала про Сергея, а еще переживала за Свиридова. Он, хоть и общался беззаботно с моими подругами, я все равно видела тревогу в его глазах. Что-то явно случилось.

Когда мы развезли моих подруг по домам и остались наедине, я сразу поинтересовалась:

– Миша, что случилось?

– Ты видишь меня насквозь? – усмехнулся он, но смех был совсем невеселый.

– Мне тебя пытать или ответишь добровольно? – спросила с раздражением.

– Маме стало хуже. Ее перевели в другой город. Там клиника лучше. Мама просила, чтобы я приехал к ней, – признался Миша, тяжело вздохнув.

– И в чем проблема? – уточнила я, нахмурившись.

– Я отправил ей деньги на лечение, извинился, что пока не смогу приехать. У меня же контракт с твоим отцом, я не могу его нарушить, иначе Владимир Николаевич мне не заплатит. По условиям контракта я работаю без выходных, без отпуска, без отгулов. Он мне итак урезал зарплату за то, что я попал за решетку и не присматривал за тобой, – вздохнул Миша, разминая рукой шею.

– Миша! Но это же мама! А если с ней, не дай Бог, что-то случится, ты же всю жизнь будешь винить себя за то, что не поехал к ней. Собирай вещи и уезжай, а я прикрою тебя. Отец не узнает, что тебя не было рядом со мной.

Свиридов посмотрел на меня с благодарностью.

– Юлечка! Ты – ангел! Я тебя так люблю! Хорошо, тогда через пару дней уеду, как раз успею собрать все, что заказала мама, – воскликнул он, а я улыбнулась ему в ответ.

Вдруг осознала, что Миша мне очень дорог, и я по-своему его люблю, но не той любовью, от которой захватывает дух.

На следующий день после пар я собиралась пройтись по магазинам, чтобы присмотреть себе новый наряд. Не успели мы с Мишей выехать с парковки, как зазвонил мой телефон, и я удивленно заморгала, уставившись на экран, не веря своим глазам.

– Елизавета Петровна? – с изумлением прошептала я, ответив на звонок.

Не ожидала, что мать Волкова позвонит мне.

– Юленька! Ты не знаешь, где Сережа? Я ему дозвониться не могу! – тяжело дыша, проговорила она, а я насторожилась.

– Теть Лиз, а что случилось? Я сегодня его еще не видела, – произнесла, поморщившись.

Не хотелось врать этой доброй женщине, но и сказать правду о том, что между мной и ее сыном ничего нет, не смогла.

– Ох, милая. Ваня уехал в магазин, а я гуляла в парке. Села на скамейку, а встать не могу. В груди все болит и щемит, боюсь, как бы с сердцем чего не случилось. Хотела, чтобы Сережа отвез меня домой, но не могу ему дозвониться, – пожаловалась она.

– Назовите адрес, я уже еду к вам, – воскликнула, всей душой переживая за тетю Лизу.

Вкратце объяснила Мише ситуацию. Мы за двадцать минут домчались до парка. Номер телефона Елизаветы Петровны перестал отвечать. Что-то липкое прокралось в мою душу, стало дурно и не по себе. Мы с Мишей двинулись по главной аллее, и вскоре нашли мать Волкова. Тетя Лиза сидела на скамейке, свесив голову на бок. Мимо проходило много людей, кто-то гулял с детьми, кто-то с собаками, и никто не обратил внимания на то, что женщине плохо.

Почему люди такие невнимательные друг к другу? Почему никто не поинтересовался, жива ли она? Почему все проходили мимо, и всем было все равно?

Я подбежала к тете Лизе и тихонько потрясла ее за руку. Реакции ноль. Прощупала пульс. Сердце Елизаветы Петровны билось медленно, а бледность кожи и посиневшие губы пугали. Я запаниковала.

– Миша! Скорую! Срочно!

– Пока дождемся, женщина умрет. Давай, я ее в машину отнесу, быстро домчимся до больницы, тут недалеко! – заверил он, подхватив тетю Лизу на руки.

Миша был собран и сосредоточен за рулем, доставил мать Волкова в больницу меньше, чем за пять минут. Пока ехали, я предварительно позвонила в приемное отделение и обрисовала ситуацию. Когда прибыли, нас уже ждали. Миша переложил женщину на носилки, и ее увезли в реанимацию. У меня руки заледенели, и сердце замерло в груди. Мне вновь пришлось солгать, заявила врачу, что прихожусь близкой родственницей тете Лизе, иначе мне бы не позволили остаться в больнице. Мишу отпустила домой, договорилась с ним встретиться позже. Через пять минут медсестра вынесла мне все личные вещи Елизаветы Петровны и просила подождать лечащего врача. Я мерила шагами коридор, пока не осенило, что Сергей-то ничего не знает. Но как ему позвонить? У меня же нет его номера! Да и дядю Ваню необходимо предупредить.

Перевела взгляд на сумку тети Лизы, которую держала в своих руках. Тяжело вздохнула и вытащила из кармана сотовый телефон. В контактах нашла все номера, которые были нужны, и сохранила себе на телефон. Позвонить решила с номера Елизаветы Петровны, чтобы Сергей точно взял трубку. Но он не отвечал. Тогда я набрала дядю Ваню. Ладони вспотели от волнения, и сердце сделало кувырок, когда он ласково проговорил:

– Лизонька, любимая, а ты где?

– Дядя Ваня, вы только не волнуйтесь. Это Юля! А тетя Лиза в больнице, и я сейчас тут, – протараторила на одном дыхании.

Он внимательно выслушал все, что я рассказала, и сообщил, что скоро будет.

Когда отец Волкова приехал, мне стало чуточку легче. Дядя Ваня обнял меня и заплакал. А я не знала, как его утешить, просто находилась рядом. Через два часа зазвонил телефон тети Лизы, на экране высветился номер Сергея и подпись «сыночек». У меня руки затряслись от страха. Я протянула телефон дяде Ване, потому что не знала, как сообщить такую новость Волкову. Оказывается, Сергей был на задании и не мог сразу ответить матери, а когда перезвонил, она была уже в больнице.

Волков приехал через тридцать минут. В его глазах застыли испуг и боль. Сергей метался туда-сюда по коридору, не зная, куда себя пристроить. Я могла поехать домой, ведь не являлась частью этой семьи, но не хотела бросать этих мужчин в таком подавленном состоянии. Вскоре вышел доктор и сообщил, что если бы Елизавету Петровну так быстро не доставили в больницу, то она бы умерла. Врачи сделали все возможное, чтобы ее спасти. Дядя Ваня побледнел от новостей. Врач протянул мне список лекарств, которые необходимо купить, и умчался в реанимацию. Сергей сидел, обхватив голову руками, и смотрел в одну точку. Я осторожно опустилась перед ним на корточки и положила руки ему на колени, пытаясь поймать взгляд майора.

– Сережа, – прошептала я, и он посмотрел мне в глаза. – Я уже попросила Мишу, он сгоняет в аптеку и все привезет. А ты тут с отцом побудь, а то он так переживает, боюсь, как бы и у него сердце не прихватило.

Волков лишь кивнул в знак согласия. Я села рядом с Сергеем и нерешительно погладила его по спине. Волков заметно напрягся, но не прогнал меня.

– Все будет хорошо, – прошептала я, тяжело вздохнув. – Главное вовремя успели доставить ее в больницу.

– Юль, спасибо, – печально вздохнул и отвел взгляд.

Снова передо мной был не суровый майор, а обычный мужчина, который переживал всей душой и сердцем за свою маму.

Осторожно сжала его руку в знак поддержки.

Когда Миша привез лекарства, удивленно посмотрел то на меня, то на майора. Свиридов, заметив наши переплетенные пальцы, нахмурился. Волков пожал руку Свиридову и искренне поблагодарил за спасение матери. Дядя Ваня тоже поблагодарил Мишу, даже обнял его, как сына.

Когда на часах было уже одиннадцать вечера, я попрощалась с Сергеем и его отцом. Мы с Мишей поехали домой.

– Юля, можно задать тебе личный вопрос? – нарушил тишину Свиридов, а я насторожилась и внимательно посмотрела на него.

– Почему ты спрашиваешь разрешение?

– Ты отдаляешься от меня с каждым днем. Я не слепой. Видел, что ты не чужая для этой семьи! Ты влюбилась в майора? – насторожился он.

У меня кишки стянуло тугой проволокой. Я была не готова к такому вопросу, не знала, как ему ответить, потому что до сих пор не разобралась в себе и своих чувствах. Нервно пощелкала костяшками пальцев, смахнула невидимые пылинки со своего плеча.

– Миша, все так сложно и запутано… Родители Волкова считают меня невестой Сергея. И я боюсь им сказать правду, потому что у тети Лизы слабое сердце, не хочется лишний раз ее расстраивать, – выдохнула, отвернувшись к окну.

Было ощущение, что на меня упала бетонная плита, придавила так, что стало тяжело дышать, и выбраться невозможно.

Свиридов горько усмехнулся, словно он знал обо мне больше, чем я сама о себе.

– Юль, пообещай, если решишь уйти к другому, сообщи мне! Чтобы я про это узнал не от твоих подруг. Договорились? – попросил он.

Мне было так плохо, что словами не описать. Причинила боль Мише, хоть он вида и не показывал, но я все прочла в его глазах. Он действительно любил меня, раз готов был отпустить.

– Обещаю, – прошептала, потупив взгляд.

Вечером Свиридов ко мне не пришел. То ли дал мне время подумать, то ли был занят сборами.

Первого декабря, как только я разлепила глаза, заметила отца в своей комнате с огромным букетом алых роз.

– С днем рождения, мое сокровище! – радостно воскликнул он.

Я подскочила с кровати и повисла у папы на шее. Все восемнадцать лет, из года в год, он всегда первым поздравлял меня с днем рождения.

– Я тебя так люблю! – завизжала, крепче обнимая отца.

Не переживала о том, что могу помять его дорогой костюм и белую рубашку. В такой день мне хотелось послать всех куда подальше и побыть с семьей.

– Вечером тебя ждет сюрприз. За тобой и Мариной заеду в четыре. У вас достаточно времени, чтобы посетить салон и подобрать наряды, – подмигнул мне папа, а я нахмурилась.

Мечтала хоть раз отпраздновать в тесном семейном кругу дома, но отец, скорее всего, заказал банкет в каком-нибудь дорогом ресторане. Чтобы на моем празднике заодно решить дела с партнерами, которых он, наверняка, тоже пригласил. Как бы там ни было, мне грех жаловаться.

– Папа, мне не нужны никакие подарки. Я давно мечтаю о том, чтобы ты бросил все свои дела хотя бы на неделю. Может, вместе поедем куда-нибудь отдохнуть? Сколько можно работать?

Он улыбнулся и погладил меня по щеке.

– Не перестаю удивляться, как ты похожа на мать: и душа такая же, и мысли совпадают. Невероятно! – удивился он, и, не дав мне опомниться, вышел из комнаты.

Я тяжело вздохнула. Не знала, какой была мама, но раз отец говорил, что я похожа на нее, значит, так оно и было.

Взяла в руки телефон. Бегло просмотрела сообщения с поздравлениями от друзей, но решила поблагодарить их потом. Меня волновал более важный вопрос. Трясущимися руками набрала номер Сергея. Сердце перестало биться в груди, меня трясло, как при лихорадке, и состояние обморочное. Почему я так реагировала на него, мне было непонятно.

– Да! – услышала я его слегка грубоватый голос со стальными нотками.

У меня все внутренности стянулись в тугой узел. Облизнула пересохшие от волнения губы и села на постель, потому что боялась упасть.

– Сережа, как там тетя Лиза? – проговорила взволнованно.

– Юля? – удивился Волков.

– Да, это я. Просто ответь, как она, и все, больше не побеспокою, – пообещала, нервно наматывая на палец локон волос.

– Состояние стабильное. Врач сказал, что миновали критическую отметку, теперь на поправку пойдет, – монотонно проговорил он.

– Я очень рада. Будет возможность, передай ей от меня привет, – добавила и уже собиралась отключить телефон, как услышала тихий шепот:

– Спасибо. Если бы не ты…– тут Волков осекся, а я не дала договорить, перебила:

– Сергей Иванович, у нее все будет хорошо. Я еще завтра позвоню, – пообещала и отключилась.

Мне не хотелось питать надежды и строить иллюзии, поэтому назвала его полным именем, чтобы еще раз напомнить себе о том, что нет у нас будущего. Слишком мы разные. Порадовало, что в его голосе промелькнула теплота. Конечно, это ничего не значило. Волков просто испытывал ко мне чувство благодарности, не более того, ведь я помогла его матери.

Послышался стук в дверь.

– Войдите! – крикнула я.

На пороге появилась Марина. Она, переминаясь с ноги на ногу, улыбнулась и проговорила:

– С днем рождения, Юля.

Я улыбнулась в ответ. Сергеева протянула мне коробку с подарком.

– Спасибо, – поблагодарила я, с удивлением посмотрев на девушку.

Меня еще ни разу не поздравляли папины избранницы. Я распаковала подарок и ахнула от восторга, рассматривая фотоальбом ручной работы.

– Сама сделала для тебя, а фотографии помогла подобрать Светлана Леонидовна, – смущенно проговорила Марина.

На фотографиях была изображена моя мама: в детстве, в юности, в молодости, рядом с моим отцом, даже имелась фотография, на которой мама была беременна. А дальше шли мои фотографии от рождения до совершеннолетия. Слезы покатились по моим щекам, я прикусила губу, чтобы не зареветь в голос. Эмоции выплескивались. Не ожидала получить такой замечательный подарок. Подскочила с кровати и крепко обняла Марину.

– Спасибо, – глотая слезы, прошептала я.

Я никогда не видела свою маму, не знала, какой она была, поэтому часто смотрела на одну единственную фотографию, имеющуюся в кабинете отца, и представляла, какой бы была моя жизнь, если бы мама не умерла.

– Сходим вместе в салон? – осторожно поинтересовалась Марина, а я радостно закивала головой.

В собственный день рождения хотелось блистать, как бриллиант. Сделав макияж и прически, мы вернулись домой, чтобы подобрать платья. Марина одобрила мой выбор и восхищенно посмотрела на меня. Я крутилась перед зеркалом. Длинное черное платье в пол, но ткань была не просто темной, а словно усыпана блестящими звездочками. При движении я вся мерцала. Глубокий вырез на груди и небольшой вырез на спине.

– Ты похожа на принцессу, – с восторгом заявила Марина.

В ее глазах отражалось столько тепла и искренности, что мне не верилось в то, что такие добрые люди еще существуют.

– Ты тоже выглядишь сногсшибательно. Я уверена, у папы сердце перевернется, когда он тебя увидит, – улыбнувшись, проговорила я.

Марина смутилась и покраснела. Ей действительно очень шло длинное бордовое платье. Большой разрез вдоль бедра демонстрировал при ходьбе изящные ножки. Ровно в четыре часа дома появился отец в строгом деловом костюме, как всегда неотразим и обаятелен. Мы с Мариной вышли к нему вместе, хихикая. Папа застыл от изумления. То ли мы, действительно, выглядели как две звезды, то ли его поразил сам факт того, что мы подружились.

– Боже мой! Какие же вы красавицы! Мне точно все будут завидовать, – усмехнулся отец и повел нас к машине, где терпеливо ждал шофер.

Приехали мы в самый дорогой ресторан, чему я не удивилась. Банкетный зал украшен цветами, шарами и все, как обычно, было на высшем уровне. Присутствовало около ста человек, из которых я знала максимум половину. Зато все знали меня. Поздравляли, дарили подарки, а я, как кукла, мило всем улыбалась и прилежно играла свою роль.

Отец подвел меня к своим партнерам, а потом обратился к сыну одного из своих друзей:

– Илья, очень прошу тебя присмотреть за моей принцессой этим вечером. Справишься?

Князев Илья очень привлекательный юноша. Учился, как и я, в университете, только на последнем курсе. Я знала его с детства. Еще с тех времен, когда мы с ним легко ходили пешком под стол. Папа и дядя Костя не раз шутили, что было бы здорово объединить не только бизнес, но и семьи. Мы же с Ильей их мечту не разделяли. Вообще, тяжело воспринимать его в роли парня, для меня он был как брат, ведь выросли вместе. Так же и я для него была как сестра.

– Владимир Николаевич, конечно, я присмотрю за ней, – усмехнулся Илья и подмигнул мне. – Пойдем, потанцуем?

Папа светился от счастья, наблюдая за тем, как мы с Князевым танцевали медленный танец. В зале потух свет, и на стене появилась видеозапись, транслируемая проектором. Я затаила дыхание. Черно-белые кадры того времени, когда папа забрал меня из больницы. Черная волга, окруженная охранниками, и папа, спускающийся по ступенькам со свертком в руках.

Камеру, на которую велась съемка, отцу подарили его родители, которые всю жизнь прожили в Канаде. Несколько лет назад бабушка с дедушкой переехали в Лондон. Я часто гостила у них на летних каникулах, к нам же они ни разу не приезжали. Родители моего отца очень любили меня, а я их. А вот с папой отношения у них были натянутыми.

Дальше замелькали кадры с моего первого дня рождения. Отмечали мы в Канаде, папа тогда впервые познакомил меня с бабушкой и дедушкой. Второй мой день рождения отмечали в Италии. Пятилетие было вообще незабываемое. Папа, в окружении партнеров по бизнесу, и я, наряженная, как кукла в пышном платье, и с короной на голове. Отмечали тот день рождения дома. А запомнился он тем, что я представляла себя феей и колдовала. Так дяденьки в деловых костюмах ползали на четвереньках и по очереди катали меня на спине, а я заливалась смехом, наивно полагая, что превратила их в лошадок. На этом моменте все в зале смеялись. А я сложила руки на груди и прикусывала губу, чтобы не расплакаться. Было так трогательно, что папа собрал все домашнее видео и создал один цельный фильм. Мое пятнадцатилетие мы отмечали в Португалии на яхте. А прошлый день рождения в Лондоне у бабушки и дедушки. Папа старался каждый мой день рождения сделать незабываемым, и у него это получалось.

Когда зажегся свет, я бросилась отцу на шею и крепко его обняла, никого не стесняясь. А он подхватил меня, как в детстве, на руки и покружил. Бережно поставил на пол и весь светился от любви и счастья.

– Мне не верится, что моей Принцессе уже восемнадцать! И я обещал тебе сюрприз! – с этими словами он кивнул кому-то.

Мужчина принес красную папку, перевязанную атласной лентой.

– С днем рождения, дочка, – проговорил отец, протягивая мне папку.

Я удивленно вскинула брови. Посмотрела на бумаги, и ничего не понимала. Папа усмехнулся, заметив мой растерянный вид и громко сказал:

– Ты говорила, что тебе нужно будет где-то пройти практику после первого курса. Так вот, я подарил тебе юридическую фирму. Она твоя! Конечно, без образования и опыта тебе будет тяжело справляться, поэтому я набрал профессиональную команду. Первое время они будут тебе помогать, вводить в курс дела, и всему обучат, но при этом ты будешь там хозяйкой.

У меня буквально открылся рот от удивления, и слова встали в горле комом. Прижала к себе папку и застыла в шоке.

– Папа! – выдохнула я наконец-то. – Боже! Вот это сюрприз!

Обняла его крепко и все же не удержала слезы.

– Спасибо! Спасибо! – тараторила я. – Обещаю, сделаю все, чтобы эта фирма была самой процветающей!

– Я в этом не сомневаюсь, – подмигнул мне отец.

О таком подарке я даже и не мечтала.

«Своя собственная фирма! И практику теперь есть, где проходить. Не уволят, если не получится» – хихикнула я про себя.

Папа у меня самый лучший на свете. Я никогда не вникала, откуда в нашей семье так много денег, и как отец их зарабатывал.

Мы с папой танцевали медленный танец, а Марина стояла в стороне и улыбалась, наблюдая за нами.

– Пап! Ты только Марину не забудь пригласить на танец, – прошептала я, а отец удивленно изогнул бровь. – Просто она мне нравится, не хочу другую мачеху.

Отец от души рассмеялся, а потом вытащил из кармана конверт и вручил мне.

– Это еще один сюрприз.

– Что-то ты меня совсем разбаловал, – усмехнулась я и достала из конверта билеты в Испанию.

– Полетим втроем: я, ты и Марина. Отдохнем по-семейному. Никакой работы целую неделю. Проведем новогодние каникулы вместе, – ошарашил меня новостью и поцеловал в висок.

Мне хотелось прыгать до потолка от счастья. Однако какая-то странная тяжесть на душе не давала покоя. Папа танцевал с Мариной, и она вся светилась от счастья, а я все думала, как же ей удалось покорить его сердце? Спросить у нее совет? Может, подскажет мне, как завоевать майора?

Ко мне подошел Илья. Он рассказывал различные истории, смешил и развлекал. Немного отвлек меня от тяжелых размышлений.

– Я завтра буду отмечать день рождение в клубе с подружками, можешь присоединиться, если хочешь, – предложила Илье.

– Подружки симпатичные? – уточнил он, прищурившись.

– Уверена, найдешь по своему вкусу, – рассмеялась я и ткнула его в бок, а он, как в детстве, повис на мне, изображая раненого.

Марина рассмеялась, наблюдая за нами, а папа закатил глаза.

– Они точно никогда не повзрослеют, – усмехнулся он и покачал головой.

Праздник прошел очень весело. Были даже репортеры, чтобы запечатлеть такое событие.

Домой мы вернулись поздно. Пока отец разговаривал по телефону, я позвала к себе Марину. Выпитый алкоголь придал мне храбрости для откровенного разговора.

– Можно у тебя спросить? Как ты это сделала? Как завоевала сердце моего отца? Мне нужен совет, а то я не могу покорить одного мужчину, – призналась, тяжело вздохнув.

Сергеева явно не ожидала таких разговоров, но искренне улыбнулась и села рядом со мной на кровати.

– Я просто была собой, – пожала она плечами. – Без фальши и притворства. Когда впервые увидела его, душа перевернулась, но знала, что он женщин не воспринимает всерьез. Вова всегда был окружен яркими девушками, а на меня никогда и не смотрел. Я работаю у него в отделе маркетинга. Придумала идею, как продвинуть его компанию, чтобы привлечь инвесторов. Пришла со своими мыслями и проектом, и Вове понравилась моя идея. Под его руководством я осуществила задуманный проект. Это принесло прибыль фирме, и твой отец устроил праздник в офисе, на котором пригласил меня на танец. Ветров предложил уединиться с ним, а я отказалась, хотя желала этого больше всего. Просто не хотела минутного счастья, мечтала быть единственной, а не очередной. Он тогда похолодел и сказал: «Как хочешь». Шли дни, а мы друг друга игнорировали. Я думала, правильно ли поступила? Но прошлого-то не вернешь. Смирилась с тем, что не судьба, и пыталась его забыть. А через два месяца на корпоративе он снова пригласил меня на танец, и все снова повторилось. Я отказала, а он начал меня игнорировать. Тогда и я выбрала такую же тактику, относилась к нему с холодом и безразличием. Это его и зацепило. Вова не мог понять, почему я отказала, когда в глазах читал дикое желание. Привык, что женщины сами к нему липли, а я дала понять, что мне не нужны ни его деньги, ни связи. Он знает, что если предаст, я соберу вещи и уйду. Меня не притягивает вся эта дорогая мишура. Лучше буду бедной, но счастливой. Этим твоего отца и удержала. Поэтому, если хочешь кого-то завоевать, будь собой!

Я прониклась доверием к этой девушке.

«Быть собой? Боюсь, если я скажу Сергею, кто я, он меня сразу убьет, чтобы отомстить отцу», – горько усмехнулась я.

– Спасибо, что поделилась. Приму к сведению, – поблагодарила я.

Марина ушла, а я упала на кровать и тяжело вздохнула.

«Может, тоже держаться с Сергеем холодно? Не уверена, что поможет. У нас все началось не так, как надо», – промелькнула мысль.

Утром снова поехала в университет. По дороге набрала Волкова. Сердце колотилось так, что чуть не выпрыгнуло.

– Да, Юль, – услышала я его голос.

Тепло расплескалось по венам. Он записал мой номер! Постаралась по интонации угадать его настроение.

– Доброе утро, Сергей Иванович, – проговорила я деловым тоном. – Как самочувствие у Елизаветы Петровны?

– Спасибо, Юль, все хорошо. Врач сказал, что ей теперь вообще нельзя нервничать и переживать. Сердце очень слабое. На днях обещают перевести в палату.

– Спасибо, что отвечаешь на мои звонки. Мне действительно не безразлична судьба твоей мамы, – призналась я.

– Это тебе спасибо, что откликнулась и приехала к ней. Я тебе очень благодарен, – ответил он спокойным тоном.

Поняла, что только из-за этой благодарности он и общался со мной. В ином случае, наверняка, трубку бы не брал. Радовало, что мы нормально разговаривали.

– Сергей Иванович, всего доброго. Маме привет, – после этих слов я отключилась, не дожидаясь от него ответа.

Выдохнула, осознавая, что во время разговора не дышала. Ладони от напряжения вспотели, а ногти впились в кожу, с такой силой я сжимала кулак на свободной руке.

День в университете прошел без происшествий, вечером за мной заехал Илья, чтобы вместе отправится в клуб, владельцем которого был мой отец.

Папу я предупредила, что домой, возможно, не вернусь, останусь или у Ильи, или у девчонок.

В клуб мы приехали, как звезды. Охрана, увидев меня, сразу пропустила, потому что дочь босса знали в лицо. Заведение было для «элиты», и простые смертные пройти не могли. Поэтому мои подруги визжали от восторга, что пришли в такое место. Первым делом они фотографировались и выставляли фото в социальные сети, чтобы весь мир им завидовал. Я же откровенно скучала. Для меня этот клуб не был диковинкой, я тут бывала часто. Меня, вообще, мало чем можно было удивить. Да и не в деньгах счастье, но подруги мои так не считали.

Мы заняли столик в vip-зоне, официанты приносили выпивку и закуски. Меня тут многие знали, поэтому компания собралась большая и шумная. Подружки с замиранием сердца смотрели на состоятельных парней, чьи папы были партнерами моего отца. А мои мечты и мысли витали вокруг майора. Хорошо, что никто мысли мои прочесть не мог, иначе точно бы отправили меня лечиться в ближайшую психбольницу. Поэтому я делала вид, что мне весело, старалась отогнать от себя все переживания и тревоги. В какой-то момент увлеклась выпивкой, стало легко и свободно.

Я танцевала, смеялась и, как говорится, отрывалась по полной.

– Илюша, – пропела я и уселась в своем коротком платье к нему на колени.

Обхватила его голову и посмотрела в глаза.

– Так! Ветровой больше не наливать! – усмехнулся он.

Я смотрела на друга и думала, ну почему я не влюбилась, к примеру, в него? Ведь все было бы гораздо проще! Почему мы не можем контролировать эти эмоции?

– Илюша, вот скажи, ты мне друг? – заплетающимся языком, проговорила я.

– Юлечка! Как ты можешь в этом сомневаться? Ты не просто друг, ты моя мелкая, вредная сестричка, – усмехнулся он.

– Я хочу сбежать с праздника, прикроешь меня? Папе скажешь, что ночевала у тебя. Ясно? – вкрадчиво поинтересовалась, а Князев нахмурился.

– Без проблем. А ты куда собралась?

– В логово Волка, – хихикнула я и щелкнула его пальцем по носу. – Только, тсс… Это тайна!

– Я уже боюсь тебя отпускать, как бы ты не нашла приключения на свою пятую точку, – насторожился друг.

– Все, я пошла! Я на тебя рассчитываю. Не сдавай меня, – проговорила на прощание и вызвала такси.

Накинула на себя короткую шубку и вышла на улицу. Мороз неприятно сковал тело. Ведь была в коротком платье, чулках и осенних сапожках. Зимние сапоги даже не покупала, так как все время на машине ездила или на такси.

Когда подъехала к дому Волкова, на часах было два часа ночи. Меня это не остановило. Я прислонилась к забору и нажала на звонок. При этом палец с кнопки забыла убрать. Дверь открыл Сергей. По его виду поняла, что он еще не ложился.

– Боже! Опять ты! – выдохнул он и убрал мою руку со звонка.

– Я не Боже! Я – Юленька! – хихикнув, сказала я.

Волков смерил меня суровым взглядом, а потом покачал головой.

– Пьющие женщины не в моем вкусе – это так, к сведению, – заявил он, а я от возмущения чуть не задохнулась.

– У меня вообще-то вчера был день рождения. Сегодня я отмечала с подружками. А так я не пью, – оправдалась я.

– Допустим. Поздравляю! Ко мне ты зачем приехала? – уточнил он.

– Ну, ты и зануда! Я, вообще-то, замерзла. Даже в дом не пригласишь? – нахмурилась я.

– Нет, не приглашу. Иди домой, Юль. Не ищи себе приключений, а то отвезу в участок, – строго проговорил он.

Я гордо выпрямилась, фыркнула и бросила ему на ходу:

– Ну и ладно! Пойду домой пешком. Такси-то уехало!

Сделала всего три шага, поскользнулась и упала на свою пятую точку. Зажмурилась от боли в ноге, попыталась встать, но ничего не вышло.

– Господи! За что мне все это?! – простонал Сергей за моей спиной, подошел и подхватил меня на руки.

Я обвила его шею руками и прижалась к нему, забыв о больной ноге. Волков внес меня в дом, посадил на диван. Осторожно стащил сапоги и посмотрел на припухшую щиколотку.

– Вроде перелома нет, тут явное растяжение. И вообще в такую погоду надо нормальную обувь носить, а не на гвоздях ходить! – прорычал он, а я рассмеялась.

– Сергей Иванович, это шпильки, а не гвозди! – фыркнула я.

– Сейчас принесу лед, надо приложить к ноге, – заявил он и ушел, а я с блаженной улыбкой вытянулась на диване.

«День рождения удался», – пришла в голову шальная мысль.

Вот теперь ощущала настоящее счастье. Сергей вернулся очень быстро. Удивленно посмотрел на меня, а потом тяжело вздохнул и приложил лед к ноге.

– Сейчас станет легче. Я вызову тебе такси, поедешь домой, – буркнул он, а у меня вся эйфория улетучилась.

«Нет! Нет! Нет! Не хочу я домой!» – протестовал внутренний голос.

– Хорошо, – покладисто согласилась, хотя внутри родился хитрый план.

Пока Сергей вызывал такси, я скинула с себя шубку и удобно устроилась на диване, закрыла глаза, хотела притвориться, что сплю, но отключилась по-настоящему.

Утром с головной болью пришло и осознание того, где я находилась.

Вот же черт! На трезвую голову никогда бы не поехала к Волкову. Ведь мы только начали налаживать отношения, а я снова все испортила своей выходкой. На ногу наступать было больно, но все же доковыляла до ванной. Привела себя в порядок, благо в сумочке всегда носила с собой косметичку и расческу.

Прихрамывая, зашла в кухню. Сергей сидел за столом с газетой в руках и выглядел очень злым. Я застыла в дверном проеме и решала, как быть. Хотелось медленно попятиться и убежать через черный ход. Волков отложил газету и смерил меня изучающим взглядом. Словно впервые видел. Меня это очень насторожило.

– Как спалось? – нарушил он минутную тишину.

Я проглотила ком в горле, потому что голос Волкова был холодный, и в глазах лед.

«Вроде он вчера иначе на меня смотрел? Или показалось?» – промелькнула мысль.

– Сереж… Сергей Иванович, – исправилась, чтобы не злить его еще больше, – простите! Не знаю, как так вышло. Зачем приехала к вам, тоже не знаю. Извините за неудобство, которое доставила.

Он внимательно смотрел на меня, словно что-то решая.

– С кем не бывает, – кивнул он. – Завтрак приготовишь?

Прикусила губу и уставилась в пол. Готовить не умела, у нас этим занималась Светлана Леонидовна. Поэтому меня никто не учил стоять у плиты.

– Я не умею готовить, – призналась, ощущая себя очень скверно.

Почему-то было стыдно признаваться ему в этом.

– Знаешь, я даже не удивлен, – заявил он, отложив в сторону газету. – Не невеста, а мечта! Вот кому-то «повезет» с такой женой. Готовить не умеет, пьет, курит, к мужикам в койку прыгает, с первого раза до мозгов ничего не доходит. Мне продолжать? Что ты вообще умеешь, кроме как жить за счет родителей.

Вот лучше бы он меня ударил! Не так больно было бы. А это хлестануло по сердцу, заставив душу сжаться от обиды. Слезы собрались в глазах, и я постаралась дышать глубже, но не удержала их. Они покатились по щекам.

«Мне его не завоевать! Это гиблое дело», – сокрушалась я.

Медленно развернулась и вышла в коридор, смахивая слезы. Взяла свои вещи и молча направилась к выходу. Душу разрывало на части.

«Какая же я дура! Зачем я приехала к нему?» – накрыло позднее раскаяние.

Дорогу мне перегородил Сергей. Навис надо мной словно скала. Высокий, крепкий и непробиваемый. Я съежилась под его тяжелым взглядом.

– Я тебя отвезу, – заявил он, сверкнув глазами, в которых снова кипела ненависть.

Я поежилась и даже не стала спорить. Волков выгнал из гаража серебристый Range Rover, а я стояла на улице, переминаясь с ноги на ногу. Было холодно, ветер пробирал до костей. Забралась на переднее сиденье и пристегнулась.

Сергей мельком бросил взгляд в мою сторону и выехал на проезжую часть. Я сидела, затаив дыхание, боялась нарушить тишину. Ощущения были такие, словно сижу в одной клетке с тигром. И стоит пошевелиться, он заметит и съест. Сфокусировалась на местности и поняла, что мы ехали не в сторону города, а, наоборот, за его пределы. Я насторожилась, сердце тревожно забилось.

– Куда мы едем? – спросила, осматриваясь по сторонам.

– В одно место. Тебе понравится, – ответил он и оскалился так, что у меня внутри все похолодело от страха.

Все реже встречались дома по пути, а потом началась лесополоса. Сергей свернул с трассы, началось бездорожье. У меня дрожь возникла во всем теле, и дыхание сбилось. Решила пошутить, чтобы разрядить обстановку.

– Ты алиби себе придумал? – усмехнулась я.

– Как ты догадалась? – ошарашил он меня ответом.

Весь дух выбило из легких, и я перестала шевелиться. Смотрела на майора и не верила в происходящее. Стало понятно, что в лес едем не за грибами. Да и нет зимой грибов.

– Сереж! За что? Я же маму твою спасла, – прошептала, проглотив ком в горле.

– Бардачок открой, – сухо ответил он, и я послушалась.

Там лежала газета. А в ней на первой странице красовалось фото: я и папа в день моего рождения. И подпись: «Ветров Владимир Николаевич со своей дочерью».

Я с шумом втянула в себя воздух. Волков узнал, кто я! Вот в чем дело. Перед ним теперь не Юля, которая спасла Елизавету Петровну, а дочь заклятого врага. Вот почему в его глазах полыхала ненависть.

– Сереж, ты же на стороне закона! Тебя совесть замучает, если убьешь меня. Когда отомстишь, легче не станет. Это не вернет твою жену! Ты только грех на душу возьмешь! Подумай о матери! Что она скажет, когда узнает, что ты меня убил? – воскликнула я. – И почему я должна расплачиваться за грех отца?

– Все сказала? – холодно прорычал он.

У меня слезы покатились по щекам. Мне не хотелось умирать. Особенно от его рук.

– Я много лет искал способ отомстить твоему отцу, но к нему не подкопаешься. Грамотный мужик. Не могу упрятать его в тюрьму, не хватает улик. А тут такой подарок судьбы! Ты! Ты, оказывается, его дочь. Это и не удивительно! Гнилое дерево не может дать нормальные плоды. Легче всего убить тебя, чтобы он понял, каково это – терять тех, кого любишь больше жизни! Хочу, чтобы он жил и мучился так же, как и я.

– И чем тогда ты лучше него? Убив меня, ты сделаешь шаг во тьму. Ты будешь убийцей, преступником. Одумайся! Твои жена и дочь гордились бы таким поступком? Очень сомневаюсь! – закричала с отчаянием, а Волков смерил меня убийственным взглядом.

Его кулаки сжались, челюсти сомкнулись с такой силой, что зубы скрипнули. Майор вытащил пистолет и направил дуло на меня, а я не моргала. Даже забыла, как дышать. Адреналин расплескался по крови. Сергей настроен был решительно. Осознала, что его ничто не остановит.

– Отдай мне сумку и телефон, – приказал он.

Не стала спорить, все отдала.

– А теперь проваливай из моей машины.

Я перевела взгляд в окно и проглотила ком в горле. Лес был прекрасен в своем белом одеянии. Тихо, безлюдно и сугробы везде.

– Сережа, там же минус десять и ветер. Я одета не по погоде, к тому же не знаю, в какой стороне город. Я умру от холода, – прошептала, с ужасом посмотрев на майора.

– Выходи, – равнодушно проговорил он.

Я схватила его за руку и зарыдала.

– Пожалуйста! Не поступай так со мной! Лучше пристрели! Я не хочу умирать такой мучительной смертью, – взвизгнула я. – Прости, пожалуйста! Сережа! Прости!

Его глаза ничего, кроме ненависти, не отражали. Ни один его мускул не дрогнул от моих слов. Меня трясло, как в лихорадке. Было страшно до чертиков. Хотелось проснуться, или вернуться в прошлое, чтобы все исправить.

– Выходи! – прорычал он, приставив пистолет к моей голове.

– Стреляй! Я не выйду! Только учти, что кровью тебе весь салон испачкаю! – рявкнула я, теряя над собой контроль.

Волков не растерялся, выскочил из машины, открыл дверь с моей стороны и насильно выволок меня на улицу. Отшвырнул от себя, отчего я упала в снег. Капроновые колготки вмиг промокли. Сергей развернулся и направился к машине, сел за руль, а потом нажал на педаль газа и уехал. Я стояла на коленях и рыдала.

«Без телефона, одета не по погоде, да еще и на морозе. Я через полчаса околею или раньше», – пришло осознание.

Обхватила себя руками, трясло от холода так, что дышала с трудом. На ветру кожу щипало, особенно в тех местах, где промокли ноги. Пальцы немели без перчаток.

«Что делать?» – с отчаянием подумала я.

Оставалось надеяться, что когда приступ гнева пройдет, Сергей осознает, что натворил и вернется. Ведь то, что месть затуманила ему разум, я не сомневалась. Волков на самом деле не такой! Он вернется! Наверное… Я не держала зла на Сергея, понимала, что он давно мечтал отомстить Ветрову и выбрал меня в роли орудия отмщения. А еще осознавала, что моя смерть принесет боль отцу, да и Сергей рано или поздно раскается в содеянном. Все же он не убийца.

Я брела по колее, оставленной его машиной, и задыхалась от слез. Рук и ног не чувствовала, продрогла до костей. И каждое движение приносило мучительную боль. Сил бороться больше не было. Села на снег, прислонилась к ели и обхватила ноги руками, пытаясь согреться. Только ни черта не получалось. Зуб на зуб не попадал, а дышать было больно. Мне казалось, я превратилась в снежную королеву. Промерзла не только снаружи, но и внутри.

«Прощаю! Я всех прощаю!» – причитала я то ли про себя, то ли вслух.

Где-то слышала, что перед смертью главное – успеть всех простить, в том числе и себя, чтобы душа обрела покой.