Читать книгу Аутизм – отчаяние и надежды - Людмила Васильевна Стефанская - Страница 6

Когда я зову Богдана к себе подойти, он не подходит. Ну, уже потеряв надежду, смотришь – приходит, повторяет – Богдан. Так получается, что он и слышит, но или нечётко слышит, или слабый звук для него – нельзя понять. Такое впечатление создается, что человек лежит, например, на дне, а над ним шесть метров воды и сверху кто-то кричит. Вроде как бы слышно, но непонятно, надо прислушаться, надо сосредоточить своё внимание, сконцентрироваться и только потом, когда повторится этот звук несколько раз, человек начинает понимать, до него доходит. Он начинает реагировать. Поэтому я так предполагаю, что в мозгу у ребёнка не проходят какие-то сигналы. Или проходят очень медленно, поэтому дети с таким отклонением, очень плохо учатся.

Кроме того, его нельзя было отпускать, и надо было всегда держать за руку, и вообще из виду даже невозможно было терять. Когда ему было два с половиной года, случилась такая история. У нас здесь в одном райончике, на площади, продают фрукты и овощи. Приходится стоять в очереди. Ну и я с коляской, – Богдан сидит в этой коляске. Я вижу его – всё нормально. Двигаюсь вперёд по очереди и уже набрала фруктов и овощей, и собираюсь заплатить, но это буквально какие-то минуты. Я коляску сбоку поставила, плачу деньги. Надо же достать деньги, заплатить – поворачиваюсь, а Богдана нет! Кругом площадь и много людей, и торговый центр. Я смотрю, ну так нельзя сказать, что тут какие-то дороги пересекают – нет. Это была площадь и тут всё видно. Всё, как на ладони, а ребёнка нигде нет.

Я бегаю кругами по площади. Давай думать, куда он мог деться за эти секунды ведь это секунды – достать деньги, повернуться к ребёнку спиной, заплатить, а ребёнка – нет. Я уже начала плакать, потому что, выдержать это практически невозможно! Какая-то шведка ко мне подошла и взяла меня за руку. Я ей объяснила сквозь слёзы, как смогла, что так получилось. Она тут же позвала охрану торгового центра, и они стали обзванивать всех своих. В конечном итоге, они что-то там переговорили и ведут меня. Вот прямо тут двери торгового центра и лестница, эскалатор поднимается на второй этаж. На втором этаже магазин игрушек. Перед ним стоит такая игрушка большая – машинка. И в этой машинке, сидит Богдан – играет!

То есть, вот, какая-то секунда, – я потеряла его из виду, он вылез из коляски, тут же моментально поднялся на второй этаж. Разве я могла догадаться, что он тут же поднимется на второй этаж?! Естественно, когда-то раньше мы заходили в этот магазин – он запомнил – у него очень хорошая зрительная память, вот он решил пойти покататься.

Когда Бодечке было всего три годика, все дети нормальные играли во дворе – тут песочек, такая площадка была довольно-таки интересная, хорошая сборка и окна балконов выходили как раз на эту площадку. Здесь у нас очень тихо, спокойно.

Детки всегда играют, мамы на балконах смотрят или на лавочках сидят. Ну и я тоже, по глупости, по молодости, вывела Богдашку, посадила его, дала ему игрушки: машинку большую, там всё-всё, для игры, а сама с балкона, думаю, буду его так наблюдать периодически и что-то дома делать, потому что приходится же готовить и убирать, и всё остальное по хозяйству выполнять. Вот так вот выглядываю, смотрю – да сидит, играет, да сидит, играет. Так несколько раз. Потом, смотрю – нет его. Выхожу, иду, смотрю. Вспоминаю это, и конечно, сердце у меня защемило.

Думаю, Боже мой! Ну, куда же мог Бодечка так далеко уйти, когда тут, буквально пять минут назад я его видела?! Значит, бегаю я вокруг, кричу: Бодя, Бодя. А у нас тут район очень спокойный – дома, людей мало. Мы же, собственно говоря, живём как бы за городом. Наш райончик такой спокойный. Бегала я, бегала, всё оббегала! Уже стала очень сильно волноваться. Думаю, куда он мог за такой короткий промежуток времени деться? Ну, ему хватило времени – нигде его нет.

Я, конечно, была уже очень сильно расстроена. Господи, сколько я в жизни пережила – это даже сама не могу понять! И вот я весь район оббегала, и туда и сюда, смотрю, нет – нигде его. Вокруг нет людей практически, и только, когда к озеру побежала, а у нас такая тропиночка к озеру, – смотрю, идёт группа детей. Группа детишек пяти-шести лет. Пригляделась, а Богдан, как птенчик, – прибился к стае. И вот он идёт, машинку тянет и идёт в этой компании.

Причём он может исчезнуть буквально за какие-то доли секунды. Точно такая же история произошла с нами в Таллине. Когда Богдану уже было восемь лет, мы шли с ним по улице, я держала его за руку и вдруг, впереди стала идти колонна детишек. Идут парами. Я на секунду, буквально, отпустила руку Богдана и смотрю на детишек. Потом смотрю, а Богдана рядом нет! Боже мой! Я так от этого опешила! Думаю, а где же ребёнок? И вдруг, я смотрю, ребёнок то мой, пристроился к этой колонне детишек и шагает с ними весело, бодро. То есть, эти дети они очень странные, они любят компанию. Но так как им невозможно общаться, то им тяжело, они, немножко, стесняются где-то внутри! Понять, конечно, было это очень трудно. Вот такая с нами была история.

Бодя исчезал, очень много раз. Однажды в Макдональдсе, тоже ему было восемь лет, вот я его покормила, купила всё, что он там хотел. Он вроде, как бы сел за столик играть, и, наверное, какие-то считанные секунды, смотрю – его уже нет. Я бегаю зову – нет. А потом уже, где-то вдалеке увидела его, привела.

Конечно, надо было предпринимать, какие-то действия, но это было очень тяжело. Смотреть на это было тоже ужасно и бабушка, наша бабушка, которая была уже конечно не молодой – она всего этого очень пугалась и поэтому, когда я её попросила приехать к нам, она приехала, но остаться не захотела. Потому что такое было поведение у ребёнка сумбурное.